Пункт №8: о писательстве, вранье, смелости

Я не писала целую вечность. И это мое преступление. Мой грязный порок. Моя честь в пятнах. Раньше я четко знала, что осталось эссе, не дописанное в четверг, или та распечатанная во вторник заметка с мыслями ждет на столе, когда я вернусь к ней с правками в субботу. Я точно знала, какая строка будет в понедельник и какая концовка – в среду.  

А сейчас прошла вечность. Сумасшедшая и такая детализированная: десятки историй, сотни мелочей, тысячи мыслей. И абсолютно голые листы моего ежедневника. Чувствую ли я себя лгуньей? Господи, определенно.  

Мне кажется, когда ты знакомишься с писательством, когда позволяешь себе пачкать белый лист и одевать в черные слова свои удачные и неудачные, но всегда красочные идеи – ты подписываешь некое соглашение. Или долговое обязательство. Это можно называть, как угодно, но ты – определённо теперь связан с листом бумаги.  

Ты должен быть честным в строках. Какой смысл вранья? Это как врать в записях личного дневника. Их никто никогда не увидит, а будешь перечитывать сам – вкусишь отвратительное послевкусие осознания, что все не так, как написано. Далеко не так. Ты должен писать честно. В этом огромная ценность любого рассказа ни о чем и любого культового романа. Ты должен быть честным.  

И эта честность заключается не только в отсутствии лжи, но и в регулярности. Ты не должен молчать. Если ты стал писать о цветах, летних поцелуях, кофе, солнце и небе в лужах – пиши о том, что внутри. О том, что тебе страшно доставать. О том, что сильнее тебя. О том, что мерзко и больно. Будь честен, будь смел.  

Ты, безусловно, никому не обязан показывать бумаги, пропитанные болью и слезами. Но должны ли быть они у тебя? Ответ из двух букв, один слог.  

Таков договор. Пункт №8: «Если решился писать, никогда не молчи».  

Здесь, наверное, и начинается пик самокритики. Ты начинаешь разъедать себя изнутри, смотря на свое творение. Корявая идея, эмоции переданы плохо, ужасный конец.  

Я терпеть не могу себя в период написания чего-либо. «Какая бездарность! » – мой основной девиз. Чтобы потрясающе передать боль – ты должен быть не только несчастлив, ты должен быть талантлив. И это, пожалуй, эгоистично, мерзко и отвратительно. Но, пожалуйста, будь добр найти слова, чтобы написать о своей трагедии. Будь честен в описании. Будь смел.  

Да, я все же соврала. Я не писала тысячу лет, пока вечность тянула мои дни с россыпью всевозможных событий. Я нарушила пункт №8. Мой девиз «Какая бездарность! » превратился в слоган «Какой позор! ». Одно лишь ясно точно: я подписала договор от чистой искренности. Иначе бы меня здесь не было.  

Моя исповедь в строчках.  

Моя жизнь никогда не будет моей, если я не буду писать. Недавно я осознала:  

чтобы мне что-то понять – мне нужно достать бумагу и ручку. Я не могу не писать, не фиксировать мысли, не раздевать себя здесь, между абзацев. Мои страницы – моя отдушина и смелость. Моя честная я. Корявая я.  

Долгое время я стремилась к аскетичному образу мысль. Мне думалось, что так проще, лучше и красивее на письме. Ничего лишнего, только голая мысль, одетая в чувства. Я стремилась к аскетизму во всем, чертя строчки в ежедневнике. Но это прошло.  

Аскетичная я – далеко не я. Моя жизнь, мой шкаф, мои мысли и строки – все спутаны в мелочах, одеты в детали, спрятаны в сотни коробочек с фигурными замочными скважинами. Все вокруг меня из маленьких частей и тонкостей, потому что я – такая сама по себе. Может, поэтому я родилась кучерявой. Это же целый хаос на голове, да простят меня аскеты!  

И мои строки никогда не будут не такими, как я. Даже если между нами будет вечность, я всегда приду, чтобы окрасить лист в свою боль, радость, идею, закрутив в детали и обязательно – не стремясь быть проще, короче, быстрее. Иначе смысл читать дневник, в котором все вранье?