Заложники дома

На улице ярко светило солнце, согревая лучами и веселым блеском отражаясь на чистых и бодрых боках грузовой машины из которой выгружался клетчатый еще совсем новый диван и белый детский комод.  

Двое мужчин тянули на себя тяжелую мебель, вытирали пот со лба пыльными перчатками.  

– Почему решили здесь остановиться? Здесь же нет будущего?  

– А какое будущее нужно? Ковид – границы закрыты, все на стопе, куда ехать? В четырех стенах сидеть? В коробочке? А здесь свобода, простор и лес, вон, за огородом прям. Красота!  

– Ну, так-то да, красиво. А учеба как? А ребенка-то куда?  

– А что ребенок? Сейчас онлайн вон как развивается, не пойдет она у нас в общеобразовательную школу, будет здесь учиться по интернету, да, на свежем воздухе.  

– А друзья?  

– А друзей и здесь найдем. Зато безопасно.  

– Значит, все решили. Ну, так-то звучит, конечно. Но в городах же жизнь, а здесь, в глубинках-то чего ловить?  

– Поверь, там и в городе сейчас ловить нечего.  

Так и спорили бы эти двое, если бы не отвлек их оклик пожилого мужчины, подошедшего в потертом свитере и растянутых домашних трико.  

– Чего спорим-то? – не без любопытства и явно желая принять участие в споре, поинтересовался мужчина.  

– Да, так, обсуждаем, где жизнь лучше: в городе или в деревне, – ответил молодой, и не без издевки усмехнулся, посмотрев в сторону подошедшего.  

– Конечно, в деревне! Здесь и воздух, и работа, и зарплаты, – поддержал седовласый мужчина того, кто ухмылкой показывал, что правым здесь может быть только он.  

– Нет, ну, я с вами, конечно, согласен, – сдался третий, уже не в силах противостоять этим двум. – Я бы тоже в деревню уехал, но у меня работа-то в городе, да и дети в школу там ходят, друзья, – оправдывался мужик, продолжая помогать разгружать грузовую машину.  

Уже через год двор с переездом молодых заметно ожил. Были заменены старые деревянные отжившие дворовые тропинки и выложены аккуратно тропинки из брусчатки. На месте старого огородика встала новая теплица. В доме появились удобства: туалет, душ, сменили старый поношенный линолеум на новый. Все задышало как-то по-новому.  

– А мы всю жизнь жили, откладывали, думали, вот переедем в город, так там ремонт сделаем, – вздыхала пожилая полноватая женщина еще вполне в годах. Ее лицо, несмотря на возраст, было вполне свежим и юным.  

– И когда вы собирались переехать? – не без ехидной улыбки, в которой имелось в виду, что прав здесь только он, спросил молодой.  

– Ну, когда-нибудь, – вздохнула женщина. – Сначала, вот, дочке думали помочь, да внучке, а потом и переехать.  

– Ну, т. е. никогда? – не без ухмылки поинтересовался молодой.  

– Ну, почему же никогда, – продолжила спор женщина, – как только у мужа работы не будет, школу закроют, тогда думали и поехать.  

– А если ее не закроют? – продолжал настаивать на своем молодой, покачиваясь на недавно сваренной из железных столбов качели.  

Женщина, сидя на крыльце напротив, поправила съехавший на глаз платок и раскинув кисти в жесте размышлений и неудовольствия, нехотя продолжила спор:  

– Когда-нибудь закроют и мы уедем.  

– А пока что? Копить? Жить среди поломанных старых вещей и откладывать все лучшее на неизвестное потом, которое может и не наступить? – не унимался молодой, пытаясь подловить собеседника и услышать заветное “Ты прав” от тещи.  

– Почему ты так говоришь? Мы что только на худшем живем! – возмутилась женщина и ее лицо и задетая гордость заставили напрячься и повысить голос.  

– Не кипятись! – остановил супруг. – Он прав, мы же все откладывали и не жили. Все потом и потом, а теперь вон как удобно. Стирайся не весь день, не нужно вытаскивать машинку и бегать с ведрами, не нужно зимой в холодном туалете сидеть. Вода прямо в доме. Красота! Мы о таком всегда мечтали, а теперь здесь у нас, как в городе, – встал на защиту молодого пожилой мужчина и женщина нехотя согласилась.  

– Но это все вам, нам этого ничего не нужно, вам здесь жить, а мы уедем, когда работы не будет.  

С того разговора в летнем дворе минуло еще два года. Поклеили новые обои, сменились в доме потолки, гарнитуры, мебель и посуда. Ребенку исполнилось 4 года и пришло время, что малыш уже не настолько нуждается в заботе и внимании родителей, как раньше и в безопасном убежище. Ребенку тоже хотелось приключений, как и осевшим вдруг молодым:  

– Мы уедем и будем много путешествовать, – все чаще заходили такие разговоры между ними.  

– Да, а сюда, в чистоту и порядок будем возвращаться, когда захочется дома. Границы открыли, сейчас война минует и можно будет путешествовать по безопасному миру. Нужно только работу, которая держать не будет.  

– Да, вот так я и хочу, – говорила она.  

А пожилые родители все чаще чувствовали себя ненужными, бестолковыми. Особенно, пожилая женщина, которая все чаще ложилась в мигренях, с давлением или еще каким недугом в постель, но как только заходил разговор о том, чтобы разъехаться, и молодым вернуться в городскую квартиру, пожилые заходились в гневе.  

– Что?! А это все мы для кого сюда столько бахали денег! Для кого это все строилось! – кричали они.  

– И что, теперь это все сидеть и охранять? Мы же жили, улучшали и пользовались всем, но не всю же жизнь теперь это сидеть и охранять? Ребенок растет, учиться надо. А куда идти, если здесь школу вот-вот закроют.  

– Так для кого мы тут это все! – не унималась женщина. – Отпустите нас, мы хотим в город, а вы здесь оставайтесь, нам этот дом уже не по силам, столько лет здесь пахали.  

– А что не по силам-то? Все автоматизировано, ничего таскать не нужно, – удивилась молодая женщина. – Вы завтра уезжаете?  

– Нет, когда работы не будет, – возмутилась пожилая женщина. – А чего ты меня гонишь из дома?  

– Нет, не гоню, но мы можем и завтра переехать.  

– А жить здесь кто будет? – продолжал сетовать пожилой отец.  

– Вы. А когда вы уедете, уже мы приедем, раз вместе не получается, но и жить вас пока здесь устраивает. Тем более ты, папа, лес любишь и говорил, что тебя здесь все устраивает.  

Пожилой отец поджал губы, а пожилая мать свалилась в кровать с мигренью:  

– Отпустите нас! Мы в город хотим!