Бестиарий. Сосредоточие зла

Класс в костёле снова напомнил мне школу. Если не обращать внимания на большое Распятие (а это невозможно), то вполне себе можно было принять помещение за обычный класс. Только вот сейчас со мной беседовал не какой-то там учитель, а мой, можно сказать, наставник.  

Отец Даниэль внимательно выслушал мою историю, поддержав меня на том месте, где мне не хватало духу рассказать про соитие с демоницей.  

– Значит, они пришли после близости? – На всякий случай уточнил он.  

– Да, кивнул я, – появились из ниоткуда.  

– В этом есть своя логика. Если бы ты тогда умер, то вероятность того, что ты попал в Рай, была бы очень низкой. Ибо ты согрешил. А как сказал этот рыцарь, из тебя вышел бы хороший демон. Так что он бы остался в выигрыше. Тем более, не говори мне о том, что ты дрался без ненависти. Ненависть тоже грех.  

Я опустил взгляд. Мне было стыдно.  

– А этот Торментум, рыцарь, что имел в виду, когда сказал о встрече?  

– Что он предложит мне что-то, от чего я вряд ли смогу отказаться, отец Даниэль. Я понял его слова так. Но в любом случае, я ему откажу. Нет ничего, что бы я не получил сам. А тяга к богатству мне чужда.  

– Хорошо, сын мой. – Ксёндз одобрительно кивнул. – Помни, что демоны коварные искусители. И помни о том, с кем и за что ты сражаешься.  

– Помню, святой отец. Будем на созвоне.  

– А ты пока отдохни. Завтра день святой Люси, и у нас будет много работы уже с этой ночи. Так что советую отдохнуть и телом и духом. Скажи, у тебя есть собака?  

– Есть. Но жертвовать ею не буду, ибо он член семьи.  

– С ней ничего не будет. Эту ночь пусть спит, а потом она нам понадобится.  

Мы попрощались, и я пошёл домой. Уже была середина второй недели декабря, и потому я больше не натыкался на непонятные взгляды людей, которые видели меня в праздничном колпаке. По дороге домой я зашёл в магазин за батончиком, а потом сыграл на губной гармошке "Тихая ночь", и несколько прохожих подарили мне улыбки. А дома я по привычке лёг спать, всё равно работа была ночная, да и охота обещала быть вовсе не при свете дня.  

Телефонный звонок заставил меня проснуться. За окном уже было темно, а меня до сих пор никто не разбудил. И потому я чувствовал себя бодрым, и полным сил. И так же бодро ответил на звонок.  

– Собирай свой арсенал, одевайся теплее, и жду тебя во дворе, – сказал динамик голосом священника, и я мигом стал собираться.  

На улице падал снег. На сугробах весело мелькали огоньки гирлянд, развешанных почти на каждом окне. Ежегодная зимняя сказка, в общем. Если бы мы не ехали убивать монстров.  

После быстрого приветствия, отец Даниэль направил машину на окраину города. Я откинулся на спинку сидения, и слушал рождественские гимны, льющиеся из динамика магнитолы.  

– Кого валить хоть будем? – Спросил я.  

– Стригоев, – ответил священник, покручивая рулевую баранку, – либо голову отрубить, либо пробить сердце сталью, или осиновым колом.  

– Дайте угадаю – на кладбище едем?  

– Да. Они не особо сильны, но всё же бывают довольно агрессивны. Особенно, если во время их пробуждения кто-то будет на кладбище.  

– То есть, вы задумали убить стригоя, чтобы он не наворотил дел?  

– Именно, – кивнул отец Даниэль, – только мне что-то подсказывает, что их будет больше одной – год выдался богатым на монстров.  

– А нас не разорвут на части?  

– Нет. Они не посмеют напасть на нас, если мы будем стоять спина к спине. К тому же, как я и говорил, они довольно слабы. Так что будь готов.  

– Хорошо, – кивнул я, и постарался расслабиться.  

Машина сделала очередной поворот, а святой отец продолжал.  

– Они начинают появляться со дня святой Люси. Лазят по городам, деревням, и пьют по ночам кровь. Они редко убивают людей с первого раза, ибо им нужно не так много, чтобы насытиться. Но если придут ещё пару раз, то считай, что их жертву придется отпевать. Все, кого не убьют за это время, после Сочельника впадают в спячку до следующего дня святой Люси. Но бывают и исключения.  

– А зачем вам был нужен мой пёс?  

– Найти стригоя днём можно с помощью собаки или лошади. Лошадь откажется переступать могилу, а собака будет лаять. Днём они беззащитны, и хватает лишь обезглавить их, или же сжечь. Ну, или пробить сердце освещённым стальным прутом.  

– Понял вас. А сейчас мы просто будем драться?  

– Скорее убивать. Стригои обычно слишком уж чахлые. Ибо выходят из слишком старых трупов. Но чем больше крови они выпьют, тем сильнее будут.  

Мы остановились у ворот кладбища, и отец Даниэль открыл багажник. Оттуда он вытащил свой здоровый тесак и два мощных фонаря, один из которых передал мне.  

– Можем шуметь, – сказал он, – не испугаем.  

– Ну, тогда можно и так, – усмехнулся я, и, положив фонарь в карман, вынул губную гармошку.  

– Отличная идея. – Похвалил священник  

– Только я помню от силы пять или шесть мелодий.  

– Сойдёт. Можем даже не лазить по всему кладбищу, просто станем в центре. Они не только услышат нас, но и почувствуют.  

Я кивнул, и по дороге к центру грел гармонику в руке. Наконец, когда мы дошли, я коснулся губами гребёнки, и заиграл. Громко, чётко. Оставалось верить, что святой отец не пропустит ни одного монстра.  

Я не успел доиграть первую мелодию, как в поле нашего зрения появился первый стригой. Он был очень хорошо виден на фоне белого снега, но только когда лишь святой отец направил на него луч фонаря, я смог рассмотреть весь ужас картины.  

Это был самый настоящий зомби из моих детских ночных кошмаров. Перепачканный землёй, полуразложившийся, он тянул в нашу сторону руки, и клацал зубами, едва передвигаясь на ногах.  

– Разрешите мне его? – Спросил я, пряча гармонику в карман, и перехватывая топор.  

– Да, сын мой. Без ненависти. Но с Богом.  

Я поблагодарил, и, перехватив топор поудобнее, направился к стригою. За несколько шагов я занёс оружие, и ловким ударом по шее снёс голову. И почти сразу же услышал клацанье зубов.  

– Бей, пока в нём мало нечистой силы! – Предупредил Даниэль, и я быстро разобрался со вторым монстром.  

Вернувшись, я закурил сигарету, глядя куда-то вдаль.  

– Забыл сказать, что они становятся сильнее не только потому, что они пьют кровь. Нечистая сила наполняет их. И чем дольше они живут, тем большее её в их телах. – Сказал святой отец.  

– Спасибо. Я вот задумался об одной вещи.  

– Какой?  

– Даже не вещи. Я быстро поддался греху.  

– Ты о том случае? Я уверен, что это был суккуб.  

– Кто?  

– Демоницы, дочери Лилит. Приходят к мужчинам, и совращают их. Не только сводя с пути праведника, но и получая удовольствие, и для появления новых демонов. Они относят семя в ад, после чего там взращивают демонов. Но не все из них получаются, так сказать. Суккубы способны совратить практически кого угодно.  

– Понял, спасибо. Вон, ещё один кровосос.  

– Много их в этом году что-то, – задумчиво сказал отец Даниэль, и, выхватив из ножен тесак, пошёл устранять проблему.  

Мы пробыли ещё несколько часов, и нас спасали только наши тёплые вещи и чай из огромного термоса, благо ксёндз был запасливым и опытным в этом деле. Больше монстров не появлялось, как мы ни старались, и потому мы отправились по домам.  

Следующий день мы провели, катаясь на машине от кладбища к кладбищу, посещая даже давно заброшенные. Приходилось много копать, что явно не самым лучшим образом сказывалось на праздничном настроении, однако после убийства очередного монстра мне становилось спокойнее. За день мы обошли несколько кладбищ, и убили около десятка кровопийц, даже пара упырей попалась. И это было явно много. Кстати, я забыл про вопросы.  

– Отец Даниэль, – сказал я, едва мы сели в машину, – а что вы нашли по поводу такого... Большого количества монстров?  

– Нечистая сила гуляет. – Ответил священник. – Очень много, я бы даже сказал. А откуда она берётся, я могу только догадываться.  

Я кивнул, и мы наконец поехали. Почти всю поездку мы молчали, слушая рождественские песни, пока отец Даниэль не нарушил молчание.  

– Можешь уже спокойно охотиться на других монстров, – сказал он, – у меня есть, кому помочь.  

– А как же эти твари? – Удивился я.  

– Мы возьмём это в свои руки. Как и каждый год до этого. Так что не бойся. Разве что за сестрой следи, и в её комнате зажигай церковную свечу на ночь – это отпугнёт стригоев. Разве что если будет какое-то исключение, но сестру ты защитить сможешь.  

– Конечно. – Кивнул я.  

Домой я вернулся довольно поздно. Тихо открыв дверь, я первым делом снял ошейник с Батона, который устало завалился в комнату, и растянулся возле моей кровати.  

Поедая свой уже остывший ужин, я задумался о том, что всё же отец Даниэль что-то не договаривает, как и всегда. Стоило мне спросить о причине такого огромного количества монстров, как он сразу же нашёл мне замену. Совпадение? Не уверен.  

Мои размышления прервал испуганный вскрик Элизы, и потому я сорвался с места, по пути захватив со стола нож – мысли о том, что я не успел зажечь свечу, ворвались в мою голову. Но я надеялся, что это был лишь кошмар.  

Ворвавшись в комнату, я увидел, как из каким-то образом открытого окна вылезла до дрожи знакомая фигура. Сестра спряталась под одеялом, а я уже автоматически сократил дистанцию.  

Всё было практически мгновенно. Одной рукой я схватил монстра, а другой вонзил в его грудь нож для нарезки хлеба. Надавив на рукоять, я всадил его глубже, и стянул к себе уже умершего стригоя.  

– Всё хорошо, сестрёнка, – ласково сказал я, – это просто кошмар.  

Элиза откинула одеяло, и с недоверием посмотрела на меня.  

– Правда? – Спросила она.  

– Правда, – кивнул я, – потому что монстры бывают только в фильмах.  

– Хорошо, – согласилась девочка, и легла на бок, – спокойной ночи.  

– Спокойной ночи, – сказал я, закрывая окно, и думая, как вытянуть труп.  

Но это только после того, как я зажгу свечу.