Терапия

Ох, я постоянно ловлю себя на мысли, что мне необходима помощь врача, но, что я ему скажу, если перед собой я даже всё скрываю?  

Каждый раз я прокручиваю ситуацию.  

Сижу перед врачом, а она примитивно задаёт вопросы. Ярко-светлые волосы лежат на бюсте, и я едва лишь замечаю, что её положение чересчур строгое, нога на ногу и руки в замок, прямая осанка и:  

— Скажите, что вы чувствуете? — Спрашивает её голос, а я совсем ничего не чувствую, единственно рассматриваю её положение и размышляю, для чего ей это всё, чего ради ей помогать незнакомцу.  

Приблизительно проходит пару минут молчания, и я уже по её лицу наблюдаю вздохи, видимо, она думает, что я обыкновенный болван. Вот сейчас встанет, подойдёт к столу и вызовет кого-то из врачей, а затем меня унесут на носилках.  

— Молодой человек, я спрашиваю, что вы чувствуете? — Повторяет её голос.  

И вот я продолжаю играть в молчанку, даже ни о чём не думая. Так тяжко произнести правду, но из моих уст едва мямлится: «Ничего» и тут же где-то в голове запиликал сигнал вранья, будто бы я сижу на датчике лжи.  

— Вот как, тогда почему вы явились? — Она смягчила тон и, видимо, подумала, что, как обычно, опять-таки нужно вытаскивать слова, прямо как щипать волосы, один за другим.  

— Просто захотелось, вот, так сказать, решил провериться, но думаю, что у меня всё в порядке. — И в мыслях надежда, что врач не зацепится за слово «думаю», ведь это сомнение, ведь я же этим даю понять, что мне нужна помощь.  

— Вот как — Произнесла она, громко цокая языком — Знаешь, каждый второй вот так проверяется, а потом сидит на таблетках всю жизнь.  

Она встала и пошла к столу, а далее просто уткнулась в бумаги, несколько исписанных листков полетели комками в мусорку.  

— И что теперь? — Спросил я, оперевшись на стол перед ней — Что будет со мной? Вот так отпустите?  

— Я просто выпишу вам рецепт, который в дальнейшем выведет вас на правду. Собственно есть побочный эффект – страдать всю жизнь, но и плюс – принять себя настоящим. — Она взглянула на меня и попросту ухмыльнулась. — Вот и всё.  

Во мне внезапно пробудилась злость и даже некая агрессия. Я понимаю, что не могу рассказать ей всю правду. Ну, скажу я ей мысли об агрессии, о самоубийстве, скажу, что вот не контролирую, но она же всё равно выпишет лекарства.  

Я простодушно отстраняюсь от стола и усаживаюсь к окну. За окном носятся дети, кто-то роется в песке и строит домики, кто-то покачивается на качелях, кто-то бегает с самолётом в руке, кто-то просто съезжает с горки, а кто-то просто, как я, сидит на скамейке и смотрит на молодую ещё не испорченную жизнь.  

17. 03. 21