Синий Огонь

18 августа, четверг  

…А потом я был вынужден улететь, не хотя этого, но не видя другого выхода. Ужасная болезнь! И что произошло толком – не знаю. Все мои пёрышки вдруг посинели, начали светиться иначе, день за днём пропадало огненное дыхание.  

Мне удалось довольно долго скрывать свой недуг. Вика, хоть и была моей хозяйкой, не догадалась. Это даже давалось легко, просто прячь одно крыло, показывай при встрече всегда другое… Но несколько голубоватых прожилок – одно, даже несколько голубых или синих перьев, это одно, а крыло!..  

И вот что, что ещё, изволите, было делать? Я сам не рад от такого события. Плюс холодно стало. Вроде бы лето на календаре, и немало градусов на термометре. А мне холодно… Наверное, я умираю…  

Эх, мать Вселенная, что же ты не сказала, что мы, фениксы, только раз можем помочь, и после этого обречены умереть? Что мы, как лампочки, светим, а после перегораем? Или это не смерть, но что…  

Синий огонь! Синий огонь! Да это же просто смешно, неслыханно!  

И как долго плакала и грустила Вика. Я видел. Я всё видел… По вечерам прилетал к её окошку, прятался какое-то время в густых ветвях. Нет, она не видела меня. Я спрятался хорошо, а даже если заметила, вряд ли признала бы своего Феника в полностью синей птице.  

19 августа, пятница  

Ужасная улица! И ужасный соседний парк! Не хочу даже в мыслях лететь в ботанический сад. Его вороны и без того долго снились мне ночью в кошмарах. Стоит только свести глаза – и они! Сомкнёшь второй раз – и там они тоже! Наверное, месяца два не оставляли. Эх, но я мог догадаться и сам, что таких, как огонь, люди не любят. Ой, то есть не люди, не только люди. Фениксы слишком бросаются в глаза. Это в нашем лесу их много, а в мире… Поди – найди.  

Холодно! Да что ж такое? Вроде и Солнце светит, и залез на самую высокую ветку, и целый день впитывал свет, а всё равно весь дрожу. А всё равно очень холодно. Грустная Вика не уходит из глаз, так и стоит перед ними. Кажется, я предал её… Предал? Или это немного не то слово?  

Вика, Виктория… Если бы ты только могла знать! Если бы я, как ты сказала один раз, золотой дурачок, послушал тебя, хоть разочек. Если бы соизволил говорить чаще. Если бы всё рассказал…  

И снова «если»…  

А ты опять стояла у окна, смотрела и не могла насмотреться. И я сидел на самой высокой ветке, а слёзы катились из глаз.  

Не могу! Но не мог я взять и показаться тебе! Не могу попрощаться в последний раз. И не могу взять себя в руки-крылья!  

Надо было попрощаться… Эх, всё равно, если умирать, то цвет уже ничего не изменит!  

Ужасный холод… Лапки дрожат, сегодня одна не слушалась. В голове шумит. Возможно, я перегрелся на Солнце, но почему тогда холодно?  

Ответов нет. Ничего непонятно. Фениксов больше нет. В этой округе кроме воробьёв и голубей никого. Переговорить о серьёзном не с кем.  

Люди? А что если решиться с кем-то из них?  

Нет! Сам посуди! Что ты такое вздумал?  

Ты разве не знаешь, что они делают с фазанами и глухарями? Ещё быстрее засушат или зажарят. А нет. Я больной. Я заразный. Нельзя… Кого это интересует, что я заразный?!  

21 августа, воскресенье  

Тяжёлый день. Сегодня определённо тяжелее, чем в пятницу. Вчера почти всегда спал. Сегодня тоже спал до обеда, но надо вставать, надо есть… Бабочки, крылатые разбойницы, о, я не могу! Бабочек становится меньше. На синие крылья напал какой-то зелёный жук. Полчаса отряхивал, пока не понял, что это листок, и он просто застрял, колючка…  

25 августа, четверг  

Время идёт быстро и одновременно медленно. Пытаюсь пересилить себя не смотреть в сторону такого знакомого окна, не думать о ней, не говорить… Разговариваю сам с собой, решил вести в голове эти записи. Дневник, кажется! Так это называется, если не путаю. Да! Рассказ о том, что происходит с тобой и вокруг тебя? Вокруг меня мало радости, но внутри определённо что-то есть.  

Холод впивается колючками в самое сердце. Колючками, или сосульками? Мысли путаются. Думаю о всяких мелочах.  

Вика, Вика… Где же ты? Что бы ты сказала на это всё? А может, мне надо возвращаться домой? Нет, я не могу вернуться… Я болен, и иначе мы все умрём. Ты должна жить! Всё не может кончиться настолько быстро и грустно! Если я – жертва, сам дался в руки тебе. Если я… совершил ошибку? Лишь мне за неё и платить. А ты здесь не причём. Теперь часть моей силы в тебе, и всё будет хорошо. Я Знаю.  

Но сам я, наверное, скоро умру…  

27 августа, суббота  

Час от часу не легче! А это ещё что? Мало было посиневших крыльев, мало было посинеть с ног до головы! Мало… Теперь я покрываюсь снегом. Горю изнутри от боли. Теперь не колючки, а точно иголки в самое сердце. Ни шагу не могу сделать, всё отдаёт внутри…  

За что? За что это всё? Почему никто не сказал мне, что будет? Неужели я настолько плохой феникс, что не могу согреть даже себя? Неужели не смогу вылечиться и возродиться? И что это за холод – откуда, почему?  

…К вечеру пытался летать на озеро. Нет, полёт не заглушает страданий. Так и сидел на границе между городом и лесом, лежал в направлении мечты. Как-то случайно вспомнилось, как однажды – подобным вечером – Вика плакала и говорила, что у неё внутри всё изо льда. Это что же выходит, правда? А обнимались, а спали рядом, не видел, не замечал…  

Эх, не видел заразы, а заразился! Молодец, Феник. Глупенький Птенчик, это можно было предотвратить! Глупенький…  

И что же делать?  

2 сентября, четверг  

Я полетел туда, куда и полагалось лететь всем в моей сложившейся ситуации. Лететь, ползти, или как лучше назвать это ужасающее состояние? Лапы еле слушались, крылья отказывались служить, но потихоньку всё-таки двигались в нужном мне направлении. А голубой, белый и синий лёд всё сильнее сковывал большие и малые пёрышки, доходил уже до самой шеи, начинал впиваться в кожу маленькими колючками.  

Колючки – кристаллики льда, они начинали порядком надоедать, и хотелось броситься от них наутёк, но пока самым близким подобным местом представлялось только людское кладбище.  

Да, на кладбище, вы не ослышались.  

Там было прескверно и скучно, и грустно, и холодно. Хотелось заползти под ближайшую корягу, не вылезать, так тихонечко и заснуть там однажды ночью. Именно заснуть, а не умирать, хотя я не знаю и не могу знать, в чём между этим разница…  

Не могу сказать, что за этими знаниями я летел сюда столько времени, но… Тени тёмных деревьев и холодок однозначно обещали рассказать мне о правде. И вот я уже здесь, они тоже здесь, стоят, никуда не делись! И… Что? Ничего.  

На какое-то время мне даже стало страшно неприятно, пёрышки вздыбились. Я умирать прилетел, или что? А вы, старые пни, чем вы все думали?!  

Успокоился. Это скоро прошло. И глаза погасли, и лапки опять подкосились, стало снова холодно, но спокойно. Огонёк внутри погас и больше не возвращался. Я ещё рассматривал фантастический вариант с ледяным пламенем, но думал о том, что такого не может быть.  

5 сентября, понедельник  

Ещё несколько дней прошло, или неделя? Я сбился со счёта времени, фиксировал их в голове, но не привязывал к датам. Кажется, был август, а уже наступил сентябрь. Стоп, а какое сегодня… Число? Нет, раньше всё складывалось куда лучше, понятнее… Кажется, целую неделю провалялся под деревом. Солнца нет. Куда делось Солнце?! Дождь, лёгкий туман. Смерти нет. Вот обманчивая старуха!  

А боли становится больше, хотя я уже не понимаю, где боль, а где страх. Я ничего не знаю, ничего не понимаю и только хочу… А чего, собственно-то, хочу? Не ел всю неделю, как прилетел, бабочки не попадались, ягоды какие-то неприятные, вода в озере тоже отдаёт нехорошим. Решил сложить крылышки и заморить себя голодовкой? Всё равно, коли итог предрешен!  

Холодно. Да что ж такое… Откуда этот холод взялся, отчего он, зачем? Сполз к озеру, хотя бы поглядеть на себя, а я уже весь синий, давно синий, как непонятная мифическая птица из человеческих сказок. Синих птиц нет. Есть только фениксы. У них похожая роль, но вторые намного лучше. Но… И тут я.  

Иронично всё получается…  

10 сентября, суббота  

Да ну её!  

Обиделся ждать старуху, ушёл в поисках какого-нибудь другого события. Забрался на старый пень, и тут вдруг вскочил. Хвост моментально вздёрнулся вверх, застыв смешно, как у большого кота. Рядом с ближайшей могилой сидел то ли мужчина, то ли парень.  

Взвизгнул, и кто же меня просил?! Он обернулся, ошарашено смотрел какое-то время, потом подошёл и взял на руки. Вот так просто и быстро! Как Вика! Хотел начать дёргаться и укусить его, но тело вдруг стало до того противным: расслабилось, всё задурманил холод, остался лишь он один.  

А парень взял на руки и начал водить тёплыми руками по крыльям. Поначалу это не давало никакого эффекта, но вдруг, или мне показалось, боль начала утихать, а лёд превращаться в иней.  

Он ещё долго гладил пугливые пёрышки, а они, золотые дурачки, разбегались от пальцев и прятались в снег. Но вот уже стали появляться первые крошки тепла. Уже не верилось до конца, что такое теперь возможно… Как стало вмиг хорошо!  

Казалось бы, просто прикосновение. Да меня сто раз гладила и прижимала к себе Вика, но никогда прежде это не приносило столько великого наслаждения. Почему? А вот интересный вопрос. Хотелось бы и мне знать. Ответьте.  

А знаете, что случилось потом, этот некто просто взял и унёс меня к себе. Как и Вика! В точности, как и Вика. Как же мне тебя не хватает!  

Сопротивляться не осталось ни сил, ни желания, внезапно навалившаяся радость лишила дурманом самых пьянящих чувств. Я стал внезапно настолько счастлив, что думал, не выдержу этот жар. Пусть будет, как будет.  

11 сентября, воскресенье  

А что случилось потом?..  

Вот прошли уже сутки, как я греюсь и наслаждаюсь теплом. Маг, настоящий маг, не знаю, кто он, как сделал! Я не знаю даже имени своего нового незнакомца, но чувствую, что он тот самый. Значит, ещё не конец. Значит, не только Вика! Я снова чувствую жар, и это так смешно, и так странно, когда внутри сердца горит огонь, а снаружи его не видно.  

Изменения колоссальные! И это как, за месяц? Простите, оговорился. За день? Такое чувство, что прошло много времени, или время вовсе остановилось. Странно, забавно, удивительно, но между тем и приятно.  

Мой новый подопечный часто чешет меня за ушами. Я радуюсь. Его руки не такие, как руки Ви, но тоже мне очень нравятся. Руки хорошие, а вот взгляд мрачный, грустный. Что у него случилось? Ещё не знаю, но чувствую, скоро придёт час узнать. Человек не раскрывается, в мысли и душу свою не впускает.  

А я итак могу, да-да, если вы не знали, концентрироваться, визуализировать и видеть. Хоть Сердце, хоть Душу, что угодно могу! Просунуть сквозь невидимое тело когтистую лапку и начать гладить мягким пером. И Ему приятно, даже смешно, и мне тоже. Обмен энергией, удивительное взаимодействие. Главное делать так ночью, чтоб лишний раз не никто заметил! Видеть это людям запрещено, в некоторых ситуациях и для некоторых людей, особенно слабых физически, даже опасно.  

Так вот, он не впускает… Или рано ещё. Мой лёд проходит, перья больше не синие, к половине точно вернулся оранжево-красный цвет, местами очень красный, как кристалл циркона-гиацинта, такой едкий, что кажется даже, радиоактивный. Постойте! Только мои перья заряжены хорошей Энергией. Такую «радиацию» принимать не вредно, можно и нужно! Она лечит всё, в том и секрет, пожалуй. Нас создали для того, чтобы мы исцеляли печали.  

И я лечу… И сам лечусь, процесс идёт. Учусь изо всех сил и с огромным желанием.  

14 сентября, среда  

Голубых перьев больше нет тоже!!!  

Здорово. Это очень обрадовало. Как здорово!  

Крутился почти час у зеркала. Нет их, ура! Победа!  

Парень до сих пор не сказал даже имени, просидел полдня, согнувшись в компьютере, после полдня на диване с наушниками и в капюшоне. Я пытался к нему подойти – он даже не обратил внимания. Начал красться, как кот, а после легонько ущипнул за рукав рубашки – и опять ничего. Закрыт, о своих проблемах совсем не рассказывает, но они так очевидны, что можно даже не говорить.  

Можно, конечно, внаглую сделать так, как я решил сделать с Викой, но что-то подсказывало, что наглости лучше не проявлять – чрезмерная активность с моей стороны тоже может быть понята неправильно. То есть без спроса приземлиться на голову или, когда человек заснёт, подползти к нему, незаметно пробраться, главное прижаться и начать впитывать энергетику, она – и есть мысли. Идущие от сердца ли, прижаться к Сердцу; или с головы – не имеет значения, можно и так, и так.  

Вы же не думаете, что птицы просто так садятся на голову, или плечи? Уж фениксы точно не просто так, ручаюсь своим длинным хвостом. Я слишком дорожу своими красными перьями, поэтому можете поверить, в них заключена такая огромная Сила, какая вам и не снилась. Нельзя о ней рассказывать простым смертным…  

Вы ничего не слышали, я вам не говорил!  

Вы ничего не слышали!!!  

И даже не смотрите на хвост! Зря…  

15-16 сентября, четверг-пятница, ночь-утро  

Прошли ещё сутки, и я пришёл к выводу, что льда и той таинственной боли, что сопровождала его, больше нет. Ушли в вечную бесконечность синие перья. Как китайский фазан и сойка, только вот вместе взятые, таким был я в последнее время, горящий синим и белым огонь. А теперь снова нормальный, горячий, и снова Огонь настоящий, а не бессильная слабость, когда трёшь, трёшь пёрышки, а ничего толкового у них не выходит.  

И так стало легко, хорошо…  

И так стало вмиг хорошо.  

А ночью на стыке следующего дня мой новый хозяин, забавно: отчего-то даже в мыслях уже зову его так, начал понемногу вдруг раскрываться. Точнее я лишь прилёг неподалёку и сомкнул глаза на его одеяле, как вдруг увидел и почувствовал, что появилась брешь. И мысли полились тонкой рекой, и я начал настраиваться и ловить эту волну, а взамен получил целый поток новой и интересной информации!  

Его трещина была невидима, но для меня слишком заметна и ощутима. Шла сзади через половину спины и просвечивалась через одежду, но это была именно трещина, а не полное открытие души, яркое и ослепительное, когда в тёплом рыжем или карминовом цвете начинаешь теряться и сам, и когда начинаешь видеть каждое биение сердца своего нового подопечного. И видеть, и ощущать. С Викой было у нас полное Слияние и раскрытие, но Ви, она… Больше уже во мне не нуждалась. Я улетел, когда понял, что миссия полностью выполнена, а даже не от того, что изменился цвет, и мучился долго сомнениями, что, наверно, поступил нехорошо. Наверно, поторопился.  

И всё же нет. Всё случилось вовремя, правильно. Вселенная и не позволит сделать хоть один шаг против встречи. Против движения к новой встрече. И значит, так должно было быть…  

Вся эта боль – лёд отчаяния и сомнений. Все они являлись неразрывными спутниками на новом пути. И вот он, мой новый человечек, лежал сейчас, с тоской глядя в потолок. Смотрел долго и начинал проваливаться в него, и погружался в сон.  

И уже неважно, что узнаю я от паренька завтра, в ближайший час или год, лёд уже позади, время льда кончено и разрушено! Незнакомец спас меня, чтобы я сделал затем тоже самое. И теперь это точно Судьба. Мне открылись вмиг новые Значения. Так бывает. И так должно быть. Мы отдаём тепло, а после нуждаемся в новом. Так проходит по кругу – каждый раз, каждый цикл, каждый миг, каждый год.  

Мы призваны светить, чтобы вы смогли доставать с неба звёзды. Призваны превращаться в лёд, чтобы после вспыхивать с новой силой. Созданы, чтобы гореть, но боимся, что у Огня может быть предел. Нет никакого предела!  

Мы становимся вашими звёздами, чтобы после стали звёздами Вы. И скажите, скажите, может ли появиться в мире ещё большая Сила, чем та, что заложена в Нас и в Вас?  

…И неважно, кем будет он, и не важно, какая начнётся завтра история. Это будет что-то новое, необычное. Она будет. И будет ещё не одна. И будет лёд, и будет снова бушевать пламя. И снова, и снова, и снова! И будет ещё целая Вечность, данная на радость Нам! И всё всегда будет правильно.  

Севастополь, ноябрь – 12 декабря 2022, 538  

© Copyright: Ориби Каммпирр, 2022  

Свидетельство о публикации №222121201126