Актуальный репортаж №3

Мини-рассказ  

«…СанПит»  

«Иисус Христос — суперзвезда» (по английский звучит так, – Jesus Christ Superstar. ) Рок-опера Эндрю Ллойда Уэббера и Тима Райса, написанная в 1970 году.  

Искусство рок-оперы существует не так давно с появлением электрическомузыкальных инструментов. Его бережно выращивали, хранили, берегли от равнодушных реперов и прочих не умеющих петь субъектов.  

Но вот большие чёрные тучи закрыли солнце, и случился великий провал в истории жанра, впоследствии названный «ПК» (Питерский Крах). Где бы вы думали, это произошло?  

– Где!? – с неохотой переспрашиваю я сам себя и безрадостно отвечаю. – В мировой музыкальной столице, в достопочтимой Тюмени, великом городе высокой культуры и быта.  

По статистике на каждого интеллигентного тюменца приходится одна целая и две десятых процента истинного артиста. В этом сказочном центре огромной страны, где процветает училище искусств, институт культуры, ВИА дворца бракосочетания, где люди умеют тонко ценить музыку поразительной красоты. Здесь даже водители маршруток категорично отвергают шансон и всей душой чувствуют драматическую силу эстрадного мастерства, искренне сопереживают виртуозно эффектным пассажам. Возможно это ирония судьбы или обычный квантовый скачёк, но именно здесь, в этом благословенном месте случилось страшное. Это не просто позор, это тяжелый болезненный анти-культурный удар, величайшее разочарование. Что ввергло всех творческих и культурных людей в неловкое социально-психическое состояние, грозящее перейти в глобальный кризис противоречивых иррациональных чувств. Да-да-да милостивые господа и сударыни, товарищи и прочая почтенно-уважаемая публика. Довелось мне побывать в Тюменской филармонии 2022 года и «посмотреть» знаменитую рок-оперу. Золотая классика в исполнении Санкт-Петербургского театра именуемого в дальнейшем – «…СанПит». Выпили конечно в буфете коньячку, как водится и с приподнятом настроении влились в зал, на встречу с прекрасным. Первые тихие, невнятные звуки насторожили меня, а грядущее повергало в пронзительное уныние с каждой исковерканной нотой. Плохая бездарная фонограмма до ужаса искажённая, сжатая пережатая компрессорами изувеченная, исполосованная эквалайзерами. Что мелодия, что хор, всё сравнялось неприятным однообразием, равнодушно-мутным звуком. Ой – ей – ёий! Чутко внемлющая аудитория как один целый организм встрепенулась, насторожилась и замерла. Сумрачная тень сомнения метнулась через весь зал, пробежала по рядам сверху вниз и, треснувшись о сцену, вернулась обратно. Отражаясь в воздухе и скользя по стенам, пролетел холодный шепоток:  

– Фонограмма,  

плутовство,  

фанера...  

Мучительное волнение охватило каждого зрителя. Где же обещанный рок? Где мощный саунд, чарующее звучание? Обманули! Три года назад я слушал это великое произведение. Да тоже была фонограмма, но она динамично булькала в сверхсильных динамиках радужными обертонами, а когда артисты пели, на голоса, дух захватывало. В зал летели сильные, стройные аккорды, инструментальные рифы, не оставляющие место равнодушию. Дивные мелодии кружили, звали за собой в звёздные таинственные просторы. И это было не просто коллективное прослушивание, это было что-то святое, соединяющее наши сердца с самим создателем. Но в октябре 22 года всё было не так, пели всего два человека, а когда я услышал гитарный перебор, в знаменитой арии Марии Магдалины, исполненный на дешевом синтезаторе подумал, – неужели в бывшей культурной столице не нашлось музыкантов. Могли пригласить Александра Яковлевича Розенбаума или Владимира Борисовича Кузьмина. Позвать вокалистов, хор должен петь, а не перекатываться лёжа с боку на бок по сцене под плохую, затёртую фонограмму. С горькой досадой я смотрел поверх сцены и ждал, когда закончится безобразное действо.  

***  

Грустно уходя после совместного прослушивания магнитофона, господа отдыхающие обменивались откровенно нелицеприятными отзывами, но не шутили. Да мой юный друг театр начинается с вешалки, там же он продолжается. Проводив последнего ценителя искусства, подводит черту и облегченно вздохнув, засыпает в ожидании очередной порции посетителей. Мелькают бирки, блестящие пуговицы, со всех сторон слышится шуршание одежды, летают отрывные звуки липучек и длинный приглушенно-жужжащий треск застёгивающихся молний. Закономерный неутешительный итог подвела седовласая, интеллигентная женщина в костюме учителя подававшая бирку. Скорей всего это и была настоящая учительница, накопившая деньги на билет. Она смогла мысленно перенестись в будущее, сделать детальную компиляцию (значение слова уточняется) и неожиданно громко и точно выразила общее мнение:  

– Больше на этот пи-пи-пи … СанПит, я никогда не пойду!  

Разочарованно направляясь к выходу, энергичная дама собрала многочисленные ободряющие взгляды и поддерживающие её мнение. Вот такая нелепая, осенняя история приключилась и не со мной одним. Ну да хватит бестолкового брюзжания, пройдут годы, солнце выглянет из-за туч. «МУДО» (муниципальное учреждение дополнительного образования) рухнет как серый замок кощея, вновь возродятся детские музыкальные школы, учителям вернут высокое звание учитель. И тогда на подмостках наших театров мы услышим живой звук, увидим настоящих музыкантов с инструментами в руках. Нужно только верить, верить друзья, настанут эти светлые времена, и жить в эту пору прекрасную посчастливится и мне, и тебе. Да чуть не забыл, хочу сказать главное. Господа с неудержимой любовью к искусству звукоизвлечения сравнивайте музыку с оригиналом, не забывайте классику, сами беритесь за гитары. Пишите, творите, сочиняйте и не расстраивайтесь по пустякам, ведь Бог всё видит.  

Пам парабарам, пам-пам. Слушайте мои аудиокниги. Всё!