Где-то в центральной Америке

Глава 3.  

Где-то в центральной америке.  

– О! Джим! Приветствую тебя!  

– Приветствую тебя друг мой Джо.  

Глаза Джо были как обычно, округленными и крайне задумчивыми, но настроение оказалось таковым, что им было впору поменяться с Джимми. Джим напротив, необычайно тихо смотрел в пустую пепельницу. Вечерний прищур и тонкие губы не выдавали каких-то мыслей. Тоже что он не поправлял длинные волосы очень часто, выдавало присутствие мыслей. Мыслей нелегких, лирических. Может даже тягостных.  

-Звонил мне человек с Фолсома. Весело у них там. Начальник всегда был не совсем нормальным, а сейчас отдыхающие хоть и бегают три раза за ночь, настроение очень даже радостное у всех. Джим, что у тебя? Ты какой-то другой.  

-Подумалось мне Джонни о сути многого. Ты кстати по какому поводу в Фолсоме бывал?  

Рассказ об этой тюрьме, нисколько не изменил настроение Джима, но искра в глазах Джо, стала еще чернее чем абсолютно чёрный и лоснящийся лацкан сверх-чёрного пиджака. Искра эта, даже вошла в резонанс с чёрной ухоженной шевелюрой.  

-Ничего заслуживающего внимания. Как-то клубились с племянниками окружного шерифа в Рино, ну и наговорили друг другу какой-то чуши. Ну а утром, свои синяки, он моими несдержанными нервами объяснил. Орали да друг на друга, было, но чтоб кто-то кого-то бил, – никто не помнит. Прокурор похоже тоже с их семейки. Так и присадили человека в чёрном. Да что такое сегодня с тобой Джимми? Это вообще ты?  

-Это я джо. Я это.  

То было сходно со сполохом молнии. Джим ловким широким движением закинул волосы за правое ухо и улыбнулся в манере подвластной только ему. Джонни наоборот вернул пристальность своему взгляду, пристальность гангстера перед сложным решением.  

-Музыка Джо. Музыка это то о чём мы можем с тобой поговорить.  

Получилось практически невозможное, настроения изменились у обоих собеседников.  

-Ты был в Фолсоме, но рассказать об этом наврядли получится. Стихи же и твоя музыка рассказывают это так, что стадион на гипподроме может безвольно замолчать.  

Джим искренне улыбался, не сидел без движения и часто закидывал волосы. Закидывал то налево, то направо.  

-Мало у кого получится рассказать о своем ангеле, который любит нас такими какие мы есть. Описать всё до мелочей, что он нам дает, но главное – какие наши выходки терпит.  

Джо стал выглядеть хмурым и расстроенным. Обычное безмолвие и искренность – вернулись к нему.  

-С ангелами только ты встречаешься Джим.  

-Вот об этом я подумал Джонни, об этом. Вкус и запах это ощущение. Его можно почувствовать бессчетное количество раз. Картину мы созерцать тоже можем сколько угодно, пусть в разном настроении, а вот музыка, – это ведь физиология. Как скульптура. Стихи с музыкой, они проникают в слушающего как кровь попадает в сердце. Это можно понять по разному, но сыграть можно только так, как мы придумали изначально. Кровь превратится в песок, мысль существует как искорка доли секунд, запах кофе унесёт сквозняк, картина в подвале обесцветится от сырости. Наша же музыка – не изменится.  

Джо стал таким, каким был Джим один час назад, безмолвие и перманентная грусть.  

-Джимми ты прав, с этим ничего не поделать, выходит такой язык мы с тобой придумываем. Точнее сказать мы учимся пользоваться этим языком. Он давно уже придуман. То что мы говорим, звучит и в ушах и в мозгу. Главное же, произносимое нами – звучит во всём что может ощущать хоть что-то.  

-Так Джо, так. Фолсом место для исповеди. Твоей исповеди пять лет назад. Маму нужно слушать абсолютно. Даже вздохом с ней нельзя спорить.