Мой личный демон 2

Анабель была самой обычной девушкой. Она любила море и солнце, постоянно влюблялась, днями напролёт гуляла по набережной с подругами. Но однажды всё изменилось, разделилось на «до» и «после»… В тот день, ничего не подозревающая девушка, лишь откликнулась на зов своей наивной детской мечты. По телевизору передавали, что грядёт мегалуние. Она не могла упустить такое событие. Сбежала из дома, в полночь отправилась в парк. Там как раз открывался отличный обзор на город, да и просто Анабель всегда мечтала погулять по ночному Севастополю… С ней ночью никто никогда не гулял.  

Движение. Тёмная тень. Испуг. Вдруг ей показалось, что вдали заметила какого-то незнакомца. Уж не тот ли это насильник-маньяк, о котором Ан по глупости своей не хотела даже слышать и котором судачило столько новостей? Что если это он? А если не он, тогда кто… Она побежала. Тень тут же рванула следом. В тёмном и пустом парке кричать было бесполезно. Все магазинчики рядом закрыты, дома далеко. Это не тот район, где сидят до утра, а туристы и сами пугливые…  

Она помнила только то, как после что-то сверкнуло. И её жизнь изменилась раз и навсегда. Анабель не умерла, более того, она даже, когда очнулась, сама вернулась домой, но вернулась домой она уже не человеком…  

***  

О море, море! Как же она любила его прежде! А сейчас… Что сейчас?  

Она смотрела на свои белые, почти мертвецкие, и всё время холодные руки. «Я и сейчас слишком тебя люблю, но!.. » Девушка вздохнула. В голове до сих пор не укладывалось то, что произошло с ней за столь короткое время. «Но теперь я – вампир, и нет дороги назад…»  

Она смотрела фотографии, и вся былая жизнь проносилась перед глазами. Вот она с подругами идёт в магазин – теперь у неё нет подруг и она сидит дома. Вот улыбается, загорелая, идёт по другой улице – теперь она сидит дома. Вот торопится куда-то, бежит… Не успела! Не оторвалась!  

На ней короткий зелёный топ и сине-чёрная короткая юбка мини… А теперь  

Смотреть фотографии вскоре стало невыносимо. И, не зная, зачем она мучит себя, Анабель оставила это занятие. Тошно и без того.  

Она оглядела комнату. Как много там изменилось! Теперь, когда она физически не могла больше ходить под солнцем, в жизни появилось так много свободного времени. И много хобби. Теперь она начала каждый день рисовать. И волей случайности отыскала в себе очень огромный талант, который бы пропал, так и не родившись, о котором она даже не знала!  

По правде сказать, нет, немного не так всё было. Рисовала Анабель и прежде, но не так часто, никогда не рассматривая рисование как серьёзное увлечение. Рисовала совсем редко, лишь на уроках. Была самоучкой, в отличие от Алии и Эванжелины, не ходила ни в какие кружки или студии. Теперь, проводя целые дни дома, у неё просто появилось прекрасная возможность развить свой талант, посвятить себя ему полностью…  

Но ныне и фотографии, и картины не приносили былого удовлетворения. Хотя навыки продолжали стремительно совершенствоваться, новые картины были черны, одиноки, как и она сама. От них буквально ощутимо веяло чем-то запретным и запредельным, пугающим, манящим, они несли в себе невероятную тьму… А ведь Аня просто повторяла сюжеты своих любимых и лучших морских фотографий. Солнечные лучи исчезли из фантазий о себе и о лете, но в остальном это были всё те же её фотографии, перепевы её прошлых лет.  

Минувшая ещё недавно жизнь казалась другой планетой. Такой далёкой, такой невозможной… Она хотела всё изменить, но уже ничего не могла.  

Теперь Анабель хотела, чтобы скорее пришла зима. Ведь теперь она ненавидела лето с его жарой, из-за его жгучего солнца. «Я так хочу на море, – чуть не плача, шептала она, – но… не могу… Теперь я не могу. » Лишь сейчас она ощутила, как давно не видела свою любимейшую стихию. Ничего не изменилось с тех пор! Плевать на все остальные причины! Они – не истина!  

Нечто подобное приключилось не так давно в ноябре. В прошлом ноябре, когда ей пришла подобная мысль, когда уже остыло море, и прилетел ужас осознания, что это уже ноябрь. И снова ждать до весны. А теперь на дворе лето, и жара в тридцать четыре градуса. Смертельная жара. Слишком ярко.  

К слову, как отнеслись на это родители девочки? Они не понимали. Папа считал её помешанной на вампирах и списывал всё исключительно на подростковый возраст, а мама – шутницей, не воспринимала слова в серьёз. И никто и представить не мог, что это всё, увы, правда. От друзей Анабель скрывалась, боясь, что её засмеют. А Жан…  

Ах, я забыла сказать о Жане!  

Её единственный лучший друг тоже увлекался морем, а ещё дайвингом. Он жил на другом конце города, но ходил в ту же школу. Вот уже месяц он не мог понять, куда подевалась любимая Анабель. Последний раз они виделись ещё в мае, с тех пор девушка не отвечала ни на звонки, ни на письма в Сети, а адреса он не знал, девушка слишком умело скрывалась.  

Но она вынуждена была так сделать… О своём обращении, решила, никому лучше не знать. Будь, что будет! Это треклятое суперлуние… А ведь случившееся значило ещё и то, что в нашем сумасшедшем и скучном мире, совсем рядом с людьми, жили ещё и вампиры, причём самые настоящие! Девочки в классе обзавидовались бы, или нет… Свою историю Анабель могла легко доказать двумя маленькими шрамами на шее, а теперь ещё и собственными клыками; из-за которых теперь старалась лишний раз не говорить – не открывать рот. Для неё ничто больше не имело значения, кроме того, кем она стала.  

А как учиться дальше? Как дальше жить? Она об этом не думала.  

Примерно в таких мрачных тонах на календаре началось новое лето.  

А потом вдруг случилось нечто неожиданное! И среди этой рутины, к счастью, такое бывает; к радости вернул случай – девушка узнала, что в Балаклаве проходит конкурс на лучшее подводное фото. Приз – большое денежное вознаграждение. Не ради денег, но она так хотела переехать в просторную комнату!  

Примерно тогда же на горизонте появилась какая-то блондинка по имени Крис. Одного лица её было бы достаточно, чтобы понять, что она замышляет что-то недоброе, но никто не видел её лица… Новая местная знаменитость не сходила с уст подростков и молодёжи, а в Интернете на фото улыбка всегда оставалось за кадром, или ракурс фокусировал волосы. Такая таинственность придавила ещё большего интереса, хотя будь Анабель не шестнадцать, она бы могла догадаться, в чём суть.  

Словом, конкурс ещё даже не начался, а появилась Крис, которая претендовала занять все места сразу. Никто не мог сравниться в таланте с ней. Даже самые лучшие фото нашей вампирши казались в сравнении жалкими пародиями. Надо было идти и делать новую фотосессию! Но… иди… как?..  

Она сжимала кулаки, молча соглашаясь с грядущим проигрышем. И куда делся азарт, куда пропала так огненная радость, что воцарились в ней ещё несколько дней назад? Она же была так счастлива, узнав про объявленный конкурс.  

Была.  

Новая Анабель, напоминала разве что одну большую и вечно недовольную грозовую тучу. Победа на виду у всех плыла прямо в руки неведомой Крис. Но рано было другой праздновать своё величие!  

Кто она такая, откуда вообще взялась? Не бывать этому!  

Анабель поклялась, что должна во всём разобраться. Только вот как, что она ныне могла… Теперь, когда даже просто выйти на улицу днём стало проблемой, гм… Теперь, когда это было тяжеловато, но по-прежнему не невозможно, так считала она, и вера в себя увеличивала шансы на выигрыш. Но она не могла выйти на свет, не говоря уже о том, чтобы дойти до моря… Но девушка и не думала останавливаться.  

Первый шаг её, ослеплённой лучами солнца, был, как казалось, самым решителен. Она решила рассказать обо всём Жану.  

– …Вампир, говоришь?  

– Да.  

– Докажи!  

Девушка смутилась, это как так?  

– Ну, покажи что-нибудь, – в голосе друга читался смешной азарт.  

– Что показать? Значит, ты мне не веришь? Ясно, – и чем больше она говорила, тем глаза её становились алее и алее.  

– Всё, прекрати! – вдруг закричал он. – Я верю! Ты только прекрати! Эта шутка мне не нравится.  

– Какая шутка?  

Анабель и не заметила, как всё свершилось само собой.  

– …Прости, но у тебя всё-таки нет шансов, – сказал Жан спустя пару часов. Всё это время они обдумывали план будущих действий, а параллельно парень продолжал удивляться и без конца смотреть своей подруге в глаза. Но они не меняли цвет, когда та говорила спокойно.  

– Почему?  

– Ты сама знаешь, Крис, она такая загорелая, и на фотографиях у неё много солнца, а ты…  

– Знаю. Но всё же? А я – Луна.  

– Но ты же не собираешься идти делать фотки ночью?  

– А почему бы и нет?! – и так родилась первая радостная новость за сегодня. Глаза на миг снова сверкнули красным. И девушка была рада, а он, мне кажется, Жан боялся отказать не подруге своей, а вампиру, отныне он боялся вампира внутри неё.  

Через несколько дней они провели первую съёмку. Был конец июня, но море уже прогрелось, и из-за ветра по ночам воздух казался холоднее воды. Друзья проверили несколько раз вспышку – со вспышкой всё вроде в порядке. И Анабель в приподнятом настроении, рада и счастлива. Единственным, что омрачало эту романтическую идиллию, были замёрзшие руки Жана, но тот промолчал. И целую ночь, и несколько следующих ночей вовсю кипела работа.  

Незаметно пролетела неделя.  

…Анабель сидела за компьютером и выбирала лучшие фото. Таких кадров набралось уже около сорока, и выбор предстоял не из лёгких, а всего фото было сделано больше двухсот. Они с Жаном, кажется, перестарались. Не удивительно – вошли в поток, она любила нырять, купаться, а он мечтал о карьере фотографа, две линии сошлись воедино, в одной точке, и получился взрыв.  

На фотографиях красовались то море, то она сама. На одном кадре, дурачась, друг попросил даже изобразить вампира. Скорее, потому что хотелось дурачиться, а не потому, что та жаждала убивать. Но именно в этот момент в голову снова начало лезть имя назойливой соперницы. Крис, Крис… Её длинные золотые волосы, идеальная фигура. Тьфу! Как некстати!  

И так, изображая саму себя, ей даже не пришлось придумывать тёмные эмоции. Откуда-то взявшаяся агрессия изобразила её лучшей собой. Крис была до того красива, что Анабель едва сдерживалась, чтобы не наброситься в темноте на тень и на камни. Как специально попались даже камни, напомнившие девичий силуэт… И фото соперницы также до сих пор стояли перед глазами.  

Что-то казалось в них нереальным, и это чувство не останавливало ни на минуту. Вот только что? Или это простая зависть? Или это та самая слабость, о которой обычно твердят творцам «добрые» критики? Если верить их собственным словам, которые «не пытаются уколоть вас, что ты», их «миссия», о, как громко звучит! – лишь «показать, где вы неправы, чтобы вы сами исправились», «если смогли». Только, если верить таким, потом получалось, что всё равно ты дурак и бездарь, как бы не лез из кожи вон, лишь потому, что ты – это ты, а он, или она, не хотят хвалить конкретно тебя. И тогда ещё неизвестно, у кого и к кому зависть.  

Неожиданное появление вампирши в Сети вызвало интерес у друзей и подруг. Новые фотографии и ответы на звонки вызывали лишь один вопрос о том, где же Анабель была прежде. Где пропадала она этот месяц, и что послужило причиной её возвращения. Девушка боялась рассказать правду, но сделанные с Жаном фотографии говорили во многом сами за себя, и самое главное радовали, что всё в порядке.  

Новость о том, что Анабель тоже хочет участвовать, быстро распространилась среди подростков. Она дошла и до Алии, и та смеющимся тоном заявила вампирше, что что бы она не делала – всё будет бесполезно «и всё равно победит Крис! »  

Наша героиня тогда ещё удивилась и ухмыльнулась.  

– Почему? А почему ты в этом так уверена?  

С Алиеей они не ладили уже очень-очень давно…  

Я – автор и вроде бы потому должна знать намного больше о своих героях, но даже я не знаю, что с ними произошло. Алия с первого дня показалась злой и обидчивой. Она ни с кем не дружила, все боялись и недолюбливали её, в классе давали различные обидные прозвища. Но девушка не терялась, она считала своих обидчиков ничтожным, цитата, мусором и с надменной уверенностью не обращала внимания на их слова. С одной стороны, хорошо иметь такую непоколебимую веру и ни от кого не зависеть, с другой…  

Она хотела быть выше всех, но выше всех не являлась. Была известна лишь своей иронией и завистливостью. Нередко в своих шутках ради самоутверждения использовала жертвой Анабель или её младшего брата, за то, что якобы малый был слишком похож на сестру и все её плохие качества он перенял. Какие именно качества, как обычно, не уточнялось. Так рассказали девочки, которым Ан могла доверять, это они, а не она слышала.  

Так не взлюбила завистница её больше других, и что тут поделаешь? А может, ещё завидовала внешности, густым и длинным локонам-волосам? А может, тому что хотелось заняться дайвингом, а у трусихи Алии ни на что не хватало сил. Кстати, совпадение или нет, несколькими годами ранее, когда Анабель участвовала в школьном конкурсе красоты, и в том числе её фото висели на школьной доске, завистливая одноклассница ещё тогда ходила и косо поглядывала на фото. Крутила недовольные физиономии и прямо белела от зависти.  

Но внешность… Причем тут внешность? Да и они обе много изменились с тех пор. Аня подстриглась, а Алия смогла похудеть, из карманов широких мешковатых брюк больше не торчали пачки сухариков. Ей даже удалось избавиться от прыщей! Достойное гордости достижение. Так что внешность… Худышке с короткой стрижкой… Ещё кому и чему завидовать.  

Однако я всё равно предположу, что Алия злилась, желая видеть в том конкурсе красоты на фото себя. Себя она хотела видеть и в новом. Но она не умела плавать, боялась глубины, а ещё ненавидела «волосатые» камни (водоросли). Также она не имела того, кто бы пошёл с ней на море, чтобы сделать красивые фото. И фотоаппарата дорого также не имела. Есть чему завидовать, но постойте… Зачем она так сильно интересовалась ней, если она не планировала участвовать, если она сама даже не умела плавать? Почему так сильно слушала, что говорят о ней учителя, даже больше, чем о себе любимой? И почему всю прошедшую весну так отчаянно следила за каждым шагом своей одноклассницы?  

Тогда Алия решила пойти на хитрость, и где-то через месяц на Анабель в парке напал вампир…  

– …Почему ты так считаешь? – спокойно спросила вампирша.  

– Потому, что я это знаю, – отключилась без дальнейших объяснений причин.  

Взбешённая очередным нападением Алии, Анабель с трудом успокоилась. Долго ходила по комнате, что-то искала, не могла прийти в себя. Бросила телефон на пол и не хотела его поднимать. Чуть не разбила.  

Что-то найти… она хотела… Фонарик, точно! И, подхватив сразу два, тотчас позвонила Жану, они снова отправились в путь.  

Но сегодня он тоже казался каким-то подавленным. Молчал, без конца отворачивался, был рассеянным и безмолвным. Мальчик всё время оглядывался и невпопад отвечал на заданные вопросы.  

– Что с тобой сегодня?  

– Нет, ничего… Всё нормально.  

– Нет, не нормально, ты сегодня другой.  

– И какой же? Аня… прекрати, – почти шёпотом пробормотал он.  

И она перестала спрашивать. Мало ли, может, что-то дома случилось. Личное. Что угодно! «А тут я со своими, как всегда, глупыми вопросами, пристала, точно вампир! Ну да я теперь и есть вампир, меченная клыками… не смешно…»  

– Правда, всё нормально…  

– Тогда снимай! Давай сюда, посвети! – они быстро направлялись к желанному месту. Задуманные днём ракурсы ждали с первых лучей рассвета. И вот, конец, дождались. – Посвети сюда! – сказала она, указывая на какую-то трещину. – Я ныряю!  

И тут взамен тысячу раз отрепетированного действия случилось кое-что неожиданное. Анабель обернулась, а как только она обернулась, сзади уже вились пузыри, сотни, если не тысячи. Фонарик быстро погружался в глубину. Её фотографа не было нигде видно.  

Жан задыхался, запутавшись в рыболовной сети. К счастью, подводный фотоаппарат был одет у него на шее, нашёлся! – и шнурок крепился хорошо, и аппарат и не ушёл под воду на пару с фонариком. Найти бы его было уже сложней, да и давление воды, как знать, могло бы сыграть свою шутку.  

Надо было немедленно что-то делать, и как можно скорей! Немедленно…  

Девушка поднырнула под камень, куда стремительно начало уносить её друга, и ухватила за руку. Напряглась, почти обезумев от страха, и начала тащить наверх. Самым страшным было то, что Жан когда-то упоминал, что ему нравится море, но он так и не научился плавать. Однако согласился, не раздумывая… А теперь мог погибнуть. Думали он об этом?  

Верёвка фотоаппарата зацепилась за маленький острый уступ, натянулась и оборвалась, и стремительно помчалась ко дну. Жан замахал руками, намекая, что, мол, смотри, ты спасаешь меня, а в это время пропадут все наши с тобой работы! «Что мы тогда будем делать? » – читалось на удивлённом лице, ореол из больших и маленьких пузырьков лишь прибавляли ужаса и страданий.  

Но уже поздно. Аппарат где-то на дне. Анабель качнула головой, всеми силами давая понять, что это ещё не конец. Она ещё раз напряглась и потащила парня за руку, и на сей раз вытащила. Он задышал.  

– Аня, фотоаппа.. рат!.. – закричал парень, задыхаясь и кашляя, капельки холодной воды летели из стороны в сторону. – Я… упустил… Как ты…  

– О чём ты только думал, ты только что сам чуть не пошёл ко дну?! Балван! – Анабель не сдерживала себя и уже орала во всё горло. Их было слышно издалека, наверное, даже на набережной…  

– Тише, тише…  

– Прости… Но я…  

Какое-то время они сидели на камнях молча. Жан громко вздохнул. Девушка направилась к воде. Ей ещё предстояло отыскать уже гаснущий на дне фонарик и с помощью него – камеру, пока их не отнесло течением. Если же это случится, вот тогда точно станет уже слишком поздно.  

– Сиди здесь и больше ничего не трогай!  

Ещё и волны усиливались. Как на зло!  

– На сегодня фотосессия окончена, – дрожа, прошептала она, – всё, идём.  

Фонарь был поднят со второго раза, а камера только с пятого.  

– Мне показалось, что кто-то толкнул меня. Я не упал сам. Или сам…  

– Всё, молчи, это уже случилось, а могло быть ещё хуже!  

– Да, я…  

– Молчи, Жан. Не порть мне настроение. Как можно было не увидеть рыбацкую сеть, она же такая большая!  

– Меня кто-то толкнул, клянусь.  

– А может и так, кто знает…  

И всё равно за прошедшие дни было создано около сотни новых произведений, большая часть оказалась хорошей, и уже начинала ей нравиться.  

– Если за день сделал хотя бы десять хороших кадров, мой дед говорил, что поход можно считать удачным.  

– Я бы сказала, что даже один кадр, – улыбаясь, поправила Анабель.  

Прошёл день после недавнего кошмара, и она, и её друг уже немножечко успокоились. Конечно, события никуда не делись, и нервы вместе с воспоминаниями, ещё были расстроены, но ситуация с хорошими кадрами звала забыть все неудачи. Главное, что всё кончилось оптимистично, а на всё остальное – плевать. Воодушевлял и тот факт, что погода постепенно сменялась дождями, а это значит, когда ты вампир, что не надо ждать новой ночи. Да и съемки во время дождя тоже могут получиться весьма интересными, и эта «любительница солнца», вряд ли не подумает их повторить!  

Они даже порывались пойти и повторить свой поход этим вечером.  

– Я не устал, правда, давай сделаем что-то ещё, – удивительно навязчиво повторял Жан.  

– Ты опять утонуть хочешь? Нет, мы никуда не пойдём, я устала.  

Усталость, связанная с перенапряжением и некоторым чувством вины держалась значительно дольше. И до следующего утра девушка была занята увлекательнейшей работой по выбору фотографий, небольшой коррекции и загрузки лучших на конкурсный сайт.  

…Вдруг послышался щелчок. Уставшая, Анабель не сразу обратила внимание, хотела абстрагироваться, закрыть глаза, но мигающий снизу значок назойливо шептал: «Открой, посмотри меня, посмотри же! » Новый комментарий. Неизвестный пользователь смеялся, комментирую самый удачный кадр.  

«Что вам не так? » – написала девушка.  

Ответ не заставил себя долго ждать.  

«Ты белая, ха-ха! »  

«Белая, допустим, и что же? »  

«Позор ходячий! »  

«Кто ты вообще?!» – Анабель начала не выдерживать, курсор тут же рванул посмотреть профиль пользователя. Пустота. Ничего. Новая страница, созданная, очевидно, лишь для одной цели.  

«Мы знакомы? »  

Но это было неважно…  

«Ты белая, как вампир! » – прозвучало тот час, как выстрел.  

Вампир? Правда? У Анабель дрожали руки, она хотела ответить что-то вроде: «Я и есть вампир, а ты кто, а ты лишь человек? », но она обхватила ладони в замок и невероятным усилием воли сдержалась. А что это даст? Ещё один подобный комментарий, или насмешку? Но ей стало страшно от того, что этот некто знал её страшную тайну.  

И до самого утра этот некто не выходил из головы вампирши. Обычно люди боялись таких, как она, их звали монстрами, убийцами, детьми ночи. Но как бы ни называли таких созданий, как правило, их боялись. Так было и в книгах, и в кино. А этот кто-то был слишком уверен в себе и явно не испытывал страха. А жаль. Ради разнообразия не помешало б.  

Но самое главное заключалось даже не в этом. Неизвестный, а скорее всего, это был всё же кто-то из старого круга девушки, не остановился на вышесказанном. Пустая, как вакуум, страничка стёрла последний комментарий, точно отпустила его невзначай, точно этот кто-то слишком хорошо знал события, он дал понять, что всё знает, а после удалил и другие письма, и профиль.  

И это было только началом. Не прошло часа, как на страничке конкура стали появляться новые записи, с эпизодичностью в полчаса или час, Анабель насчитала, наверное, десятка два комментатором. Они выдавали себя разными людьми, хотя один стиль написания красноречиво говорил сам за себя. Все странички были белы и пусты, все они отпускали острые шутки по поводу даже не самих кадров, а автора, переходили на личность, и повторяли это слово из шести букв – «вампир».  

Все записи были до того похожи, что только разные имена и аватарки различали их друг от друга. Кто-то считал себя чрезвычайно умным, устраивая такой балаган, или это говорило о том, насколько безмозглым они считали своего оппонента? Ведь правда просвечивалась и говорила против своих создателей, то есть кого-то одного.  

Анабель удаляла все подобные обсуждения, подчищая за ними свою страничку, точно от мусора в осенний день. Впрочем, падающие листья казались не самой лучшей ассоциацией, от тех исходила красота, а от этих… Злые слова так и сияли ненавистью. Процитировать хотя бы одно из новых у неё не поднимались руки.  

И Жан не должен был этого знать! Так решила девушка, сжимая кулаки и со страхом поглядывая на часы. Пока она разбиралась с нахлынувшим потоком доброжелателей, пока изучила страницу каждого и занесла каждого из них в чёрный список, на часах перевалило начало третьего. Стояла глубокая ночь.  

…Увы, следующий день, а точнее продолжение этого ничем не отличалось от ночи. К утру страничка полнилась десятками новых замечаний, но среди них виднелись и слова о хорошем. Ей написал Жан, с гордостью и благодарностью отозвавшись о своём спасении и в двух словах пересказавший недавние события их похода. Тепло отозвалась о ночных кадрах Катрина, давняя знакома Анабель, её одноклассница, к слову, обожавшая тему ведьм и вампиров. Среди писем нашлось даже несколько слов от учительницы. Никто и представить не мог, что суровая математичка увлекалась чем-то подобным, а она ещё писала стихи!  

Но остальные слова принадлежали всё тому же недавнему доброжелателю. Злоба превращалась в иронию, а ирония трансформировалась в сарказм. Местами выходки неизвестного пользователя отдавали такой завистливой яростью, что были одновременно и страшны, и смешны. Неизвестный даже требовал удалить администратора все работы участника, лишь за то, что у неё якобы был серьёзный компромат на какую-то чрезмерно важную тему.  

Никакого компромата, известное дело, не было. Комментарии летели в корзину, порой даже не нуждаясь в прочтении. В этом плане Анабель невиданно повезло. Усмехнувшись своей новой улыбкой, она просто снимала очки и нажимала на «удалить». К чему были все эти пустые обвинения и угрозы? Кто-то хотел навредить ей, если бы хотел – то пусть бы взял смелости сказать всё в глаза, а не так, что каждое предложение исходило от нового адреса. Как будто лишь для количества, для устрашения, для подавления. И только лишь для него.  

Анабель грустно вздыхала, не понимая, зачем писать это всё, если человек по той стороне знает о возможности удаления комментариев? С целью отбить желание? Ах, как гениально. И как неимоверно низко. И до какой же степени должно быть скучно человеку, чтобы из раза в раз пытаясь насолить таким образом? И неужели непонятно ему, что, раз его слова не действуют, они уже не подействуют никогда?  

«Не дождётесь! » – смеялась вампирша, вспоминая урок с очками, рассказанный однажды знакомым старым учителем. Он также имел дело с аудиторией, только он писал книги.  

Подобное повторялось ещё три дня, а потом наступило небольшое затишье.  

До завершения конкурса фотографий оставалось не больше недели.  

…Я обманула вас, если сказала, что Анабель больше не выходила на улицу. Иногда она была просто вынуждена выходить в свет, на те мероприятия, в отличие от ночных прогулок с Жаном, которые проходили лишь днём. Она только одевалась на них, «как на Северный полюс». Длинные юбки и майки с рукавами стали новыми лучшими друзьями. Она стала полной противоположностью той, какой была ещё в совсем недавнее время…  

Почему? Ответ очень прост. Как выяснила Анабель, кожа не сгорала в лучах, но солнечный свет приносил вместе с собой вполне настоящие ожоги. В одежде с длинным рукавом было жарко, но лучше изжариться от одежды, вспотеть, чем прямой солнечный свет. Чёрт бы побрал эту гиперчувствительность!.. К болезненно-бледному облику прибавились ещё солнечные очки, защитный крем и зонтик, которые вампирша теперь всё время носила с собой. И небольшой тоненький шарфик. Чтобы наверняка! Так свет не жёг кожу, ткань превращалась в надёжную стену, и на короткое время на воздух можно идти.  

Как истинный демон, с непониманием глядела Анабель на молоденьких полуголых девиц, девушек с шоколадной кожей, и удивлялась. «Неужели можно так загореть? И что эта боль – самопожертвование или дань моде? »  

Девушки сталкивались с нашей героиней немыми взглядами. А она таращилась на них, точно пришельцев с экватора, и быстро бежала в тень. И сама она теперь для многих из них стала тенью. На самом же деле и те девицы, и «северянка», все были местными жителями. Давно ли, давно ли так загорала она сама? Девушка быстро забыла, какой была раньше.  

Многие не понимали нового облика своей бывшей подруги, в Интернете даже появились ролики с короткими записями. Кто-то успел снять, в каком виде вышла к морю она. На что Анабель кратко ответила: «Жар больше мне не по душе». Её засыпали вопросами даже случайные прохожие, а уж тем более знакомые люди. Но тут было главным не слушать никого и не испортить мнение о себе, до конца гнуть свою линию и в неё верить.  

Другие и правда не стояли потраченного на них времени, но это поняла Аня лишь спустя ещё несколько лет, окончательно оставшись одна в своём мире. А пока ещё многие пытались переубедить, образумить, и она слушала, порой доверяла, хотя уже и не так сильно, как раньше. А раньше она полностью зависела от мнения других. Она была человеком.  

Для чего были необходимы эти походы днём, когда существовала прекрасная и больше не страшная ночь? Ведь школу она уже закончила, а на работу или в университет ещё не поступила. И теперь не поступит, кому нужен вампир… Как она сможет ходить куда-то каждый или почти каждый день, если даже организаторы, казалось бы, заочного конкурса изредка, но стабильно приглашали своих участников, заставляя приносить распечатки или потому что необходимо лично было решать некоторые моменты предстоящего праздника, поставить подписи и т. д.  

Художница также часто ходила за красками и бумагой, последние просто таяли в её руках; брат был ещё мал, а родители пропадали без конца на работе.  

***  

И вот объявили результаты первого тура. Победителей всего десять. Анабель и Крис в том числе, по одной самой лучшей фотографии от каждого показывали на большом экране. Фото были различными: рыбы, крабы, солнечные лучи и сами начинающие дайверы, все красочно запечатлены на них. Сказать по правде, вампирше не сильно понравилось то фото, которое у неё выбрали, но это в любом случае была приятная радость. Победа!  

– …Пока что лидирует Крис, – сказала девушка-диктор. – К сожалению, она сегодня не смогла прийти к нам.  

Послышалась возня, шёпот.  

И правда!  

Диктор нажала кнопку, и на экране появилась ещё одна фотография – предположительно первого места. Лазурная вода и большой розовый камень, освещённый бликами солнца. Длинные волнистые водоросли волнами украшали и дополняли картину. Все громко зааплодировали, а затем Анабель с ужасом закричала.  

– Это же моя фотография, моя!  

И правда, забытый кадр, сделанный несколько лет назад, когда она ещё свободно могла ходить и плавать под солнцем. Она же отправила наряду с новыми с десяток кадров прошлых годов.  

Ведущая извинилась.  

– Возможно, вы что-то путаете, но на отправленных нам распечатках, чётко написано имя – «Крис», – девушка даже достала из папки ту самую фотографию и повернула его обратной стороной, чтобы было хорошо видно камере.  

– Но это… моя…  

– Сзади чётко написано: «Крис. 17 июня 20хх…»  

– Но!..  

– Предъявите плёнку, – послышалось где-то из зала.  

– Опять у вас проблемы из-за неё? Какая нахалка! Хотела присвоить себе лучшую фото Крис! – послышался вдруг голос Алии. – А у самой на последнее место тянет, ха-ха! Уважаемые организаторы, как вы на это смотрите, разве за подобную дерзость можно оставлять участника в вашем конкурсе?  

Знакомый голос и постановка слов заставили застыть на месте.  

«Алия!.. А что она тут делает? Разве она тоже занимается дайвингом? Почему она пришла? Она же боится воды… Как… она…»  

Приехала Анабель домой очень расстроенной. И не помогли ни сладкий новый чай, ни пирожные, заранее купленные мамой и братом. Ещё эта треклятая жара! Девушка схватила из холодильника кусочек льда и стала жадно его облизывать.  

Мама обеспокоенно посмотрела на свою дочь.  

– Пятое место из десяти! Это тоже ведь достижение!  

– Пятое… А по ощущениям точно последнее! Если бы не эта Алия!..  

– А ты точно ничего не путаешь?  

– Нет… – девушка включила старый фотоаппарат и нашла тот самый розовый кадр. – Вот он, если не верите.  

– Твой, и правда…  

– Теперь вы понимаете, что она просто по-свински украла его? Эта странная Крис, она сразу мне не понравилась… И даже не явилась сегодня. Ну да, ещё бы! Такая гордая, наверное, что первое место светит. Кому же она уплатила… Ещё и группу поддержки себе нашла… Как же быстро такие обзаводятся друзьями…  

По наивности и доброте своей Анабель не предполагала такого удара, что Алия и Крис могут являться одним лицом… Она думала, откуда завистливая подружка могла найти фото. Наверное, из Интернета. Или… О другом варианте она пока не хотела думать. Но уже начинала догадываться о том, что её мог кто-то подставить.  

Жан? Нет, только не Жан! Только не Жан! Но кто… Хотя это мог был кто угодно, та же самая Крис, они ни разу не встречались в жизни, но одно другому не мешало. Тем более, если эта юная карьеристка шла подобным путём, ей и вовсе было неважно, что у кого брать, главное – присвоить себе и продолжить идти по трупам.  

Во втором туре всё повторилось. Только теперь жертвой стала Эбби.  

– Это моё фото, мои рыбки!..  

– А вы можете доказать?  

– Нет…  

– У вас с собой есть эти кадры?  

– Нет, я их удалила, когда чистила память.  

– Ах, тогда не завидуйте победителям! – ответ диктора был жесток и предсказуем. На миг мне даже стало противно.  

– Кто-то точно помогает этой Крис, – прошептала Анабель Эбби, – а её самой снова нет, ты заметила?  

– Это странно… Говорят, мол, юная победительница, тьфу, ещё и модель, на работе. Пусть они ещё скажут, звезда Голливуда, ха-ха! Да, ты права, подозрительно…  

Итоги второго тура Жан смотрел дома, он соврал, что приболел, и потому не сможет прийти. А после своего недавнего неудачного утопления это даже не вызывало вопросов.  

Но он соврал, потому что больше не мог это видеть. Сидел, с опущенной головой. И взамен радости за третье место подруги, Анабель поднялась в рейтинге! – он только молчал и рыдал, закрывшись на замок в своей комнате.  

«Она рано или поздно поймёт, что произошло. Аня – не глупая девочка, к тому же она – моя лучшая подруга. Как я мог так… Как я только мог быть таким? Анабель теперь возненавидит меня! Но я не виноват, не виноват, что Алия обманом заставила меня воровать её фото. Она хорошо платила, придумала огромный коварный план, и я… дурак... деньги были нужны, купился!.. » Большие деньги за какие-то кадры казались возможностью лёгкого заработка. «Да я и представить не мог, как всё обернётся… Думал, что это просто для баловства. Опять девчонки что-то решили на спор… Но деньги настоящие, мог догадаться… балбес… Никакой это не спор…  

И как мне теперь сказать это ей? Поверит ли? И Крис, нет, то есть Алия, если узнает о моём маленьком восстании, она же… убьёт меня… Уже убитого Анабелью… Но иначе, из-за меня! – выиграет эта прохвостка, и Аня опять погрузится в депрессию. Она и без того уже в ней. Я не должен, не должен допустить этого! Пора кончать с этим. Но что же тебе я скажу? »  

…Этим вечером Жан был особенно взволнованным, он метался из стороны в сторону и игнорировал все вопросы. Из него не удалось вытянуть ни слова причины. Но, к слову, и Анабель была опять очень грустна.  

Ей написала какая-то Дана, Дана Ди, ночью. И это, если исходить из признания, была та самая неизвестная, которой не нравились её фотографии. Она снова писала о своём. А у Анабель уже не было того азарта, что прежде, и она игнорировала, тупо глядя в пустоту. Она уже даже не удаляла обидные сообщения… Крис её обогнала, и это было самым наглядным примером того, что всё-таки, как бы не хотелось признавать этого, но Дана права, и у неё нет шансов на победу.  

А потом настал решающий день.  

Новые фото. Новый взгляд. Последнее испытание.  

Третий тур. Объявить победителей и подарить заслуженный подарок лучшему планировали сегодня в 16. 00. Но мероприятие началось раньше, жюри мотивировали это выставкой, обязательным обходом огромного зала с развешенными прекрасными фотографиями. Чтобы всё казалось объективно и правильно. Этакий стратегический ход. Обещали также за это время выбрать приз зрительских симпатий, написав имя на листочке, а после сдав в урну. Честные выборы!  

Каждому из десяти выбранных была отведена целая стена. Здесь располагался небольшой стенд с фотографией самого автора, несколько слов о себе. Анабель долго и неотрывно смотрела на своё лицо, ещё то лицо, из «прошлой жизни». Как было обидно видеть, что твой стенд практически никто не смотрел! Зато в другой стороне коридора творилось что-то неописуемое.  

Анабель зашагала вперёд, уже догадываясь, откуда это столпотворение.  

«Кристина Ди (Крис Ди)» значилось на заголовке.  

– Это просто невероятно… Заслуженно. Честная победа… – шептались даже сами участники, настолько хороши были кадры.  

– Ах, но ведь это… – одна девочка подошла ближе и стала внимательно смотреть на кадр со стайкой рыб-клоунов. – Не поверите, но, кажется, я уже видела этот кадр. Не в этом году!  

– И не в Чёрном море! – послышался второй голос. – На другом конкурсе!  

– Да…  

– Да! Смотрите! А вот этот цвет воды… У нас такого не бывает, здесь точно что-то не так!  

Заронённые сомнения росли, точно снежный ком. И теперь участники, которые ещё пять минут назад, восхищались, обсуждали количество странных совпадений, связанных с неуловимой девицей.  

Анабель стояла в стороне, но уголки губ невольно прыгали в гору, клыки так и рвались наружу, от радости, великой радости. Теперь её соперница была унижена и оскорблена. Это не равнялось с тем, что приходилось читать вампирше, но смысл у слов похожий. И постепенно к её стенке с ночными кадрами подтягивались новые люди.  

Прошёл ещё час. Настало время вручения. Настроение в зале преобладало какое-то нервное, все шептались, бесконечно оглядывались, и лишь считанные участники, уверенные или неуверенные в себе, сидели, не оборачиваясь. Назревала огромная буря. Её было уже не миновать.  

Неужели жюри и на сей раз останутся слепцами? Кто они, или что связывает главного критика с Кристиной? Сколько она уплатила? Ответить было по-прежнему трудно, и все с нетерпением ждали начала, хотели поскорее узнать. Крики сопроводили выключение света. Яркие лампочки погрузили зал в долгожданный праздник.  

Началось!  

«Давай, Дана! » – послышалось где-то далеко-далеко. Чувства вампирши были обострёнными, но этого всё равно не хватало, чтобы распознать тоненький голосок. «Конспирация превыше всего! Ты молодец! Всё получилось! » – ещё один, похожий голос.  

Алия расплывалась в спокойствии. Она сидела, как королева, и покачивалась из стороны в сторону в такт медленной музыки. Она купила первое место. Точнее жюри, её дядя, организовал всё это мероприятие лишь ради неё, ради красивого и зрелищного поздравления с Днём рождения. И, поговаривали, сумма приза увеличилась ещё на пару десятков тысяч – это дорогой родственничек был так растроган успехом своей племянницы, чтобы добавил к уже озвученному ещё за её старания.  

И вот места пролетали одно за другим, десятое дали Альфии, девятое – Ладе... Оставалось только два человека – первое место и, простите за тавтологию, второе. И прозвучало имя. Анабель. Все зааплодировали, кто-то даже засвистел, но получилось немного коряво. Жан! Ах, это ты!  

Вампирша заулыбалась, узнав тут же знакомый голос.  

А затем победительница вышла на сцену. Когда объявили Крис, зал смолк.  

– Алия? Что делает она здесь?!  

Псевдоним?..  

– Итак, я поздравляю тебя от всей души и хочу вручить…  

– Нет, это всё обман! Остановитесь!  

Жан вскочил с места и почти бегом кинулся на Алию и оттолкнул её, перехватывая микрофон из рук девушки.  

– Это обман, вы и сами всё знаете! Зачем? Ради чего это всё? Она лжёт, и никакой Крис, как вы видите, не существует!  

– Мальчик, опомнись…  

– Нет, я скажу до конца! Взгляните правде в глаза, это все ваши фотографии, – обратился он к залу, – да? Вас или других таких же, как вы, фото разных лет, обработанные, перекрашенные, скомпонованные по-новому, но ваши! А там, на одной из них, где вы видели красивую блондинку, вы разве не узнали Розалину Аян? Для тех, кто не в курсе, поясню: актриса ещё малоизвестная, и внешность у неё «стандартная», она тоже блондинка. Её мало кто знает, бери да присваивай поскорей, да?! Только лицо приклеила. Да, Алия? – говорящий опять обратился к залу и закричал в микрофон.  

Она заставила меня воровать! Удалять лучшие кадры с фотоаппарата, чтобы после не доказать, что такие были. Буквально приставила нож к горлу, – быстрое движение руки указало на воротник, точно там должен был красоваться небольшой шрам, – заставила, манипулировала деньгами. Она знала, что мы погрязли в долгах, и сыграла на чужом горе, а ещё насмехалась над Анабель, зная, как она тяжело больна! Делайте вывод сами!  

Если бы вы только видели выражение лица Алии-Кристины. Я лично ещё никогда не видела ничего подобного. Такая ярость вперемешку с презрением, это – что-то с чем-то, достойное нового слова для описания.  

Да, ей оказалось плевать на то, как, что скажут и тем более, что почувствуют после другие, ей важна была только победа – победа любой ценой. Так уж её воспитали. Так развратили характер потакающие каждому зову родители и богатый дядя и не менее богатые тятя и дед.  

– …А если вы мне не верите, я докажу! Смотрите!  

Мгновение – и на компьютере появилась презентация с фотографиями. Ошеломлённые люди до сих пор не могли ничего сказать – так это всё оказалось для них неожиданно, и так прекрасно легко поверх заранённых прежде сомнений. Жан, должно быть, готовился к своей речи, конечно, готовился, месть. Быстрые пальцы нажали нужную комбинацию, и на большом экране появилось изображение моря.  

– Присмотритесь внимательнее, это не фото, а рисунки. Кто их автор? Не узнаете?  

– Алия ужасно рисует, – послышалось из зала.  

– …Эти кадры повторяют то, что увидел автор в море, поэтому они так напоминают её фотографии. Опять же, делайте вывод сами. Крис не могла нарисовать… раньше, чем сделать «фото», рисунки один в один повторяющие сюжет… А фотографии эти вы помните?  

– …Анабель когда-то показывала мне свои наброски. Да, я знаю, кто из нас рисует лучше всех! Я уже видела эти морские мотивы!  

– И я видела, – заступилась ещё одна девочка-одноклассница.  

Униженная и разозлённая, Алия кинулась к Жану и едва не столкнула со сцены. Парень чудом удержал равновесие, а толстые пальцы вцепились в шею и начали сжимать и душить.  

– Пр-редатель!.. – зашептала она. – Да что б тебя!  

– Вызовите полицию! – закричали уже разные голоса из толпы. – Арестуйте их! разойдитесь!  

– Простите, но конкурс отменяется. Раз так, гм, у нас ЧП, простите, извините! – дядя подхватил сумочку с деньгами и быстро направился к выходу.  

– Он, правда, устроил это всё, только чтобы поздравить дочку?..  

– Племянницу, – уже гудела толпа.  

– Какой ужас!..  

…Город долго вспоминал события того дня. Алию, которой, как по иронии, уже исполнилось восемнадцать, арестовали, ещё дядя успел скрыться, и находился в розыске. Жана увезли на Скорой, хотя парень до последнего шептал, что у него всё хорошо… А конкурс, конечно же, отменили. И конкурс ли это был? Только зло, осадок и ненависть остались в душе вампирши.  

Её обманули! Всех обманули! Но главное, её обманул, предал даже Жан! Впрочем, он молил прощения и извинялся на коленях уже пять или шесть раз, она сбилась со счёта. Рыдая, оба успокоились и простили друг друга, но только спустя почти год. А после отдалились – жизнь забросила каждого учиться в свой регион и город… А после выросли, изменились… Но она нашла силы, простила его.  

Анабедь было всего шестнадцать, когда самой главной мечтой стала месть. В ушах до сих пор слышались крики, как бывшая одноклассница орала на неё, пытаясь вырваться из сильной хватки. Уже будучи арестованной, та созналась, что прокляла её в лунную майскую ночь, как только узнала от дяди о конкурсе, и она очень радовалась тому, что Анабель «заболела». Уже будучи закованной в наручники, она прокричала, что ненавидит девушку «отныне – ещё сильней». «Будь же талант твой проклят! Он должен был родиться моим! »  

Анабель рыдала почти год, моля всех демонов мира убить завистницу, отомстить за всё по заслугам.  

Шло время. Люди порой ещё вспоминали тот грустный случай, они шептали, что больная девушка выиграла, не смотря ни на что, что её тяга к творчеству оказалась сильнее всего на свете, а Алия доказала, что даже большими деньгами не купишь чужой дар. Но это не убавляло эмоций… Боль оскорблённой вампирши осталась с ней навсегда. Даже когда нашли дядьку, когда прошло много лет, ничто не могло изменить тех мучительно тяжёлых воспоминаний…  

Севастополь, 15 – 21 октября 2022 (август 2014)