Первая пятница Октября. МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДЕНЬ УЛЫБКИ. УЛЫБКА ИЗ ПРЕКРАСНОГО ПРОШЛОГО.

С глубоким уважением к немецкому, украинскому и польскому народам. Светлая память моим родителям: папа – Фома (Томаш) Васильевич, мама – Раиса Ефимовна.  

-Ну, что вы, что вы, Роберт! Вы, как никто другой, должны осознавать важность влияния прошлого!  

«Код да Винчи» Дэн Браун, 2003 год.  

После каждого возвращения со школьных слётов Дружбы ко мне домой начинали приходить письма. Родители смеялись, как теперь верят и понимают, что они могут приходить мешками! Какой-то период адресных посланий каждый день была такая тьма, что почтальон специально приходил только к нам с толстой сумкой на ремне, наполненной ими. Затем снова возвращался по месту работы продолжать доставку людям. Чтобы всё своевременно разнести по подписчикам, нужно было сделать несколько ходок – во всех квартирах почтальона ждали с большим нетерпением. К слову, в 20 веке он нёс в каждую семью по несколько наименований газет, журналов, информационных бюллетеней плюс письма, открытки, телеграммы и различного рода извещения. На папино предложение забирать самим нам предназначенные почтовые отправления, прозвучало, что в этом необходимости и затруднений нет, напротив, приятно работать с таким редчайшим явлением. И столько было доброжелательности и почтения в отвечающем человеке, что с тех пор я с большим уважением отношусь к служащим этой профессии, появившейся за несколько тысячелетий до нашей эры.  

На всю корреспонденцию из близкого и дальнего зарубежья я отвечала своевременно, но не забивала ими почтовый ящик, а лично заносила в отделение связи.  

Месяца через два-три рукописная лава постепенно шла на убыль, и только с тремя друзьями мы долгие годы вели переписку: Клаус из Германии; Валя из Украины и Анна из Польши.  

С Валюшей у нас была почти ежедневная переписка. Мы друг о друге знали, на сколько можно, всё. Трёхфамильная перестройка разлучила…  

В моё отсутствие (я уехала на производственную практику длинной в полгода), домашние выполнили мою просьбу по сборке и отправке одной из запланированных посылок для Клауса – эпистолярный отчёт мамы по этому поводу хранится в письмах от него. Кстати, германский друг писал на родном языке, и переводчиком для меня была учительница немецкого языка Джемма Тимофеевна Гончарёнок – она называла нашу переписку «почтовым романом». Когда её рядом не было, то эту функцию без словаря, используя только знания иностранного из детства и юности, брала на себя мама – неточностей было мало.  

Кукла-стюардесса, служащая разделителем между фото, один из подарков Клауса…  

В переводе с письмами Анюты помогал отец – она писала на русском, но иногда вставляла предложения на польском.  

В старших классах я начала серьёзно собирать значки. Друзья со слёта, узнав о моём увлечении фалеристикой, присылали мне их в маленьких посылочках и в письмах – в редком послании не было этого чудесного сюрприза. Кстати, конверты никогда не были повреждены, и претензий о не дозволенных вложениях в них от почтарей не поступало.  

Моё значковое царство выросло быстро, но после окончания школы прибавлений было не очень много: на стационарном пути к диплому, потом работы, снова учёбы на дневном отделении, защиты и других перипетий – свободного времени стало значительно меньше. Хобби по сей день не поутухло, а вот купить значки нет где. Раньше нагрудные знаки продавались в больших количествах во всех киосках, куда я почти ежедневно заглядывала, и киоскеры новые поступления приберегали для меня. Коллекционеров в этом направлении было немало – не соревновались, не хвастались, но приятно было, когда у тебя появлялось то, чего у других не было. При возможности старались покупать по два-три экземпляра, чтобы потом поменяться или просто подарить, и никогда значки коллег по цеху к рукам не прилипали. По обе стороны моего коллажа «Милые сердцу люди» фото полотна со значками от 12. 10. 2018 года. Их при последнем пересчёте в 1980 году было около тысячи.  

09. 10. 2018 – сегодня Всемирный День почты  

На личном коллаже всё, что описано и указано в эссе.