Форс-мажор в театре

часть 32  

Директор: Павел Владиславыч, ЧП!  

Режиссёр: (грустно вздыхая) А я уж думал, хоть эта премьера без ЧП обойдётся, ну, что на этот раз?  

Директор: Это катастрофа!  

Режиссёр: Да господи, что там такого уж страшного могло случиться?  

Директор: Валентина Карловна... товой...  

Режиссёр: А напомните кто это, а то я без году неделя как главреж, не всех по именам знаю...  

Директор: Это наш костюмер! Заслуженный работник, между прочим! Ещё Николая второго застала!  

Режиссёр: Ну, допустим, я Николая второго тоже застал и даже видел вживую как вас!  

Директор: Вы не понимаете!  

Режиссёр: Да что вы так распереживались?! Ну, померла и померла, выскажем соболезнование родне, венки у меня ещё с премьеры Белоснежки остались, только пыль смахнуть. Оформим как помощь от театра...  

Директор: Да жива она!  

Режиссёр: Слушай, ты чего меня путаешь! Какое тогда ЧП? Заболела? Так она не единственный костюмер в театре! В конце концов, кто у нас директор я или ты, почему у меня голова обо всём должна болеть! Премьера через несколько часов!  

Директор: Вот именно! Это чудовищно!  

Режиссер: Давай от печки, ты меня совсем запутал...  

Директор: Помните, на генеральной репетиции вам не понравились костюмы, и вы приказали их перешить.  

Режиссёр: И правильно, дети же не дураки сразу начнут спрашивать, а чего это принц смахивает на Троцкого, а король, прости господи, вообще в костюме Ленина из того же спектакля «Ленин на октябрьские праздники гостит у октябрят».  

Директор: Так то ж дети... Что они понимают...  

Режиссер: Дети может и ничего так они с родителями будут, или напомнить, куда делся мой предшественник и вся труппа?  

Директор: Не надо. ТЮЗ полгода проверками мучили, после того как поступила анонимка что в спектакле «Теремок» звери олицетворяют собой политбюро а медведь, прости господи, это... «Сам»  

Режиссер: Тсс, не так громко, это же не театр, а одно большое ухо! После того как старый состав снова весь посадили, нам практически с нуля пришлось начинать. Отсюда эти постоянные форс-мажоры с костюмами. Нам просто неоткуда их было взять, так как предыдущую труппу арестовали снова прямо в них... Ну, то дело прошлое... Что на этот раз с костюмами случилось?  

Директор: Вы же знаете, как Валентина Карловна всегда ответственно относилась к своей работе, даже на дом брала если нужно было, вы, кстати, сами ей это разрешили..  

Режиссер: Стоп! Вижу, к чему вы клоните. Я, если что, ничего не подписывал, а слова к делу не подошьёшь, голубчик!  

Директор: Я вам не голубчик! Я засракуль! Заслуженный работник культуры! У меня вся грудь в орденах! Я в тюрьму из-за вас не сяду!  

Режиссер: Не каркайте! Так что с костюмами?  

Директор: Вы не поверите, их у неё украли в трамвае! У бабки сразу подскочило давление, и её хватил удар. Увезли на скорой, поэтому только сегодня и выяснилось вся эта история...  

Режиссер: (задумчиво) Значит костюмов у нас нет...  

Директор: Нет...  

Режиссёр: А до премьеры два часа...  

Директор: Уже меньше...  

Режиссер : Вы правы голубчик, как говорил Станиславский у меня на выпускном: «Это пиздец, какой-то... »  

* * *  

Директор: (бегая из угла в угол) Нас посадят, посадят!  

Режиссер: Да будет вам! Я вот сидел и что? С тех пор только выправка стала строже!  

Директор: Так а я про что! Будто я не знаю что с нами, деятелями культуры, делают в тюрьме, вспомните Эйзенштейна! А я не такой!  

Режиссер: Так, давайте не будем приплетать сюда ещё и его! Кто вы, а кто Эйзенштейн!  

Директор: Вот именно, я не мужеложец!  

Режиссер: Кажется, наш разговор не туда уходит. Но в одном вы правы, наши жопы надо спасать, причём срочно. Вы согласны, коллега?  

Директор: Я не гомосексуалист! А-а, вы в этом смысле? Но что мы можем сделать за час до начала спектакля? Я всю костюмерную перерыл дважды, у нас остались только костюмы из спектакля Русалочка!  

Режиссер: То есть семейные трусы Валерия Сергеича и лифчик седьмого размера Авдотьи Петровны?  

Директор: Да! И оглобля морского царя, так как вилы, в смысле трезубец, потеряли, когда труппа на картошку ездила...  

Режиссер: (задумчиво) Картошка... картошка... А знаете, голубчик, вы мне подали идею. Вы помните новенького оформителя, как же его там... Вульф кажется?  

Директор: Вольф? У него, кажется, ещё какие-то проблемы с документами были при приёме в театр? Да-да, вспомнил, странный молодой человек, представляется только по фамилии, ходит на работу в дорогой офицерской форме времен Александра первого, кстати, из пропавшего театрального реквизита, и любит проводить время в «Астории», это при наших-то зарплатах. Но причём тут он, он, же художник!  

Режиссёр: Вот именно! Я таких «художников» на зоне повидал, они на раз любую проблему решают, если им заплатить... Собственно так мы и познакомились с ним тогда на картошке. Наша труппа как всегда план по заготовке корнеплодов не выполнила, так этот Вольф, за долю малую, поспособствовал, чтобы мы с той поездки передовиками приехали! Ещё и картошки на весь театр привезли!  

Директор: (буркнув) Я на эту картошку уже смотреть не могу. Собственно, почему бы и нет... Я его в мастерской видел, он как раз декорации к Золушке заканчивает. Позвать?  

Режиссер: Нет, я сам. Тут надо действовать тонко. Он же художник... может и полоснуть... Как же там его по имени отчеству...  

продолжение следует  

* * *