Гореть.

Гореть.  

Мир сгорел, исчезнув в атомном пожаре, Не оставив нам на память ни следа.  

Но любовь была, как пламя, я не спорю,  

только и она сгорела без следа.  

И теперь, когда мы смотрим в небо,  

мы не видим звезд, Затерянных во мгле.  

Мир сгорел, оставив нам лишь пепел,  

пепел тех людей, что когда-то жили на земле.  

Мы искали на Земле любви и счастья,  

словно боги, их даренные судьбой.  

Только время шло, а мы все так же ждали,  

ждали, как и прежде, с верой и мольбой.  

И тогда я понял, что весь мир — лишь только пепла груда,  

и сгорело все, что было для меня святым.  

Не осталось ничего, и даже дома,  

что казался мне таким волшебным и родным.  

Я стоял и думал: "Почему же люди, так равнодушны к собственной судьбе".  

Я не верил в это, но пришлось поверить,  

это мне открылось на новом рубеже.  

Не осталось ничего, лишь я и пепел.  

А ещё радиационный ветер, что шепчет сладко в темноте,  

слова, которых не было на свете:  

— Помни обо мне. Иди ко мне.  

Люди не смогли, и вот, теперь мы в горе,  

в горе от того, что мир сгорел дотла.  

Нет, огонь не гаснет, он горит все ярче,  

он горит в сердцах людей, хотя обуглилась давным-давно душа.  

Так давайте же гореть, гореть до самого заката,  

пока в огне не сгорим, пока не станет окончательно темно.  

Да, мы исчезнем в этом пламени пожара, однако, но пускай горит и оно,  

до конца времен, до тех времен, в которые мы навсегда уйдем.