FB2

Охота на кита

Рассказ / Фантастика
Далеко, в непригодной для жизни галактике, живут киты. Огромные и величественные животные, взаимодействие с которыми может исцелить от любой хвори. Главный герой Ник, находясь одной ногой в могиле, отправляется в путешествие, чтобы попытать удачу и излечиться от смертельной болезни. Позади - годы мучительной боли, впереди - неизвестность и слабая надежда на счастливый исход.
Объем: 0.724 а.л.

Зал ожидания космопорта ослеплял ярким светом ламп. Стеклянный купол не скрывал чёрного неба и длинного туннеля, ведущего к стартовым площадкам. В этот час здесь было малолюдно: небольшая группа подростков в сопровождении седого мужчины заняла диван возле стойки регистрации, да молодой парень с девушкой, видимо молодожёны, неспешно пили кофе в буфете, то и дело морщась от мерзкого пойла. Неудивительно, ведь по-настоящему хороший кофе никто не будет подавать на этой захолустной планете. Но другого выхода нет: к полёту необходимо правильно подготовиться, в том числе снизить действие аденозина на организм, а самый дешёвый и быстрый способ — употребить что-нибудь, содержащее кофеин. Те, кто не ограничен в средствах, может позволить себе различные инъекции и пилюли, но богачей здесь не бывает, а в аптеках невозможно найти что-то серьёзнее простых витаминов да жаропонижающих микстур. У этой планеты и названия нормального нет, лишь межгалактический регистрационный номер: М32-12б. Говорят, до второй галактической войны здесь располагался лагерь для военнопленных, но с той поры минула почти четыреста лет, и теперь М32-12б ничем не отличается от любой другой планеты, пригодной к жизни и расположенной далеко от Великой Земли и Земли Обетованной. Всё равно, что маленький городок в нескольких тысячах километрах от столицы.  

 

Выпив последний глоток кофе, Ник поморщился, ощутив, как боль вгрызается клешнёй в затылок. В последние недели боль была особенно сильной, поэтому он и здесь. Полёт, на которой он копил три года, а друзья и многочисленные родные собирали по благотворительным фондам необходимую сумму, должен был помочь. Если повезёт…  

 

Пять лет назад диагноз перечеркнул всю его жизнь. Закрыв глаза, Ник мог до мельчайшей подробности вспомнить события тех дней. Ему только исполнилось двадцать четыре, и по закону он должен был пройти полный осмотр, включающий медицинское обследование, для продления разрешения на жизнь, без которого он не имел права ни работать, ни жить в своей квартире. С документами всё оказалось в порядке, и его направили в один из медицинских центров, прикреплённых к научно-исследовательскому центру, где он проходил службу, отрабатывая полученное высшее образование. Ник чувствовал себя уверенно и спокойно: с прошлого медосмотра прошло всего полгода, и поводов для беспокойства у него не было. В просторном холле его уже ждали: молодая медсестра, не пожелавшая представиться, с короткими волосами и грубыми чертами лица, делающими её похожей на мальчишку, проглядела его медицинскую карту и повела за собой.  

 

Кабинет, куда его привели, в последующие месяцы практически стал Нику вторым домом. Возле окна расположился анализатор, у стены стояла кушетка и аппарат УЗИ, возле них процедурная капсула, несколько кресел на колёсиках окружали круглый стол. Медсестра велела переодеться в больничную рубаху, махнув рукой в сторону небольшого шкафчика возле двери, а после попросила лечь в камеру анализатора.  

 

Больше всего анализатор напоминал огромное вытянутое яйцо. От гладкого корпуса к компьютеру уходили провода, на верхней части было небольшое окошко, внутри желеобразное ложе, которое мягко обволакивало тело, как только пациент ложился. Указав Нику на кнопку тревоги, медсестра закрыла крышку и запустила процесс анализа. Тот час был последним в жизни Ника, когда жизнь казалась беззаботной и лёгкой.  

 

Когда крышка анализатора поднялась, Ник сразу же увидел врача. Мужчина лет сорока, с аккуратной бородкой и очках в тонкой золотой оправе: знак достатка и высокого положения в обществе. Не для зрения, разумеется, а ради красоты и удобства. Ник не удивился бы, если оказалось бы, что в очках есть встроенный телевизор и искусственный помощник.  

 

— Ну, здравствуйте…  

 

Михаил, как представился врач, долго говорил. О том, что такое может случиться с каждым и никто не застрахован, что болезнь выявлена на ранних сроках и шансы на продолжительную жизнь высокие, почти шестьдесят процентов, что организм молодой и сильный… Сухие фразы и равнодушный взгляд били наотмашь. Космическая чума. Бич последних ста лет, незаразная смертельная болезнь, появляющаяся резко, будто выскочивший на лице прыщ. Человек даже не замечал, что болен, пока болезнь не переходила из начальной стадии в прогрессирующую. Всё начиналось с головной боли. Ничего необычного, просто постоянная ноющая боль в затылке, которую легко спутать с болью от стресса. После пропадал аппетит, снижалась масса тела, больной испытывал упадок сил, боль во всём теле и постоянную сонливость. На терминальной стадии появлялся последний симптом: депрессия со всеми вытекающими последствиями. Чаще всего больные заканчивали жизнь самоубийством, подписывая согласие на эвтаназию. Немногие соглашались дожить до последней минуты, когда кожа чернела, а по всему телу появлялись белые точки, отчего больной напоминал звёздное небо. Оттуда и название пошло…  

 

Браслет Ника запиликал, сообщая о прибытии его корабля. С трудом поднявшись на ноги, он накинул на плечи куртку и направился к стойке регистрации. Подростки, заметив объявление на экране, с любопытством проводили его взглядом и начали о чём-то шептаться. Ник не обратил на них внимания. И так было ясно, что обсуждали школьники. На китобойных кораблях чаще всего путешествовали заражённые космической чумой, и Ник готов был поставить на кон оставшиеся дни своей жизни, что мальчишки надеются увидеть сейчас и здесь смерть от космической чумы. Седой мужчина отвесил двоим по затрещине, а после покачал головой, глядя на Ника, будто извиняясь за поведение своих подопечных.  

 

Ник кивнул в ответ и отвернулся к стойке. Молодой парень просканировал код на браслете Ника и открыл дверь.  

 

— Приятного путешествия, ждём вас снова, — с широкой улыбкой произнёс он и поперхнулся, когда напарница ткнула локтём его в бок.  

 

Ник горько усмехнулся. Должно случиться чудо, чтобы он вернулся сюда…  

 

Навстречу ему шла группа туристов. Судя по комбинезонам, прибыли они с самой Великой Земли. Разумеется, здесь они не задержатся, даже космопорт не покинут. М32-12б всего лишь пересадочный пункт, откуда легко добираться до так называемых Южных галактик. Ник посторонился, пропуская толпу. До отлёта было минут двадцать, как раз хватит дойти до стартовой площадки и зарегистрироваться у капитана, поэтому можно и пропустить весело галдящую группу людей, не подозревающих, что видят живого покойника. И, кто знает, сколько из них на следующем медосмотре услышат приговор: космическая чума. Может, тот шестилетний мальчуган, взахлёб рассказывающий матери какую-то забавную историю, или та пожилая дама, которую под руки ведут два молчаливых парня? Сколько из них когда-нибудь пойдут этим же туннелем, молясь, чтобы полёт закончился благополучно?  

 

Китобойный корабль ожидал Ника на отдалённой площадке. Возле входного трапа, облокотившись на перилла, курил капитан. Огонёк электронной сигареты то вспыхивал неоновым зелёным светом, и тогда лицо капитана оказывалось окутанным зеленоватым дымом, то почти исчезал, превращаясь в бледную желтоватую точку.  

 

— Пришёл-таки, — проворчал капитан, протягивая руку Нику.  

 

— Пришёл, — отозвался Ник, пожимая широкую ладонь капитана.  

 

— Деньги не забыл?  

 

Вместо ответа Ник протянул капитану несколько золотых пластин.  

 

— Не хватает, — сухо сообщил капитан, даже не притронувшись к деньгам.  

 

— Остальное на месте прибытия.  

 

— А если не долетишь? — капитан недовольно поджал губы.  

 

— Долечу.  

 

— Был у меня такой месяц назад, — капитан выдохнул дым прямо в лицо Нику, и нос защекотал аромат запечённой рыбы. — Тоже обещал заплатить после дела, а в итоге оказалось, что денег у него нет. А мне что прикажешь делать? У меня жена дома седьмого должна родить, мне их кормить надо! Дочурке только два исполнилось, нужно операцию делать, сам знаешь правила. А старшенькие школу закончили, нужен взнос для поступления. А из-за этого безденежного урода пришлось брать взаймы у друга. А он проценты нереальные заломил, придётся чуть ли не в три раза больше отдавать.  

 

Ник выдохнул и прикрыл глаза. Боль усиливалась и всё, чего он хотел, просто лечь на койку в каюте, проглотить горсть таблеток, наплевав на запрет Михаила, и провалиться в сон.  

 

— Деньги в моём багаже. Давайте пройдём в каюту?  

 

Капитан с минуту прожигал Ника взглядом, а после, плюнув через перилла, пробурчал:  

 

— Идём. Но если денег не окажется, я выброшу тебя за борт. И поверь, за это меня никто судить не станет.  

 

— Знаю, — кивнул Ник.  

 

На таких планетах с судебной системой всё было не очень, и смельчак, решивший бесплатно прокатиться на корабле, тем более китобойном, мог легко оказаться валяющимся со сломанными костями недалеко от стартовых площадок, и никто бы не стал тратить время на поиск убийцы. Несмотря на пять лет болезни, Ник ещё не дошёл до полнейшего безразличия к своей жизни. Напротив, он изо всех сил цеплялся за возможность отсрочить гибель, найти лишние деньги, которые позволят купить лотерейный билет у судьбы и избавиться от страшного недуга. Глупо было бы погибнуть в нескольких днях от цели.  

 

Корабль размерами и формой напоминал кита. В голове расположился центр управления системами и рубка, в середине шли каюты, а в хвостовой части багажный отсек. Следуя за капитаном, Ник пытался запомнить дорогу, но через несколько поворотов понял, что обязательно заблудится здесь не раз. Его каюта оказалась под номером 13. Дверь распахнулась от удара по боковой панели, открыв комнату взору Ника и капитана. К стене была прибита капсула для сна с подключённой к ней компьютером, если вдруг клиенту желанно будет запустить вместо сна какой-нибудь фильм или же перед сном послушать музыку. За ширмой скрывался санитарный блок, который не меняли минимум лет пятнадцать. На корабле, который привёз Ника на М32-12б оборудование было новым, всего год как вошедшим в масштабное пользование. Высказываться по этому поводу Ник, разумеется, не стал. Спасибо хоть что отдельные удобства. На более бедных кораблях пассажирам и экипажу приходилось довольствоваться общими уборными, а о душевых все были вынуждены забывать на несколько дней.  

 

Очередная вспышка боли заставила Ника покачнуться и осесть на поверхность капсулы.  

 

— Эй, — капитан ткнул его в плечо, — ты что, помереть вздумал?  

 

Ник помотал головой. Нашарил рукой в нагрудном кармашке короткий, с указательный палец, шприц. Большим пальцем сковырнул защитный колпачок и привычным движением воткнул иглу в вену. Обезболивающее моментально начало действовать, и Ник облегчённо выдохнул. До следующего приступа оставалось минут сорок, так что он успеет расплатиться с капитаном, переодеться и, приняв лекарства, удобно устроиться в капсуле.  

 

— Смотри мне, — погрозил пальцем капитан, — не вздумай помереть. Мне потом с твоим трупом возиться не охота. Не говоря уж о количестве документов, которые придётся заполнить.  

 

— Чего ж вы тогда пошли в капитана китобоя? — не сдержался Ник. — Устроились бы на обычный пассажирский лайнер, там спокойно и платят исправно.  

 

— Не твоё дело, — огрызнулся капитан. — Деньги гони!  

 

Ник вздохнул. Его чемодан лежал на полу возле ног, и от наклона перед глазами всё поплыло. Стало тоскливо, и на миг Нику захотелось разрыдаться от несправедливости и обиды. Но капитан ждал денег, и в нём не было ни толики сопереживания очередному пассажиру. Поэтому Ник, приложив к панели блокировки большой палец, раскрыл чемодан и достал стопку пластинок разных размеров, перехваченных чёрной лентой.  

 

— Пересчитывать будете? — с вызовом поинтересовался он, протянув капитану.  

 

Тот выхватил деньги и, прикинув толщину стопки глазами, покачал головой:  

 

— У себя проверю. Если обманул…  

 

Он не закончил. Ник кивнул, показывая, что понял.  

 

— Отлёт через десять минут, — сообщил капитан, пряча деньги во внутреннем кармане куртки. — Ужин через три часа, я пришлю кого-нибудь из команды за тобой. Лететь будем около четырёх дней, если повезёт с прыжком. На месте даётся двадцать часов, если результата нет, либо доплачиваешь и продлеваешь время, либо возвращаемся. Это понятно?  

 

— Да.  

 

Ник был уверен, что капитан будет только рад неудаче клиента. Но, подумав, признался самому себе: будь он капитаном китобоя, он так же бы был безразличен к чужому горю и думал лишь об оплате своего труда. Чтобы сочувствовать больному космической чумой, нужно самому заболеть ею. Или быть близким заболевшего.  

 

Тело ломило от усталости, и Ник с огромным трудом заставил себя встать на ноги и скинуть одежду. Специально для полёта он купил комбинезон из плотной мягкой ткани. Производители уверяли, что раствор, которым пропитывалась ткань, смягчал боль при космической чуме и благотворно влиял на эмоциональное состояние. Ткань действительно оказалось очень приятной, и, выпив таблетки, не заботясь о дозировке, Ник устроился в капсуле. Если повезёт, заснёт он быстро и проснётся как раз к ужину.  

 

То ли таблетки на этот раз сработали, как надо, то ли чудо-комбинезон оправдал свою стоимость, но проснулся Ник отдохнувшим и бодрым. Боль отступила на неизвестный срок, а ноги впервые за долгое время не дрожали при попытки подняться. Пройдя в санитарный блок, Ник умылся и улыбнулся своему отражению в маленьком зеркале, висящем над раковиной. Удивительно, но даже лицо выглядело более здоровым и молодым.  

 

Пришедший за Ником парнишка сухо поздоровался и, не оглядываясь, пошёл в сторону кухни. Там уже собрался весь экипаж: капитан, главный помощник и двое парней, в таком возрасте способные выполнять разве что чёрную работу на корабле. Сев за стол, Ник внимательно изучил свою тарелку: обычный ужин на таких кораблях из спрессованных в кубики зёрен пшеницы вперемешку с искусственным мясом и сушёными грибами. Их можно есть и сухими, но вкуснее залить кипятком и дождаться, пока они набухнут и станут мягкими. Кипятка, разумеется, Нику не дали.  

 

Капитан, закрыв глаза, прочитал короткую молитву, и Ник невольно усмехнулся. Как бы не силён был прогресс, религия и не думала затухать, и даже здесь, в космосе, всегда можно было встретить людей, верящих в Создателя.  

 

Ужин прошёл в молчании. Да и о чём было говорить экипажу с Ником? Для них он в какой-то степени обуза, которая в любой момент может превратиться в чёрный кусок мяса. И тогда оплата, которую Ник отдал капитану, едва окупится после долгой и муторной процедуры оформления трупа и доставки его на родину. Порой Ник удивлялся, откуда же появлялись добровольцы управлять китобоями с такими рисками и сложностями. Будь капитан более приветливым, Ник непременно расспросил бы его. И о мотивах, и о самой работе, и о месте, куда они направляются.  

 

Полёт проходил спокойно. Прыжки Ник перенёс хорошо, лучше, чем во время полёта на М32-12б. Большую часть времени он спал или же лежал в капсуле, слушая музыку и аудиокниги. Это слабо отвлекало от сильнейших болей, и время от времени Ник выл и метался по каюте, будто это могло облегчить страдания. Порой ему мерещилось, что его кожа темнеет и на ней проступают белые точки, но морок каждый раз развеивался. Всё чаще и сильнее он ощущал гнетущую тоску, от которой не было спасения даже во сне. Ник уже не верил, что сможет дотянуть до места назначения. Китобой просто не способен обогнать смерть, и все старания и мучения окажутся напрасными. Всё зря.  

 

На четвёртый день в каюту пришёл сам капитан. Окинув взглядом скорчившегося от боли Ника, он протянул:  

 

— Собирайся. Мы прибыли.  

 

Ник вскинул голову и мутным взглядом огляделся. Последние несколько минут он не мог видеть и слышать, настолько сильной была боль. Таблетки, которые выписал ему Михаил, закончились часов восемь назад, во время ночного приступа. С трудом поднявшись на ноги, Ник пошатнулся и прохрипел:  

 

— Мне нужно принять душ.  

 

— Некогда, — покачал головой капитан. — Идём.  

 

Ник последовал за ним. Идти было тяжело, и каждые несколько метров он приваливался к стене и переводил дух. Капитан не торопил его и молчал. Будь Ник в силах, он бы удивился перемене в поведении капитана, но всё, о чём он мог думать, это как добраться до… докуда? Только сейчас Ник осознал, что слабо представляет, что ему предстоит делать. Хватит ли у него сил? Или же капитан сам всё сделает, а Ник лишь будет свидетелем?  

 

Они прошли в хвостовую часть и оказались в небольшой комнате. На стене была коробка связи с рубкой, да в углу висел скафандр.  

 

— Готовьте сеть! — приказал капитан, активировав коробку связи. — А ты, — обратился он к Нику, — надевай скафандр.  

 

Ник повиновался. На выполнения приказа ушла почти четверть часа. Было непривычно, и, сделав несколько шагов, Ник чуть не растянулся на полу каюты.  

 

— Итак, — капитан подошёл к Нику и поправил кислородный баллон, — у тебя двадцать часов. Запас воздуха на тридцать часов, так что не переживай.  

 

— А где оружие? — просипел Ник.  

 

Ему стало страшно. Только сейчас он в полной мере осознал, что его ждёт. И это пугало куда больше чёртовой космической чумы.  

 

— Оружие? — капитан нахмурился. — Тебе не нужно оружие.  

 

— Но как же, — Ник подался вперёд. Сквозь стекло шлема лицо капитана казалось искажённым и даже забавным. — Что же тогда делать?  

 

Капитан долго смотрел на него. Без насмешки и злости, скорее, с усталостью.  

 

— Какие же вы люди ничтожные, — наконец проговорил он. — Сколько же вас было в этой комнате, и ни одному не пришло в голову, что есть другой способ, кроме убийства.  

 

Ника будто огрели по голове чем-то тяжёлым. Дышать было тяжело, и он с трудом подавил поднявшуюся к горлу тошноту.  

 

— Я давно понял, что людям стоят знать, как это происходит, — покачал головой капитан. — Но кому нужно моё мнение? Я всего лишь бедный капитан, который отвозит обречённых людей и помогает им попытать удачу и исцелиться. Да и слово «китобой» я бы давно искоренил из обихода. Что ты знаешь о китах, Ник?  

 

Ник молчал. О китах знали все и одновременно никто не знал точно, кроме тех, кто летал к ним на китобоях. Было известно, что далеко, в непригодной для жизни галактике, живут киты. Огромные и величественные животные, взаимодействие с которыми могло исцелить от любой хвори, даже от пресловутой космической чумы. Никто не давал инструкций, как себя вести в галактике китов, никому, кто вернулся, не позволялось рассказывать о том, что он делал и видел. Нику потребовалось два года, чтобы выбить себе разрешение на полёт на китобое. Два долгих года, полных страха, слёз и надежды на чудо. Вместе с ним в группе претендентов было больше ста человек. А выбрали только его.  

 

— Молчишь, — протянул капитан чуть дрожащим голосом. — Только самая жестокая тварь посмеет пойти с оружием на кита. Нет большего греха, чем убить безобидное существо, дарующее жизнь.  

 

— Но как тогда? — голос не повиновался Нику. — Что мне делать?  

 

— Мои ребята выпустили сеть, — спокойно произнёс капитан. — Она не позволит тебе удалиться от корабля на опасное расстояние и, когда это будет необходимо, вернёт тебя обратно на борт. Ты сейчас шагнёшь наружу и полетишь к китам. Управление простое, — капитан указал на кнопки, расположенные на манжетах скафандра. — Просто лети к китам. А дальше, — он запнулся, — как пойдёт…  

 

Ник, оглушённый сказанным, на негнущихся ногах пошёл к люку. Оглянулся на капитана как раз в тот момент, когда тот выходил в коридор.  

 

— Прощайте.  

 

— До встречи, Ник, — кивнул капитан.  

 

Захлопнул дверь, и через мгновение люк отворился и Ник шагнул в бездну.  

 

От увиденного захотелось рыдать: то ли от счастья, то ли от отчаяния. Перед ним, в бескрайнем космосе, плавали киты. Возле корабля кружило пять, но далеко, насколько позволяло зрение, Ник видел десятки плывущих в невесомости китов. Сердце учащённо билось, почти болезненно, и на несколько минут Ник забыл о цели своего путешествия — настолько прекрасным было зрелище.  

 

Киты, казалось, не обращали никакого внимания на корабль и парящего в невесомости жалкого человечка. Проплывая мимо, они едва задевали плавниками борт корабля. Один из них проплыл прямо перед Ником, и тот с трудом сдержал порыв закричать от страха.  

 

Ник плохо разбирался в астрофизике. Более того, он никогда не интересовался космосом и не мечтал быть пилотом межгалактического корабля, в отличие от многих своих сверстников. Но даже его скудных знаний хватало для того, чтобы понять: он попал в самое сказочное и почти невозможное место во всей Вселенной. Всё пространство переливалось оттенками синего, фиолетового и жёлтого цветов, а в уши било пение китов, завораживающее и пугающее одновременно.  

 

Ник не знал, сколько времени просто висел на одном месте. Резкая боль в затылке заставила его застонать и вернуться к реальности. Не зная, что лучше всего делать, он полетел прочь от корабля в сторону трёх китов, кружащихся в медленном замысловатом танце. Подлетев ближе, он завис и нерешительно произнёс:  

 

— Здравствуйте…  

 

И тут же дал себе мысленную затрещину. Ничего глупее он в жизни не делал. Но киты резко остановились и повернули головы в его сторону. Пение прекратилось.  

 

— Ещё один…  

 

Голос кита посередине звучал устало, и Нику стало не по себе.  

 

— Простите меня за беспокойство, — поспешно начал он, но кит справа его перебил:  

 

— Не извиняйся, человек. Раз ты здесь, значит, тебе нужна помощь.  

 

— Я болен, — тихо произнёс Ник. — Но я не хочу умирать.  

 

— Никто не хочет, — согласился кит посередине. — Особенно от космической чумы. Да и обидно умирать, когда человечество наконец нашло эликсир вечной жизни, не так ли?  

 

Ник не знал, что сказать. Вечная жизнь действительно стала возможна. Но далеко не все могли позволить себе оплатить все необходимые процедуры, и им приходилось довольствоваться лишь упрощённой формой, позволяющей прожить несколько сотен лет в молодом теле. Сам Ник успел сделать лишь два этапа операций: на восемнадцатилетие, выиграв в межпланетной лотерее, и на двадцатилетие, получив от дальних родственников внушительную сумму в качестве подарка на совершеннолетие. Если бы не космическая чума, через пару лет он смог бы накопить сумму на два или даже три этапа, тем самым продлив себе жизнь до двухсот тридцати лет. А там, кто знает, что случится? Это сейчас каждый этап в несколько раз дороже предыдущего, но через пару веков наука может шагнуть ещё дальше, и сложные операции сейчас станут базовыми процедурами в будущем.  

 

— Обидно, — наконец ответил Ник. — И несправедливо.  

 

— Справедливости вообще не существует, — покачал мордой кит. — Это слишком субъективное понятие, чтобы иметь вес. Есть течение жизни, и у каждого оно своё. То, что ты заболел, всего лишь необходимый этап, который не зависит от кого-то другого. И тот факт, что здесь сейчас именно ты, был предрешён изначально, как только ты появился. И справедливость тут совсем ни при чём.  

 

— Я жил обычной жизнью, — дрожащим голосом произнёс Ник. От боли мутило, и он начал опасаться, что его вырвет прямо в шлеме. — Учился, работал, встречался на выходных с друзьями, мечтал, любил. Я никому ни разу не сделал плохо, даже в детстве, когда понятия «хорошо» и «плохо» ещё малопонятны. Разве это правильно, что теперь я должен страдать?  

 

— Это неправильный вопрос, — медленно ответил кит. — Ты не должен страдать потому, что когда-то сделал что-то плохое. Ты страдаешь лишь потому, что такова твоя жизнь. Будь ты преступником или убийцей, ты бы всё равно заболел. И, будь уверен, даже тогда бы считал, что это несправедливо.  

 

— Как же тогда вы решаете, кому помочь? — говорить было тяжело. Казалось, что от малейшего движения губами и языком чьи-то клыки всё сильнее вгрызаются в затылок, посылая болезненные импульсы в шею и позвоночник. Вести философские разговоры не входило в планы, но сказать об этом вслух Ник не решился. — Как определяете, кому дать жизнь, а кого обречь на смерть?  

 

— Каждый человек, прилетающий сюда, сам решает, чем закончится его путешествие, — ответил кит. — Многие столетия вы прилетаете сюда, в надежде на чудо. Думаете, что всё зависит от удачи, кармы, денег или вашего социального статуса. Многие, кто хотел излечиться от недуга, считал, что именно он заслуживает жить дальше. Много просьб, угроз и обещаний мы слышали, тысячи и миллионы слезинок видели на лицах мужчин, женщин, детей. Но жизнь слишком ценный дар, который мы не готовы просто так отдавать. Нельзя просто прилететь к нам и получить желаемое, а после продолжить свою жизнь, как ни в чём не бывало.  

 

— И чего же вы хотите в ответ? — тоскливо выдавил Ник.  

 

Денег у него осталось совсем немного, едва хватит на то, чтобы вернуться домой. Да и нужны ли китам золотые пластинки здесь, в этой галактике, где нет ничего? Что могут потребовать космические создания у него, Ника, не имеющего ничего весомого и ценного? Зачем он здесь? Да и что толку беседовать с китами, если надежды уже нет? Даже не видя собственного тела, Ник чувствовал, как чернеет кожа. Если бы не скафандр и невесомость, он давно бы уже бился в конвульсиях и метался из стороны в сторону, выл от невыносимой тоски, от которой всё внутри, казалось, перемалывается в кровавый фарш. Он умирал, и всё стало бессмысленно.  

 

— Мы исцелим тебя, Ник, — тихо ответил кит. — Но за это…  

 

***  

 

Ник поёжился. На стартовой площадке было промозгло, но возвращаться на корабль за курткой не хотелось. Огни космопорта, ставшего за эти годы знакомым и родным, манили к себе, обещая горячую еду и уютную постель в небольшой комнатушке, заменившей ему дом. Но и туда идти уже не хотелось. Да и что делать? Письма родителям и друзьям он уже написал и отправил вместе с подарками. Ответа раньше следующего месяца ждать не стоило, так что ничего приятного его не ожидало в жилом корпусе космопорта.  

 

На соседнюю площадку приземлился знакомый корабль китообразной формы. Сам Ник летал на точно таком же, но внутренним чутьём давно научился различать китобои, и, если корабль был знакомым, уже с первого взгляда мог определить, кто на нём капитан. Через несколько минут на площадку вышел человек. Заметив Ника, он взмахнул рукой и, крикнув что-то внутрь корабля, направился к коллеге.  

 

Капитан ничуть не изменился за эти годы, разве что борода стала ещё длиннее и спутаннее, да на щеке алел шрам, оставленный одним из клиентов, разочарованным в полёте. Ни Ник, ни капитан не осуждали того пассажира. Далеко не каждый был готов заплатить китам столь высокую цену, и многие ощущали разочарование и горечь из-за бессмысленного полёта и потери денег, которые можно было бы промотать в своё удовольствие.  

 

— Как полёт? — спросил Ник, когда капитан подошёл к нему и достал сигарету.  

 

— Не успели, — покачал головой капитан.  

 

— Мне жаль.  

 

— Сын богатых родителей, — покачал головой капитан. — Полностью возместили все расходы, так что я ничего не потерял.  

 

— Это хорошо, — довольно кивнул Ник.  

 

— А твой клиент? — капитан протянул сигарету Нику, но тот покачал головой.  

 

— Хорошо, — Ник слабо улыбнулся, до сих пор ощущая радость от того, что ещё один человек смог исцелиться. — Сейчас в соседней галактике, помогает на нищей планете, по сравнению с которой М32-12б Земля Обетованная.  

 

— Значит, не капитан, а миссионер, — задумчиво протянул капитан.  

 

Они немного постояли в тишине, погружённый каждый в свои мысли, но оба думали о том, что киты всегда знают, что лучше для человека.  

 

— Как дочурка? — нарушил молчание Ник.  

 

— Младшенькая-то? — капитан улыбнулся, но глаза его были грустными. Типичные глаза капитана китобоя. — Замуж вышла на прошлой неделе. Жена прислала письмо и видео со свадьбы.  

 

— Не жалеешь, что так всё вышло? — тихо спросил Ник. Этот вопрос он держал в себе долгие годы.  

 

— Не знаю, — после долго молчания ответил капитан. Такого долгого, что Ник испугался, что капитан разозлился на бестактный вопрос. — С одной стороны, столько лет не видеть семью тяжело. Да и они без меня долго привыкали жить. Но ведь я мог и не дожить до этих моментов… Не увидеть старшего сына капитаном межгалактического лайнера, пусть только и на фотографиях и в новостях, не дождаться свадьбы единственной дочки, не обеспечить жене, детям и будущим внукам достойной и спокойной жизни. Всё сложилось так, как должно было. Знаешь, раньше я думал, что все должны знать о том, как происходит встреча с китами.  

 

— Да, я помню, — усмехнулся Ник, вспомнив свой собственный полёт и изумление от того факта, что никакой реальной охоты на китов не будет.  

 

— Сейчас же я понимаю, что это правильно. Только так человек может принять правильное для себя решение, когда правда сваливается на него резко и даже болезненно.  

 

Вдалеке показалась долговязая фигура парня. Он медленно брёл в сторону стартовой площадки, и капитан, ткнув Ника в бок, спросил:  

 

— Как думаешь, увидим ли мы его ещё здесь?  

 

Ник смерил парня, который подошёл уже достаточно близко, изучающим взглядом. Судя по походке и бледности, парень был одной ногой в могиле. До китов, конечно, дотянет, если спокойно перенесёт прыжки, но вот дальше…  

 

— Посмотрим. Кстати, — Ник чуть нахмурился, — а меня ты рассчитывал увидеть после полёта?  

 

— Да, — подумав, ответил капитан. — Не спрашивай почему. Интуиция…  

 

Тем временем парень уже подходил к Нику и капитану. Последний пожал руку Нику и произнёс:  

 

— Хорошей охоты, Ник.  

 

Ник кивнул и повернулся к своему клиенту.  

 

— Пришёл-таки, — проворчал он и протянул парню руку…

| 44 | 5 / 5 (голосов: 1) | 21:32 30.08.2022

Комментарии

Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.