Дикий страх

Сердце стучало так громко, что казалось оно эхом ударяется о стены комнаты, ища тёмный уголок, чтобы спрятаться. Давно ей не снились кошмары детства. Она уже и позабыла как холодный ужас сковывает сознание и парализует тело, полностью обездвиживая, и только сердце ухает под потолком, стараясь вырваться на свободу.  

Немного успокоившись и поняв, что это был всего лишь сон, Анна легла на подушку и уставилась на бегающие по потолку тени деревьев. Они были похожи на причудливых насекомых, чьи лапки то удлинялись, то становились короче, прячась под кружевными крылышками. Насекомых она не боялась, даже пауков, которые вызывали у всех омерзение. Пауки хотя бы осязаемы и сами боялись каждого шороха. А вот то, что с ней случилось в детстве, навсегда поработило её сознание липким страхом, сковывающим сердце.  

***  

Мама поцеловала её в лоб и, держась рукой за сердце, вышла из комнаты. Сегодня она не читала Анечке сказку, сказав, что плохо себя чувствует. Она просто несколько минут посидела рядом, держа Анечку за руку и едва улыбаясь одними губами, в глазах стояла боль.  

Обняв своего плюшевого мишку Анечка повернулась на бок и закрыла глаза. Ей очень хотелось, чтобы поскорее наступило завтра, так как папа обещал, что они все вместе пойдут в зоопарк. Она увидит слона и его длинный хобот, и покормит морковкой кроликов. С такими приятными мыслями и улыбкой на губах она уснула.  

Разбудили её громкие голоса в коридоре и топот ног. Дверь в её комнату открылась и показалась папина голова. Он был напуган, но улыбнулся, проговорив:  

– Милая, мы тебя разбудили. Прости. Но ты не пугайся, всё хорошо. Это скорая. Врачи. Мама заболела и ей надо в больницу. Я сейчас её отвезу и тут же вернусь. А ты спи. Ничего не бойся.  

Он закрыл дверь в её комнату. Топот в коридоре затих и Анечка услышала, как гремят ключи, запирая входную дверь.  

Ничего не бойся, сказал папа. Она и не боялась. Мама всегда говорила, что их дом, это их крепость, за закрытой дверью ничего не страшно.  

И Анечка представляла свой дом замком, который окружен высоким забором. За ним рычали дикие звери, скалили зубы, выпускали длинные когти, выли, царапали забор, но попасть внутрь не могли, так как дверь закрыта на замок. Ключ и замочная скважина были гарантом безопасности от чудовищ.  

Она обняла своего мишку, на этот раз сильнее обычного. Мишке было страшно и Анечка хотела, чтобы он знал, что она его не отдаст диким зверям, царапающим забор длинными когтями. Зажмурив глаза, Анечка хотела заснуть, но гнетущая тишина в квартире была слишком громкой. На кухне загремел холодильник. Он всегда гремел, когда автоматически отключался. Но сегодня было слишком громко. По трубам в туалете побежала вода, тоже слишком громко. Где-то во дворе залаяла собака и сердце Анечки громко забилось. У входной двери послышался шорох. Девочка ещё сильнее зажмурила глаза и перестала дышать.  

Дикие звери пытались пробраться в её дом. Они рычали и скалили зубы. На пол текла слюна и был слышен скрежет зубов и когтей. Звери толпились у дверей, поднимались на задние лапы и выли. Выли громко. А когти и зубы рвали дверь. Вот, они добрались до замочной скважины, гаранта безопасности, и их когти превратились в ключ, отпирающий дверь в её крепость. Так громко, что было больно ушам. И Анечка закричала. Закричала, как ей казалось, последний раз, чтобы мишка слышал, что он не один среди диких дверей вот-вот ворвущихся в её комнату.  

– Ну, ну ты что, тшшшш. Всё хорошо. Я пришёл. И с мамой всё будет хорошо, — качал её на руках папа, от которого пахло больницей и страхом.  

Через неделю мама умерла. А в сердце Анечки навсегда поселился страх и неуверенность в том, что дом уже не крепость.  

***  

И с того дня прошло уже тридцать лет. И она уже не та маленькая девочка, которая думает, что ключ, это оберег от диких зверей. Но страх, тот липкий, дикий страх перед осознанием того, что диких зверей ничто не сможет остановить, иногда, возвращается и заставляет сердце метаться в поисках безопасного убежища.