Умиротворенность

Веб-кам модели до последнего были несгибаемо тверды. Хоть опечалены. Но трепет поджатых губок и сладкая оторопь в очах, озарявших практически детство, отзывались щедрым донатом на стримах. Некоторые девушки пережили контузию. Каждый из зрителей брал на себя роль то истязателя, то защитника, сея свое наслаждение до ручки. Мало кому из моделей исполнилось восемнадцать. Боясь огласки и того, что сераль расклеится, хозяин притона усатый турок Ибрагим медлил с отбытием до тех пор, пока передовые части русской армии не заняли околицы города.  

Под звук автоматных очередей и свист ракет, маленькие плачущие девушки выносили коробки с техникой и нарядами и складывали их в проходе между сиденьями автобуса «Богдан», что ждал их возле студии. Турок торговался с водителем, который не желал брать в салон дрессированных собак, используемых в пип-шоу для знатоков. Две русские псовые борзые скулили и жалобно ластились к всесильным двуногим, но были выпнуты на волюшку, благо смерть от голода, учитывая кол-во трупов, им не грозила. Сам же автобус, двигаясь в колонне эвакуации по трассе Лисичанск-Бахмут, попал под шквальный огонь ордынских Градов и был прожарен, как свиная отбивная, разорван, измолочен и обугленной копной лома возвышался теперь среди приземистых сожженных легковушек беженцев. Военный тягач оттянул его на обочину, чтобы автобус не затруднял движение. Из пассажиров там не выжил никто.  

….  

«Положим, жизнь – это яма привокзального клозета, но при открытой двери в моче и блевоте порой отражаются звезды, и если порыться вдоволь в копошащейся личинками мух массе, размять блестящие, похожие на елочные игрушки, какульчики-покакашеньки, обязательно отыщешь обручальное кольцо или запонку, а то и вовсе схрон калашниковых какой-нибудь ДРГ».  

Так сказал себе некромант Валдар, поглаживая двухвостую бороду. Она не росла у него на подбородке из-за ожога: в детстве мальчик мечтал стать выдыхателем огня, но судьба ему выпала более веселая и суровая. Хата его, стоявшая около посадок рапса, сгорела, когда огонь от попадания снарядов перекинулся на стреху из камыша. С тех пор слепо блуждал обездоленный некромант по окрестностям, несколько ночей провел в отделении полиции, едва не напоролся на минное поле, питался сырым зерном и початками кукурузы, сосал кровь и молоко разбредшегося скота.  

Жалость при виде обезображенных моделей вернула ему вкус к жизни. Его призвание смутное, тупиковое, иногда раздражающее, бесцветное и безответное, но единственное, чем он видел смысл заниматься, прожгло пузырек апатии от утраты имущества. Девочки лежали обуглившиеся, переломанные, в пористой корке вскипевшей крови, как ЯРКИЕ ЭПИЗОДЫ ОПЫТА, ИСКАЛЕЧЕННЫЕ СТЫДОМ СРАВНИВАЮЩЕГО И АНАЛИЗИРУЮЩЕГО ВЗГЛЯДА ИЗ БУДУЩЕГО. Сарыч тянул вены из белой кисти, и Валдар на птичьем языке приказал ему закругляться. Одну за другой перетащил он сексуальные мумийки в болотистый ивняк, где находилось место силы, и стояли тысячелетие назад грозные идолы славянского капища.  

В черном мхе он выковырял колдовской символ, который тут же подсветился карминовым излучением. Огорошенные светом к его источнику начали сползаться жабы, слизни и личинки стрекоз. Над головой закружились стаи мошек и комаров, а воздух стал густым и напряженным. Словно арбузная мякоть в нем вспыхивали крохотные прорывы. Валдар же по-шамански дико скакал и матерился, силясь напугать Смерть. Чтобы закрепить надругательство над ее покоем он достал из кармана сморщенный обезвоженный мозг младенца, приставил его к своей тощей заднице, натужился и выпустил газы. При этом некромант орал и ковырял в ухе завалявшейся ватной палочкой.  

Трупы сотрясли судороги: оскалились мелкие зубки, плясали животы, как батуты, ноготки пробили мясо ладоней. Будто бы некая неопровержимая сила прижимала тела к земле, хотя тысяча мелких усилий к освобождению она не могла парализовать, но и усилия эти не могли объединиться, слиться в большой рывок к рождению Проклятых.  

– Вперед! – скомандовал Валдар.  

Тогда сонм летучих тварей устремился в раны и рты моделей. Насекомые проталкивались сквозь кожу и мышцы, рвали оболочку кровеносных сосудов, набивались внутрь и сами текли, как кровь, давая работу неистово колотящимся сердцам.  

Девушки сели на корточки и, облизываясь, уставились на господина. Тот отдал им несколько команд, и они безропотно подчинились. Вместо оторванных конечностей, Валдар вставил острые древесные ветви. Выковырял гарь из глазниц, и определил туда во множестве глаза жаб и змей. Облысевшие от огня головы покрыл кувшинками и болотной тиной. Раны залепил цветами и древесной смолой.  

– Теперь мы будем искать Дом, – сказал Валдар.  

Многоголосый вой и ликующий лай упыриц раздались в ответ.  

Они вернулись к трассе, чтобы пировать тленом. Как китайские бакланы с перетянутой шеей, которые приносят полное горло рыбы и отрыгивают ее перед хозяином, так и модели, зажав в зубах лакомые куски гнилятины, преподносили ее Валдару. Больше всего им нравились ушной хрящ и костный мозг.  

В фиолетово-оранжевых сумерках плыл грузовой микроавтобус. Застенчиво разравняв бороду, Валдар дал знак девочкам затаиться, сам вышел на видное место и стал голосовать. Машина притормозила.  

– Я чудом выжил. Тут была преисподняя. Сирийские наемники атаковали на боевых слонах! – закричал он корпулентной даме-водителю и щуплой, похожей на кость ее, девочке-подростку.  

Беженки оцепенели от изумления. Отведя руку за спину, Валдар кликнул щелчком пальцев своих миньоних. С жизнерадостным рыком стая набросилась и перегрызла глотки незадачливым путешественницам. В грузовом отсеке авто обнаружились коробки с мылом и шампунями, соли для ванн, пенные бомбочки, крема, гели и куча эко-косметики. Очевидно, вывозили в тихую гавань ассортимент торговой точки.  

Валдар устроил своих подопечных среди коробок, сам уселся за баранку и покатил дальше. Где-то за спиной начались разрывы снарядов. Тогда некромант свернул на заросшую бодяком и амброзией гравийку и подъехал к старой затопленной шахте. Вьюнок оплел какие-то провалившиеся бытовки и заржавленные устройства. Он выпустил моделей и, набрав трофеев от гигиены, они направились к входной арке, поддерживаемой деревянными подпорками с грибами вешенками. Вдоль узкоколейки спустились к воде по слизистым комкам железной руды.  

Под басистый по всему горизонту гул арт. обстрела обнаженные упырицы устроили кутеж в ключевой воде, которая была им отнюдь не холодна, а как раз под стать телесной температуре. Модели оттерли кровавую грязь и копоть и стали почти похожи на смертных девушек.  

Потом, когда опасность миновала, группа возобновила вояж в мирную жизнь. Валдар не хотел совсем покидать родные места. Чувство Отчизны было ему не чуждо, потому на границе Донецкой области в небольшом городке они отыскали цементный заводик, куда случайная ракета угодила в самом начале войны, и сейчас он стоял бесхозен. Вдоль завода шла улица, усаженная черным тополем. На заборе по обе стороны от проходной были изображены сцены из мультяшного сериала «Казаки» В. Дахно.  

Модели влезали на деревья и прыгали сверху на фланирующие семьи или полицейские патрули. Им было без разницы. Ванишем из запасов вытирали следы крови и жили так тихо и озаренно.  

Однажды у умерщвленной безногой пары Валдар отобрал смартфон, отпечатком остывающего пальца разблокировал экран и принялся шарить в чужих фотках, чатах и истории поиска в браузере, хохоча от презрения.  

Вдруг движимый богатырской силой эстетического порыва, некромант зашел на страничку литсайта, который часто мелькал в истории. Там он какое-то время рылся в опусах, стремясь выделить наиболее бессвязный и жидкий. Было сложно, поэтому Валдар определил наугад. И сидя под цементной мельницей в окружении сонно ворчащей стаи своих любимиц со всей доступной человеку искренностью, радостью и любовью он написал такое:  

«ЗОЛОТЫЕ СТРОКИ, ПОЛНЫЕ СТРАСТИ, МУДРОСТИ И ПОЗИТИВА. БРАВО АВТОРУ И ВСЕХ БЛАГ! ВДОХНОВЕНИЯ ЕМУ И ЕГО РОДНЕ. КОШЕЧКАМ ЕГО И КАБАНЧИКАМ. ПОРТНЫМ И ЕГО ТАКСИСТАМ. ТРАВКЕ ПОД КЕДАМИ И СВЕТИЛУ НАД ЛБОМ ТАЛАНТА. ЦЕЛУЮ ВСЕЛЕННУЮ ЗА ВАШИ СЛОВА. СПАСИБО».