Сирота таджикская, дважды украденная

В конце июля в жизни пятилетней девочки из Иркутска, а также двух ее семей – кровной и приемной – произошла трагедия. Кроху делили, буквально вырывая из рук, две пары пап и мам в присутствии всех властей – от представителей органов опеки до полицейских. Но обо всем по порядку.  

Азиз и Анаргуль Гайбулаевы – дружная таджикская семья. Поженились еще на Родине – заключили религиозный мусульманский брак, оформлять отношения в ЗАГСе на стали, так часто поступают в Средней Азии. Родили четверых детей – старшему уже исполнилось 18 лет. Периодически выезжали на заработки в Россию, детей брали с собой. А в октябре 2017 года в семье появился пятый ребенок – девочка.  

Семья готовилась принять еще одного малыша, но вмешались непредвиденные обстоятельства. Малышка родилась немного недоношенной, и Анаргуль предъявила в роддоме паспорт гражданки Таджикистана, не переведенный на русский язык. Женщина не предполагала, что в этом случае паспорт могут вообще не посчитать за документ.  

Кроме этого, врачи заподозрили у роженицы открытую форму туберкулеза и перевели в инфекционную больницу, разумеется, без ребенка. Новорожденную девочку поместили в Ивано-Матренинскую детскую больницу.  

– Выздоровеешь – заберешь, – обещали матери врачи.  

Отец пытался забрать дочь, но официально, по законом светского государства, он не являлся мужем матери, а значит – не мог по умолчанию считаться отцом. Мужчине ребенка просто не отдали, рекомендовав оформить отцовство после того, как мать ребенка выйдет из больницы. Азиз согласился – ведь отказа от ребенка Аноргул не подписывала.  

А дальше начинаются очень странные приключения маленькой таджикской девочки и двух ее семей. В больнице ребенка, мать которого не отказалась от нее, почему-то оформили как сироту, в свидетельстве о рождении в графах «мать» и «отец» поставили прочерк. И уже через месяц органы опеки и попечительства Эхирит-Булагатского района Иркутска предложили «круглую сироту» бездетной семье Михаила и Марины Бухашеевых. Приемных родителей никто не предупреждал, что мать не отказалась от девочки и может появиться в любой момент.  

Обычно, если мать отказалась от ребенка, по закону ей дается полгода на размышление – лишь после этого женщину сначала ограничивают в родительских правах, а после могут лишить. Тут же уже через два месяца Бухашеевы забрали малышку домой – сначала оформили временную опеку, затем возмездную, а после удочерили девочку и получили все права родных родителей. В свидетельстве о рождении дочери, которую назвали Анной, вписали как мать и отца Марину и Михаила Бухашеевых.  

Для бездетных сорокалетних людей Аня стала смыслом жизни. Мама заплетала ей косички, а папа водил на карусели. Родители искали лучших врачей – у девочки с рождения очень слабое зрение, ей нужна операция. Девочка росла любимым и желанным ребенком не только для родителей, но и для родственников – весь род принял ее как свою.  

А в это время кровные родители Ани пытались забрать свою дочь домой. Штурмовали органы опеки, но в ответ слышали от чиновников лишь хамство и угрозы.  

– У тебя уже есть четверо, про пятого ребенка забудь, а иначе вызовем миграционную службу и остальных детей заберем, а тебя депортируем, – «обнадеживали» родную мать сотрудники опеки.  

В отчаянии отец девочки попросил помощи у своего начальника – и тот, сам отец, помог – поручил представлять интересы семьи бухгалтеру и юристу Ирине Толмачевой. Фактически именно она стала представителем семьи Гайбулаевых: писала запросы, бегала по судам, общалась с опекой.  

В результате квалифицированной помощи Гайбулаевым в мае 2019-года удалось отменить удочерение девочки и вписаться в ее свидетельство о рождении в качестве родителей. Семья Бухашеевых, для которой судебный процесс стал полной неожиданностью – их поставили перед фактом лишь в ноябре 2018-го года, остались опекунами. Но ведь они не стали меньше любить Аню, и девочка, которой уже исполнилось два года, так и звала их мамой и папой.  

В 2018-ом году Гайбулаевы, которых никогда никто не ограничивал в родительских правах и не лишал их, все же не смогли забрать дочь. Препятствовали не только Бухашеевы, но и органы опеки, а после вмешалось миграционное законодательство – обоих кровных родителей депортировали в Таджикистан, запретив въезд в Россию отцу до 2024-го года, матери – до 2028-го.  

Многие бы смирились с потерей, но Гайбулаевы ради возвращения дочери перевернули Небо и Землю. Они обратились в Правительство Таджикистана, и скандал вышел на международный уровень. Таджикистан считает лишение Гайбулаевой родительских прав без ее письменного отказа незаконным, как и удочерение ребенка Бухашеевыми при наличии биологической матери. Представитель генконсульства республики в Новосибирске заявил, что считает девочку гражданкой Таджикистана.  

Кроме этого, консульство обратилось лично к генералу Колокольцеву, и он разрешил Гайбулаевым вернуться в Россию за дочерью. Видимо, именно в этот момент в органах опеки поняли: родные родители Анны никуда не денутся. После личного обращения Аноргул к специалистам по охране прав детей им наконец-то дали возможность познакомиться с дочерью и пообщаться в присутствии психолога. Бухашеевы были этому далеко не рады.  

Три встречи маленькой Ани с ее кровными родственниками в присутствии приемных родителей прошли в обстановке моральной пытки для взрослых. На четвертой встрече, прямо на детской площадке, сотрудники органов опеки вручили Бухашеевым распоряжение о расторжении договора об опеке, а также уведомление об изъятии ребенка.  

Таджикская семья пришла в сопровождении земляков – двадцати крепких мужчин. Маленькой Ане даже не дали проститься с единственными людьми, которых она всю сознательную жизнь считала родителями, и буквально оторвали от Марины. Девочку, которая никогда не ночевала вне дома, отправили в социальный приют на две недели. Аня кричала, плакала и умоляла маму никому ее не отдавать.  

Чиновница из Минсоцразвития Оксана Билык, на глазах у которой разворачивались события, пообещала, что на следующий день Марина и Михаил смогут увидеть дочь и передать ей вещи. Друзья и родня Бухашеевых всю ночь дежурили у дверей органов опеки, но уже на другой день Аноргул и Азиз Гайбулаевы забрали Аню из приюта и увезли в Новосибирск. Предположительно, сейчас девочка находится на территории генерального консульства Таджикистана.  

В наилучших интересах ребенка…  

Новый Семейный кодекс был одним из первых документов, принятых после распада СССР. Тогда же в России популяризировали «права ребенка», которые в данный момент существуют автономно от родительского права и прав родственников. А на страже «наилучших интересов ребенка» стоят бдительные органы опеки, которые уж точно не позволяют обижать маленьких, не то, что во времена проклятого патриархата!  

Как показала история Ани Бухашеевой – Гайбулаевой, все сейчас происходит ровно наоборот. Ребенок перестал быть естественным членом родительской семьи, теперь Семейный кодекс позволяет органам опеки изымать его у родителей по любому, часто надуманному поводу и неограниченное количество раз переводить из одного учреждения в другое, передавать из одни руки в другие… Да, кровные родители могут вернуть свое дитя, но обычно процесс возвращения занимает много лет, а физически забрать получается только при большом общественном резонансе и с привлечением силовой поддержки. Ответственности за незаконное удержание ребенка, чьи родители даже не ограничены в родительских правах, просто нет.  

Если же ребенок находится под опекой, то проблем с его отобранием вообще нет: договор с опекой можно расторгнуть в любой момент, Закон даже не требует предупреждать родителей заранее. Теоретически, мнение самого несовершеннолетнего гражданина тоже должно учитываться. Но, во-первых, только с полных десяти лет, во-вторых, в том случае, если его желание не противоречит его интересам. Что противоречит интересам ребенка и что нет – решают все те же специалисты опеки.  

Иными словами, современный ребенок обладает правами бессловесного домашнего животного, чьи чувства, право на близких людей и семью вообще не учитываются. Взрослые родные или приемные родители для государства не люди вообще, их чувства и душевные раны никак и нигде не принимаются во внимание. И лишь органы опеки у нас, как всегда, непосудны и непогрешимы, потому что их ответственность за такие трагедии не предусмотрена ни в каком кодексе. Мы даже не знаем, сколько таких случаев в стране, потому что никто не ведет их учет и статистику, но точно знаем, что страшная история Ани Бухашеевой – не единственная. Сколько еще у нас «круглых сирот» при толпе родни, сколько родителей годами пытаются узнать о судьбе своих детей и вернуть их, никто точно не ответит.  

Вот почему так необходимо принять пакет поправок в Семейный Кодекс, разработанный семью сенаторами. Надо вернуть ребенку право на свой род, допустить передачу на усыновление только настоящих, а не «липовых» сирот и защитить права родителей и усыновителей. Иначе страшная сказка о похищении самого дорогого существа станет реальностью для многих взрослых и детей.