Усталость: раз и все. Два и три.

Всю мою жизнь (звучит, конечно, слишком громко, отчасти пафосно) мне казалось, что самая худшая и страшная стадия чувственного бытия – это отчаяние. Мне вообще оно противно по своей сути. Я ненавижу эмоциональную статику. Отчаяние же (истинное и полноценное) бесчувственно. Сначала ты пытаешься отречься от всего, что тебя ведет к нему, пытаешься либо бороться, либо надеяться, либо свыкнуться, но затем – все равно падаешь в холодные объятия отчаяния.  

Оно не заставляет тебя чувствовать, оно заставляет тебя существовать в состоянии нездорового спокойствия и опущенных рук. Холодных рук.  

Я любитель красить состояния и эмоции в цвета и их оттенки. И самое примечательное то, что мне даже тяжело представить, каким цветом можно раскрасить отчаяние. Оно рябит в воображении, отсылает к чему-то мутному и, возможно, серому. И тяжелому, будто обволакивающему. Мне трудно работать с отчаянием, мне противно оно, и поэтому я безмерно боялась его – оно ложится пятном на твою жизнь. Боялась до недавнего. Оказывается, в мире есть процессы более страшные, чем смерть и дефолт.  

Я взглянула на ужас отчаяния под другим углом, и оно медленно сползло на позицию ниже, уступив гордое первое место усталости. Такой вяжущей и горькой. И самое важное – осознанной. В моей голове усталость этим и страшна: ты четко понимаешь, что закончился. Раз и все. Два и все. Три и все. Когда нет четкого осознания – все еще не так плохо, как дефолт.  

И параллельно с этим осмыслением в голове плывут мысли о борьбе, о еще не опущенных руках, о надежде и вере какого-нибудь светло-голубого оттенка. Но ты – закончился, и ты это признаешь. Раз и все. Два и все. Три и все.  

Это страшно. Эта усталость ведет за собой остальных – от отчаяния до безумия. Она влияет на все, на каждую мелочь в твоей жизни, будто издеваясь: “Посмотри, как все мерзко и до безумия противно! Посмотри, как пусто и грязно! Посмотри, во что все превратилось! ”.  

И ты живешь с ней, работаешь, мыслишь, но явно не так, как раньше. Больше всего страдает ремесло. В свое время я не могла смотреть на свои литературные заметки, меня усталость душила. Да и сейчас, уж признаюсь, усталость до сих пор дышит мне в затылок, когда я сажусь за рабочий стол. Дышит и считает: раз и все. А какой страх я испытывала, когда из меня выбивалась наружу идея, а я не находила сил подарить ей форму, одеть ее, выпустить. Это безумие.  

Когда ты хронически устал, ты автоматически заболеваешь самокритикой. Протекает в острой форме. Мне казалось, что любая моя строчка – это позор. Строчка, мысль, идея – все плохо, одна хуже другой, третий позорнее пятого, а про пятого и говорить стыдно.  

И как бороться с этим – и черт не знает. Ты устал. Ты устал и ты четко это осознаешь. Позади – вдохновение, силы, идеи, смелость, страсть и яркая, цветная, пятнистая жизнь, впереди – до ужаса бесформенное отчаяние и острая, с режущими углами критика. Вероятно, она какого-нибудь болотного оттенка. А ты – между. Черно-белый среди разноцветного.  

Стоишь и прогоняешь мысли о себе, своих еще не опущенных, но уже не таких талантливых и продуктивных руках. И насчитываешь себе под нос: раз и все. Два и все. Три и все.  

Да, усталость – страшная вещица. Приходит внезапно. Особенно забавно получается, когда ты живешь мыслью о том, что осталось немного, чтобы “дотянуть до чего-то стоящего”, а вместо награды разделяешь кровать с апатией. Да, это нелегко. Неприятно и промозгло.  

Вот, что еще достаточно мило:  

практически на сто процентов это – наша вина. Ну да, каждого из нас. Это своеобразный урок, курс, ликбез от жизни. Мол, научись не прыгать выше головы. Научись работать с терпением и сосредоточенностью. Принизить себя и подарить себе крепкую плеть – это будет лучшей заботой о себе. Не бери на себя много, ты не Атлант. Рассчитай силу и главное – свое внимание. Избегай пустого. Не гонись за скоростью, числом и результатом. Не вступай в сделку с усталостью.  

От нее тяжело отмыться. А в отчаянии – грязно купаться.