Барбара Эрскин. Кошмар.

Барбара Эрскин  

КОШМАР  

Перевод с английского  

Ккороткий рассказ.  

Дэнверс откинулся на мягкое кожаное водительское сиденье. Солнце палило, находясь прямо перед ним. Мимо проносились указатели автомагистрали. Всего еще восемьдесят километров или около того. Но пока он не был на месте. Ему представился крепкий напиток со льдом, красивые женщины в баре...  

Глаза метнулись к зеркалу заднего вида. За ним тянулась пустынная дорога, обсаженная пыльными соснами. Через открытое окно машины врывался горячий запах смолы; сухой ветер.  

Он подвёл машину к центру магистрали, плавно переключив передачу, а затем снова ускорился. Позади него в зеркале появился фургон. На фоне различных достопримечательностей пустой дороге, время от времени он лениво наблюдал за ним. Машина настигала его.  

Он взглянул на спидометр и слегка нажал ногой на педаль. Стрелка зависла у восьмидесяти. Посмотрев в зеркало, он увидел, что фургон по-прежнему был там. Ещё ближе. Девяносто. Дэнверс всё ещё легко держал себя в руках. Но на переносице появилась небольшая складка.  

Дорога впереди была пуста. Других машин нет. Днем было жарко, и все живое спряталось в тени. Асфальт был липким, расплавленным. При малейшем повороте руля шины визжали.  

Он снова поднял взгляд, его глаза в очках сузились от яркого света. На этот раз фургон немного выиграл по отношению к нему.  

— Ублюдок, должно быть, делает больше сотни, — пробормотал Дэнверс себе под нос.  

Ему вдруг стало не по себе. Ладони немного вспотели на руле, когда он вдавил ногой педаль газа.  

Внезапно он наклонился вперед и включил радио. Женский голос, тихо напевая, наполнял тишину салона, заглушая ровный рев двигателя, шипение шин. Он старался не смотреть в зеркало. Мираж по-прежнему мерцал над дорогой впереди, отражая сосны.  

Когда он снова поднял взгляд, то фургон полностью заполнил зеркало. Он мог видеть четыре фары, установленные высоко над передним бампером. Они мигали или просто отражали солнце?  

Дэнверс сглотнул. Концентрат. Ему нужно сконцентрироваться на этой скорости. Стрелка приближалась к сотне. Где все были? Почему дорога была такой пустой?  

Женский голос из радио был соблазнительным. Соблазнительным. Как женщина, которую он надеялся найти в отеле «Гран Пэн». Он нервно облизал губы. Они были сухими.  

Фургон был ближе. Гораздо ближе. Потом незаметно снова начал удаляться. В зеркале он был теперь меньше. Дэнверс немного расслабился. Скорость слегка упала. Стрелка спустилась обратно к девяноста. Восемьдесят. Семьдесят. Его лоб прорезала полоска напряжения. Женщина закончила песню, и вышел конферансье; Дэнверс отключил радио.  

Возможно, он мог бы где-нибудь остановиться. Холодный напиток. Отдых в тени. Он вытер руки, каждую по очереди, о штанину брюк и попытался облегчить свое положение на сиденье. Потом снова посмотрел в зеркало. Фургон был так близко, что радиатор заполнил зеркало, возвышаясь над ним, все четыре фары горели.  

«Всемогущий Бог! »  

Дэнверс ударил ногой, и машина рванула вперед. Это было похоже на кошмар.  

«Во что играет этот дурак? Почему он не останавливается? »  

Фургон настигал его. Он мог слышать рев его двигателя. Во рту пересохло, но он чувствовал, как пот заливает глаза. Ему нужно ясно мыслить, Не теряя головы. Что с ним случилось?  

«Останавливаться. Вот оно. Останавливаться. Пусть ублюдок проезжает».  

Он крепче вцепился в руль. Руки были сцеплены, костяшки пальцев побелели.  

Теперь фургон был в двадцати футах от него. Он мог видеть сгорбленный силуэт человека за рулем. Пятнадцать футов. Десять. Машина набрала больше сотни миль. Сто десять. Если бы он замедлил ход, то этот дурак оказался бы впереди него. Двигатель перегревался. Ему пришлось слегка сбросить скорость. Он свернул к обочине. Фургон последовал за ним. Он мог видеть лицо водителя, когда тот еще раз взглянул в зеркало. Мужчина ухмылялся. Он ясно видел его, сидящего высоко над рулем и ухмыляющегося. Ухмыляется, как обезьяна. Он почувствовал, как его машина виляет, и в панике перевел взгляд на дорогу.  

«Смотри на дорогу, а не назад. Следи за дорогой. Ищи поворот. Возможно я смогу свернуть с асфальта, уйти от маньяка. Дай бог, чтобы был поворот».  

Бесконечно тянулась дорога, туманная вдали от палящего зноя.  

Появился запах гари от двигателя. На приборной панели замигали лампочки. Дэнверс сорвал с себя очки и бросил их на пассажирское сиденье. Он смахнул пот с глаз. Между ними было всего два фута.  

В отчаянии он вывернул руль, и шины с визгом вылетели за пределы дороги и врезались в обочину. Фургон с рёвом уносился по автомагистрали, когда двигатель загорелся.  

В отчаянии Дэнверс нащупал замок ремня безопасности. Он рыдал, трясся. Его ноги так дрожали, что он не мог двигаться. Он оказался в ловушке.  

Издали он услышал в тишине вой сирен. Это была полиция? Скорая помощь?  

— Помогите, — попытался позвать он. 'Помогите, пожалуйста.  

«Помогите мне! »  

Вокруг него была трава и запах пыльных сосен. Из двигателя валил дым. Он отчаянно боролся с ремнем безопасности, пытаясь освободиться.  

И вдруг Дэнверс перестал сопротивляться. Он откинулся на спинку кресла, потрясенный, но ухмыляясь, потому что сквозь панику понял, что это звонит его собственный будильник. Все должно было быть в порядке. Через мгновение он проснется и обнаружит, что все это был дурной сон. Кошмар.  

Позади него, на полу машины, вскрылся его кейс. Часы лежали циферблатом вверх и мягко вибрировали на коврике, а из-под дверей клубился дым...