Запомнишь меня?

Гриш, ты уже столько написал бессмыслицы, чуши. Оторвись ты от листов своих бестолковых. Тебе лишь бы буквы твои, знаки. Абзацы, апострофы, метафоры. Обороты повсюду расставлены. Где забота твоя о себе, где счастливая жизнь? Вопросительный знак? В двух отрывках судьба помещается. В трех словах заблудиться способен ты. Сам себе враг. Всей ничтожностью букв себя загубив, ты на миг хоть остановись. Гриш. Что тебе строки все эти дали? Помимо времени трат. Одумайся, Гриш. Никому ведь не близко, никому ведь не надо. Прошу тебя, Гриш, перестань. Разменивать жизнь на прозу, которую не читают. Не дорого ли?  

Хм, еще один текст про "нее"? Погоду? Отчаяние? Дружбу? Опять ничего не понятно, невнятно и сыро. Опять опечатки, ошибки... Сюжет где? Ах, да, не для всех же, конечно.  

Снова ночами не спал, в кофе топил себя, мучался. И вышло ведь. Нытье какое-то. Публикация в папке "неизданное". В нулевой тираж запущено. Сам хоть перечитаешь? Нелегко быть избранным, искалеченным дефектами, недостатками. Радости мало, когда устаешь бессмысленно. И живешь беспочвенно. Конверты писем неотправленных складываю стопками. Пускай пылятся.  

Скромностью междустрочной, теплой черточкой над буквой "и" нежность свою демонстрирую и надежду тебе дарю. Восхищение ото дня нового, перламутром небо раскрашено. Я за жизнь свою недолгую недостаточно сделал хорошего. Но тебе безвозмедно отдаю свое время. Боль свою и догадку каждую. Вот тебе – о любви немного: "Про глаза от солнца блестящие. Волосы до плечь спустились вьющиеся. За руку хрупкую. Нерешительно держимся. Аккуратно ступаем по улицам. Город вокруг увлечен. Утро для нас двоих. Дыхание тревожится сбивчивое. Робко целую в ключицу".  

Гриш, ты пойми, что кругом все на деле строится. И смягчать его словом не стоит. Выводить жизнь курсивом – красиво, конечно. Но рубить все с плеча приходится. Ощущения твои – на поверхности – мутной лужей лежат, растекаются.  

Расскажу про себя: этих книг не читал. Ничего дописать не успел. Выживал я, как мог. Умереть хотел. Морем Каспийским грустил. Взглядом любил. Ничего не берег. И теперь я с тобой. Друг мне ты, враг мне ты – даже не знаю. Хочется мне писать? Видишь ли ты во мне суть? Вытекающую через слова? Можешь ли ты сказать, что запомнишь меня?..