Никогда.

У него всю жизнь были собаки. Вот как в пять лет он принёс с улицы щенка неизвестной породы, так и не расставался с собаками.  

Первый пёс, которого Павлик назвал Друг, был ему самым дорогим. Оно и понятно, ведь это первая собака, которая будто бы ждала его под кустом сирени. Щенок там от кого-то прятался, а когда Павлик пробегал мимо, то он и выскочил ему навстречу. Это была любовь с первого взгляда.  

Прожил Друг десять лет. По собачьим меркам немало, но когда он умирал от тяжёлой болезни Павлику было пятнадцать и это была его первая трагедия. Мужчина не должен плакать, говорил отец, который сжимал губы с такой силой, что они побелели. А Павлик ещё не умел так. Поэтому он, уже почти мужчина, рыдал, как пятилетний ребёнок, когда отец рыл яму в конце дачного участка, чтобы положить в неё Друга, завернутого в старую простынь.  

Потом был год скорби, когда Павлик чуть ли не каждую неделю садился в электричку и ехал на дачу, чтобы посидеть на могиле своей собаки. Он тогда клялся, что больше у него не будет такого Друга и он не предаст память о нём.  

Да у него такого Друга и не было, потому что собаки, как люди – индивидуальны. У него был Джером, чёрный спаниель с глазами, в которых отражалась вся печаль Павлика по ушедшему Другу. Когда папа пришёл домой и достал из-за пазухи это чёрное чудо, то сердце Павлика дрогнуло. А когда щенок, сидя у него на руках, посмотрел в глаза и лизнул в щёку, то сомнений не было  - это будет ещё одна его собака.  

Джером был таким другом, каких ещё поискать. Его в семье любили все, и он любил всех, но предан был только Павлику. Когда тот на пол дня уходил из дома, то пёс ложился у порога и ждал. Однажды случилось так, что Павлика не было два дня, уехал с друзьями на рыбалку. А в это время Джером не сходил со своего места даже, чтобы поесть.  

Когда он вернулся, то мама попеняла ему:  

– Никогда больше так не поступай с собакой. Он отдал тебе своё сердце и не мог жить без него, когда ты был далеко.  

Павлик и сам уже понял, что поступил необдуманно. Ведь Джером встретил его так, будто тот отсутствовал не два дня, а два года. И потом ещё неделю ходил хвостом по квартире, с тревогой заглядывая в глаза.  

Увы, но такая преданность до добра не доводит. Павел ушёл в армию, а у Джерома остановилось сердце от тоски. Хотя никто не верил, что такое могло случиться. Говорили, что собаки не люди, от тоски не умирают. Просто у пса изначально были проблемы со здоровьем вот стресс их и усугубил.  

Это расставание с другом было таким же болезненным. Хотя Павел и не смог проводить его в последний путь, служба дело серьезное, но сердце ныло от несправедливости.  

Через три года у Павла был Фред, пёс неизвестной породы, который, как и Друг, ждал его под кустом сирени. И опять пёс отдал ему своё сердце, а он своё. И были они неразлучны, как закадычные друзья.  

Но человек так устроен, что ему, кроме собаки, рядом нужен родной человек. И такой у Павла появился, вернее появилась. Её звали Марина и она тоже полюбила Фреда. Всё бы было хорошо, если бы у них не родилась дочь, у которой на первом году жизни обнаружилась страшная аллергия на собаку.  

Павел и Марина старались всячески оградить ребёнка от животного, но, увы, приговор врача был неумолим:  

– Или вы убираете животное из дома вообще, или ваши проблемы будут только усугубляться.  

К тому времени отец Павла умер, а у мамы была своя собака.  

– Сынок, я бы рада тебе помочь, но ты же знаешь, что я со своей Дези еле справляюсь. У меня колено, да и Фред кобель, - говорила она, сочувственно глядя на сына.  

Родители Марины категорически отказались, так как у матери была аллергия на кошек, а собака могла её усугубить. Поэтому выход был один – отдать в добрые руки.  

Когда, на следующий день, после подачи объявления, пришли смотреть на Фреда, у Павла сердце билось через раз. Он не слышал о чем разговаривала Марина с девушкой, у которой была добрая улыбка. Он смотрел в глаза Фреду и видел в них слёзы тоски, страха, и непонимания.  

– Папе нужен такой друг как Фред. Он очень тоскует по маме, а со щенком он не справится. Я как увидела ваше объявление, так сразу и поняла, это то, что нам нужно, - говорила девушка, осторожно гладя Фреда.  

А на следующий день они ушли вместе. Навсегда. А перед глазами Павла стояли глаза Фреда, которыми он смотрел на него стоя на пороге уже не своей квартиры.  

– Ему будет хорошо там. Я уверена. И ты сможешь его навещать. Она сказала, что мы в любое время можем ей звонить, - говорила Марина, протягивая бумажку с номером телефона.  

Павел отстранил её руку, сжал губы так сильно, что они побелели, и ушёл в другую комнату. Он зарылся лицом в подушку и клялся себе, что больше никогда его сердце не будет отдано ни одной собаке. Никогда.