Король ворон.

Король ворон.  

Обращаясь к матери природе, не забывай об обряде: хвалебные речи о Солнце и Луне. Они должны непременно сопровождаться следующими словами: «Поклоняюсь Тебе, госпожа Солнце и Луна... »  

А вот с древними богами, дело обстояло намного сложнее. Или, во всяком случае, так казалось многим. Жрецы по истории ничего толком не понимали в дошедших до нас мифах...  

Белая книга Аук.  

Энн смотрела, как её мужа укладывают в глину, погружая во влажную жижу. Тело, завёрнутое в чёрный саван, медленно ушло на дно, с чавканьем, будто огромное существо приняло дар. Вскоре на поверхности ничего не осталось, кроме неровной доски, которую выстругал плотник Сэм. На ней значилось несколько слов, мол, жил достойно, умер спокойно...  

Когда сельчане разошлись, Энн подняла взгляд к серым небесам, протягивая вперёд руки, будто моля богов о милости. Гарри верил до сих пор в старых божеств, в отличие от неё самой, которая поклонялась солнцу и самой природе. Это было правильно, как она считала. Также говорила и церковь, а вот староверов с каждым поколением становилось всё меньше в империи. Кого не уничтожил святой огонь, те запрятались по углам, молясь в тёмных комнатах, при слабо колеблющихся свечах. Новая вера не позволяла инакомыслия, других богов. Все должны были следовать белой книги Аук, которая являлась истинной из всех истин. Тем не менее, как это ни удивительно, два существа, разных верований, всё же сошлись. Впрочем, на границах империи, в деревнях и сёлах, всё же оставались староверы, которые, несмотря на запрет, продолжали веровать в то, во что веровали их отцы и деды. Таким был и Гарри. И плевать на те идолы, находившиеся в сыром подвале. Главное, оба любили друг друга.  

Энн стояла за мужем, как за каменной стеной. Но теперь эта стена рухнула, обвалившись безвозвратно. Супруга забрала чёрная лихорадка, которую он подхватил на болоте, неделю назад, когда отправился на охоту.  

— Мне не слишком хорошо, — в тот вечер произнёс Гарри, а после его вывернуло на пол чёрной жижей.  

Он пролежал в таком состоянии несколько дней, и лекарь, единственный на двести лиг, ничем не мог помочь. Он ставил пиявки, делал кровопускание, читал молитвы матери природе, но всё тщетно. Болезнь все-таки забрала супруга рано утром шестого дня, после окончания лета. Он ушёл, когда смог подняться и отправиться на нужник. Там его смерть и подстерегла, прямо в сидячем положении, на корточках и со спущенными штанами. Стены оказались вымазаны чёрной кровью, а сама кожа на лице и груди потемнела до синеватого состояния. Возле рта пузырилась зловонная жидкость.  

«Почему ты меня оставил? »  

Энн смотрела на застывшую жижу, вытягивая вперёд руки. Её взгляд скользнул по древним памятником, чьи огромные туши пока не уничтожили жрецы света, останавливая взор на чёрном вороне. Огромная птица, размером с небольшую псину, громко каркнула, переступив с лапы на лапу.  

— Почему ты забрал его у меня, — взмолилась она вдруг, обращаясь к птице. — Он всю свою жизнь поклонялся вам, древним, а вы с ним так поступили.  

Женщина моргнула раз, другой, делая в страхе шаг назад. Чёрная птица, взмахнув крыльями, спрыгнула на влажную от дождя почву, а в следующий миг превратилась в громадное существо человекоподобного вида. Её округлая голова с мертвенно бледной кожей повернулась, и из широко раскрытого клюва вырвался зловещий звук.  

— Ты обвиняешь меня в чём-то? – донеслось до неё карканье жуткого существа.  

Тварь махнула когтистыми руками, оставляя в воздухе огненные полосы, словно не заживаемые раны. Чёрный плащ из вороньих перьев взметнулся вверх.  

— Почему ты отобрал у меня мужа. Ответь, вестник смерти!  

Голос женщины сильно дрожал от страха, тем не менее, она не отступала.  

— Пришло его время. Каждая тварь умирает, человек и червь, свинья и король. Всему отведено определённое место. Так заложено изначально при создании времени и пространства. Но в конце эпох, у самой бездны, каждая ушедшая тварь встретиться вновь перед древними, чтобы...  

— Хватит! – перебила Энн существо, смело шагнув вперёд, выставляя плоскую грудь и острый подбородок.  

Её рыжие кудри взметнуло порывом зловонного ветра, который принёс с собой вонь мертвечины, смрад разложения. Это было дыханием самой влажной могилы, в которую только что погрузили покойника.  

— Гарри приносил вам жертву, молодого ягнёнка на восходе второй луны, а вы... А вы...  

— Я вестник смерти. Король ворон. Мне нет дела до каких-то там жалких подачек.  

— Тем не менее, ты сейчас здесь!  

— Я пришёл за душой мертвеца, чтобы проводить её в тёмные пещеры, где она останется до тех пор, пока бездна не поглотит их.  

— Верни мне его!  

Энн перекрикивала ветер, борясь с самой стихией, с божеством нижнего мира. Если надо, то она встретиться с самим гиеноголовым, чтобы выпросить обратно мужа. Женщина обязательно сможет вымолить у царя мёртвых обратно душу благоверного.  

— Дух мертвеца не принесёт счастья.  

Бельма Короля ворона смотрели на человека, ничего не выражая. Тем не менее, новая порция страха заворочалась в душе женщины, отравленная неведомыми силами древнего существа.  

— Плевать! Я его люблю!  

Король ворон переступил с ноги на ногу, оставляя после себя в рыжей глине козлиные следы, а после громко прокаркал трижды. Небеса потемнели ещё больше, а в лиге отсюда, в глухом лесу вспыхнула молния, прорезав пространство огненной стрелой, устремляясь к земле, ударяя во влажную почву.  

— Глупая смертная, будь по-твоему. А теперь пойди прочь и жди... Он придёт... Обязательно придёт.  

Энн настолько любила мужа, что ради его возвращения готова была продать свою бессмертную душу самому Козлоногу. Впрочем, как поговаривали, некоторые так и поступали, если судить по кое-каким поступкам. Их так и называли, бездушными.  

Вернувшись домой, она принялась ожидать, когда же наконец придёт тот час. Но время всё не наступало, и поэтому женщина металась по комнате, берясь за вещи, но тут же переключаясь на что-то новое. Приходили соседи. Они говорили, но что именно, Энн не понимала. Мысли ворочались в голове, находясь в беспорядочном состоянии. В конце концов, она осталась в одиночестве, а с наступлением сумерек зажгла свечи, усаживаясь за широкий стол, начиная ждать. И её ожидания оправдались... С восходом малой луны, послышались шаги...  

— Гарри? – промолвила испуганно Энн.  

Открыв дверь, она увидела мертвяка... Точнее, своего упокоившегося накануне мужа. Он стоял, слегка покачиваясь, с сомкнутыми веками, весь измазанный глиной с головы до ног. Изо рта вылетали какие-то звуки, то ли стоны, то ли хрипы. Во все стороны разносился запах смерти.  

— Гарри, — выдохнула супруга.  

Она попятилась, вдруг ощутив неким шестым чувством неправильность всего происходящего. Не следовало, наверное, заигрывать с древними богами. И, скорее всего, правильно поступали в больших городах, когда покойников раскладывали на площадках, превращая их в мумии под жарким солнцем, а после перерабатывали на удобрение. Возможно жрецы опасались именно этого...  

«Что же на меня такое нашло? Будто разум затмила тень. Зачем? Для чего я попросила вернуть обратно Гарри. Мёртвым следует находиться в покое».  

— Я хочу видеть на тебе твой брачный наряд, — вдруг прохрипело существо в теле супруга. — Одень его на себя, как тогда, много лет назад.  

— Но...  

— Одень его для меня, и мы рука об руку направимся в могильник, где будем ждать часа бездны. И наш слух станут услаждать мёртвый хор из дев, что свели счёты с жизнью от несчастной любви. Ты сможешь прижать к груди долгожданного младенца, коего удушила во сне собственная мать, и о котором так долго мечтала ты. Каждый из мёртвых детей сможет стать твоим.  

Из приоткрытого рта мертвеца на подбородок выплеснулась чёрная жидкость, стекая вниз, пачкая погребальную одежду. Веки медленно приоткрылись, и в них царил мрак. Абсолютно ничего от прежнего Гарри.  

— Я не хочу туда, — промолвила женщина.  

Тогда мертвец выставил вперёд руки со скрюченными пальцами, а Энн в страхе попятилась. Глаза покойника по-прежнему смотрели на неё, проникая в самую душу.  

— Не хочешь сама, тогда я заберу тебя силой. Ты станешь лежать на моём ложе из могильной земли, услаждая меня сладкими речами.  

С этими словами кадавр шагнул через порог, а женщина отчаянно закричала.  

— Нет! Уходи прочь!  

Зачем она только обратилась к Королю ворону с такой страшной просьбой? Мертвецов следует оставлять в подземном царстве, где они, по-видимому, и находились. А это существо совсем не её муж! В его тело Король ворон подселил жуткого демона, но никак не её Гарри.  

Энн метнулась прочь от двери, забегая в другую комнату, приближаясь к окну, распахивая то настежь. Затем тяжело перевалилась через подоконник, оглядываясь назад, на тёмный силуэт, который показался в комнате. Мертвяк последовал за ней, медленно выбираясь наружу, не желая отступать, отпуская эту душу.  

Подобрав юбки, Энн понеслась со всех ног от дома, со двора, выбегая на сельскую улицу, громко завывая. К ней тут же присоединились и соседские псы, хрипя на цепи, заливаясь злобой к покойному.  

— Помогите! Умоляю, люди!  

Женщина однажды споткнулась, разодрав лицо и локти, но тут же поднялась, делая шаг, как вдруг ей на шею легли холодные пальцы. Они попытались сжать живую плоть, но Энн с громким визгом рванула, вновь падая, запутавшись в юбках.  

— Целованный козлом! — громко воскликнул Юрген, пожилой кузнец могучего телосложения.  

Мужчина выбежал на вопли, уставившись во все глаза на ковыляющего Гарри. Он забормотал молитвы свету, делая в воздухе защитные знаки солнца.  

Одно дело, когда рассказывают об оживших покойниках, а совсем иное увидеть его в нескольких шагах от себя. Не у каждого может выдержать психика, чтобы не сойти с ума от животного ужаса. Тем не менее, Юрген был не из слабаков. Ему довелось пройти военную компанию на востоке, где помимо вражеских собак, встречались твари более опасные, чем человек. Сотканные самой тьмой и древними богами, они нападали на города и селения, уничтожая под корень, оставляя после себя лишь реки крови, да пустые дома.  

— Помоги! Умоляю!  

Энн бросилась к пожилому кузнецу, но тот с ловкостью для своего уже немолодого возраста, скользнул за ворота, но уже через мгновение появился с топором. Как-никак, они жили рядом с лесом, и поэтому довольно часто по улицам бродили волки, кабаны и медведи. И порою хищники ломились во дворы, царапая ворота, пытаясь проникнуть внутрь. Для этого и нужен был топор, чтобы раскроить череп одной гадине, а может даже и другой, и тогда остальные разбегались. Но это касалось волков, с медведями же обстояло куда сложнее.  

Полностью выдохнувшись от короткого бега, Энн повалилась на холодную землю, хватая воздух широко распахнутым ртом, глядя с ужасом на приближавшегося мертвяка. Кадавр навис над ней, слегка покачиваясь из стороны в сторону, издавая замогильные хрипы.  

— Ты пойдёшь со мной, — послышалось из него.  

Подскочив к покойнику, Юрген взмахнул топором, нанося мощнейший удар, опуская лезвие на плечо, ломая ключицу. Мертвеца развернуло, отбрасывая в сторону.  

— Отправляйся обратно к своему хозяину, — прорычал мужчина. — Козлоногий ждёт твою чёрную душу обратно в бездонных пещерах.  

Покойник попытался встать, делая попытку, но очередной удар вновь отправил его на землю, хотя на этот раз с полностью отрубленной рукой. На ничего не выражающим мёртвом лице не проступило никаких эмоций. Да и не могло их быть, если плоть не чувствует боли.  

Юрген продолжал рубить, стиснув зубы, отсекая конечности, оставляя только какой-то жалкий дёргающийся обрубок. Но даже в таком жутком состоянии существо не думало окончательно умирать. Оно раскрывало чёрный зев, всё ещё хрипя, призывая Энн идти за ним.  

— Ты сама этого хотела, моя жена, — донеслось до ушей женщины. — Стать спутницей мертвеца.  

— Нет! Я хотела иного! Своего мужа обратно! А ты не он! Ты совсем не он!  

Появились селяне, выбежавшие на шум, столпившись тут же вокруг чудовища. Один из местных сбегал в сарай, откуда принёс кувшин с зажигательным маслом, расплёскивая то на изуродованное топором тело. Поднесли факел, и плоть мгновенно занялась, сразу обугливаясь. Вскоре мертвяк утих окончательно, так как от него мало что осталось.  

И в наступившей тишине вдруг над головами раздалось громкое карканье. Подняв взоры к небесам, при свете двух лун, люди узрели громадного лесного чёрного ворона. Сделав неспешный круг над головами, птица резко спикировала вниз, усаживаясь на всё ещё горящие останки, не обращая внимания на огонь. Острый клюв ударил мертвеца раз, другой, а после и третий. Пламя словно по волшебству погасло.  

— Забирай его обратно в своё царство, — сказал Юрген, держась крепко за топорище. – Мёртвым не место средь живых.  

— Дурак! — ответил Король ворон. — Что ты можешь знать о мертвецах.  

Птица склонила голову, глядя огромным глазом на Энн, будто ожидая от неё каких-то слов. Женщина сглотнула, отступая за спины селян. Тогда вестник смерти, громко каркнув, взмахнул крыльями и растворился в ночи.  

Уже утром Энн помогли собрать останки Гарри, которые вновь были захоронены на прежнем месте. Местные конечно понимали в чём тут дело, но никто женщине не высказал ни слова упрёка. Да вдобавок ведь никто не пострадал, к счастью. Но для некоторых эта ситуация стала уроком. Нужно быть осторожнее со своими желаниями. Они ведь могут исполниться, особенно, что касается древних. Ведь боги прошлого не чета нынешним.