Сайленг: Узы

– Мы должны что-то с этим делать, – мужчина ударил по столу кулаком и обратился к людям, сидящим перед ним, – они губят наши семьи, наши дома, фермы и все на своем пути!  

–Изекил, сядь на место, не пугай народ, ты глупец, все и так знают что творится уже не первое столетие, – мужчина в наряде святого отца встал и оперся на кулаки.  

Все застыли, наступила гробовая тишина, казалось, что даже муха не осмелится пролететь и нарушить это молчание. Святой отец наконец опустился на кресло, к которому уже так привык за 25 лет службы в церкви, но вот пришла пора освободить его для другого человека.  

Раз в 25 лет правление в церкви менялось. Свежие и неопытные отцы сменяли уже старых, зажравшихся, тех, кто растерял всю свою святость за выпивкой и сбором последних грошей у бедного народа.  

– Но вы должны понимать, что это не приведет ни к чему хорошему, церковь что-же, отказывается делать свою работу? Вы что, готовы жертвовать людьми, ради того, чтобы самим не пострадать? Идёте на поводу у этих тварей? Вы не можете просто сидеть и делать вид, что ничего не происходит!  

– А что ты предлагаешь? Открыть врата? Этого никто не делал уже два века, мы не сможем…  

– Сможем, если найдем её.  

– Нет! Ты идиот, ни за что, – отец перешел на шепот, его губы задрожали и взгляд стал дикий, отчужденный, – ты этого не сделаешь. Эта дрянь, она никогда не ступит на наши земли, Сайленг никогда ее не простит, этого не будет.  

– Это не тебе решать, старик.  

Изекил развернулся и вышел. Пройдя по длинному коридору, усланному дорогим ковром с узором из золотых нитей, он вышел из главной башни церковной крепости. Он никогда не любил это место, оно было пропитанно алчностью и кровью невинных. Сколько Изекил себя помнил, каждый год намост перед церковью пропитывался кровью, обычных крестьян казнили за неуплату налога для церкви, а девушек, в особенности красивых, вешали и за тем сжигали, считая, будто те являются ведьмами подкинутыми демонами людям после рождения. Понятно, что они не были теми, кем их считала церковь. Это глупое суеверие придумал один из отцов, правящих лет 150 назад, он был безумцем.  

Он был влюблен в молодую девушку 15 лет, она была очень красива, говорили, что она одним взглядом могла разбить сердце. Густые, русые волосы лежали волнами на ее плечах, зеленые глаза светились в ночи, а фигура стройная, будто само божество спустилось с небес, чтобы одарить этот мир своей красотой. Она избегала безумного святого отца, боялась даже встретиться взглядом, а он всеми силами старался заполучить ее. Родители очень любили свою дочь, но пойти против церкви было равноценно смерти. Как они не уговаривали ее, она не соглашалась выйти замуж за старого мужчину, и тот разозлился на девушку. Он дал ей последний шанс, но она отказалась и тогда, он приказал повесить беднягу, обвинив ее в колдовстве и придумав сумасшедшую историю о том, что девушка околдовала его разум.  

История ужасная, но поучительная. За все время был только один достойный отец, он не грабил страну, улучшал жизнь народа, отменил смертные казни. Люди любили и уважали его, он был единственным сельским парнем, который закончил академию священников по своему уму, а не по наследству. Его убили через 7 лет, после начала правления Сайленгом. Его заменил надменный, циничный ублюдок, не видящий дальше своего живота. После этого, стало хуже, налог возрос до небывалых сумм, а тех кто не выплачивал в течении 3 месяцев уже тройную сумму, казнили.  

Изекил вышел на главную дорогу, по левую сторону располагались лавки мясника, пекаря и лавка с овощами. Дальше таверна «У Джобса», обычно Изекил напивался там со своими друзьями Генри и Чедом по субботам. Справа же как по струнке, с маленькими улочками, находились дома, некоторые из них, работали по ночам, создавая досуг местным и приезжим мужчинам. Но в основном это была жилая сторона. Большинство окон были закрыты ставнями, вечером никто не решался выглядывать в окно, а тем более спать с открытыми дверями.  

Свернув направо, Изекил вышел на тропу, ведущую через яблоневые сады ближе в лесу. Он собирался покинуть город, обойдя его с востока. Но перед этим, нужно было зайти домой, чтобы собрать провизию. Он не знал, сколько времени понадобится, чтобы найти ту, что сможет открыть врата и призвать избранных. Вдали показался небольшой обветшалый дом, в сумрачном свете казалось, что он был черным пятном не вписывающимся в атмосферу города. Рядом с домом гладью лежал большой пруд, усыпанный кувшинками, мостик был полу развален, доски прогнили и скрипели, будто предупреждая, дальше опасно. Но опасности не было, не оттуда.  

Мужчина поднялся по каменным ступенькам и достал ключ, повертев его в руках, он подумал о том, что его не было здесь уже 4 месяца. Отперев замок, дверь с тяжестью поддалась, в нос бросился резкий запах сырости и гнилой еды.  

– Я дома.