Находка изменившая судьбу

Алина Хатько & Олег Вайнтрауб  

НАХОДКА ИЗМЕНИВШАЯ СУДЬБУ  

Глава 6. Два события.  

Был уже почти вечер, когда Тамара вернулась от Виноградовых. Сняла лыжи и зашла в медпункт. Вынула из рюкзака медпрепараты и варенье. Переложила медикаменты в свою медицинскую сумку.  

Жаль, с лыжами придётся проститься. Весна наступает полным ходом. Развезёт все дороги, труднее будет передвигаться, чтобы навестить своих пациентов. А обход вон какой, – вздохнула девушка.  

В дверь постучали и, не дождавшись ответа в медпункт вошёл молодой человек с окровавленной рукой. Он зажимал рану какой-то тряпкой.  

– Извините, Тамара Петровна, но мне помощь ваше требуется.  

– Что случилось с рукой? – поднялась из-за стола девушка, и включила электроплитку, налила в кастрюлю воду, поставила греть. Давайте помогу снять телогрейку.  

Парень начал рассказывать, что получил травму в столярной мастерской, где он и работает.  

Тамара осторожно сняла окровавленную, не первой свежести тряпку, добавила в тёплую воду марганцовку и осторожно промыла рану. Кровь снова начала течь из раны.  

– Тут хирург нужен. Надо срочно зашить ладонь, иначе может быть плачевный результат. Я сейчас сделаю тугую повязку и позвоню в больницу, чтобы нашли дежурного хирурга. Доехать есть на чём?  

– А, может, не стоит никуда ехать? Заживёт и так. Такие нежные ручки обработали рану, так она обязана зажить, – шутил парень, но видно было, что рука сильно болела.  

– Так, я не услышала ответа: доехать до райцентра есть на чём?  

– Нет. У меня есть мотоцикл, но….  

– Я поняла.  

Тамара подошла к телефону и набрала номер.  

–Алина Ивановна, требуется ваша помощь. Надо доставить раненого колхозника в больницу, притом срочно. Дадите машину или мне просить скорую приехать? Ну, тогда спасибо огромное. Да, он у меня на медпункте. Сейчас выйдем.  

– Давайте я помогу вам одеться и выходите. Сейчас машину председательскую подаст шофёр, – говорила девушка, и помогала одеться парню.  

– Спасибо вам, Петровна.  

– Это моя работа. А вы берегите себя, соблюдайте технику безопасности. На днях загляну в вашу мастерскую, посмотрю, что там у вас не так.  

Парень уехал, а она убрала последствие пребывания раненого и ушла домой. После ужина, как обычно уселась за учебники. Мечту стать врачом она не оставила, а усиленно готовилась к новому поступлению в институт. Остался ещё год, и она может распоряжаться своей судьбой. Родители скучают. Она всего-то один раз и была у них после того, как окончила училище. Лёшка также исполнил свою мечту: пошёл учиться в военное училище. В каждом письме мать спрашивала, не нашла ли она себе парня? О каких парнях может идти речь? Может и есть хорошие, но не лежит ни к одному из них душа Тамары. Вот и этот, сегодняшний раненный вроде бы и ничего. Вот какой комплимент отвесил, хотя и видно было, что ему нестерпимо больно. Она его знала. Это Степан Кривенцов. Она и впрямь никогда не видела, что парень на танцы приходил навеселе, и всегда в костюме, в свежей рубашке, в начищенной до блеска обуви. Не видела и того, чтобы он на кого-то из девушек обращал внимания. В чём причина такого безразличия к женскому полу она не знала, да и не интересовалась. Жалко парня будет, если сухожилия окажутся повреждены. Хоть рука и не правая, а левая, но всё-таки молодой, а уже….  

Но тут же отогнала дурные мысли прочь и занялась учебниками.  

Ночь была какой-то беспокойной. С вечера уснуть не мгла, а после полуночи сны бессвязные будоражили: то она блудит по лесу недалеко от дома Виноградовых, а то председатель укоризненно качает головой, глядя на неё, но в чём причина так и не говорит. Проснулась вся разбитая. Но работа есть работа, прохлаждаться некогда. Она позавтракала и направилась на своё рабочее место.  

Уборщица заканчивала прибирать медпункт, а в коридоре на стульях уже сидело человек 5 больных. Они громко что-то обсуждали, но, когда вошла Тамара, дружно и почтительно поздоровались, и примолкли. К такому началу рабочего дня она давно привыкла. Зашла в приёмный покой, переоделась в белоснежный халат, пригласила первого пациента.  

До обеда так и промелькнуло незаметно время. После обеда решила сходить на производство: на пилораму, и столярный цех. Подумала, что заодно надо попросить, чтобы сделали ребята красивый деревянный вазон для пальмы. Надо срочно её пересадить, тем более, что и весна того требует.  

Не дойдя до мастерской, встретилась с председателем и поздоровалась первая:  

– Здравствуйте, Алина Ивановна! Спасибо, что выручили вчера с транспортом. А я вот иду посмотреть, что там у них с техникой безопасности. Ранение Кривенцов получил серьёзное.  

– Да, не стоит благодарности. Спасибо вам, что вовремя всё сделали. Спасли Степану руку. Побудет месяц на больничном и будет снова в строю.  

Обе облегчённо вздохнули.  

– А вот ваши подопечные оказались совсем не теми людьми за кого себя выдавали.???  

– Я о Виноградовых.  

– А что с ними случилось? – испугалась девушка. Я же вчера у них была. Всё, как и всегда.  

– Всё да не всё, – загадочно проговорила женщина. Мне сегодня из органов, соответствующих позвонили, и сообщили, что ночью проведена операция по задержанию преступников времён ВОВ.  

– Ничего себе!  

– Оказывается, что это два брата. Фамилия у них Ефремовы. Они во время войны служили немцам. Много на их счету невинных жертв. После войны переезжали с места на места, скрывались. И вот накануне ареста благополучно смылись из России, а под видом погорельцев прибились к нам.  

– Ох, поэтому-то женщина…, ой, мужчина, под обликом женщины так ни разу при мне и не заговорил, не дался, чтобы я его обследовала. Боялся разоблачения.  

– Господи! Какая же у них жизнь была всё это время никчёмной, – как бы сама с собой рассуждала председатель. Там под прицелом и у немцев, и у своих ходили, а потом сколько лет драпали. Своей тени боялись. Ни семьями не обзавелись, ни одежды нормальной не сносили, прожили, как кроты в подземелье.  

– Ну, что расстроила я вас, Тамара Петровна? – усмехнулась Алина Ивановна. Ведь вы столько для них старались. Как мне рассказывали, что и продукты таскали и медикаменты покупали за свой счёт. Сожалеете?  

– Вы знаете, Алина Ивановна, я ни о чём не сожалею. Ведь я давала клятву Гиппократа. Передо мной были несчастные, исстрадавшиеся люди, старики, и я оказывала им посильную помощь. И если я хоть немного облегчила их суровую жизнь изгоев, то я горжусь, что учили меня не напрасно.  

Ничего не смогла на это возразить председатель. Они попрощались и разошлись каждая по своим делам.  

(продолжение следует)