Писатель, который доказал, что человечество было ошибкой.

1.  

Петр дописывал свой рассказ, на это у него ушло полтора года. Да, прикиньте, тридцатистраничный рассказ на тему о "великой любви" он писал полтора года. Когда Петя дописал ему не терпелось дать почитать его своему другу Диме, с которым он снимал квартиру.  

Петр принес ему эти тридцать страниц порну... кхм... кхм... рассказа и тот прочитал его за полчаса. Когда Дима дочитал он подошёл к Петру и сказал:  

– Петя, нам надо серьезно поговорить.  

Они оба ушли на кухню и стали обсуждать этот рассказ, сидя за столом с чашками горячего чая.  

– Петь, ну давай на чистоту? нормальное издательство, с нормальным издателем и редактором это выпускать не будет, – сказал Дима.  

– А чем тебя рассказ не устроил? – спросил Петя.  

-Петь, понимаешь? тут "прекрасно" все, я от одного только названия понял с чем я имею дело. "Мясорубка любви".  

Дима стал ему читать:  

– Глава первая. Я как увидела его так сразу засияла, словно свет в конце туннеля при смертном одре. – Петя, это что за помойные сравнения?  

– Да почему помойные?, – спросил Петр.  

– А ты что сам не видишь? "Словно свет" это ещё ладно, но при "смертном одре"? Серьезно? А по мимо всего прочего этот пафос, с первых страниц, блин. Идём дальше:  

– Светозарушка был прекрасен, я полюбила его с первого взгляда до такой степени, что он мне снился каждую ночь, но лучше бы снился и каждый день, и утро. – Твою же дивизию, Петя, но написал бы ещё и в полдень, приснился бы, и в полнолуние, и в полдник и т. д., это так тупо. И имя ты такое странное подобрал. Нет, я конечно все понимаю, хочется оригинальности и прочего, но ты...  

– Дим, по моему ты перегебаешь.  

– Дай договорю. Смотри, ты дал главному герою имя Светозар. Ну в повседневной жизни это имя редко встречается, дал бы ты ему имя Аркадий или Арсений, было бы реалистичней. И вот это вот – "Светозарушка".  

– Ну автор имеет право давать имена, которые ему больше нравятся.  

– Ну, хорошо. Так вот на счёт оригинальности, вот в плане имен ты решил пооригинальничать, а вот в плане сюжета вот хоть стой, хоть падай.  

– В смысле?  

– А в том смысле, что весь этот сюжет и его смысл – это одна большая сборная солянка из заебавших уже всех постов из " ВК" и сериалов со второго канала. Петя, неужели ты хочешь, чтобы люди, ну по крайней мере нормальные люди прочитав это, осознали, что это на уровне сериала со второго канала и воскликнули: Какой позооор!!!  

– А чем тебе любовные истории не нравятся?  

– Против них я ничего не имею, я против банальных и клишированных сюжетов. Идём дальше... а хотя нет, вернёмся к именам. Главную героиню зовут Гертруда, Светозар и Гертруда, звучит как комический дуэт.  

Дима стал рассказывать на пальцах свои представления об этом якобы дуэте:  

– Вот прикинь: Светозар и Гертруда, сегодня в выпуске: Современное искусство, потом доля клоунады и щепоточка политики, не переключайтесь, смотрите с понедельника по четверг ровно в восемь, на "СТС". Это уму не...  

– Дима, ну я же говорил.  

– Ладно, ладно, как скажешь. А вот, как они познакомились, это просто шикарно:  

-Мы встали на кухне у мясорубки и наши взгляды пересеклись, теперь мясорубка мой самый, самый любимый предмет в жизни, благодаря ней я вспоминаю как я встретила его, его и только его, любовь всей моей жизни, весь смысл моей жизни и существования... -Петя, когда я уносил четвертый пакет с блевотиной я понял, что это я дочитывать не буду, и я уже не помню, что творилось в моей голове, раз что-то заставило меня вот это дочитать. Ты меня конечно прости за прямоту, но это звучит слишком слащаво, но зато теперь понятно, почему рассказ называется – "Мясорубка любви". Я-то грешным делом подумал, что там будет любовная линия человека и гусиной печени, которую он крутил...  

– Очень смешно, Дима.  

– Ну, ладно извини. Но название реально дурацкое. "Мясорубка любви", это звучит также, как: "Почтальон судьбы"; "Возмездие пододеяльника"; "Изгнание яичницы" и прочая поебень.  

– А я лично так не считаю. Я считаю это звучит также хорошо, как: "История игрушек"; "Ирония судьбы"; "Звёздные войны";"Парижская фанера"...  

– Какая фанера?  

– Парижская.  

– ФАНЕРА НАД ПАРИЖЕМ, ФАНЕРА, БЛЯДЬ НАД ПАРИЖЕМ, А НЕ ПАРИЖСКАЯ ФАНЕРА, ПЕТЯЯЯ!!!  

Дима перешёл ко второй главе:  

– Гертруда работала официанткой, читатель ты наверное думаешь, что она мечтает о шикарной карьере, встретить прекрасного принца, заработать денег, кататься на яхте, познакомиться с Сильвестром Сталлоне...  

Дима прервал чтение, посмотрел на Петю и спросил:  

– Петь, это всё к чему? Ну почему тебя так прёт и прёт не в нужную сторону?  

– А ты читай дальше? – сказал Петя.  

Дима продолжил читать:  

-... но нет, она не была столь амбициозной, как в свое время были Сальвадор Дали или Адольф Гитлер... – ООООЙ, НУ К ЧЕМУ ЭТО ВСЕ?  

– Читай дальше!  

-... она хотела быть простой официанткой. – Это все? И ради этого ты приплел сюда  

Дали, Сталлоне и Гитлера? Ну неужели нельзя было просто и элементарно пояснить, что она хотела быть официанткой.  

– Ты не понимаешь, каждый писатель видит так, как он видит, и никто не имеет право ему перечить и влезать в его творческий мир....  

– Петя, не надо, пожалуйста избавь меня от этих пафосных и псевдо-философских изречений. Я пытаюсь до тебя донести, что ты с таким же успехом мог добавить сюда, что она любит собак, что ее бывший гей, а ее любимый цвет коричневый. Это совсем не к месту в фрагменте, где автор поясняет о ее профессии. Читаем дальше?  

– Да.  

Дима продолжил читать:  

– Она работала и получала удовольствие от этой работы, она мечтала работать только официанткой. Она когда подносила еду видела, как клиент радуется этому, словно ребенок, и она понимала, что мир не так жесток, он прекрасен и насыщен красками... – Уууух, блядь, как это плохо, все очень и очень плохо. Петя, когда учитель по математике рассказывает детям, что дважды два четыре он не имеет в виду, что мир прекрасен, насыщен красками и китайскими фонариками, он просто даёт информацию детям и выполняет свою работу. Тоже самое и здесь.  

– Я не понимаю к чему ты это, я ведь просто хотел сказать, что Гертруда любит свою работу...  

– И радовать людей этим, да?  

– Да.  

– Ну Петь, можно же просто написать, что она любит свою работу и радовать клиентов чем-то вкусненьким, и то последнее является странным. Вот просто надо было украсить текст, и вместо того, чтобы сделать это нормально ты решил натянуть сову на глобус. Это я про прекрасную жизнь, насыщенную красками и т. д., так пафосно, как будто она не еду носит, а спасает, блин вселенную. А ещё вот эта фигня. Петя, никто не поверит, что молодая девушка в здравом уме захочет всю жизнь работать официанткой.  

– Это ещё почему? У каждого своя судьба и каждый сам выбирает по какому пути ему идти.  

– Да еб твою за ногу. Так, хорошо, ну вот смотри, профессия официанта или кассира в "KFC" это работа для студентов, это подработка, а не полноценная работа. Никто в здравом уме не будет работать там всю жизнь и стремится только к этому. А твоя героиня будет гореть желанием работать всю жизнь официанткой, только при условии, что она полоумная... Аааа, я понял, это стеб. Она и есть полоумная, и мужик ее полоумный. Ты решил потроллить всех этих недоавторов с их недолюбовными произведениями. Именно поэтому повествование такое идиотское, потому что повествуют идиоты, верно?  

– Вовсе нет!, – возмущенно воскликнул Петя, – я хотел написать романтическую историю. Такую же хорошую, как про "Ромео и Джульетту", "Евгения Онегина", Отеллу и Дездемону"...  

– Про "Дулина и Михалыча", – добавил Дима.  

– Да в смысле? Хорош стебаться уже!!! Относись к этому с уважением!!!  

– С уважением? Петя, давай прочтем одну главу, где Гертруда уехала в Саратов к родителям, и тогда я объясню, почему я не могу относиться к этому с уважением?  

Дима стал читать:  

– Она уехала на неделю, но кажется уехала навсегда, я плакал, я сильно плакал, – ну что же, для "Светозарушки" у меня очень плохие новости, он отбитый на всю голову параноик, раз плачет по такому не значительному поводу.  

Петя язвительно посмотрел на Диму и ничего отвечать не стал. Дима продолжил чтение:  

А вот мое любимое прям:  

– Я так скучал по ней, что один раз я обнял свой самокат, представляя, что это она. Я так сильно его прижал к себе, что он сломался. – После прочтения Дима сильно засмеялся.  

– Ты чего? – спросил Петя.  

– Боже, это так тупо, что гениально!!! – сдерживая смех ответил Дима.  

– Ты издеваешься? Нет, просто скажи, что ты издеваешься.  

– Я не издеваюсь Петь, просто объясни мне, темному человеку это же как сильно надо хотеть трахаться, чтобы прижать к себе самокат и при этом его сломать? И вот про это я и говорю, как я должен относиться к этому с уважением, если этот рассказ такой халтурный?  

– А может это не мой рассказ халтурный, может это ты придираешься? Может ты просто мне завидуешь?  

– Я значит завидую? Хорошо, давай тогда прочтем момент, где Гертруда приехала обратно домой в восьмое марта и этот так называемый "Светозарушка" сделал ей подарок?  

В том рассказе по сюжету Светозар написал ей любовный стих. Дима нашел этот момент и начал читать:  

– О планета, мир, вода,  

о земля, пчела и Москва.  

О листья падают с небес,  

я играю на своем контрабасе.  

Ты моя и только моя,  

прекрасная, как праздник  

первое мая.  

Ты интересна, как книга  

Стивена Кинга, с тобой  

хорошо играть в Майнкрафт.  

Ты лучше этого мира и это  

очень, и очень очевидно,  

ты прекрасна, как Лара Крофт.  

– А при чем здесь мой стих? – спросил Петя.  

– А при том Петь, что такой стих, где нет смысла, но есть рандомный набор слов, хромающая рифма и ритм могу и я сострочить. Как не фига делать, – сказал Дима. – Например:  

– О кальмар, кино и глобус,  

женщина заглянула в рот дельфина, а там  

нефритовый троллейбус.  

Петя рассмеялся с этого и спросил:  

– Что за хуйню ты несешь?  

– Нет, это я тебя должен спросить, что за хуйню ты несешь? – сказал Дима. – Вот к примеру, при чем здесь Москва и пчела? Планета и мир; первое мая и Лара Крофт; Стивен Кинг и Майнкрафт; мы что играем в игру " Найди лишнее"? Нафига здесь такой набор слов? И обидно за моего любимого писателя Стивена Кинга.  

– А мне не обидно. Я тоже фанат его творчества и поэтому упомянул его в этом рассказе, ведь Стивен Кинг...  

– Повесился от стыда, узнав, что его упомянули в этом рассказе.  

Петя посмотрел на Диму очень возмущённо и тихо, словно шепотом сказал:  

– А вот теперь я точно уверен, что ты мне просто завидуешь, – Петя злорадно улыбнулся.  

– Вот скажи Петь, ты хороший писатель? – спросил Дима. – Если да, то почему ты не воспринимаешь критику? Хорошие писатели прислушиваются к критике и редактируют свои произведения в случае чего. Я тебе не завидую и я уже объяснил почему. И объяснил, при чем основательно, почему твой рассказ плохой. Объяснить ещё раз?  

– Ну объясни.  

– Вернёмся к концу рассказа с вашего позволения, – Дима перелестал сразу к последней главе, – ага вот. – Начал читать:  

– Мы со Светозарушкой гуляли по парку, как вдруг увидели под кустами, словно календарь под крышкой фортепиано... – кхм, кхм, ладно проехали, – лежала собачка. Она была без хозяев, у нее никого не было и она была несчастной. Мы со Светозарушкой обняли другу друга и... – ооох Петя, Петя, Петя, как долго, если честно я угарал с этого.  

– Что тут смешного? Ты больной что-ли?  

– Вернее правильнее спросить: Что тут грустного? На протяжении двадцати с лишним страниц нам ебали мозги с историей о "великой любви", – Дима показал кавычки пальцами, – и вдруг: ДАМЫ И ГОСПОДА, ЛЕДИ И ДЖЕНТЛЬМЕНЫ, НА СЦЕНУ ВЫХОДИТ ДРАМА!!! ВОТ ЭТО ПОВОРОТ!!!  

– Тебя что-то не устраивает?  

– Да, Петь, меня это не устраивает...  

– Погоди, не ты ли мне расхваливал "Зелёную милю", как отличную драму?  

– Ты всерьез сравниваешь вот ЭТО с "Зелёной милей"? Петь, я не говорю, что драма это плохо, я говорю, что "пиздастрадания" плохо.  

– Что ещё раз?  

– Не важно. Петь, это очень дешёвый способ выдавить слезу у читателя только потому, что собачку жалко. Более того я помню ты мне дал когда-то прочитать свой комедийный рассказ про того мальчика, который сломал руку.  

– И что? Это здесь при чем?  

– Да нет, просто там сюжет был таков, как маленький мальчик упал в овраг и сломал руку, а родители три дня его искали, типо это смешно. Хотя когда я это читал мне было совсем не до смеха, мне было жалко мальчика. Петь, просто объясни, почему когда ты пишешь комедию, то получается драма, а когда пишешь драму и мелодраму получается комедия? Как ты это делаешь?