Яблоко от яблони

Говорят, что яблоко от яблони далеко не падает. Если родители врачи, ребенок наверняка станет тоже врачом. Если родители учителя, то наверняка ребенок закончит Педагогический и станет также учителем. В общем вы понимаете о чем я. Расскажу немного о себе.  

Я вырос в рабочей семье. Отец всю жизнь работал токарем на заводе. Сначала до войны, и дальше после ВОВ продолжал работать токарем. Никогда не менял место работы. Даже выйдя на пенсию продолжал работать, чтобы воспитывать своих троих детей. Мама тоже работала на фабрике. Младшим из детей, поскребышем, оказался я. В послевоенные годы было модно отдавать детей в музыкальную школу. Почти в каждой семье было пианино или какой-нибудь другой музыкальный инструмент. Так вот, мои родители работяги решили купить для меня пианино. Занятия в начальных классах были каким то адом для меня. Мне стыдно признаться, но я по своей детской глупости даже хотел смерти учительницы по музыке, чтобы отменили урок. Я совершил грех. Мои слова были услышаны и бедная учительница действительно умерла. Ей не было и тридцати лет. Она умерла от какой-то болезни. Когда хоронили ее, а мне было всего 9лет, я стоял рядом с ее гробом и смотрел на нее, не понимая, как это так случилось? Ведь ещё недавно она держала мои руки, каждый мой пальчик ставила правильно на клавишу и вдруг она умерла.  

После ее смерти что то произошло со мной. Я изменился эмоционально. Задумался о жизни. И это в таком детском возрасте. Началось с того, что я стал сочинять музыку.  

Тогда у меня не было возможности записывать сочинение на магнитофон. И я записывал ноты в нотную тетрадь. До сих пор храню свои первые сочинения. Пианино стояло в комнате, где спал мой отец. В этой комнате спал и я на раскладушке, которая располагалась рядом с пианино. И вот, когда меня посещала муза, а чаще она приходила по ночам, я открывал пианино и начинал играть и записывать ноты. Отец безумно злился на меня. Говорил, что неужели целого дня мне не хватает играть. И что нет совести у меня, что не даю ему поспать. Я объяснял, что это муза пришла в это ночное время и если я не поиграю и не запишу, то она уйдет и завтра я ее уже не вспомню. Конечно, я был эгоистом и не считался с отцом. Я открывал для себя духовный мир. Тем не менее я настолько увлекся музыкой, что решил посвятить себя искусству. Отец иногда выпившим садился за пианино и перебирал клавиши, подбирая песню "Темная ночь", которая навевала ему годы войны. Иногда, играя, он плакал. Отец был очень эмоциональным человеком. Он всегда говорил – только чтобы не было войны. Он видел весь этот ужас. Отец рос без родителей и мать свою не помнил. Тем не менее, во время бомбежки ему молодому солдатику было так страшно, что он кричал – Мама, мама. Это он мне сам рассказывал, когда был выпившим. О войне он не любил рассказывать. И умер он в возрасте 68 лет, когда в стране начались волнения после объявления Горбачевым Перестройки. Его сердце не выдержало внутренних войн среди некогда дружных народов бывшего СССР. Царство ему небесное. Я всегда буду помнить о нем, как о человеке, который не только подарил мне жизнь, но и воспитал тем, кем я стал.  

Я закончил музыкальную школу. Играл я неважно. Педагоги в школе не дали мне технический уровень владения инструмента.  

Затянута кисть, локти рук висели ниже клавиатуры. Дополнительных уроков не брали по причине нехватки денег. И никто и не думал, что я решу поступать в музыкальное училище. Но я решил поступать. Я был уверен, что поступлю, так-как не мог даже теоретически предположить, что станет со мной если не поступлю. На кону стояло всё. Лучше всего я знал литературу. К экзамену по литературе я получил пятерку за длинное стихотворение НЕОБЫЧАЙНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ, БЫВШЕЕ С ВЛАДИМИРОМ МАЯКОВСКИМ ЛЕТОМ НА ДАЧЕ "В сто сорок солнц закат пылал.."  

Беда была с основным экзаменом по игре на фортепиано. Программа была достаточно сложная. В репертуаре был даже Первый концерт Рахманинова. Я занимался по восемь часов в день без репетитора. И вот день сдачи вступительного экзамена наступил. Как сейчас помню, я шел по темному коридору и споткнувшись, влетел в актовый зал, где на сцене стоял настоящий рояль, который я видел впервые в своей жизни. Комиссия предложила подняться на сцену. Мне казалось, что мое сердце сейчас остановиться и я умру прямо здесь на сцене.  

Тем не менее я начал играть. Это был Этюд. Не помню сейчас точно какой, но какой-то очень быстрый. От волнения мои пальцы заплелись, какая то несуразица и каша, а не мелодия. Комиссия остановила мою игру и спросила меня – Вы впервые играете на рояле? Я ответил коротко – Да. Комиссия больше не слушала меня и попросила пригласить другого абитуриента.  

Я был не просто растроен, я был потерян и убит. Все мои старания, все мое стремление оказались напрасны. Тем не менее я на следующий день решил поехать и узнать общий балл. Мне поставили за игру оценку три. За что? Я был уверен, что получил кол.  

Общим балом я поступил в училище. Комиссия сказала, что игра моя совсем не понравилась, но так как на отделе по фортепиано я оказался единственным юношей, они решили дать мне шанс. И они не ошиблись. За год учебы в музчилище я добился прогресса в то время, как другие добиваются за три года. Об этом мне сказал мой педагог.  

К завершению учёбы, я владел в совершенстве игрой и готовился поступать в консерваторию. Отец мне говорил, что музыка это не профессия. Это так, для души. И что мне лучше овладеть какой-нибудь полезной профессией. Не знаю, что со мной произошло, или слова отца подействовали на меня или интуитивно я почувствовал, что, яблоко от яблони далеко не падает, я решил пойти в армию. Мои педагоги были в шоке. Как так!? У тебя хорошие рекомендации и программа на высоком уровне. Не дури!  

Но я решил. Я приехал в воинскую часть один, так-как мне дали отсрочку, чтобы я сдал выпускные экзамены. Когда я вошёл в воинскую часть, первый вопрос, который я задал начальнику штаба был такой – А где у вас пианино? Начальник штаба ухмыльнулся и сказал – вон там, загляни в окно. Но в окне была куча мусора. Где?, переспросил я, здесь только мусор. Там, дальше, дальше – издевался начальник штаба. Под конец я понял, что пианино никакого не было, а здание готовилось к сносу и конечно этим должны были заниматься мы, вновь прибывшие новобранцы. Я сразу понял, куда попал и до конца службы мстил начальнику штаба по всякому случаю. Два года службы пролетели быстро. После армии я попытался поступить в Институт искусств в городе Химки, но мне не удалось. Два года службы положили конец моей карьере стать пианистом. Но, вы знаете, я совсем об этом не жалею. Я получил хорошее музыкальное образование, овладел несколькими строительными профессиями. Это помогло мне создать семью и заботиться о ней, как когда-то отец заботился о нас.  

В двухтысячных овладел компьютером. Купил большую Библию по Фотошопу и решил заняться цифровой фотографией. В настоящий момент имею свой маленький бизнес, где оказываю всякого рода цифровые фотоуслуги.  

Яблоко от яблони недалеко падает, но моему яблоку удалось укатиться чуть подальше от дерева. Я думаю, отец бы мною гордился.