День избавления.

Глаз, коричнево-алый глаз. Он служил браслетом на его руке. Он приковывал и гипнотизировал мой взгляд. Вырывал из этого мира.  

Апрель. Чёртовы, жаркие апрельские дни. Солнце палило, в организме не хватало воды, улицы были покрыты людским потом.  

В такие дни лучше сидеть дома, не выходить на расстрел солнечных лучей. Но похоже так думала только я.  

Одна особа, которая решила 'разгулять' свою причёску, вытащила меня, на самое пекло, и потащила далеко, в самый эпицентр солнечного дерьма в городе.  

Мы ехали в трамвае, в котором успели отхватить места. Там было пиздецки душно, духота полностью заполнила транспорт и тело, дышать было нечем.  

Она обернулась ко мне и спиздила мои наушники. Один она засунула себе, а другой вручила мне. И вот с этого, круги ада этого дня усилились.  

Дерьмовая мызука проникала в мои уши, дерьмовое пение долетало до моих ушей. Она оборачивалась, толкала меня плечём, чтобы я обернулась. Эта 'стерва' пела прямо мне в лицо, извергая весь поток строк и слюней в мою недовольную гримасу. А тем временем людей становилось всё больше, свободных мест уже не было, и всё они толкались то туда, то сюда. Жестоко.  

Казалось, что мы ехали вечность. Казалось, что эта музыка играла вечно.  

'Господи, Вашу Мать, Заткните Это Всё'  

'Остановите этот ебучий трамвай, и я нахуй вылечу от сюда'- только это и теребонькало у меня в голове, пока на заднем фоне моего подсознания была суета людей, и пот текущий с их тел.  

Вот тут-то меня и подловили. Мой взгляд поднялся с рук на моих коленях, и упал на руку стоящего совсем рядом человека. Он держался за ручку сиденья передо мной, наклонив руку так, чтобы я точно увидела этот браслет. Глаз, коричнево-алый глаз. Он приковал мой взгляд, заставив полностью забыться.  

Глубоко, совсем глубоко, но я знаю, что можно проникнуть ещё глубже, чтобы не слышать отголосков голосов и музыки.  

Коричнево-алое пространство, было темнее, чем сама оболочка глаза. Оно было глубже чем Марианская впадина. Оно было красивее чем любая грёбанная архитектура. Оно было таинственее чем Мона Лиза. Оно блять было всем и ничем одновременно.  

Первое, что я почувствовала- это прохладу но, не такую сильную, чтобы оледенеть. Воторое- покой. Вся злость, мольбы о завершении этого адско-хуёвого дня ушли.  

Я уснула, погрузилась, умерла. Что угодно из этого, но меня уже не было в том мире, где всё было обмазано людским потом.  

Трамвай оставновился на нужной остановке и моя спутница вышла. Без меня, забыв меня. Меня уже не было в жизни других людей, что знали меня. Я полностью ушла.  

Я уснула, погрузилась, умерла. Я была запечетленна коричнево-алым глазом. Я была поглощенна своей собственной душой.  

В этом мире я уже была мертва.