Далекие огни

Двое путников пробирались по заснеженному лесу. То и дело цепкие ветви останавливали их и мешали идти дальше. Словно когти диких животных они царапали зимние куртки, а те противно шуршали. Старые коряги, раскиданные то тут, то там, норовили сломать лыжи. Торчавшие в сторону корни, как капканы, расставленные охотником, лежали куда не ступишь. Лес погребло под снежными завалами.  

С каждым шагом лес редел и вскоре вековые громадины, стоявшие плотным слоем, расступились перед простором поля. Резкий порыв ветра, будто стена, ударился о замершие тела. Гнетущий и неприветливый лес тут же стал верным другом в сравнении с холодным завыванием ветра. Порывистый, пронизывающий до костей, он забирался под кожу как самая страшная болезнь. Замораживал белки глаз и превращал слезы в чистейшие кристаллы. Те, сиротливо приютившийся в уголках глаз, будто колкие иголки, прошивали щеки насквозь. Поправляя широченными варежками шарфы и натягивая их еще сильнее на нос, путники продолжали свое движение на восток. Под их весом лыжи, тяжело хрустя, проваливались под снег.  

Прокладываемая первым путником лыжня быстро уходила под снег, так что второму участнику приходилось не легче первого. Он шел, дыша ему в затылок. Словно волчья стая, они пробирались вперед по склону к далеким огням. В надежде найти очаг и обогреться у него. Потеряв ориентиры трассы, спортсмены заблудились в лесу. И только дальние огни деревни, словно мираж, продолжали вселять надежду на завтра.  

Мужчина постарше, что шел впереди, остановился и вгляделся вдаль. Что-то ему совсем не нравилось во всем происходящем. За свою жизнь он многое видел и разные трассы прошел, но эта прогулка пахла зловонием. На его морщинистом лице читалась тревога. Густые брови, под тяжелым слоем снега, нахмурились. Он чувствовал беду. Юнец, что шел за ним следом, встал позади. Он сам понимал, что дело дрянь. Уставший от долгого спуска и гнетущего молчания, он хотел было заговорить с другом, но смолчал. В такой метели кричать не было смысла, твой голос, будто лишний на этом празднике жизни, уносил дикий ветер. Немного помявшись на месте, он решил размять мышцы спины. Забитые мышцы отдались тихой ноющей болью. Как заведенные пружины, они вцепились друг в друга. Потребовались усилия, чтобы снова выпрямить шею.  

Ветер не прекращался, мужчина все так же стоял на месте и вглядывался вдаль. Не зная, чем себя занять, юнец отряхнул лыжи друг о друга и легонько ими постучал. Заледеневшие ноги дали о себе знать. Как два неотесанных бревна, они, не слушаясь хозяина, стукнулись друг о друга. Острая боль, словно молния, проскочила от пяток до плеч. Юнец сложился в три погибели и присел на корточки. От боли выступили слезы, которые тут же острыми иглами скатились по щекам. Красная обветривается кожа щипала. Пытаясь хоть как-то совладать с собой, юнец крепко стиснул зубы и оперся на лыжные палки. Сил встать не было. Будто мешок с картошкой, он повис на лыжных палках, не в силах пошевелиться. Ноги, онемевшие до характерного синего цвета, будто ломались под тяжестью тела. Под толстым слоем одежды не было возможности разобрать, что именно случилось.  

Парень, уперся головой в коленку и начал считать до десяти, пытаясь сосредоточиться на чем-то еще. Старик обернулся. За стеной снежинок, беспорядочно несущихся перед лицом, было сложно разглядеть хоть что-то вблизи пару метров. Ветер только усиливался и крупные хлопья мокрого снега, тяжелым грузом оседали на плечах. Им нельзя было останавливаться.  

Подойдя ближе, мужчина протянул руку юнцу. Тот, все еще корчась от боли, крепко сжал ладонь товарища и выдохнул. Одним рывком его подняли и подхватили за талию. Найдя опору, товарищ едва переставлял ноги, чтобы поднять лыжи из-за завала. Острая боль как пуля, прострелила все тело насквозь. Словно удар током, жгучая и горячая, она дернула ноги. Потеряв под собой опору, парень упал. Мужчина, едва соображая, что происходит, подхватил его в последний момент. Так идти было нельзя.  

Осмотрел экипировку, достал крепкую веревку и обвязал ее вокруг талии товарища. Затем накинул тот хомут себе на плечи. После нехитрых движений он принялся за лыжи. Создав единую нерушимую конструкцию, он снова поставил юнца на ноги и, едва не срываясь на крик, объяснил ему дальнейший план. Паровозиком, двигая ногами в такт и разгоняя кровь по венам, они двинулись дальше. Уходя глубже в ледяной шторм.  

Дорога становилась тяжелее. Поднимаясь в горку, они то и дело проскальзывали. Сил почти не осталось у обоих, к тому же парень так и не смог нормально отогреться. Пробираясь в белой пустыни, они молились не сбиться с пути и добраться до ближайшей деревни. На удачу, ветер начал постепенно стихать. Шквалистые порывы холодных и острых кристаллов закончились: можно было вздохнуть.  

Снег, все так же крупными хлопьями, перестал нещадно бить по плечам и сейчас, словно мягкая вата, медленно ложился на сугробы. Лыжи, что заметало за долю секунды, отозвались радостным скрипом. Колея легче прокладывалась, да и горизонт очистился. Непогода закончилась. Снова было видно деревню и теплые желтые огни в окнах домов. Оставалось совсем чуть-чуть.  

На радостях, мужчина ускорил темп. Лыжи сначала легко поддались, а затем встали как вкопанные. Юнец упал на бок и заорал. Плохо понимая, что делать, он отстегнул ботинки для лыж и прижал колени к себе. Почти полностью атрофированные на Морозе ноги, не слушались его. Он растирал их и осторожно крутил лодыжку в сторону, но та вообще не подавала сигналов. Нервные окончания дали сбой. Парень жалобно глянул на товарища и тот все понял без слов. Он скинул рюкзак и достал оттуда термос, а за ним все, что могло хоть как-то помочь отогреться. Шансов было мало. Отвязывая свои лыжи от лыж парня, он оглянулся назад. Его мозг вычерчивал ровные линии и рисовал себе ориентиры. Затем мужчина повернулся обратно к деревне и вытянул руку вперед. Оставалось идти совсем недолго, у него был шанс позвать подмогу. Забрав рацию и скинув рюкзак, мужчина выдал в руку другу сигнальный огонь и быстро ретировался. На счету была каждая минута.  

Глаза, будто покрытые коркой, плохо различали цвета. Все накрыло белой пеленой. Черные очертания домов, словно мираж плавали на поверхности. От горячего выдыхаемого пара, мерещилось, что они уходят куда-то вдаль. Еще дальше от тебя. Время тянулось как жвачка. Тело ныло и мечтало найти покой. Каждая мышца, как натянутая струна, звенела от малейшего усилия. Мужчина, чтобы не порвать связки, ступал аккуратно, как снежный барс. Его костюм от холода, хрустел на нем как картон. Сбившееся дыхание кружило голову. Последние силы покидали его. Но деревня была уже так близко и к тому же, он отвечал за парнишку. Все то человеческое, что было в нем, будто маленький атомный реактор толкало его вперед. Взяв эту идею за основу, он раз за разом делал маленькие шаги к цели. Пока не услышал женский голос. Взволнованный и визгливый, он тонул в белой пене.  

Мужчина оглянулся по сторонам, но ничего не заметил. Не сбавляя хода, он всматривался в снег, но никак не мог понять, откуда звук шел. Снова раздался женский крик. На много громче и увереннее звучал он в этот раз. Мужчина остановился и огляделся. Женщина была где-то рядом. Будто почувствовав тепло, он повернулся направо и прищурился. Вдали виднелся черный сугроб. Тут же собравшись с силами, мужчина развернулся по направлению и пошел к женщине. Та кричала о помощи из-за всех сил. Она барахталась в снегу пытаясь встать, но ее уже слишком сильно засыпало мокрым тяжелым снегом. Пытаясь откопать себя, она сбила в кровь пальцы рук. Ее черные волосы превратились в сосульки и небрежно спадали на плечи, ресницы заледенели, а кожа под ними шелушилась. Яркая красная шапочка была явно одета не по погоде, крупная вязка буквально впитывала каждую снежинку.  

— Я уже иду! – Крикнул мужчина и помахал рукой. Женщина улыбнулась и помахала ему в ответ. Почему-то на сердце стало теплее.  

– Давайте я вам помогу. – Учтиво предложил он, подойдя к ней ближе. Он снял резинки с рук, державшие лыжные палки, аккуратно положил их сбоку, затем отряхнул перчатки и встал пошире, для устойчивости. Протянул обе руки женщине и схватил ее как можно крепче за руки под плечами. Она улыбнулась и обхватила его замершими руками вокруг шеи. Рывок и сугроб остался позади. Девушка повисла на шее мужчины, и он ее крепко обнял.  

Убедившись, что она в порядке, он отстранился от нее. Затем бросил беглый взгляд позади нее в поисках ее лыж и снаряжения, но не нашел их. Что-то неправильно было во всей этой ситуации. Как она сюда дошла, да еще так плохо подготовлено. Зачем ей вообще потребовалось выходить из дома в такую пургу. Продолжая обдумывать все эти детали, у него в голове вдруг пронеслось что тут нет никаких следов, кроме его. Снегопад закончился, так что их не могло так быстро замести. Не много напрягшись, он взглянул на девушку, та продолжала его обнимать, ее взгляд был опущен вниз. Ситуация начала становиться неловкой, от слишком долгих объятий. Пытаясь прервать затянувшуюся тишину, мужчина отодвинулся еще дальше. Женщина буквально висела на его руках, но почему-то она была очень легкой.  

— Все в порядке. Можете встать? – Скромно спросил он и неловко улыбнулся. Не делая резких движений, он положил свою руку ей на кисть и попытался ее поднять. Внезапная боль пронзила его плечи. Острыми когтями вцепилась она в его одежду, разрывая ткань. Красная шапка слетела, обнажив растрепанные черные волосы. Она подняла голову. Ее бешенные узкие глаза, как у хищника, смотрели на него как на добычу. Медленно, будто смакуя момент, она облизала огромные губы. Затем она широко улыбнулась, показав два ряда острых как у акулы зубов. От страха мужчина закричал и тут же попытался скинуть ее.  

Замерзшие пальцы никак не могли вцепиться в ее кисти. Он начал кружиться, но не рассчитал радиус лыж. Запутавшись как клубок змей, они повалили его на снег. От неожиданного рывка женщина вцепилась в него еще сильнее, ее когти все глубже входили в его плоть. Оказавшись на снегу, она ловко, как паук, напрыгнула на него своим обрубленным телом и придавила легкие. И без того холодный, режущий горло воздух, разом вышел. Будто пиявка женщина присосалась к жертве и наблюдала за тем, как та медленно умирает.  

Разорванные плечи сочились. Рубиновая кровь стекала по ее замерзшим пальцам и капала на белый снег. Женщина выдохнула и захихикала, но пара не последовало. Отклонилась чуть назад, и резким ударом, как коршун набрасывается на свою добычу, вонзилась ему в шею. Ее зубы вошли в плоть как по маслу. Разрывая артерии и мясо, она углублялась все дальше. Затем послышался резкий хруст. Кровь брызнула фонтаном.  

Юнец никогда не дождется подмоги…