Всегда сладка ли месть?

ВСЕГДА СЛАДКА ЛИ МЕСТЬ?  

(повесть, продолжение)  

Вадим поплелся на аэродром. Он шел и думал, перебирая все в голове. Оксана, моя Оксана… Неужели ты могла мне так подло изменить? Что ты нашла в этом лощеном красавце? Что тебе не хватало? Что у тебя с ним? Сильное чувство или просто твоя распущенность? И тут же ему вспомнилось, как при первой же встрече, в первый же день их знакомства она так легко отдалась ему. А ему казалось, что из нее выйдет верная и любящая жена. Права была мама, когда говорила, что намучаешься ты с ней. И тут только теперь вдруг жгучая ревность захлестнула его. Встреть бы сейчас Руслана, он бы его руками, зубами рвал на куски. Он, только он, во всем виноват! Это он соблазнил Оксану, она просто не смогла устоять перед ним. А может быть, это был единственный случай, мимолетное увлечение? – пытался он успокоить себя. – Может не стоит раздувать из этого скандал? Просто нужно поговорить с Оксаной. Она все объяснит, и все будет по-прежнему…  

После этого разговора с Кирой Вадим держался, стараясь не подавать вида. А Оксана вела себя в отношениях с ним как-то странно: то холодна, как лед, то ласкова до назойливости.  

Через несколько дней, когда вечером они сидели у телевизора, Оксана вдруг схватила платок, зажала им рот и выбежала на кухню. Там ее вырвало. Вернулась бледная и прилегла на кровать, смотреть телевизор дальше она не стала.  

– Что-то давненько у тебя не было месячных? – задал он вопрос жене. Этот период у жены он знал четко. У Оксаны он проходил всегда тяжело, болезненно. Не только о близости в это время не могла идти речь, в этот период Оксана была раздражительна и вспыльчива, и он старался лишний раз не попадаться ей на глаза. Последний раз, а это было 15 октября, она вспылила, и они даже поссорились из-за какого-то пустяка, а потом целую неделю не разговаривали. А с тех пор прошло уже полтора месяца. Оксана молчала.  

– Уж не залетела ли ты?  

– Может и залетела, – резко огрызнулась она.  

– Ты прекрасно знаешь, что я тут не причем. Мы всегда аккуратно предохранялись. А может быть это кто-то другой?  

– Не говори глупостей! – возмущенно выкрикнула она.  

И тут уже Вадим не сдержался.  

– Глупостей!? Можешь не изображать оскорбленную невинность. Я знаю, что ты спала с Русланом.  

– Да ты что! Кто тебе такое сказал? Никогда этого не было, я клянусь тебе.  

– Значит, не было, и ты клянешься? Тогда пойди к Кире и забери свой лифчик, который ты забыла у них в постели!  

Оксана сразу сникла, а потом расплакалась, и сквозь слезы спросила:  

– И Кира об этом знает?  

– Да, знает, именно она мне сказала об этом.  

– Господи, что же я наделала! Что теперь будет?  

– А ты, действительно за… беременная?  

– Я только на днях об этом узнала.  

– И что ты собираешься делать?  

– Я не знаю. Вадимушка, милый, только, ради Бога, не выгоняй меня. Ты же знаешь, что мне просто некуда больше идти.  

– А о чем ты думала раньше, когда ложилась с ним в постель?  

– Меня просто черт попутал.  

– Черт попутал? Не тот ли черт, что живет у нас за стеной? Ведь ни один раз это было у вас, не правда ли?  

Она только опустила голову.  

– Он пришел к нам, когда ты был на дежурстве, стал говорить такие ласковые слова, что давно меня любит, что не может жить без меня, а потом стал гладить меня по …  

– Меня эти подробности не интересуют, – твердо оборвал ее признание и вышел из комнаты.  

Ослепленный ревностью, стал строить планы мести. Желание убить, уничтожить соперника овладело им. В воспаленном мозгу стали рождаться планы убийства Руслана. И вскоре случай для этого представился.  

На следующий день эскадрилья, где служил Вадим, заступала на дежурство в ДС. Самолет Вадима был выделен в дежурное звено. Вместе с ним заступил на дежурство и Вадим. Технический состав дежурил в ДС по неделям. В течение всей недели они безотлучно несли службу, жили, спали, ели в дежурном домике. Летный состав дежурил посменно, меняясь два раза в сутки.  

Это произошло 5 декабря. Вся страна отмечала День Конституции, а эскадрилья Вадима несла боевое дежурство в ДС. Вадим со своим самолетом уже пятый день находился на дежурстве. Из летного состава в этот день с 8-ми утра до 8-ми вечера дежурил Руслан со своим ведомым старшим лейтенантом Козловым. С самого утра погода была явно нелетная. Низкие облака, местами провисающие ниже ста метров, плыли над аэродромом, сея не то мокрый снег, не то дождь. До смены летному составу оставалось чуть более получаса. Где то там, в казарме у дежурного по части уже ночная смена получала оружие. В уютном хорошо натопленном домике, все, кто находился на дежурстве, отдыхали каждый по-своему. В одной комнате, где отдыхали солдаты механики и водители автотранспорта, резались в «козла», в другой комнате офицеры играли в подкидного дурака. Там же в уголке Вадим сидел с учебником физики, тщетно пытаясь хоть что-нибудь запомнить.  

Из комнаты отдыха летного состава вышел Руслан.  

– Ребята, а ведь сегодня праздник. Вся страна отмечает его. Конституция дает нам право на все. Так почему бы и нам не отметить? У кого есть «шило»? (примечание. В авиации шилом называли технический спирт, которым заправлялись самолеты).  

Шило в солдатской фляге нашлось у одного из техников.  

– Тащите сюда все, что там осталось от ужина, – продолжал командовать капитан.  

В течение пяти минут стол был накрыт. Желающие выпить придвинулись поближе к столу. Спирт разлили по стаканам. Кто-то разбавлял его водой, кто-то оставлял неразбавленным. Руслан налил себе полстакана чистого.  

– За день Конституции!  

Все дружно выпили, и Руслан махнул свой стакан не разбавляя, закусив только холодной котлетой. Тут только он заметил, что Вадим по-прежнему сидит в своем углу.  

– А ты чего? Иди к нам, а то тебе не достанется.  

– Спасибо, я не хочу, – отказался он и уткнулся снова в свой учебник. Ненависть снова захлестнула его, и он только сильно сжал зубы.  

– Ну, как хочешь, нам больше достанется, – примерительно сказал Руслан. – И как говорится: «между первой и второй …»  

– Промежуток небольшой, – хором подхватили все сидящие за столом.  

Стаканы снова наполнились, и все дружно выпили. И в тот момент, когда они потянулись к закуске, в динамике щелкнуло и громкий голос оперативного дежурного объявил:  

– Дежурному экипажу готовность номе один!  

И завертелось. По этой команде каждый четко знал, что нужно делать. Все это было отработано многократными тренировками до мелочей. Вадим бросил на стол книгу, схватил шапку и, застегивая куртку на бегу помчался к самолету. Обгоняя его, мчались механики снимать чехлы и заглушки с дежурного самолета. Водитель АПА уже запускал двигатель своей машины. Вадим уже поставил стремянку, открыл фонарь и стал ждать летчика. Руслан выбежал из домика на ходу надевая ЗШ (защитный шлем) и неся в руках кислородную маску. И тут до Вадима дошло. Как же он пьяный полетит? Я же не имею право выпускать летчика в таком состоянии. Что делать? Не выпустить и доложить? Это срыв боевого задания. Выпустить, а если разобьется? Опять спросят с меня. А может быть обойдется. Возможно это просто проверка готовности. Сейчас летчик выйдет на связь, отметят, что в норму он уложился, и на этом все закончится. Аккумулятор был уже включен, рация успела прогреться. Сейчас только летчик вскочит в кабину, и еще не привязываясь, подключит шнур шлемофона, и можно докладывать.  

Руслан, тяжело дыша спиртными парами, влез в кабину.  

– 722-й на связи, – доложил капитан.  

– 722-му запуск  

Руслан показал Вадиму жестом, что нужно запускать. Пока двигатель запускался и набирал оборот, Вадим заученными действиями стал помогать летчику пристегиваться и включать все необходимые в полете выключатели. А внутри у него все похолодело. Может быть все таки обойдется, сейчас запустится, доложит и дадут отбой. Такое уже бывало. В такую погоду, да еще в праздник никто не рискнет поднимать в воздух дежурный экипаж только для проверки. Так успокаивал себя Вадим. Об этом же думал и летчик. Сердце у него бешено колотилось, в голове шумело, дышалось тяжело. Сквозь шум работающего двигателя прокричал технику:  

– Кислород поставь на 100%!  

Вадим понял его замысел. Он знает, что обилие кислорода быстро окислят алкоголь. А если стравить сейчас кислород, – мелькнула у него крамольная мысль, – тогда на высоте летчик потеряет сознание и … Но как это сейчас сделать?... Отсоединить шланг? Но летчик его сам подсоединит … Нет, пожалуй, это не получится. И тут его мысли прервались. Летчик доложил:  

– Запуск произвел.  

– 722-й выруливайте.  

Летчик жестом показал, чтобы убрали колодки из-под колес шасси. Вадим быстро спустился по стремянке и быстро убрал ее. Летчик закрыл фонарь, а Вадим, отбежав в сторону, чтобы летчик мог его видеть, показал жестом, что можно выруливать. Истребитель с полным боекомплектом стронулся с места и порулил в сторону ВПП. Через минуту он был уже на взлетной полосе. Все, кто выбежал из дежурного домика, в том числе и летчик, не верили, что истребитель поднимут в воздух. Думали, что это очередная проверка боеготовности. Сейчас летчик доложи о готовности к взлету, и дадут отбой, самолет снова зарулит на стоянку ДС. В крайнем случае, дадушт прорулить по ВПП.  

– 722-й разрешите на полосу.  

– Разрешаю.  

Истребитель вырулил на полосу и занял положение для взлета.  

– 722-й разрешите взлет.  

– Я Калитва, 722-му взлет разрешаю. Набор 1000 метров, далее по командам КП.  

Стоящие на земле увидели, как на самолете включился форсаж, и набирая скорость, он помчался по взлетной полосе. Через несколько секунд он оторвался и тут же скрылся в густой облачности. Все стояли в недоумении. В такую погоду и в праздничный день дать команду на простую проверку боеготовности дежурных сил могло командование ни дивизии, ни даже армии, а. скорее всего, эта команда поступила из Москвы. Значит, это было вызвано серьезными причинами. Возможно, даже по нарушителю воздушных границ. С тревогой смотрели на земле вслед скрывшемуся в облаках самолету. Те, кто был за столом пять минут назад, переживали больше всех. Они понимали каково сейчас летчику. В нормальном состоянии полет в сплошных облаках испытание не из легких, а если твои мозги туманит алкоголь, это во сто крат тяжелее. Но больше всех волновался Вадим. Он понимал, что не имел права, пусть если не служебного, но хотя бы морального, выпускать летчика в полет в таком состоянии. Им владели двоякие чувства. С одной стороны, ему хотелось, чтобы с Русланом случилось самое худшее, чтобы он разбился, чтобы навсегда ушел из его жизни. А, с другой стороны, он понимал, что такой исход принесет горе Кире и их еще не родившемуся ребенку, родителям Руслана и Киры, неприятности полку. И еще ему было жалко своего самолета, с которым он уже свыкся за последние четыре года. Эх, только бы он вернулся благополучно, тогда он ему…  

Он еще не успел придумать, что он сделает, как его мысли прервал прозвучавший в динамиках по всему городку голос оперативного дежурного:  

– Усилению прибыть в ДС.  

Это означало, что если взлетает один самолет из дежурного звена, нужно готовить на подстраховку другой из состава запасных на случай, если понадобиться поднимать и второй дежурный экипаж.  

Сырой холодный ветер загнал в домик всех, кто участвовал в выпуске самолета. На улице остался только один Вадим. Он нервно ходил по стоянке дежурного звена, каждых пять минут поглядывая на часы. Время вдруг растянулось не на минуты, даже не на часы, а просто на целые сутки. И этих сорок минут, пока не зажглись посадочные прожектора, показались ему целой вечностью. Самолет заходил на посадку. Вот он вынырнул из низких облаков и, пройдя с перелетом метров триста, опустился на полосу. Вспыхнули в лучах прожекторов ярко-оранжево- белые купола тормозных парашютов. Прожектора погасли, и  

самолет, развернувшись обратно, прорулил по полосе и зарулил на стоянку. И в этот момент у Вадима созрел окончательно план мести. Теперь Руслан был у него в руках, он уже четко представлял, как уничтожит его, если даже не физически, то по крайней мере, морально. Он где-то читал высказывание: «Месть – это холодное блюдо, его нужно подавать в холодном виде». Он так и решил для себя.  

Самолет остановился, летчик выключил двигатель, а затем и аккумулятор, погасли все бортовые огни. Вадим со стремянкой подошел к самолету. Летчик открыл фонарь, а Вадим повесил стремянку на борт кабины и поднялся к летчику. Руслан безвольно сидел в кресле, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, не то чтобы вылезти из кабины. Алкоголь и безумно тяжелый полет отняли у него все силы. Лицо его при ярком свете фонарей было желтым, как лимон.  

– Замечания есть? – спросил Вадим. Руслан отрицательно покачал головой.  

– Зачем поднимали?  

– По команде Москвы на контрольную цель.  

– Перехватил?  

– С трудом. Помоги подняться, – глухо прохрипел капитан, – а впрочем, лучше пойди принеси мне с полстакана разведенного шила, мне нужно отойти.  

Вадим со злорадством, и не без удовольствия выполнил его просьбу. Все шло, как нельзя лучше, в соответствии с его планом. Он даже налил в стакан спирта побольше, и только чуть-чуть развел его водой.  

– Фу, какая гадость! – промычал Руслан, возвращая стакан технику. Постепенно лицо его приобрело нормальную окраску, и с помощью Вадима покинул кабину. Вадим же принялся контролировать заправку самолета. Теперь его самолет переходил в запасные. Прибывшая группа усиления на смену только что слетавшему самолету готовила другой из запасных. Это давало возможность Вадиму вернуться домой, так как он автоматически становился техником в группе усиления. Оставалось только дождаться, когда закончат подготовку, и тогда вместе со всеми на автобусе вернуться в городок.  

(продолжение следует)