Уралмаш. Неизвестная история. Часть 3

Захотелось поведать о различных торговых точках старого Уралмаша и о том, что там запоминающегося в свое время продавалось. Сейчас почти все эти точки уже либо исчезли с карты района, либо перестроены или переформатированы. Но проходя мимо определенного адреса, нет-нет, и чувствую, как кто-то неведомый тихо толкает меня в бок – помнишь..?  

Так уж получилось, что я достаточно быстро, будучи еще школьником, выучил практически все улицы и переулки родного Уралмаша. Произошло это в том числе потому, что с той или иной улицей у меня автоматически увязывался какой-нибудь объект – чаще всего магазин, иногда столовая или киоск. Что-то типа «игры в ассоциации», помноженные на детскую память. Магазины запоминались быстрее – возможно, из-за того, что моя мама работала продавцом, и, раз побывав у нее, я поневоле начинал сравнивать другие магазины с ее торговой точкой, доставая ее при этом своими вопросами: чем отличается бакалея от гастрономии? что такое универсам? и так далее… Так и пошло.  

С раннего детства родители посылали нас со старшей сестрой за хлебом, луком или еще чем-нибудь нужным для дома. Так я узнал ближайшие магазины – тот, что напротив, №57, на Победы, 10, и на Победы, 2, где были целых две точки – «Хлебный» и «Овощи-фрукты», проще – «Овощной». В «пятьдесят седьмом», самом близком, продавались две вкусные штуки, за которые я готов был продать душу – это томатный сок и молочный коктейль. Сок тетя-продавец наливала из узкого стеклянного конуса, внизу которого стоял дозатор. В детских глазах этот процесс был сродни волшебству, и я мечтал, чтобы мне хоть раз разрешили покрутить эту пимпочку и самому налить себе сок. Рядом – стакан с солью, набирай, сколько хочешь, только ложку не задерживай. А коктейль делали в миксере, в алюминиевом (или никелированном? ) стакане, а потом переливали в стакан обычный, стеклянный, и он был такой холо-одный! Сок стоил 10 копеек, а коктейль – вроде как 15, и чтобы получить денежки от родителей или бабушки на такое счастье, надо было… ну, понятно: хорошо себя вести, слушаться, учиться на пятерки, и по обычному списку далее. В общем, выходило счастье не часто. Еще в «57-м», что запомнилось, помимо обычного мороженого продавалось томатное, по 10 копеек. Насколько понимаю, на основе того же томатного сока, но вкус, мягко говоря, не айс. Однако если у бабушки не было возможности – или желания – дать внуку больше, приходилось обходиться и этим, в конце концов, мороженое оставалось мороженым. А еще этот магазин запомнился мне очередями за мясом. Теми самыми, с номерками на руках. Мы стояли всей семьей, что-то кто-то переписывал, очередь постепенно двигалась. Говорят, что стояли и ночью, но в силу малости своей я этого просто не помню. Хочу отметить лишь, что даже с учетом того, что мама сама работала в магазине и могла что-то принести домой помимо «общих возможностей», определенные продукты в 70-е годы ХХ века купить было крайне тяжело.  

На Победы, 2, я, пожалуй, впервые столкнулся с таким понятием, как «запах магазина». «Хлебный», конечно, пах хлебом – хотя в магазине были прилавки с кондитеркой, напитками, там даже столики стояли, где можно было попить кофе или какао и поболтать. Но лотки с хлебобулочными изделиями, что находились за кассами справа от входа в магазин, наполняли ароматом все помещение с самого утра. В «Овощном» же пахло землей. Вне зависимости от времени года, количества фруктов и их расположения, все, что доставалось из земли – картошка, морковка, редька, и пр., и др., – все это лежало тут же, на прилавке, грязное – то есть, в земле, – эта же земля была повсюду в магазине на полу. Этот магазин мне еще запомнился тем, что над ним на пятом этаже жил мой школьный друг, и мы несколько раз баловались, скидывая на посетителей магазина бумажные бомбочки с водой. Один раз нас вычислили. Но это, как говорится, другая история…  

Рядом с «Овощным» стоял сетчатый склад, куда собирали все ящики. Но вне зависимости от того, что в них привозили, они тоже постепенно начинали вонять землей. Что, впрочем, не мешало нам периодически таскать их для использования в качестве дворовых хоккейных ворот. Склад, конечно, периодически запирали, и чтобы достать понравившийся ящик, надо было проявить недюжинную смекалку.  

Еще один «Хлебный» со своей неповторимой аурой находился в деревянном доме по Уральских рабочих, 17. В него мы с друзьями часто забегали после того, как шли со школы домой или когда на пустыре, расположенном тут же на Колупаевке, у нас заканчивались футбольные баталии. Насколько помню, обычно мы брали батоны – они всегда были очень мягкими, свежими-свежими! Потом этот дом снесли, на его месте выросли многоэтажки. Прошли годы, и я… стал жить примерно на месте этого «Хлебного»!  

За молоком можно было сходить в «57-й». Но совсем рядом, на Ильича, 38, был чисто «Молочный» магазин № 41 Свердмолокоторга. С ним у меня на всю жизнь ассоциируются молочные решетки – те, советские, и, разумеется, сами продукты. Красно-бело-синие треуголки молока (как удобно из них было попивать! ), стеклянные бутылки с молоком (с белой крышкой из фольги), кефиром (с зеленоватой крышкой), ряженкой (крышкой розовой) и снежком (крышка была вроде полосатой, нет? ). Любимый обед всех строителей – батон и бутылка кефира! Тырть пальцем по пробке, откусил батончика, запил кефирчиком – красота!  

У «Домовых кухонь» тоже были свои запахи. Их рядом с нами было две – одна через дорогу, тут же на Победе, 9, а другая во дворах Полтинника. М-м, какие это были запахи! Впрочем, почему были – на Полтиннике «Домовая кухня» до сих пор здравствует и радует своих посетителей. Но детские воспоминания – они ведь всегда ярче и слаще! Туда мы ходили обычно за тестом, сдобным или пельменным, и там мы видели всю эту вкуснятину, горячую, только из печки! Да, и мама, и бабушка часто что-то пекли, папа тоже изредка что-нибудь делал, и сестра уже подключалась – но там… там ведь ВСЕ ДРУГОЕ! Эх…  

К маме в магазин мы с сестрой ходили не очень часто – если только заранее договорившись, ведь телефонов тогда было немного. Мне ее магазин – «Новинка» на Избирателей – очень нравился: двухэтажный, с двумя входами, на первом этаже продукты, а на втором – промтовары. Одно смущало: из-за соседства продуктового с винным отделом в магазине постоянно толклись неприятного вида дяденьки. Впрочем, маму они знали, никто с ней не ругался, и меня никто не обижал. При необходимости ее встречал отец. Иногда это было действительно необходимо: бывало, что мама работала целыми неделями по 12 часов, а еще вспоминается морозная зима, если не ошибаюсь – 1979 года, когда было под минус 50 градусов. Мама баловала нас с сестрой, зачастую принося нам в своей сумке то пирожные, то конфеты – она работала именно в кондитерском отделе. А еще из вкуса детства я почему-то запомнил окорок: розовый-розовый, с аккуратной каймой жирка, вкусный-вкусный! Возможно, я лукавлю, но такого окорока я не видел и не пробовал с той поры и до сегодняшнего дня…  

Рядом с «Домовой кухней» на Полтиннике стоял «Мебельный» (Ильича, 52). Там тоже был свой запах – дерева, клея, какой-то своей местной пыли. Именно в нем мне купили кресло-кровать на замену старой железной кровати. Как же я радовался! Потом «Мебельный» закрыли, и на его месте открылись «1000 мелочей».  

Интересно, что уже в середине ХХ столетия многие торговые точки стали строить в соседних домах, зачастую – домах однотипных. Так было на многих улицах – на Космонавтов, Орджоникидзе, Культуры, и так далее. Вот и здесь, в соседнем доме на Ильича, 50, был еще один магазин, весьма любопытный, он назывался «Учебные пособия». Там можно было купить что-то для школ или других учебных заведений – но не ученикам, а в плане материально-технического обеспечения. Карты всякие, портреты, бюсты, доски… Мне этот магазин почему-то не нравился.  

То ли дело обычные «Книжные»! Тут есть, где школьнику разгуляться! Таковых на Уралмаше было три: на Кировоградской, 9, на Космонавтов напротив швейного ателье «Белка» и на Машиностроителей, в здании гостиницы «Мадрид». Последний считался самым большим и наиболее шикарным по выбору, на Космонавтов больше всего нравился мне – там все было компактно и аккуратно. А на Кировоградской магазин полюбила вся окрестная шпана. В нем в одном из первых сделали самообслуживание, и это открывало широкий простор для воровства. Дня не проходило, чтобы у нас в школе кто-нибудь не хвалился чем-нибудь, стибренным в том «Книжном». Удивительно, но когда, спустя годы, магазин преобразовали в продуктовый, ничего не изменилось, и новое поколение также тырило «Сникерсы» с «Баунти», как ранее их предшественники – фломастеры и карандаши. Безусловно, подобное могло наблюдаться во многих торговых точках, но про данную – знаю точно.  

Недалеко от этого «бедолаги», по Орджоникидзе, 10, находился всем известный «Сталинский» или, по-другому, «Новый гастроном». Первоначально меня это вводило в ступор: причем тут Сталин, и почему «новый»? С вождем всех народов все оказалось прозаично: проспект Орджоникидзе раньше назывался улицей Сталина, вот и гастроном так стали называть. А «новым» его стали называть просто потому, что он был новее «старого», вот и все. В этом магазине я очень любил смотреть – а позже и покупать – торты, там был очень большой выбор именно этого направления кондитерки.  

Почти напротив «Нового гастронома» стоял большой и м-м… можно назвать так – модный магазин под названием «Дом одежды». Пожалуй, нигде на Уралмаше не было такого выбора белья, тканей, верхней и нижней одежды, различных мелочей и прибамбасов, как в этом магазине. И в центр не надо было ехать. Мне он также знаком тем, что в нем долгое время работала моя сестра. Чертовски приятно вспоминать, как она помогала мне, своему младшему брату-лоботрясу, хорошо одеваться в 80-90 годы. И не только мне – и маме с папой, белье постельное опять же… При этом очень многое приобреталось в открытую, напрямую с прилавка, то, что мог купить любой покупатель – если успевал зайти вовремя!  

А вот чуть дальше от уралмашевской площади, между улицами 40 лет Октября (кстати, бывшей Молотова), Кировоградской и Орджоникидзе раньше находился «Уралмашевский рынок».  

С чем обычно ассоциируется рынок? С деревянными торговыми рядами, павильонами для мяса и рыбы, громкоголосыми южанами-продавцами... Так было и здесь. В основном все – на свежем воздухе, серые весы с красными «гусями», кулечки из газет. Извините, что я опять про запах, – во мне, наверно, умерли парфюмер или токсикоман))) – но жареные семечки перебивали все. И когда народ шел на футбол, то помимо прочего по пути тарился именно семечками – тут Уралмаш нисколько не уступал ни донскому Ростову, ни Краснодару! Так весь путь по маленькой улице Фестивальной до стадиона «Уралмаш» был усеян скорлупой.  

А мне на этой маленькой улочке очень нравился «Хлебный». Там были ТЕ САМЫЕ пирожки с повидлом, по 5 копеек. Такие вытянутые, вроде как жареные. Вроде во всех «хлебных» они были, а вот запомнился именно этот, почему? До сих пор их обожаю, могу за раз штук шесть замолотить. Вредно, да…  

А если пройти дальше, мимо стадиона, в район больничного городка, то на улице ХХII партсъезда в доме № 20 располагался магазин под названием «Колос». И его особенностью тоже была хлебобулочная продукция, но уже особого типа – это были пышки. Мягкие, румяные, в неизменной сахарной пудре – они манили к себе как неведомый магнит. Иногда в «Колос» ходили ТОЛЬКО за пышками! Кто подсчитает, сколько детских слез было пролито у того прилавка; сколько раз родители говорили своим чадам «сейчас куплю» или «нет», пытаясь сдержать свои эмоции; сколько всего пышек было продано продавцами за все время существования магазина? Скажу только одно: в моей памяти пышки «Колоса» останутся не просто вкусными – они были бесподобными…  

Если вернуться назад к Уралмашевскому рынку, то «спиной» к нему в том же квартале стоял магазин для тогдашних небожителей – «Радиотовары». Как тогда говорили – «на пяти углах». Почему на пяти, сказать сложно, три улицы формировали шесть частей перекрестка, но даже пивнуха, стоящая по другую сторону Орджоникидзе от «Радиотоваров», именовалась среди местного населения именно с упором на «пятеру» – «Пентагон». Что же касается магазина, то, помимо прочего, это был неведомый мир дорогой аппаратуры. Да, на витринах там не было «Сони» и «Панасоников» – там стояли «Электроники» и «Маяки», «Ноты» и «Сонаты», но все это было практически недостижимо простому рабочему люду, живущему тут. А еще помню кассеты – те самые, маленькие, типа «DENON» или «TDK». Еще один такой же магазин был на проспекте Культуры, недалеко от нового ДК УЗТМ, там же был комиссионный отдел. Там можно было простоять, раскрыв рот, очень долго…  

На «Культуре», как ее называли в народе, вообще было чем себя занять. Во-первых, достаточно быстро эта улица (точнее – проспект) стала чисто пешеходной. Ближе к площади Уралмаша – вообще-то она именуется «Площадь Первой Пятилетки», но я не помню, чтобы кто-то так долго площадь называл – на Культуры, 20, находился основной «Детский мир» (еще один был на Новаторов – Ломоносова). Там всегда было много народа. Конечно, в таких магазинах в первую очередь запоминаются игрушки – для меня это были железные «Метеоры» и такие же металлические пузатые машинки с пластмассовой фиговинкой сверху, чтобы крутить передними колесами. Это же был верх счастья, когда у ребенка появлялась такая машинка! А для подросшего поколения чуть дальше, на перекрестке Культуры и Красных партизан, находилось «КМ» – «Кафе-мороженое» (первоначально – «Соки-воды»), со стойкой и со столиками, где мороженое подавали в красивых вазочках (как же они назывались??? ), в виде шариков разного цвета и вкуса. В «КМ» можно было пригласить понравившуюся девочку, и она ни фига бы не отказалась! Это не какое-нибудь «Шахматное» на Орджоникидзе, тут все по-взрослому. Хотя и в «Шахматном» тоже было очень даже ничего.  

Ах да, я же забыл рассказать про «старый» гастроном! Он находился тут же, буквально в двух шагах от «КМ», на перекрестке Красных партизан – Банникова. По какой-то причине он просуществовал не так долго, как его «новый» собрат. Его перестраивали, и в итоге разделили стенками на несколько точек разных торгов. И у магазинов есть своя судьба.  

А еще я упоминал об особенностях того, что и как называют на Уралмаше. Тут тоже есть любопытные нюансы. К примеру, еще несколько лет назад водитель трамвая, делая соответствующую остановку, говорил: «Остановка – улица ИндУстрии». Да, это не совсем правильно, но на Уралмаше все привыкли говорить именно так, с ударением на второй слог, и по этой «фальши» вы где-нибудь легко узнаете коренного уралмашевца.  

Чтобы не получилось, что улица Индустрии выпадает у нас из повествования, упомяну о пельменной на Индустрии, 47. Конечно, домашние пельмени всем хороши, но… когда ты заходишь в такую «пельмешку» (о, опять запах! ), встаешь в очередь к кассе и дожидаешься оплаты, смотришь на этих румяных тетенек, которые лепят пельмени, и видишь, как одна пошла к этому здоровому чану, с которого капает вода, и начинает там шевелить содержимое половником, и ты уже думаешь, что наверняка сможешь съесть не две, а три порции под вот эту вот горчичку, что стоит бесплатно на стойке (ведь стульев нет, и стоя влезет больше! ), и вот подходит твоя очередь, и ты сглатываешь слюну, а кассирша смотрит на тебя, ехидно улыбаясь… вы еще читаете? Кстати, такая же, если не лучше, «пельмешка» была раньше на Краснознаменной, 4, там все окрестные студенты питались.  

В соседнем доме с «Пельменной» на Краснознаменной находился самый прикольный в то время магазин. Он назывался «Сделай сам». Туда шли все, у кого руки росли из того места, откуда им положено расти по указанию природы у правильных мужчин и достойных женщин. Там было ТО, из чего можно было сделать ЧТО-ТО: досочки, железочки, тряпочки, кожанки, гвоздики, иголочки… На Уралмаше соответствующих мужиков и баб было достаточно, поэтому магазин отсутствием спроса не страдал. Да и окрестные предприятия знали, куда в случае чего везти определенную часть… назовем так – чего-то ненужного.  

А еще у нас была одна интересная блинная, на перекрестке Машиностроителей – Красных партизан, и там, кстати, тоже пышки продавались, правда – не такие вкусные, как в «Колосе». Чего в этой блинной интересного? Раньше там была рюмочная. Потом – пивная. Потом контингент решили поменять и сделали блинную. Все было очень вкусно, днем отбоя от клиентов не было. Но вечером… практически никого. Ну не шел народ вечером есть блины! Вскоре наступили смутные времена, бизнес вообще захирел. Нашелся покупатель, из местных, и блинную быстренько перепродали и – разломали до основания. Сейчас на этом месте… церковь.  

Не про все, знамо дело, написал, да и не ставил себе такой задачи. И фотографии не буду прилагать: в интернете этого добра много, и брать их оттуда – не отбиться потом от обвинений в плагиате, в воровстве «чужой собственности». Вот что точно забыл сделать, так это предупредить: читать это повествование лучше на полный желудок…