ДВОЕ (Продолжение)

ОЛЕГ ВАЙНТРАУБ  

Д В О Е  

(продолжение)  

Группа летного состава в классе занималась подготовкой к завтрашним полетам. Занятие проводил руководитель полетов заместитель командира полка подполковник Ухов. Вошел командир полка, все офицеры встали, а он небрежно махнул рукой, мол садитесь, продлжайте заниматься дальше. Сам стал ознакомиться с черновиком плановой таблицы. Тогда задал вопрос.  

– Командир эскадрильи, группа готова к проведению маневренного воздушного боя парами на средних и малых высотах с применением только пушечного вооружения?  

Майор Галкин встал.  

– Так точно, товарищ командир.  

– Да вы садитесь и докладывайте.  

– Сейчас готовы две пары: я и Магалдадзе и Пухов и Сергиенко.  

– Хорошо. Руководитель полетов, включите их в плановую таблицу. Упражнение будете выполнять в третьей зоне. Одна пара взлетает, уходит в зону. Второй паре взлет по команде с КП. Командному пункту подвести вторую пару на удаление обнаружения цели, далее после доклада только следить, чтобы не выходили за пределы зоны. После обнаружения цели пары действуют самостоятельно. Тактику боя определяет ведущий, исходя из обстановки. Это не война, сбитых не будет, всем постараться привезти зачетные пленки. Первой паре канал пятый, второй паре – шестой. Еще раз напоминаю меры безопасности. Не увлекайтесь, следите за высотой и за остатком топлива, и чтобы мне не возвращались с красными лампочками аварийного остатка топлива. И еще. Ведомым следить за дистанцией. Вопросы есть? Вопросов нет. Руководитель полетов продолжайте подготовку.  

Полеты состоялись на следующий день во второй половине дня. После предполетных указаний летный состав стал готовиться к вылетам. Кто-то спешил переодеться перед высотным полетом, кто-то уже шел занимать готовность. Вся четверка поспешила к своим самолетам.  

– Слушай, Тимур, по команде КП сразу включаем высокое. Если ты первым обнаружишь цель, сам докладывай на КП, и тут же переходи на пятый канал. А вообще, на счет включения высокого – мы с тобой договорились.  

– Понял, командир.  

Через 10 минут они уже заняли готовность и сидели на приеме. Первая пара получила команду на запуск и через пять минут были уже в воздухе. Паре Галкина осталось ждать своей команды. Наконец.  

– 421 и 422 запуск! – прозвучала команда с СКП.  

– Есть запуск! – по очереди доложили Виталий и Тимур  

Взревели моторы аэродромных источников питания АПА, а затем вначале тихо, а потом все громче зазвучали двигатели самолетов. Пара вырулила на ВПП.  

– 421-й, паре разрешите взлет.  

– Паре 421-го взлет!  

– Взлетаем.  

Еще громче взревели двигатели, включились форсажи и самолеты, быстро набирая скорость, помчались по ВПП. Через несколько секунд они были уже в воздухе.  

– Алтай, берите управление парой 421-го.  

– 421-му курс 230, высота 2600.  

– Понял, занимаю.  

Набирая высоту пара Галкина шла в сторону цели.  

– 2600 занял. – доложил Галкин.  

– Принял. На этой высоте идти до команды. До цели 140. Скорость 900.  

– Понял.  

Когда до цели оставалось менее 50 километров, не дожидаясь команды КП, майор дважды качнул крылом. Как они условились с Тимуром, это означало самостоятельное включение локаторов. Включили одновременно. Сразу на экране обнаружилась цель на удалении 45 и справа под 15 градусов. Через несколько секунд прозвучала команда штурмана наведения:  

– 421-й, до цели 40, справа 10. Доложите, когда обнаружите цель.  

– 421-й цель наблюдаю.  

– Работайте, вам 5-й. 423-му 6-й.  

Они сразу перешли на разные каналы связи. Теперь Виталий и Тимур могли вести переговоры по радио между собой.  

– 422-й, цель наблюдаешь?  

– Вижу, командир, справа 5, удаление 15.  

– Подходим на визуальную видимость. Не забудь включить КЗА (контрольно-записывающую аппаратуру, в данном случае фотопулемет).  

Пара Пухова еще издали заметили нападавших. Когда до них оставалось менее пяти километров, и их можно было уже разглядеть на чистом фоне неба, Пухов скомандовал:  

– 424-й, форсаж, набор 4000. Атака сверху.  

А сам заложил крутой вираж влево. Галкин понял замысел «противника». Он хочет разделить их пару. Но на эту уловку он не поддался.  

– 422-й, за мной, но все внимание ведомому, – и сам, заложив крутой вираж влево, погнался за ведущим первой пары.  

– Командыр, ведомый атакует свэрху! – в наушниках у Виталия прозвучал голос Тимура. От волнения у него прорезался грузинский акцент.  

– Не паникуй, тебе набор с виражом, а я займусь ведущим.  

Тимур, включив форсаж, перевел самолет в набор высоты с крутым виражом вправо, уводя нападавшего от своего ведущего. Самолеты неслись с огромной скоростью в крутом вираже. Первым не выдержал Сергиенко. Он перевел самолет в горизонтальный полет. В этот момент Магалдадзе поймал его в перекрестие прицела, нажал гашетку и фотопулемет зафиксировал точное попадание. В реальных условиях противник получил бы пробоины от кабины до хвоста.  

– Командыр, я его сдэлал!  

– Маладэц, вазмы пирожок на полке, – пошутил Виталий, подражая акценту Тимура. Он шутил, а сам продолжал преследовать самолет Пухова. Никак не удавалось поймать его в перекрестие прицела, тот вертелся, переходя с горизонтальных виражей то в набор высоты, то в крутое пикирование, то сам начинал атаковать. Сергиенко теперь пристроился к своему ведущему и продолжал маневрировать вместе с ним. Магалдадзе тоже пристроился к своему ведущему. Вот самолеты перешли в крутой горизонтальный вираж. Крен был почти под 90 градусов и перегрузка близкая к максимальной. Пара Пухова шла по внешнему кругу с большей скоростью, а Галкин с Магалдадзе по внутреннему. На этой скорости Пухову никак не удавалось загнать самолет Галкина в перекрестие прицела, самолет его все время уходил влево, не хватало рулей. Еще, еще немножко и вот-вот и получится. Цель уже на обрезе сетки прицела.  

– 422-й, внимание! – предупредил ведомого Виталий. Он выпустил воздушный тормоз, скорость резко упала и преследовавшие их «противники» оказались впереди, подставив себя под прицелы пары Галкина. Те сумели четко отработать. Но Тимур, увлеченный стрельбой, зазевался и не успел отвернуть, его самолет догнал самолет ведущего и кромкой левой плоскости ударил по стабилизатору ведущего. Галкина резко бросило влево, головой он ударился о фонарь. Не будь защитного шлема, получил бы серьезную травму. Шлем защитил, но от удара в глазах потемнело. Самолет перешел в пикирование с вращением в продольной плоскости. Одна бочка, вторая… Виталий потянул ручку управления самолетом на себя и до упора отклонил вправо. Вращение замедлилось, но не прекратилось, самолет продолжал снижение. Стабилизатор, руль высоты заклинило, и он был поврежден. В зеркало заднего вида увидел задранную обшивку правого стабилизатора неестественно отклоненную вверх. В таком его положении сохранять высоту не удастся. Он поднял взгляд из кабины вверх и огляделся. Сразу вспомнил о ведомом. И тут в наушниках раздался голос Тимура:  

– Командир, ты теряешь высоту! Прыгай!  

– Успею. Внизу деревня, пройду дальше к лесу. Доложи сам на КП. А ты как?  

– Заклинило левый элерон. Поддерживаю горизонтальный полет рулем поворота. Катапультируйся, командир, уже 1500! Я попробую дотянуть.  

Дальше майор уже его не слышал, Тимур перешел на другой канал. Подождав еще несколько секунд и, дождавшись, когда самолет во вращении дойдет до горизонтального положения, сбросил фонарь и резко дернул ручки катапультирования. Несмотря на то, что он был готов к сильной перегрузке, удар оказался таким сильным, что у него потемнело в глазах, и он на несколько секунд потерял сознание. Он даже не почувствовал как отделилось кресло. Очнулся он от рывка, над ним раскрылся купол парашюта. Первым делом он огляделся. Проводил глазами свой самолет, который продолжал снижаться по пологой траектории и где-то там, в лесу рухнул на землю. Взрыва не последовало. Особенно осматриваться было некогда, до земли оставалось метров 200. Под ним был только лес, почти без полян и прогалин. Приземляться на лес дело не из приятных, как попадешь. Управляя парашютом, пытался выбрать деревья хотя бы поменьше. Но это плохо удавалось. Пролетел через крону огромной березы, купол зацепился одним краем за верхние ветки, и парашютиста резко развернуло и ударило спиной о ствол дерева, от чего в глазах посыпались искры. Ударился одновременно левой ногой о толстую ветку, и почувствовал, как хрустнула кость где-то ниже колена. Но боль от перелома не шла ни в какое сравнение с болью в спине. Верхние ветки, за которые зацепился купол, продолжали гнуться и трещать. Рывками парашютист спускался все ниже. Вот как будто бы снижение прекратилось, купол опал, но до земли оставалось еще метров 8-9. Если парашют даже отцепиться или сломается ветка, за какую он зацепился, толку от него будет мало, купол тряпкой висел на ветках. Скорость падения он не замедлит. Освободиться от парашюта, расстегнув ремни крепления, значит падать с этой высоты на сломанную ногу и ушибленный позвоночник. Висеть и ждать, когда придет помощь, придется долго. Спасательная команда доберется сюда не раньше, чем часа через три-четыре. Пока Виталий размышлял, верхняя ветка, удерживающая парашют, сломалась и майор с парашютом опустился ниже метра на три. Теперь край купола зацепился за ветку пониже. Но она тоже гнулась и трещала. Еще один рывок, и до земли осталось метра три-четыре. Теперь уже купол надежно зацепился за огромный сухой сук, который будет держать его прочно. Подняв глаза, Виталий убедился в этом. Тогда он решился. Вытащил нож, подтянул одну стропу к себе поближе, на сколько позволял зацепившийся купол, обрезал ее и обмотал конец вокруг пояса. Стропу продел сквозь кольцо ремня крепления, и только тогда расстегнул замок крепления ремней. Теперь он висел на стропе, и, перебирая руками стропу, стал опускаться все ниже. Каждое усилие давалось огромным трудом, от боли в спине темнело в глазах. Но вот свободная часть стропы закончилась, но до земли осталось еще метра два. Тонкая стропа больно сжимала талию, и было особенно больно там, где она касалась ушибленного места. Тогда Виталий подтянул к себе нож, висевший на шнуре, и резко обрезал стропу. Падая, он старался оберегать поврежденную ногу, поэтому пришлось приземляться на одну здоровую, да и та попала на толстый корень березы. Нога скользнула, он еще раз ударился спиной об этот корень и потерял сознание.  

(продолжение следует)