Падший ангел

Ветер развивал её волосы. Она прекрасна. Мой беспокойный взгляд не мог оторваться от её божественных изгибов тела. Она словно ангел сводила меня с ума. И зачем я только пошёл на это? Что я делаю тут, посреди тёмной, пустынной, богом забытой дороги?  

Её нежная ладонь прикоснулась к не менее прелестной руке. Опять! Это татуировка. Этот интригующий и не понятный мне символ волновал меня не менее, чем её грудь. Я посмотрел в её голубые глаза. Они прекрасны, в них запрятано нечто непостижимое и столь прелестное как она.  

Мне становиться противно, когда я вспоминаю с какой целью стою здесь. Меня тошнит, только от одной идеи того, что может случиться с этим прекрасным творением рук господа, с этим ангелом. Это ужасно понимать, что такая умная и красивая девушка, как она, не увидит сегодняшнего восхода, не увидит она больше нечего.  

Я не мог смотреть на неё. Это не выносимо. Но… как прекрасны её белоснежные руки, а ноги… Когда я смотрю на них вспоминаю, как она, вчера, этими прекрасными руками на пианино сыграла мелодию моей души. Я до сих пор её слышу. Ох, и как она себя держала…  

За пятнадцать лет моей карьеры, я ни разу не брал таких клиентов. Не один из них не играл на моём пианино, и даже не просился. Никто из сотен людей мне не писал стихи, никто не готовил мне ужин, и не выносил мне мозг экономическими терминами. Но она…  

Нет, успокойся, я тебя прошу. Ты не можешь влюбляться в клиента. Нет! Забудь.  

Я посмотрел на её татуировку.  

–Евангелина? –тихо спросил я.  

–Да? – мило откликнулась она.  

–Скажи, что значит твоя татуировка на запястье?  

–Свободу. Она символизирует свободу выбора и свободу жизни! -она сделала на этом месте паузу, задумалась, – скажи мне своё имя.  

–Нет, я не могу- быстро пробубнил я.  

–Я тебя прошу!  

–Нет, мне не позволяет профессия.  

–Доверься мне, я унесу его в могилу, и ты знаешь, что осталось не долго ждать.  

–Ларионтий – нехотя ответил я.  

–Ларионтий, какое красивое имя. Если не ошибаюсь оно означает… радостный. Скажи мне ты рад?  

Я завис. Зачем я только завязал этот разговор. Нет! Мне нельзя её любить. Но сердце кричит иное. Она девушка моей мечты. Её ум и душевная красота повстали из моей мечты, а её лицо, талия, ноги и грудь взошли из самых пошлых фантазий. Она божество, спустившееся ко мне нести благую весть, и оковы любви. Ох как это сложно.  

Я отвернулся. По пустынной дороге забегали два огонька.  

–Они? –тихо спросила Евангелина.  

–Да – сквозь зубы пробубнил я.  

Зачем, Евангелина, зачем ты прокралась в мою жизнь, и почему, как только я встретил свою мечту, она должна умереть от рук моего босса. От чего я не встретился с тобой при других обстоятельствах. Как бог позволил тебе найти бумаги. С какой целью ты рыла себе могилу ища истину. Какая идея состоит в правде, если от неё ты умрёшь.  

Уже можно было услышать звук мотора машины. Они близко. Евангелина подходит ко мне. Я чувствую её дыхание на своём затылке, что она замыслила, неужели ударить меня кирпичом по башке? Да и слава богу, это наиболее лучший исход.  

Но нет. На моё плечо нежно легла рука Евангелины. Я испугался. Её прекрасный пальчики пробрались к моей шее. Я понял. Она хочет меня задушить, ради своего спасения. Я не буду ей мешать. Это правильный исход. Умирает убийца живёт красотка.  

Я почувствовал тёплое прикосновение её влажных губ.  

–Я люблю тебя, Ларионтий, – услышал я шёпот.  

Я обернулся. Посмотрел в её глубокие и красивые глаза. В них была вся прелесть её души. Её губы тянулись ко мне. Я почувствовал земное тяготение. Моя голова сама склонялась всё ближе и ближе, и ближе… пока наши губы не сомкнулись в страстном поцелуе. Ох как они прекрасны и нежны.  

Машина остановилась. Евангелина отошла. Я последний раз посмотрел ей в глаза, после чего свой взор не хотел поднимать с земли.  

–Ох, какая крошка, -послышался голос из машины.  

–Да, тёлка, то что надо, -послышался второй голос.  

–Я б такую трахнул.  

–Да, ты что, украсть кусок пирога у босса, та он после такого тебя трахнет.  

–Ладно, ладно, не горячись.  

–Ларс, – обратился ко мне второй голос, -хорошая робота.  

Я не мог держаться. Мне было противно слышать, как эти свиньи по-скотски обращаться с ангелом. Мне нужно её отпустить. Да, нужно с этими свиньями на жуткие пытки, отправит на верную смерть. Но я не могу. Моё сердце колотилось, дыхание ускорилось, но я задыхался. Моя душа разрывалась между надо и желанием! Моя голова кипела от вопроса, что правильно?  

Я вспомнил её вопрос: «рад ли ты? ». Рад ли я? Доволен ли я своей жизнью, радуюсь ли я своим поступкам? Что такое радость? Встречал ли я её?  

Я поднял взгляд, и ужаснулся. Марк стоял подле Евангелины. Его рука медленно спускалась с её талии всё ниже.  

–Эй, не увлекайся! – сказал голос из машины.  

–Я хочу увидеть её грудь. – ответил Марк.  

Его рука потянулась к прекрасным горам Евангелины. Но как только пошлая рука дотронулась до груди, Марк получил пощёчину.  

Следующие события я хочу забыть навсегда.  

Марк замахнулся на ангела, и через секунду, она лежала на земле. Из машины послышался хохот. Я посмотрел на татуировку Евангелины. СВОБОДА ВЫБОРА! В моей голове заиграл музыка. Та самая, которую мне сыграла она.  

В тот момент меня охватила злость. Душа сгорала от ненависти. Я схватил свой любимы револьвер 500 S&W Magnum. И продырявил этого поддонка. Его мерзкая кровь забрызгала всю машину и Евангелину.  

–Какого чёрта? – закричал перепуганный голос в машине.  

Я направил пистолет на него. Нажал на курок. Раздался взрыв и проблема решена.  

Евангилина медленно поднялась. Струсила со своей блузки куски мозгов. Сделала пару шагов назад и застыла, находясь в состоянии шока.  

Я подбежал к ней. Своей большой рукой закрыл ей глаза и обнял.  

–Я знаю тебе тяжело, когда я впервые в жизни увидел такое, то также, как и ты… прости. Я не мог позволить тебе умереть. Я… люблю тебя Евангелина. – успокаивал я.  

Я почувствовал, как моя рука стала мокрой. Она заплакала. Мне стало её жалко. Мне захотелось всплакнуть с ней. Но слёзы не текли. Не умею я плакать.  

Я повёл её вперёд по дороге к лесу.  

–Евангелина! – сказал я, в ответ тишина. Я продолжил, -послушай. Мы с тобой в очень сложной ситуации, из которой одни выход – бежать! Понимаешь?  

–Да, -сквозь слёзы она выдавила из себя.  

–Они будут охотиться за тобой, но я не позволю им убить тебя! Никогда! Понимаешь? НИКОГДА! Ты встретишь сегодняшний рассвет, я обещаю.  

–Что мы будем делать? –спросила Евангелина, хлюпая своим милым носиком.  

–Бежать!  

–Куда?  

–Далеко. Очень далеко.  

Я знаю, она не понимают всю суть нашей ситуации. На сколько мы погрязли во всём этом дерьме. Евангелина, прекрасный ангел, знает тайну, которая может накрыть босса. И я, Ларионтий, её защитник за которым гоняется полиция, а теперь и мафия! Что может быть лучше?  

Через час Босс погонит за нами всех своих псов. А полиция уже к рассвету будет говорить о нас по телику. Я вижу только один выход – Бежать, бежать и бежать.  

Для начала нам нужно раздобыть транспорт. Но в данной местности — это сложная задача. Затем нам надо переночевать, и рано утром погнать отсюда. Я думаю уже ближе к вечеру мы будем за границей.  

Поблукавши немного в лесу, мы наткнулись на хижину. Походу жилую. Нам крупно повезло, что у хозяев была машина, хоть и старая. Я взломал дверцу. Мы осторожно уселись. Через минуту моих махинаций машина завелась. Я вдавил педаль в пол. Машина зарычала и погнала по лесной тропе.  

Машина мчалась по длинной, безжизненной дороге. Я чувствовал спокойное и нежное дыхание Евангелины. Она уснула. Её безупречная голова склонилась на моё грубое плечо. Как это прекрасно.  

Спи Евангелина, спи спокойным, детским сном. Спи прелестный ангел мой. Я позабочусь, чтоб твой сон до конца твоих дней не беспокоили. Спи.  

Я посмотрел на спидометр 180 километров в час. чудесно. Уже скоро. Безопасность близко.  

Через двадцать минут пустых дорог мы оказались в пригороде. Я разбудил Евангелину. Избавился от машины. И мы пошли. Десять минут пригородом, двадцать по городским пейзажам, и мы стояли у точки нашего назначения.  

Это был огромный дом. Самый высокий в этом районе.  

–Это наш ночлег? – сонным голосом спросила Евангелина.  

–Да. Тут живёт мой друг. Он нам поможет. – ответил я самым уверенным голосом.  

Мы зашли в дом. Но как оказалось лифт не работал.  

–На каком этаже живёт твой друг? – спросила Евангелина.  

Я не хотел говорить на каком этаже живёт мой друг. Но всё же мне нужно было это сказать.  

–На последнем!  

Не знаю, что было дольше доехать до этого дома или подняться по этим чёртовым ступенькам. Это было ужасно и не выносимо. Но шаг за шагом мы всё же добрались до заветной двери. Я постучал.  

–Фир, открывай это я! – закричал я во весь голос, молотя по двери своим огромным кулаком.  

Дверь отворилось. В ней показался разъярённый парень с автоматом в руках. Это Фир. Мой друг детства. Ох, только я увидел его лицо. В памяти сразу всплывают моменты нашей прошлой жизни. Сколько мы разных вещей натворили. Ух… считать не сосчитать. Я почувствовал тепло на душе.  

–Поддонок ты видел который час? – заорал Фир.  

Я его обнял. Его напряжённое тело расслабилось. Он бросил автомат и крепко по-братски обнял меня. Он засмеялся. Мне тоже была приятна эта встреча.  

–Ларс, сколько лет, сколько зим, – радостно проговорил Фир, -с кокой целью ты навестил старого друга.  

Я отпустил его из крепких объятий. Радостно осмотрел его.  

–Фир, нам нужна твоя помощь!  

–Заходи.  

Я и моя спутница вошли в непреступную крепость холостяка. Весь этот пейзаж напомнил мне беззаботные дни моей юности, которые я провёл со своим другом. По всей тёмной комнате были разбросаны вещи, на столике стояли грязные тарелки. Всюду стояли мягкие диваны, а на стене сиял огранённый телик. Все стены были украшены в порнографических картинах. Это рай!  

–Кто твоя спутница? –спросил Фир.  

–Ах, да. Фир это Евангелина. Евангелина это Кирилл. – сказал я.  

–Можно просто Фир.  

Он подошёл ко мне.  

–Так что привело тебя ко мне? – спросил Фир.  

–Нам нужно укрытие на ночь, и оружие.  

–Сколько?  

–Много оружия!  

–Ты что собрался против армии воевать? – насмешливо спросил Фир.  

–В каком-то смысле да!  

Фир засмеялся. Мне самому стало смешно от тех пафосных речей которых наговорил я. Фир отвёл нас в спальню ничем не отличающиеся от предыдущей комнаты. Мы уложили спать Евангелину, а сами пошли разбираться с оружием. В общем я получил: Автомат Калашникова и десять магазинов к нему, пять гранат, пару пистолетов с запасом патронов, и одну взрывчатку C-4. Думаю, с этим я смогу защитить Евангелину, по крайней мере эту ночь.  

Два часа тридцать пять минут ночи. Самое время почистить оружие. я поудобнее уселся в кресло. На столике разложил оружие и принялся за робот. Ни что не может успокоить лучше, чем разбирать и собирать оружие.  

Я посмотрел на кровать. Моему взору пристала картина спящего ангела. Её белоснежные ручки обняли подушку, на которой она спала. Волосы расползлись и укутали чудесное лицо ангела, где нежные губки слегка приоткрыли ротик. Её грудь медленно вздымалась и опускалась в такт её совершенного дыхания. Я не мог оторваться от таких пейзажей. Мои мысли были только о ней.  

Глазки Евангелины дёрнулись и открылись. В комнате было темно, но я понимал она знает, что мой взор ласкает её грудь и жаждет спуститься ниже. Я отвернулся. Мои щёки загорелись пламенем. Мне стало стыдно впервые за много лет.  

Я услышал шуршание одеяла. Шаги, которые мягко и неумолимо приближались ко мне. Она подошла. Взяла рядам стул, поставилаго напротив меня и элегантно села, заставляя всё моё нутро зареветь. Я посмотрел на неё. Тусклый свет доносящейся из окна освещал её лицо и фигуру. Я посмотрел в её глаза. Она в мои. Меня охватило прекрасное чувство.  

Прекрасная рука Евангелины оказалась на моей ноге, возле коленки. Нежная кисть поглаживала её, и медленно подымалась всё выше и выше… Мягкие и лёгкие прикосновения ангела пробуждали во мне зверя. Я закрыл глаза и наслаждался приятным чувством охватившем меня.  

Ко мне прикоснулись влажные, мягкие губы, которые осторожно смоктали мои. Я подхватил столь мягкий поцелуй. Как вдруг в мою голову стрельнула мысль: «нельзя». Я отодвинул голову Евангелины, и убрал её руку со своей ноги. Я посмотрел в её недоумевающие глаза.  

–Это неправильно! – сказал тихо я.  

–Почему? – с некой любовью спросила она.  

Я долго искал ответ в своей голове, но он так и не пришёл ко мне. Евангелина медленно встала со стула. Её прелестная фигура купалась в лунном свете. Она посмотрела мне в глаза. Откинула свои золотые волосы за спину. Её дрожащие пальчики прикоснулись к пуговице на блузке. Мой внутренний голос кричал, что это неправильно, но пошлый взгляд не мог оторваться от столь прекрасного, и неземного.  

Евангелина медленно расстегнула пуговицы своей блузки. Своими пальчиками провела по своему красивому плоскому пузику. Худенькие ручки скинули на пол блузку, оставив ангела стоять предо мной в одном лифчике.  

Я хотел прекратить всё это, но что-то зверское охватило мной и не давало пошевельнуться от столь божественных красот. Моё тело охватило тепло, а сердце выпрыгивало из груди...  

На горизонте показалась заря. Евангелина спала укатавшись в одеяле. Я изучал её прекрасные изгибы тела. Мою голову не покидали воспоминания о последних днях, проведённых с ней. Радость за прошедшее и боязнь за грядущие беспокоили мою душу. Я не выдержал таких мучений. Склонился над стеклянным столом, обхватил свою голову. Мне хотелось кричать на весь мир. Я не понимаю зачем это было сделано мной? С какой целью я копаю себе могилу. Посмотрел на Евангелину. Меня озарило. Ведь она тоже копала себе могилу. Странно, но теперь я понимаю её действия.  

Я встал. Подошёл к окну. Первые лучи солнца стремительно врывались в комнату. Далёкий и безграничный горизонт раскрасился в красные цвета, освещая спящий город. Я посмотрел в низ...  

–Они здесь! – закричал я.  

Я подбежал к кровати. Скинул одеяло с Евангелины. Схватил плечо и начал трясти. Она проснулась.  

–Живо, вставай! – прокричал я.  

Она быстро вскочила и побежала к двери. Я подошёл к столу. Взял сумку и автомат Калашникова. Направился к выходу.  

У входной двери нас встретил Фир. Его перепуганный взгляд осмотрел меня. Он держал автомат, прикрывая его халатом. Я посмотрел на него.  

–Что случилось? – спросил Фир.  

Я кивнул головой в сторону окна. Фир подбежал, посмотрел в низ. Перекрестился.  

Евангелина открыла входную дверь. Вышла на лестничную площадку. Я за ней. Осмотрелся. Пугающая тишина наводила зловещее чувство на душе. За моей спиной послышалось тяжёлое дыхание Фира.  

–Ев, беги на крышу, – сказал я.  

Евангелина послушно кивнула головой и побежала на верх. Я переглянулся с Фиром. Я почувствовал, как всё моё нутро задрожало от страха. Сердце забилось в бешеном темпе.  

Я спустился на пару ступенек в низ. С первого этажа доносятся звуки шагов. Я установил С-4 и подбежал к Фиру. Мы пожали друг другу руки, как в далёком прошлом.  

Шаги приближались. Я нервно протёр руки. Проверил магазин автомата. Снял с предохранителя. Прижался к стене. Я почувствовал, как мои коленки задрожали. Давно я так не боялся.  

Показался чёрный шлем. Я поднял автомат и выпустил пару пуль. Противник закричал и упал вниз. За ним показалось ещё пару шлемов. Вместе с Фиром мы их повалили. Они с грохотом упали. Повисла тишина.  

Дверь напротив открылась. Я перепугано направил оружие туда. Из квартиры появилась старая бабулька. Она осмотрела нас.  

–Какого чёрта, вы тут устроили в три часа ночи? – закричала бабулька.  

–Спрячьтесь? Я вас прошу! – закричал Фир.  

Раздался звук автоматной очереди. Фир закричал. Я повернул голову. Из его рук выпал автомат с грохотом упавши на землю. В груди сеяли три красных дырочки. Он поднял руки и перевернулся, скатившись по ступенькам в низ к убийце. Этот противный, низкий засранец перезаряжал свой автомат. Я почувствовал, как по моей спине пробежал холод, а душа залилась ненавистью.  

Я поднял автомат. Направил на него и выпустил магазин. Он закричал и пал. Я посмотрел, бабулька исчезла. Послышались шаги. Я быстро перезарядил автомат и быстро расстрелял появившихся солдат смерти. Сменил магазин.  

Из сумки достал гранату. Снял чеку и бросил в низ в проём между маршами. Через секунду мои барабанные перепонки разрывал звук взрыва и крики. Из сумки я достал пару пистолетов.  

Я сжимал автомат в своих руках. Моя беспокойная голова продолжала генерировать смерть Фира. Душа разрывалась на кусочки.  

Я увидел шлем, быстро подымающийся в верх. Нажал на курок. Через доли секунд его мозги сползали со стенки.  

Внизу послышались крики и много шагов. Я подошёл к перилам. Где-то на десяти этажах ниже я увидел солдат в чёрной одежде бегущих сюда. Я нажал на курок. Пару пуль влетели кому-то в плечо, остальные впились в бетон и металлические перила. Щелчок. Закончились. Я быстро отпрыгнул к стене. Из щели градом посыпались пули.  

Я быстро перезарядил автомат. Подошёл к щели и выпустил обойму. Прыгнул к стене. Прикрывая голову от осколков бетона. Неожиданно всё моё тело как то ослабло. Я посмотрел на живот. Рубашка была в крови. Мою голову осенила простая, и очень понятная мысль: «мне кранты»  

Из сумки я достал гранату. Снял чеку. Положил обратно, а саму сумку бросил в проём между маршами. Я собрал все силы. Быстро встал и побежал в верх. Раздался взрыв. Здание затряслось. Мои слабые ноги не выдержали и уронили меня. Мой разум хотел спать. Все мысли покинули, а душа злобно ревела в ненависти. Меня окутала пыль. Я встал. Медленно дошёл до двери, ведущей на крышу. Достал пульт. Нажал на красную кнопку. После чего раздался мощный взрыв.  

Я открыл дверь. Неожиданный утрешний свет ослепил меня. Я протёр глаза и увидел…  

Мой старый друг прижал к себе Евангелину. Его огромная рука держала пистолет у виска ангельской головы. Я остановился.  

–Где? – спросил он.  

–Что? – недоумевающе спросил я.  

–Ты сам знаешь, что!  

Мой мозг отказывался думать, но я понимал он требует документы. Но откуда я мог знать где они. Я печально развёл руками.  

Старый друг стрельнул в небо.  

–Следующая пуля разорвёт её голову! Где документы? – спросил он, – но перед этим сдай оружие.  

Я взял свой любимый 500 S&W Magnum. И бросил в его ноги.  

–Всё оружие, – сказал он.  

Я нехотя повторил все действия с двумя другими пистолетами.  

–А теперь будь добр, скажи где документы.  

–На пересечении третей и седьмой улице, под памятником Пушкину, -наугад пробубнил я.  

Не знаю, поверил ли он мне или нет. Но всё же он отпустил Евангелину, бросивши её ко мне в ноги.  

–Я оставлю тебе, и твоей шлюхе жизнь, только через старую дружбу. Но ты должен исчезнуть из этого города и страны сегодня, – грозно выговорил старый друг.  

Я присел рядом с Евангелиной. Посмотрел в её безгранично красивые глаза. Всё моё нутро разрывалось в радости, что она жива и скоро будет в полной безопасности.  

Её нежные губы прикоснулись к моим. Мы страстно поцеловались. Я помог ей встать, а затем крепко обнял на прощанье…  

–Послушай, – начал я, – и пойми. Мы не можем быть вместе. Где бы ты не была, с какой охраной не жила б, там, где я ты всегда будешь в опасности.  

–Нет, нет, -качала головой она.  

–Пойми, за мной будут вечно гоняться, во всех частях света. Я не являюсь хорошим защитником и хорошим мужем столь прекрасному ангелу как ты.  

–Но…  

–Нет. Иди, я прошу тебя. Ты прокралась в моё сердце навсегда, и я люблю тебя безгранично, но не могу даже себе представить, что нарожаю тебя на неприятности. Я тебя прошу, нет, умоляю отпусти меня и проживи жизнь, которую я тебе спас достойно.  

Из её глаз потекли слеза. Её милый носик захлюпал. Она меня обняла и заплакала в плечо. Я крепко прижал её к себе. Моя душа плакала, но слёзы не выступали. Мой внутренний мир умирал вместе со мной.  

Евангелина посмотрела на меня и медленно пошла в перёд к выходу, к своему счастью, где нет меня. Вот он ангел во всей своей красоте стоит у самого выхода.  

За моей спиной раздался выстрел. Я обернулся. Мой старый друг стоял с вытянутой рукой с пистолетом в руках. Я быстро побежал к Евангелине. Она остановилась. Покачнулась. Её красивые длинные ноги подкосились. Она начала медленно поворачиваться ко мне. Её прекрасное тело испачкалось в крови. Она падала.  

Я бежал изо всех сил. Прыгнул на встречу падшему ангелу. Мои колени врезались в бетон. Сила инерции продолжала нести меня в перёд задирая кожу с моих ног. Я остановился, а прекрасное тело Евангелины упало ко мне на руки.  

С трудом дыша Евангелина посмотрела в мои глаза. Протянула руку к щеке. Мои глаза намокли.  

–Ларионтий! – тихо сказала она.  

Моя душа разрывалась. Я не мог смотреть на падшего ангела. Но её прекрасные волосы развивались на утрешнем ветру. Евангелина посмотрела в даль и улыбнулась.  

–Ты сдержал своё обещание. Ты подарил рассвет, Лар, ты подарил его мне, -тихо сказала она.  

Я посмотрел на горизонт. Из-под домов вставало солнце. Оно было красивым, нежным и прекрасным, как сама она, моя любимая красавица Евангелина.  

–Лар, ты мне так не ответил на вопрос.  

–Какой? – сквозь слёзы спросил я.  

–Рад ли ты?  

Я прикусил губу, чтобы не заплакать. Я наклонился над Евангелиной. Осторожно прикоснулся к её губам. Её нежные губы задвигались, и мы слилась в страстном поцелуе, в таком же прекрасном, как и на ночном шоссе.  

Её губы потеряли жизнь, но я продолжал её целовать.  

–Да, Ев, да! Я Рад! – тихо прошептал я над падшем ангелом, – да!  

На её безжизненное лицо упала моя слеза. Мои глаза разрывались в слезах. Я посмотрел на запястье руки. Она. Та самая татуировка. Свобода! Свобода выбора. В моей голове заиграла музыка. Та самая композиция, которую она мне сыграла совсем недавно.  

Я протёр глаза. Взял все силы в кулак. Встал. Медленно пошёл к старому другу, который стоял у самого обрыва здания. По пути я взял длинную железную арматуру.  

–Прекрасное утро, не так ли? –радостно заговорил старый друг, – я знаю, ты не оцениваешь мой поступок, считаешь его низким. Но он правильный для дела друг мой, для дела.  

Он развернулся. Я встал в притык к нему заглядывая в его пустые глаза. Я подымаю руку и вгоняю арматуру ему в живот. Я вдавливаю её до самой своей руки. Мой старый друг прикрикнул и замолк, но я чувствовал ещё теплиться в нём чёрная душа. Я вгоняю руку в его живот и ощущаю, как его тёплые внутренности обволакивают мою руку.  

–Это плохое утро, дружок! – прошептал я ему на ухо.  

Я подступил к самому концу крыши. Прыгнул на старого друга, и мы вместе полетели в низ, в пропасть жизни.  

В последние секунды своей жизни, я думал о ней. О прекрасном создании, которое подарило мне истинное счастье жизни. Она открыла во мне душу и научила плакать.  

Я не мог выкинуть из головы прекрасные воспоминания о ней. Особенно её волосы, которые развивались в ту самую ночь, я вспоминал тот прекрасный поцелуй, тепло её тела… в моей голове играла та музыка… Она, тот самый прекрасный Падшей Ангел…  

КОНЕЦ