Солёное или сладкое?

14 марта  

Ёлка сидела на подоконнике и смотрела на небо. Оно было будто нарисованное. Четкие розовые облака на фоне фиолетово-серой дымки. Вот-вот на нем покажется Питер Пен с феей и позовут тебя в Неверленд. Место, где дети никогда не взрослеют. Ей всегда казалось странной эта сказка, но этой странностью и завораживала. Жаль, что это ощущение волшебства растворялось, когда она вспоминала о том, что ее написал человек. Всего лишь человек у которого был маленький племянник, с которого он списывал образ главного героя сказки.  

Ёлка тяжело вздохнула и посмотрела на часы. Время подходило к выцарапыванию себя из панциря. Еще печальнее было вспоминать, что, когда этот племянник дожил до своих двадцати лет при весьма трагических обстоятельствах утонул вместе со своим близким другом из колледжа. Или утопился. Часто вы плаваете, схватив своего друга за руку?  

Девочка слезла с подоконника и зашла в ванную (хоть расчесаться, а то не признают). Ванная была большая и на этом ее достоинства заканчивались. Огромное зеркало во всю стену вдвое увеличивало пространство и начинала кружиться голова. Тянуло блевать и от разорентированности, и от отражения. Ёлка села на краешек ванной. Ещё пол часа надо было подождать, а то приедешь рано – опоздаешь.  

Она посмотрела на часы. Время тянулось, как гуталин, в который она вляпалась прошлым летом. Босоножки пришлось выкинуть тогда, но как весело было прыгать по нему вместе с приятелями-знакомыми с дачи.  

Ёлка вышла из подъезда и лениво направилась к ближайшему парку. В каждом районе был такой местный Арбат, где собирались такие же как она люди, не знающие кто они и зачем здесь. Как там их зовут? Саша, Катя, Вася – имена ничего не расскажут, так какая разница как их зовут?  

Так, чисто поискать вдохновение на новые размышления и рисунки. Возле лавочки в тени голых кустов собрались ребята. Если бы Ёлка их не знала, то подумала, что это какие-то неформалы и наркоманы. Но это были ее друзья. Девочка с темно-вишневой помадой на губах, единственная кто сидела, заметила Ёлку и помахала ей рукой. Рядом с ней стояли двое ребят в одинаковых черных куртках. Один из них обернулся и когда Ёлка подошла ближе приобнял за талию, здороваясь. Вася-Верблюд.  

–Привет, Рита, – поздоровалась с ней Айка.  

Второй парень просто кивнул Рите в знак приветствия. Саша-Бонг. Ёлка тоже обняла Верблюда за талию, и его рука мгновенно исчезла.  

–Привет, – сказала Рита и потрепала ее по белому ежику волос, – Кого еще ждем?  

Айка посмотрела на Бонга.  

–Да никого, остальные сразу к Лизе придут, – сказал Бонг, – Лампа уже там вроде.  

–Ну кто бы сомневался, – хмыкнула Айка, – Ладно, идем, – добавила она и поднялась с лавки смешно изображая болевшую поясницу.  

–Мадам, позвольте, – Бонг, подыгрывая, подал ей руку.  

–Вообще-то мадмуазель, – поправила Айка, – если, конечно, вы не хотите сделать мне предложение, которое изменит мое положение в обществе.  

Они пошли чуть впереди, и Ёлка наблюдала их с Бонгом затылки, рукой задевая руку Верблюда.  

–К сожалению, я не могу предать свою даму сердца.  

–Ах, в таком случае, – драматично вздохнула Айка и сделала паузу, – я умру от горя и неразделенной любви.  

Она рассмеялась над собственной шуткой.  

–Тебе не холодно? – тихо спросил Верблюд у Ёлки.  

–Нет, – Ёлка дернула плечом и засунула руки в карманы.  

–Скажи, если что.  

–Хорошо, спасибо, – Ёлка улыбнулась.  

Вася-верблюд хороший человек и очень хороший друг. Он правда нравился Ёлке и она, иногда даже злилась на себя за то, что недостаточно сильно. Верблюдом его звали только потому, что когда-то был мультик, где верблюда звали Васей. Не очень интересная история. Они жили в соседних домах и были знакомы почти с рождения. Он дарил ей цветы на все праздники, она же благодарила его каждый раз и говорила, что не стоило этого делать. Как-то раз он притащил большой букет розовых лилий летом. Просто так без повода.  

Она тогда вышла из дома в длинной домашней футболке из-под которой не было видно шорт. На футболке большими синими буквами был логотип какой-то компании, которая производила строительные материалы. Такие футболки папа притаскивал домой для промоута, и Ёлка обычно стаскивала из этой кучи пару самых больших и самых дуратских. Верблюд стоял довольный и протягивал смущенной Ёлке этот букет. Он ничего не говорил, и она тоже. Потом они сели на забор возле подъезда, и Верблюд закурил. Он зачем-то начал рассказывать, как они с мальчиками играли в футбол и как сильно упал Олег-Лампа, разодрав коленку. Ёлка слушала и тоже зачем-то начала рассказывать, как ее сестра позавчера снова начала параноить, что у нее волчанка или цистит.  

–Ей нужно все-таки сходить к врачу, – сказал тогда Верблюд.  

–Она не пойдет, ты же знаешь, – сказала Ёлка.  

Кира часто заморачивалась на тему того, что у нее симптомы неизлечимых болезней. Иногда это в буквальном смысле доходило до киданий стульями. Конечно же они ничем не болела. По крайней мере из того в чем она подозревала свое тело.  

Включили фонари и на улице стало темнее, чем казалось до этого. Ребята подошли к краснокирпичному пятиэтажному дому. Здесь на пятом этаже и проживала вышеупомянутая Лиза-Почта. Это была высокая стройная девушка с длинными русыми волосами и длинными ресницами, обрамляющие большие голубые глаза. Она когда-то встречалась с Лампой и когда-то занималась бальными танцами. Еще она писала «крутые» стихи, по словам Бонга. Это в общем-то все, что о ней знала Ёлка. Они часто собирались у нее, потому что ее родители работали в Питере и не часто приезжали домой, но так как они доверяли своей единственной дочери, то оставляли ее одну.  

15 марта  

Ёлка сидела на мягком диване в гостиной и тупо переключала каналы на огромном телевизоре. Рядом сидели ребята и забивали вазу цвета бутылочного стекла. Играли какие-то треки с гулкими битами, которые успешно тонули в этом мягком диване.  

–Включаю свет! – заорала Почта, пытаясь перекричать разговоры парней и музыку.  

Со всех сторон заукали и в глаза ударило белым льдом. Ёлка закрыла глаза рукой и с неподдельным удивлением обнаружила на себе неизвестную кофту. Вместе с этим она поняла, что людей в комнате было гораздо больше, чем она себе представляла. И теперь она с трудом пыталась вспомнить кто тут был.  

Лампа, Верблюд и Бонг – это те ребята, которые возились с вазой. Дальше труднее. Карина-Бемби кажется курила на балконе с какой-то девочкой с длинными черными волосами и красной кофте. Когда Ёлка увидела этот цвет ей сразу же захотелось блевать. Иначе не скажешь. Непонятно, как девчонку не нервировал этот цвет.  

–Братан, страшно вырубай! – крикнула Айка, – У меня сейчас из глаз кровь польется и убирать я за собой не буду.  

–Я не могу найти телефон, – ответила ей Почта и под возмущения парней стала переворачивать диванные подушки.  

Ёлка осторожно приоткрыла глаза. Бемби вышла с балкона. Девочка в красном сразу же плюхнулась на диван и чуть не придавив Ёлку.  

–Почта, ты это ищешь? – сказала она, протягивая ей черный прямоугольник.  

Почта с счастливым видом вцепилась в него, как будто это шоколад с карамелью.  

–Ну наконец-то! – снова крикнула Айка, – Свет!  

–А где шоколад? – промямлила Ёлка, не особо рассчитывая, что ее кто-то услышит.  

Когда выключился свет и она, наконец, отвела руки от лица, ей справа под нос подсунули шуршащую упаковку. Она размыто посмотрела на девочку в красном.  

–Потом пожрешь, – с другой стороны ее толкнул Бонг, – давай взрывай.  

Ёлка посмотрела сначала налево, потом на право.  

–Я уже взрывала, – невнятно попыталась отвертеться Ёлка.  

Бонг, не слушая ее, уже поджег солому и раздалось знакомое бульканье. С шумным вздохом она попыталась принять сидячее положение, чтобы было удобнее. Но не успела она это сделать, как горлышко вазы уткнулось ей в подбородок. Она вздохнула по инерции и закашлялась.  

–Давай-давай, – подбодрил Бонг.  

Верблюд в этот момент перехватил и тоже сделал небольшой вдох. Бонг неодобрительно посмотрел на него, шутливо вырвал его из рук Верблюда и снова вручил Ёлке.  

Она с наслаждением выдохнула сладковатый дымок и улыбнулась уже во весь рот хохочущему Бонгу. Ваза снова улетела из рук Ёлки куда-то влево. Верблюд громко сказал.  

–Теперь можно и шоколадку.  

Девочка в красном улыбнулась и протянула ему сверток, который все еще был у нее в руках. Ёлка разочарованно проследила за удаляющейся сладостью. Тут девочка в красном протянула ей отломанный кусочек шоколадки. Ёлка благодарно кивнула и забрала кусочек у нее из рук зубами.  

–Меня Катя зовут, – сказала девочка в мерзкой кофте.  

–А меня Ёлка, – Ёлка протянула руку для рукопожатия. Девочка неуверенно пожала ей руку. В это время Почте прислали какое-то видео, которое срочно надо было посмотреть и громко всех уведомив об этом попыталась забрать пульт из рук у Ёлки.  

–Ёлка отдай пульт.  

–Зачем?  

–Мне Макс прислал его видео с последнего звонка, – все еще пытаясь выдернуть пульт сказала Почта.  

–Он же был год назад, – ответила Ёлка и от удивления ослабила хватку.  

–Неважно, – довольная Почта пошла к телевизору, чтобы подключить телефон.  

–Вот так и доверяй людям, – непонятно к чему сказала Ёлка и повернулась к Кате. Она уже успела забыть, что рядом с ней кто-то был.  

–Ты из какой школы? – спросила Катя.  

Ёлка сделала страшные глаза и сказала, что не хочет говорить об учебе. На вопрос Кати, о чем же она хочет поговорить она сказала, что о семнадцатом веке. На небольшую неловкую паузу и немой вопрос который повис в воздухе она ответила:  

–Ну там, где были кружевные зонты и перчатки, – сказала Ёлка и посмотрев на все еще ничего не понимающую Катю продолжила, – Крутые кучера в стильных костюмах и лошади, которые гадили на улице. В то время жуткая вонь стояла.  

Катя неуверенно кивнула, но промолчала. Ёлка вгляделась в ее лицо.  

–А я тебя знаю?  

–Ну наши родители общались в нашем детстве, – начала Катя, как будто бы ждала этого вопроса.  

–Итак, а сейчас сценка! Автор Максим Самойлов! – раздалось из динамиков, и какая-то женщина в возрасте появилась на экране.  

–Сколько тебе лет?  

–Пятнадцать.  

У Ёлки в голове зародилась какая-то мысль и она нахмурилась, пытаясь ухватить ее за хвост.  

–Время рисовать! – заорала Айка. Ёлка от неожиданности схватилась за уши.  

–Почта, вырубай эту херню, – попросил кто-то, кто лежал на полу.  

–А можно я буду лепить из пластилина? – жалобным голосом протянул Атен. Это был мальчик с темными густыми кудрями и черными, как угли глазами. Видимо для контраста он одевался исключительно в светлое и сейчас ярко светился синим под ультрафиолетовой лампой. Каким чудом она вспомнила его имя Ёлка не знала. «Это имя – мнение бога, так что прислушивайся к тому, что я говорю» всплыли его слова двухчасовой давности.  

Экран заглючил и начал светиться синим.  

–Малыш, ты можешь делать все что тебе хочется, только если это не будет твой член, – проговорила Айка, вставая с пола.  

–А почему он не может вылепить член? – возмутился Лампа, тоже вставая с дивана, и добавил, –Почта мы все тебя уважаем, но ради всего…  

–Ради чего? Святого? – рассмеялась она и наконец отключила телефон. Она явно расcторилась и ушла на балкон громко хлопнув дверью.  

Все проводили ее долгим взглядом. Айка отмахнулась от невидимой мухи и прошла к стеллажу с книгами. Вытащила привычным движением несколько листов бумаги и кисти.  

***  

–Что делаешь?  

Ёлка вздрогнула от неожиданности и обернулась. В дверном проеме на кухню стоял Атен и пытался сфокусировать взгляд на Ёлке. Та же посмотрела на кофейник с кофе, пустую чашку и сливки. Потом снова подняла глаза на Атена.  

–Кофе.  

Атен почему-то сделал одобрительное выражение лица и многозначительно покивал сам себе.  

–А мне сделаешь? – через несколько секунд спросил он.  

Темно-коричневая густая жидкость медленно наполняла белую чашку и разносила по всему помещению терпкий запах, который казалось уже оставался на языке приятной горечью.  

–Если хочешь.  

–Хочу, – он подошел к кухонному столу и потянулся за сливками.  

Осторожно открутил крышку и наклонил коробку над чашкой. Ничего не произошло.  

–Кончились, – констатировал он и с шумом втянул воздух в легкие.  

–Да, – гулко ответила Ёлка.  

–Надо посмотреть в холодильнике.  

–Да.  

Атен вздрогнул, как ото сна и направился к огромной стальной коробке. Ёлка тоже тихо подошла и заглянула внутрь холодильника.  

–Ни черта не вижу, – грустно сказал он.  

Ёлка вздохнула и взяла черную с красным коробку, которая стояла прямо перед глазами Атена. Тот снова одобрительно покивал и закрыл холодильник.  

Сливки опустились на дно кружки и стали медленно всплывать мелкими пятнами по темной поверхности.  

–Какие-то они странные, – сказал Атен наблюдая, как сливки образуют густую светло-коричневую пенку.  

–Высокий процент.  

–Что?  

–Сливки слишком жирные. Не для кофе.  

–Понятно.  

По его взгляду не было понятно, действительно ли понял он или нет. Но уличить его во вранье Ёлка не решилась, так что просто промолчала.  

Из комнаты доносилась громкая музыка, которая подозрительно приближалась. На кухне появился Бонг с колонкой под мышкой.  

–А что это вы тут делаете?  

–Кофе, – сказал Атен, который все еще смотрел на чашку, – Будешь?  

–Кофе на ночь? – неодобрительно произнес он.  

–Какую ночь? – он нахмурился и поднял голову на настенные часы, – Выруби, пожалуйста.  

Музыка тут же умолкла, и Бонг недоуменно посмотрел на колонку. Стрелки на часах показывали четыре утра.  

–Да вот только что была ночь, – медленно проговорил Бонг.  

Ёлка взяла чашку двумя руками и поднесла ко рту. Она держала ее так, будто это самое ценное, что она могла держать за всю свою жизнь. Осторожно понюхала. Так же осторожно сделала небольшой глоток.  

–Ты забыла сахар, – напомнил Атен, который наблюдал за всей этой картиной.  

Ёлка отставила чашку и неодобрительно покачала головой. Атен же налил себе в чашку сливки и полез в кухонный шкаф за сахаром. Достал килограммовый пакет и наклонил над чашкой. Осторожно насыпал. У него получилось на удивление аккуратно.  

–А ты профи, – прокомментировал Бонг, который выглядывал из-за плеча у Атена. Тот самодовольно улыбнулся и сразу стал похож на сытого кота и проделал то же самое с чашкой Ёлки.  

***  

Ёлка вышла на балкон и вздохнула свежий утренний воздух. Пахло приближающимся теплом и влажными душными деньками. Она зажгла сигарету и с наслаждением вдохнула горячий дым.  

–Ты знаешь я в принципе понимаю, почему он так сделал, но не очень понимаю зачем, – сказала обиженным голосом Бемби и тяжело вздохнула.  

–Может ему просто не хватает внимания, – сказала Почта.  

Ёлка покосилась на них, но не стала ничего говорить. Снова глубокий вздох. На балкон зашел Бонг и сразу приобнял Бемби, но она отодвинулась. Почта отвернулась и начала рассматривать вид из окна. Бонг принял это как данность. Хрустнул шеей.  

–А что не так? – задумчиво протянул он.  

Ёлка видела по его недоуменному лицу, что он лихорадочно пытается вспомнить, что за последнее время могло произойти такого. Такого, что поменяло их взаимоотношения. То время, которое он старательно забывал, забивая.  

Ёлка вышла с балкона и увидела Атена, который сидел на полу и методично водил кисточкой по листу. Айку, которая рядом старательно чертила тонкие линии, повторяя рисунок белого дома на футболке Верблюда. Верблюда, который завалился на подушки и дремал с открытым ртом. Ёлка присела рядом с Айкой. Она на мгновение посмотрела на Ёлку и снова вернулась к рисованию.  

–Меня бесят желтые фонари, – сказала Ёлка.  

–Хотела бы, чтобы они были белыми? – спросила Айка не отрываясь от процесса.  

–Нет.  

–Почему?  

–Потому, что лучше бы чтобы они светили, как лунный свет.  

–Но он же белый.  

Ёлка взяла чистый лист бумаги и кисть, которая лежала ближе всего. Опустила кисть в воду, красную краску и на лист.  

–Знаешь я думаю, что театры для богатых у кого нет времени на отдых, – сказала Айка после небольшой паузы.  

Ёлка начертила ровный треугольник и посмотрела на свое творение со стороны.  

–Представь, что ты богатый чувак, который днями и ночами работает. И как только у него появляется свободное время ему приходиться проводить его с женой или детьми. Ездить к родителям. Ездить на те встречи, которые не влезают в график и перерабатывать.  

Ёлка осторожно нарисовала круг внутри треугольника.  

–Они приходят в театр оперы на какой-нибудь корпоратив и спят в зале. Напиваются и спят. Потом идут домой, еще больше напиваются и спят.  

Ёлка окунула кисть в желтый и тыкнула в середину круга жирной точкой краски.  

–Разве они счастливы? – кисточка Айки замерла, и она осторожно провела рукой под глазами. Удивленно посмотрела на мокрые пальцы и продолжила рисовать.  

–Я не говорю, что эта работа не стоит таких жертв, на которые они идут. Но все же, – ее голос дрогнул.  

–Но все же говоришь, – усмехнулся Атен.  

–А я и забыла, что ты здесь, – сказала Айка.  

–Я всегда здесь, слежу за вами.  

–Ой, да заткнись ты, голос бога, – фыркнула Айка.  

Верблюд тихо засмеялся. Ёлке стало смешно и неловко от того, что она как будто подслушала чужие мысли и она тоже рассмеялась. Через пару минут Бонг обнаружил своих хохочущих друзей на полу с потеками краски на щеках и одежде. Атен громко сокрушался над своей испорченной белой кофтой посылал все возможные проклятья на Айку, которая хохотала так сильно, что начала икать.