Незаконченная притча

Аля Хатько & Олег Вайнтрауб  

НЕЗАКОНЧЕННАЯ ПРИТЧА  

Часть 2. Падение  

Глава 11. Вот и прошла любовь.  

Вышвырнутые на лестничную площадку любовники постепенно начали приходить в себя. На настойчивые звонки Германа, слышен был только истерический смех хозяйки квартиры. А потом он стих и раздался какой-то тупой удар и…тишина. У Германа дрожали руки, одеяло, накинутое наспех на плечи, сползло, чем и воспользовалась Верка. Она уже сама укуталась в него и стояла у двери переминаясь с ноги на ногу, уж очень хотелось в туалет. И тогда Герман решительно сдёрнул с неё одеяло, снял пододеяльник и протянул Вере:  

И откуда ты свалилась на мою голову! Жил себе припеваючи и горя не знал, так нет же припёрлась, сплюнул мужчина. На, укутайся и скройся куда-нибудь на время, пока я буду добывать ключи.  

Сам снова тщательно обернул торс одеялом и пошёл вниз к консьержке. Там на лицо натянул вежливую улыбку и тихонько постучал в окошко, так как дежурившая женщина сладко спала.  

– Любезная Евгения Ильинична, дайте пожалуйста мне ключ от 44 квартиры. Вот вышел покурить, а дверь и захлопнулась.  

– Так, а Ангелина Харитоновна ещё не вернулась разве?  

– Она немного приболела с дороги и уснула, не хочу её тревожить.  

– Ну, и правильно, что ключ здесь оставляете. Чего только не бывает, и она протянула Герману ключ.  

– Спасибо, уважаемая, продолжайте отдыхать, а ключ я верну утром. Спокойной ночи и ещё раз извините, что потревожил.  

Путаясь в одеяле, мужчина поторопился к квартире, Верки нигде не было видно.  

Ууууу, гадина старая! Всю жизнь поломала, – клял в душе ту, которая уже вторые сутки доставляла ему огромное удовольствие.  

Открыл дверь и сразу увидел лежащую на полу Ангелину. Она не двигалась. Герман наклонился, схватил руку, пульс еле слышен.  

Жива слава Богу! Принёс воду и начал брызгать в лицо, расстегнул платье, брызнул на грудь. Медленно Лина приходила в чувство. Она открыла глаза и непонимающим взглядом упёрлась в Германа:  

– Кто ты? И что здесь делаешь? – слабым голосом спросила женщина и хотела встать, но была настолько слабой, что снова упала и закрыла глаза. Тут Герману стало совсем страшно, он быстро оделся и начал вызывать неотложку, а в это время крадучись вошла Верка.  

–Так, а ты быстро оделась и, чтобы духу твоего тут не было, слышишь?  

– Но я никуда не пойду, ночь ведь на дворе.  

– Ты понимаешь, что Лина в плачевном состоянии, я вызвал скорую помощь, и если что-то пойдёт не так, то нас с тобой повяжут. Мы оба здесь находимся на птичьих правах. Неужели не понятно?  

– Нооо, я…я…мать, – лепетала Вера, но натягивала свою одёжку.  

–Мать? Я что-то сомневаюсь в этом. Неужели мать так может поступать со своей родной дочерью? Что-то я даже в самом эротическом кино такого не видел.  

– Но, ты мне очень приглянулся, и я не устояла.  

Верка шарила глазами по квартире, словно искала что-то, хотела зайти в другую комнату, но Герман был непреклонен:  

– Не вздумай что-либо стырить, а то не поздоровиться, слышишь?! Уходи!  

И женщина нехотя покинула квартиру, и вовремя. Приехала скорая помощь:  

– Что тут у вас стряслось?  

Герман показал на лежавшую на диване Лину:  

– Не могу знать она была без сознания, я привёл её в чувство, но она ничего не понимает.  

После осмотра врач спросил:  

– А она вам не говорила ничего о беременности?  

Герман, как стоял, так и присел от неожиданности:  

– Нннне…т, нннеее ддолжна..  

– Ну там разберёмся, а сейчас соберите её вещи мы забираем её с собой.  

Герман на дрожащих ногах начал, как робот двигаться и собирать что-то в пакет, мало соображая.  

– Ну, этак вы весь гардероб соберёте. Только самое необходимое: тапочки, халат, сорочку ночную пасту зубную, щетку, а остальное, когда придёт в себя сама позвонит, довезёте.  

Лину увезли, а он закрыл дверь на замок, обхватил голову руками и начал себя корить:  

Ну, какой же я невезучий…. Не хватало мне ещё одной беременности. И, кажется, что всё время предохранялся, а на тебе! Может, ещё пронесёт? Так, надо утром линять отсюда. Хорошо, что не говорил Ангелине о своей работе она и не спрашивала. А гостиниц много в Москве, скажу в отделе кадров, чтобы нашли место в другой, что эта мне не подходит. И потом, хватит! Ещё месяц тут побуду и пускай дают замену. Хотя бы с Линой всё обошлось. На работе часто показывался, секретарша меня, как облупленного уже за версту знает. Недаром шоколадками подкармливал. Да и разных мероприятиях всё с ней, да с ней. Реально надо сбегать, а то статью пришьют…..  

Так и не прилёг Герман до утра, собирал по углам свои вещи вымыл после пиршества с Веркой посуду, снял постельное, но свежее не стал натягивать. Просто закрыл кровать покрывалом.  

– Да полгода пролетело, как один миг… Может надо завтра навестить Лину и пасть на колени, просить прощения? Ведь любит же она меня, я же знаю, что любит. Вон, с каким наслаждением отдаётся каждую ночь. Да и мужчина я у неё первый, а это для женщины многое значит. Первая любовь, говорят, не забывается. Ну нет! Не хватит у меня смелости на этот шаг. А если простит? Так, что мне надо на ней жениться? Так я ж её не люблю. И…старая она для меня.  

Вот так, Совесть пока что у Германа теплилась и старалась задавать ему вопросы, но он на все вопросы находил отговорки и наконец, измученная Совесть замолчала. А хозяин её собрал вещи и рано поутру отдал ключ консьержке, ушёл из этой квартиры навсегда.  

Без труда устроился жить при помощи отдела кадров в заводском семейном общежитии. На работу ходить было недалеко, да и платить за проживание в однокомнатной квартире было совсем мало. А питаться можно и в столовой, и кухня в этом общежитии была просторная.  

Теперь надо было намекнуть на своей основной работе, что пора бы поискать ему уже замену, прозондировать, так сказать, почву для своего отступления. Навестить Лину в больнице он и не собирался. Разберутся и без него. А с глаз долой так сразу и с сердца вон. Посчитал свою прибыль от проживания с Линой. Сумма набежала кругленькая и он решил, что держать такие деньжищи при себе не резон и отправился в ближайший банк, где его с улыбкой встретила оператор. Герман обратил сразу на неё внимание. Она была очень красивой. Светлые волосы, кажется, природные, не видевшие краски, были пострижены под каре и красиво спадали, прикрывая лоб. Глаза были карими, что контрастировала со светлыми волосами и чёрными бровями и такими же чёрными ресницами.  

Наверное, Герман слишком внимательно пялил глаза на оператора, что женщина засмущалась, и её щёки залил румянец. После завершения операции, Герман задал несколько незначительных вопросов, по поводу своего вклада и попрощался, напоследок ещё раз заставив женщину смутиться.  

Глава 12. Наливайко Оксана Тарасовна.  

Да, да, это та самая Оксана Тарасовна – оператор одного из банков города Москва, на которую «запал» наш главный герой Герман. А Оксана поистине была красавицей. Родилась она в Украине. Отец Тарас Наливайко был видным мужчиной, а мать не уступала ему по красоте и характеру, она по национальности – русская. И вот эту красоту переняла у них дочь. Как только немного оперилась, так сразу уехала в Москву искать себе «лучшей доли». Родители противились этому, ведь единственная дочь в семье, но она была по характеру вся в отца, что задумает, то исполнит, даже пускай и во вред себе. так почти и случилось. В Москве злачные места давно были все заняты, а вот таким только что приехавшим нужно было думать, как выжить в жёстких условиях. Надо было идти то ли на панель, то ли искать себе покровителя. Подруга из их села, которая была старше на два года, уже обитала в столице, она то и подбила Оксану приехать и попытать лёгкого хлеба. Девушка сразу была ошеломлена тем, как жила Галина. У неё за два года уже была своя квартира, да и не хилая обстановка в этой двухкомнатной квартире. А гардероб…. Гардероб не вмещался в трёх дверном шкафу и «тряпки» висели одна на одной, и чтобы найти себе, что-то на выход, как выражалась Галина, приходилось всё сбрасывать с вешалок.  

Однажды побывав в такой роскоши Оксана, уже не могла спать спокойна, ей мерещились такие же красивые обновки, как у землячки. Только намного позже Оксана поняла, чем занималась Галина, и как «легко» ей далось место в столице. Сама Оксана поступила в институт на товароведа. Дали и место в общежитии. Но ей приходилось очень туго. Родители помогали, как могли. Но материнское здоровье требовало постоянных материальных затрат. Отец, как мог, выкручивался, ради любимой дочери. Но удовлетворить потребности жительницы Москвы, увы, был не в состоянии, и частенько Оксана забегала к Галке, чтобы перехватить до стипендии десятку-другую. Однажды у подруги она встретила красивого мужчину, который очень приветливо с ней поздоровался и при знакомстве долго не отпускал руку, всё заглядывал в её карие глаза. Девушка очень смущалась от такого рассматривания и уже направилась к двери, забыв даже зачем заходила. Но тут Галина отозвала её на пару слов в другую комнату и предложила не дичиться, а быть немного покладистей.  

– Мужчина «положил глаз» на тебя. Разве ты не видишь этого? Ты должна радоваться и немного уступить.  

– В чём я должна ему уступить? – непонимающе взглянула на землячку Оксана.  

– А это уж, что он попросит у тебя, – хихикнула Галка. Например, захочет тебя проводить в общежитие. Разве ты ему откажешь в этой безобидной просьбе?  

– Так я его совсем не знаю. не знаю, что у него на уме.  

– Вот и узнаешь. Будь, говорю же, покладистой и жизнь поменяется сразу. Ты у нас на втором курсе уже?  

– Ну, да.  

Галина немного подумала, а затем достала из сумочки несколько купюр и сунула в руки Оксане.  

– Бери, приоденься немного, а станешь сама зарабатывать, так вернёшь. Не бойся с землячки процентов не возьму. Просто хочу, чтобы ты почувствовала вкус жизни.  

Оксана сначала денег брать не хотела, но потом согласилась и от души поблагодарила хозяйку. Девчата вышли к мужчине, который терпеливо поджидал их. Попили все вместе чай и Оксана начала собираться домой. Гордей, так звали гостя Галины, также поднялся и вызвался проводить Оксану. Девушка, преодолев смущение, согласилась. У Гордея была своя машина, Волга, которой он ловко управлял, невзирая на интенсивное движение, и вскоре они уже подъехали к общежитию. Оксана поблагодарила и хотела выскользнуть из машины, но Гордей придержал девушку.  

– Оксана, у меня по поводу тебя серьёзные намерения. Я не буду юлить и что-то скрывать от тебя. В настоящее время я живу один, нет у меня женщины. А ты мне приглянулась. Ты очень красивая. От Галины узнал, что нелегко тебе приходиться в жизни. Будь моей женщиной.  

– Это как? – удивилась Оксана. Вы мне предлагаете выйти замуж?  

– Ну, нет. Замуж – это громко сказано. Мы будем жить с тобой, как живут муж с женой. Жить у меня будем, и все расходы на твоё содержание я беру на себя, а ты меня будешь ублажать по ночам, ну, может, и днём иногда, – захохотал Гордей.  

Оксана покраснела от негодования:  

– Да, что вы себе позволяете! Разве я давала повод так ко мне относиться?  

И она стремглав выскочила из машины, и, не оглядываясь скрылась в общежитии.  

Строптивая хохлушка, однако! – ухмыльнулся Гордей. Придётся немного попотеть, чтобы ты сама согласилась лечь в мою постель. А я уж постараюсь сделать из тебя послушную и ненасытную любовницу.  

(продолжение следует)