Золотая медаль

Стояла поздняя осень, деревья, смиренно и больше не стыдясь своей наготы, стояли в ожидании снега и холодов, но ни тем, ни другим природа их не одаривала, а лишь бросала на голые ветви тёплые солнечные лучи. Дверь главного входа музыкальной школы резко открывается и из неё, словно поток воды из пожарного гидранта, с радостными возгласами выбегают ее ученики, когда их поток иссяк, медленно и не торопясь оттуда выходит Павел, держа в руках чехол от своей любимой гитары. Ветер разбрасывал по округе жёлтые листья, создавая шум похожий на перелистывание страниц книги, но Павлу было не до шума, и не до бушующего ветра с его холодными порывами, в его глазах были видны пять линий нотного стана, на которых будто птицы на проводах уселись ноты различной высоты, Павел пытался их поймать и поселить у себя в голове. И лишь когда с неба начали падать первые крупные капли дождя, он ускорил шаг в сторону своего дома.  

—Привет мам, привет пап, я дома! – сказал Паша, аккуратно облокачивая чехол с гитарой о стену  

—Привет, сынок, отец хочет поговорить с тобой, отравляйся к нему, а потом вместе возвращайтесь на обед.  

На лице Павла возникла поникшая гримаса, потому что фраза – «Отец хочет с тобой поговорить» обычно не предвещала ничего хорошего, кроме одного случая, когда его отец купил себе новую машину и решил похвалиться ею перед своим сыном. Зайдя в кабинет отца, Пашу встретила легкая улыбка на его лице и пара сияющих глаз, его грудь поднималась и опускалась так часто, будто ещё минуту назад он оживлённо ходил по комнате, а потом резко упал в своё кресло, на его лице выступало волнение.  

—Здравствуй, сынок, пойдём сюда, я должен кое что тебе показать – вскочив со своего места сказал отец и достал маленький ключик из нижнего ящика своего стола. Потом он подошёл в небольшому, но высокому шкафу, дверцы которого удерживал маленький навесной замок, порой за ужином Павел ненавязчиво спрашивал отца, что же там заперто, на что тот озвучивал невнятный ответ и переводил тему в другое русло. И теперь, перед ним стоит его отец и открывает этот ящик пандоры, что уже успел обрасти в голове Павла страшными догадками и предположениями. Его воображение рисовало смертельное оружие, машину времени, несметные богатства или разгадку одной из великих тайн человечества, но когда отец открыл заветные двери, то Павел увидел лишь груду медалей и стопкой сложённые грамоты.  

Лицо отца теперь сияло от упоения, он с гордостью смотрел на содержимое шкафа, а потом переводил взгляд на своего сына ожидая увидеть в его лице удивленно-восхищенный взгляд, Паша заметил это, и применив все свои актёрские способности попытался вообразить эту гримасу на своём лице, но вместо этого оно приобрело выражение, будто кто-то рассказал не смешной анекдот.  

—Это – гордость нашей семьи – низким голосом сказал отец смотря уже только в шкаф – здесь хранятся все полученные при жизни награды твоего деда, прадеда и мои. Все заслуги, что были отмечены медалью или грамотой бережно складывались в этот шкаф и закрывались на замок. Видишь, в правом углу есть пустое место, оно твоё!  

И я очень надеюсь – теперь отец, уже с серьёзным лицом смотрел в глаза своему сыну – что завтра, после конкурса в твоей музыкальной школе, пустота этого места заполниться одной новой медалью за первое место.  

Взгляды отца и сына встретились и в воздухе стало появляться напряжение, отец все ещё держался за дверцу шкафа, будто боялся, что она отвалиться или ее украдут, Павел хотел было уже вставить какое нибудь слово, неважное какое, лишь бы разбить эту тишину, как услышал бережный, спасительный голос матери, что звал их к столу.  

За окном стоял холодный вечер осени, что уже медленно передавала эстафету опаздывающей со снегом зиме. Пальцы левой руки покрывали мозоли от жёстких струн гитары, больше не было нужны ловить летающие ноты перед глазами, они словно беглые преступники, были пойманы и заточены в чертоги долговременной памяти, и приговорены на длительный срок заключения. На улице было тихо, дома ещё тише, весь мир затаил дыхание в ожидании завтрашнего дня, гитарист Паша засыпал, а в голове у него звучала пьеса Иоганна Себастьяна Баха, что постепенно затихала пропуская и освобождая место для его величество Сна.  

Паша в белой рубашке, жилетке и чёрном пиджаке выходит на сцену, ставит на пол подставку под ногу, расстегивает пуговицу пиджака и кланяется зрительскому залу, где сидят его родители, одноклассники, добрая половина жителей его двора и впереди всех комиссия судей состоящая из пары учителей и директора школы. Зал взрывается аплодисментами, которые звучат до тех пор, пока Павел не занимает удобное положение на стуле, после этого на выступление, немного опоздав, извиняющей походкой прокрадывается тишина.  

Павел посмотрел на зрителей, чьи глаза были устремлены только на него, улыбнулся, сделал небольшой вздох, потряс левую руку и притянулся ее к грифу, чтобы взять первые ноты знаменитой пьесы. Когда рука приняла своё привычное положение, она никак не могла найти нужную, первую ноту, Павел знал середину, конец, все сложные арпеджио и переходы, но не мог вспомнить вступление, чтобы начать играть. На ладонях стал проступать пот и теперь рука и вовсе хаотично скользила по грифу в поисках нужного Лада и струны. Время шло, напряжение нависло над Павлом и давила на его плечи, и заглядывать ему в глаза. Люди томились в ожидании, напрягая свой слух, чтобы не пропустить ни единой ноты, у каждого учителя, что представлял комиссию судей, опустились и приблизились друг к другу брови, из под которых, на Павла устремлялся сверлящих, недовольный взгляд. Время тянулось очень медленно, каждая секунда била Павла по рукам, не давая начать своё выступление, рубашка взмокла и прилипла к телу, нога, стоящая на подставке начала дрожать, а руки все ещё метались по всей длине грифа.  

Прошла целая вечность, прежде чем люди начали вставать со своих мест и устремляться в сторону выхода...  

—Куда же вы, постойте! – крикнул Паша резко поднявшись со своей постели. Ужас сменился облегчением. Это был все во лишь сон» – подумал Павел и на всяких случай повторил пьесу от начала до конца.  

—Дамы и господа, представляем вашему вниманию выступление ученика по классу баян – Евгения Антонова!  

Кулисы сцены открылись, показывая полностью заполненный зал и тут же скрыли их из виду.  

—Паша, ты следующий, не волнуйся, все будет хорошо! – весёлым голосом сказала учительница подзывая Павла к выходу на сцену, где громко и бодро запевал свою песню баян, в умелых руках молодого исполнителя. Павел не слышал этой музыку, он передвигал пальцы, напевал мотив пьесы и держа на весу гитару, раз за разом повторял вступление.  

«И я очень надеюсь... » – прозвучали в голове слова отца, когда баян выкрикнул последнюю ноту и замолк, а после секундного молчания на сцену двигалась стена многочисленных аплодисментов.  

Дождавшись пока ведущих озвучит его имя, Павел, держа в одной руке подставку, а в другой гитару вышел на середину сцены и поклонился. Зрители ответили ему бурными авиациями, все знали, что Паша один из лучших учеников школы и сейчас им предстоит услышать по настоящему грандиозное выступление. Борясь с чувством дежавю, Паша не стал трясти рукой, а вместо этого, быстрым движением опустил ее на гриф и тут же начал играть. Без секунды промедления музыка уже разливалась по залу, окутывая всех своим тёплым и приятным звучанием. В самые трогательные и волнующие части пьесы, Павел закрывал глаза и играл уже не смотря на гриф и свою руку, он и музыка стали одним целым и соединившись, превратились в нечто поистине красивое и завораживающее.  

Открывая глаза, Павел видел, как весь зал неподвижно следит за его движением, а некоторые и вовсе наклонили голову, чтобы не упустить ни одну ноту вылетающую из под его пальцев.  

Перед громким финалом, который завершал пьесу, следовала тихая и спокойная часть, означающая затишье перед бурей. Играя эту часть, Павел замедлил ее чуть больше, чем следовало, чтобы сделать ее еще более чувственной и таинственной.  

Доигрывая последнюю ноту, закрыв глаза и отклонившись назад, он хотел начать громкую часть, обрушить бурю на всех слушателей, как его рука остановилась, словно споткнулась о камень на ровной дороге.  

Открыв глаза и приняв прежнее положение, Павел суматошно начал водить рукой по грифу и тут чувство дежавю снова вернулось к нему с новой силой. Все было безуспешно, он забыл окончание пьесы и это уже был не сон. Десятки пар глаз округлились и теперь ещё внимательнее следили за ним, в ожидании, что же будет дальше.  

Чувствую свою обречённость, он поднялся со стула смотря в зал глазами, которые наполняла слезами обида и отчаяние. Поклонившись, он покинул сцену под гробовую тишину и не понимающие, а у кого-то и возмущённые взгляды.  

Гитара одиноко стояла возле выхода на сцену, небрежно оставленная своим хозяином. Павел сидел в темноте, под лестницей, что вела от кабинетов к пожарному выходу и практически беззвучно плакал. В голове все ещё звучали воодушевленные слова отца и перед глазами стоял шкаф полный медалей и грамот.  

—У меня была всего одна.  

—Кто здесь? Папа?  

—В этом шкафу, в бесчисленном множестве медалей, моей является лишь одна единственная, полученная за участие в забеге на три километра в пятом классе, я тренировался целый месяц перед этим забегом, когда отец показал мне этот шкаф, но ноги мои были слишком коротки, чтобы соперничать с высокими парнями из параллельных классов, видя мои усилия и прыть, с которой я мчался к финишу, смотря в спины своих соперников, судьи дали мне эту медаль за участия в качестве утишения. После этого отец сильно наругал меня и я бросил попытки чего-то достичь и оставил мечты заполнить этот шкаф своими наградами, назло своему отцу. Ты играл прекрасно, необычайно чувственно и свободно, и главное ты получал удовольствие от каждой подаренной залу ноты. И мне совершенно не важно, закончил ты пьесу или нет, не важно получишь ли ты медаль или только грамоту за участие, а быть может удостоишься только рукопожатием директора и пары хлопков по плечу. Главное не это, а то, что ты твоя музыка была настоящей и искренней. А теперь поднимайся, пойдём, съедим по огромной порции мороженого!  

Они выходили из музыкальной школы, когда на сцене играл свою пьесу, очередной ученик музыкальной школы.  

Отец и сын ели мороженое сидя на лавочке в парке, когда жюри озвучив имя победителя, держа в руках заветную золотую медаль, искала среди участников гитариста Пашу.