Опрометчивость

ОПРОМЕТЧИВОСТЬ  

Прошло то благословенное время, когда браки заключались на небесах и на земле скреплялись таинством венчания. Семьи не рушились, не распадались, существовали до конца жизни супругов, блюлись нерушимые законы домостроя. Глава семьи был действительно полновластным хозяином, вершителем и главным оплотом послушания и порядка, жена же ему подпора, хранительница домашнего очага и уюта, исполнительница его воли.  

Но где-то кто-то допустил слабину, и началась чехарда эмансипаций и свободных нравов, и семейные устои дали трещину. Люди ныне легко, без должной проверки, ухаживания и сватовства сходятся и также легко, без лишних проволочек разбегаются. Главенство и власть как-то незаметно ускользнули из мужских рук и намертво узурпировались женщинами. Разводы стали обыденностью, не осуждаются и не пресекаются.  

Вот, хотя бы в моей семье: сошлись мы с Галиной по обоюдному согласию, добровольно, никто нас не понукал, не сватал. Сами нашли друг друга, сподобились и соединились. Просто доверились своим чувствам и зарегистрировались. Но вирус новых веяний не обошел и нас: попала коса на камень – каждый желал и требовал, чтоб его было сверху, было главным, бесспорным и определяющим. Размолвки и ссоры основательно и крепко поселились в нашей обители. Конечно, мы – люди цивилизованные, руки не распускали. Правда, было один раз: пыталась она пустить в ход свои коготки, но я пресек это на корню. Словами же кололи друг друга весьма больно или подолгу играли в молчанку: несколько раз она на недельку даже уходила к матери. Там же большую часть времени находятся наши дети. Их у нас двое: погодки – сынок и дочурка.  

До разрывов или каких-то резких поступков дело пока не доходило: подуемся, подуемся и опять сходимся и ладим, всё, как бы, превратилось в привычный обиходный ритуал.  

Но, это до недавнего времени. Сейчас Галина почему-то вдруг стала очень категоричной, то ли мамуля науськивает, то ли возраст поджимает. На полном серьёзе грозится уйти совсем.  

А всё от чего? Не понимает она меня. Я ведь мужик, постоянно держаться за её юбку мне не резон, мне тоже требуется что-то своё, свой интерес. Скажем, выходные посвятить рыбалке или охоте; задержаться в гараже – машина тоже требует ухода и ласки; во дворе козла погонять, а то соседи уже косо смотрят, называют зазнайкой и нелюдимым; погутарить по душам после получки с товарищами по работе, обсудить насущные заводские и мировые проблемы; да мало ли у нас каких мужичьих потребностей и желаний  

А ей давай только развлечения, походы и гульбища. То в парк сходить надо, то в кино, то в филармонию, то в театр, музеи тоже посетить требуется, в гости к друзьям наведаться. Ну, зачем всё это : пустая, обременительная и хлопотная затея. Не проще ли включить телевизор, и всё то же самое посмотреть, даже доступнее и выразительнее, на любой вкус и потребу, без утомительной мороки, не слезая с дивана. Не понравится или надоест, можно перейти на другой канал или выключить. Опять же бесплатно, не нужно приобретать билеты и посещать буфет в антракте. Там же обязаловка: нравится-не нравится – терпи, сиди до конца. Да ещё принаряжаться приходится, непривычно: тело, скованное в праздничном, не то, что дома никаких условностей – по-простому, в трусиках и халатике.  

Нет, ей неймётся: не сидится дома, хочется на люди, в свет, на публику, на развлечения и тусовки. Там де всё натуральнее, настоящее, живое, другое удовольствие и другой интерес. Но ведь по телику тоже не застывшие картинки показывают, тоже живое, двигаются и говорят. Какого ляда ещё не хватает?  

И вот, на днях, прихожу с ночной смены, уставший, разбитый, голова кругом, глаза слипаются, голодный, как волк. Никто не встречает, такая рань, а Гали дома нет. Куда запропастилась? Захожу на кухню, смотрю, записка: «Не ищи, не жди, ушла». Меня, как обухом. Вот и свершилось. Думал, так, шуточки, для острастки грозилась. Ан, нет, ушла взаправду, покинула. Так обидно стало: дурак, не придавал значения, не верил. Теперь такой позор, засмеют: баба мужика бросила. Надо же было упредить, уйти самому первому. Ведь когда муж уходит, вроде ничего предосудительного, привычно, в порядке вещей. А тут жена!  

В квартире вдруг стало как-то пусто, не уютно. Забылось, что голодный, как был, сел на табурет, задумался. Как же теперь? Это ведь до суда дойдёт, начнутся тяжбы, раздел имущества, алименты. А тут куда деваться: всё, что в доме, нажито совместно, хочешь не хочешь половину отдай. Ну, до алиментов может и не дойдёт, сыночка заберу себе, а дочка пусть будет с ней – вот и квиты. Квартиру тоже разменяем, у каждого будет своя: тоже не проблема.  

А вот как с имуществом: не пилить же пополам мебель и другой скарб. Надо что-то срочно придумать, пока она не заявилась с исполнительным листом и дюжими судебными приставами.  

Вот, скажем, книги: не важно, что покупал их я по своим пристрастиям и по своему вкусу, и что она их никогда не читала, но всё равно, назло, свою часть заберет. С другой стороны: большая фильмо- и фонотека её детище, многое в них и мне по нраву, надо урвать и себе. Спрятать бы понадежнее и делить нечего.  

Собрал в чемодан и отвез приятелю на другой конец города, соврал, что затеяли ремонт, пусть побудут до поры до времени. А как с остальным, особенно с аппаратурой? Ума не приложу.  

Эврика! Надо сделать так, чтоб она сама от неё отказалась. Точно, сделаю её неработающей, якобы поломанной и требующей основательного ремонта. А такой хлам кому нужен, сама не захочет брать, всё мне достанется. Чинить, приглашать специалистов хлопотно и дорого, она этого не любила, надеялась на меня.  

Начал с ноутбука. Мышку с проводами отсоединил и выбросил в мусорку. Сенсорами она пользоваться не умеет, вот и откажется. Снял шланги и оригинальные накидные гайки со стиралки и забросил туда же. А мой лучший и верный друг, мой футбольный и бильярдный радетель –телевизор. Как же я без него? Он же постоянно со мной: и развлекает, и информирует, и убаюкивает. Только недавно приобрели новый, современный, импортный, написано Sony. Экран плоский, большой, метр по диагонали, цвета изумительные, принимает уйму станций, многие высокой четкости. Такой отдавать очень не хочется, пойду по тому же пути, выброшу пульт. Оно, конечно, можно обойтись и без него, можно управлять на самом приемнике. Но не будет же она при своей упитанности и лени каждый раз отрываться от любимых подушек и перин и бежать переключать каналы. Муторно и неудобно. Откажется, и он мой.  

Но ведь я тоже не прочь понежиться: как же без дивана. Вспомнил, давно упрекала, что спинка качается, надо было сзади подкрутить барашек. Но теперь, наоборот, откручу совсем и туда же, в мусор.  

Ну, кажется, всё: застраховался, немного отлегло, успокоился, даже разыгрался аппетит. Начистил картошки, поджарил со шкварками и лучком, позеленил укропчиком, аромат умопомрачительный, нетерпеливые слюнки жаждут вкушения. Никакой поспешности, люблю наслаждение: для успокоения и подготовки пищевода к блаженству насыщения, наполнил рюмочку.  

Но тут звонок. Кого бы это принесло так некстати, отрывают от блаженства трапезы. Нехотя поднялся, открываю. Ждал кого угодно, а это Галина, но какая-то не привычная, вроде она, а вроде другая: весёлая, радостная, энергичная, необычная и непохожая:  

-Ой, как вкусно пахнет, спасибо, ты ждал меня, приготовил. С удовольствием поем, голодная: аж, живот сводит, целый день ни одной крошки во рту. Ты ничего не замечаешь? Посмотри на меня.  

Да я и без твоей просьбы ошарашен, стою, как вкопанный, боюсь пошевелиться, чтоб не спугнуть диво. Она и не она, немного своя и чуть-чуть чужая, неземное чудо, красавица, совершенство, воплощение ангела и сгусток обаяния.  

– Не сердись, я так давно мечтала и вот решилась. Там такие очереди, пришлось бежать спозаранку, иначе не попадешь. Как же, это самый престижный салон красоты в нашем городе. Да ты видел его, в центре, на проспекте. Но я успела, сделала всё: и на голове, и на руках, и на ногах, и даже массаж приняла. Я так рада, так рада, а ты?  

Какой – рад: я поражен, полон восторга. Ничтожество и тупица, по своей дурости мог потерять такое счастье. Нет, теперь я его не упущу, хватит глупостей, долой иллюзии архаичных порядков.  

Проводил её на кухню, а сам спешно собираюсь.  

– Ты куда?  

– Я быстро, куплю колбаски и сметанки, будет ещё вкуснее.  

А сам пулей на первый этаж в мусорный бокс.  

Увы. Опять эти коммунальщики, как всегда подкузьмили. Обычно баки, переполненные и завонявшиеся, не вывозились по несколько дней, а тут, как нарочно, такая прыть, пустые. Исчезли бесследно мои детали.  

Сам себя высек!