вот и всё.

Подобно тому, как маленькие дети спешат рассказать кому-нибудь из старших свой новый, интересный до ужаса секрет, торопятся поделиться тем, что узнали и увидали, так и ты сейчас тянешь меня за собой, так и ты хватаешь меня за руки, а я всё сопротивляюсь, хотя твои холодные ручки и усилия, которые ты прилагаешь для того, чтобы тащить меня дальше... такие невероятные...  

Угловой диванчик, полки с книгами разной толщины, разной высоты, полутораспальная кровать с узорчатым изголовьем, рабочий стол, аккуратное окошко, суккуленты, учебники, и рыжий пушистый котик, спящий на лежанке под самой батареей. Повсюду гирлянды, на стенах – плакаты. Здесь и кадры из сериалов, здесь и памятные фотографии, здесь и мотивирующие надписи, и цитаты, и Лана дель Рей, и Кейт Бланшетт, и почему-то сама принцесса Диана.  

Ты пускаешь меня войти первой, и я вхожу, а ты, улыбаясь прекрасно, совсем по-детски, и затаив дыхание, закрываешь за нами дверь. Позволяешь осмотреться, хотя единственное, от чего я по-прежнему в восхищении – ты. Никакие плакаты, никакие гирлянды. Ты. И только ты. Ты – всё моё восхищение.  

Дрожащим голосом и с проступающими в уголках глаз слезами я говорила себе и тебе: «Всё будет хорошо», хотя заведомо знала, какой нас ждёт конец. И я слепо верила в невозможное, забывая, как забывают мелкую склоку, отодвигая, как двигают мебель в периоды кризиса и в жажде перемен, стирая, как усердно стирают неверно построенный чертёж.  

Запускать холодные пальцы в твои пепельные, почти даже белые волосы всегда было приятно, это всегда переворачивало весь мой крошечный мир с ног на голову, и я любила слушать, слышать и ощущать, как сбивается при этом твоё лёгкое дыхание, как в глазах бездонных твоих мелькают искорки, не то от огоньков гирлянды, не то от твоего огонька.  

Обнимать тебя за плечи, прижимать тебя к себе, наблюдать за тем, с какой любовью и добротой, с каким восхищением и теплотой ты тревожишь моего ленивого кота, подымаешь его выше головы... клянусь, я ревную тебя к нему! он с тобою одной начинает мурлыкать, со мной же он просто ленив, апатичен.  

«Вот и всё хорошо» – говорю я себе и тебе, улыбаясь не то чему-то неизвестному, не то концу, стоящему за самой дверью этого маленького мира.