о смерти и любви

Я всегда жесток. Всегда краток в своих словах и быстр в движениях. Меня боится все живое, в то время как я не боюсь ничего и никого. Нет того, от чего я начну дрожать или кричать, как жалкие людишки. Я бессердечен, ибо имя мне – Смерть.  

Моя жизнь закончилась в 17 лет, когда меня убили за мою жестокость. Мой пьяный отец был в бешенстве, когда узнал, что я опять брал его ружье и ходил в лес. Этим же ружьем он выстрелил в меня на заднем дворе дома пока я колол дрова. Моя бедная мать повесилась еще задолго до моей смерти. Причина – опять же моя жестокость и равнодушие ко всему живому. Она не понимала, почему я не такой, как все. Не понимала, почему я другой. Ни отец, ни она, ни мои бабушка и дедушка, ни мои сестры и братья никогда не были такими, как я – наплевавшими на жизнь, на чувства и эмоции вообще. Она не справилась с таким тяжким грузом. Она не смогла вырастить человека.  

Мне часто говорили, что я очень похож на Смерть. Я и подумать не мог, что они окажутся настолько правы. Когда отец выстрелил в меня, я понял, что для меня смерть желанной была. Поэтому я взял на себя ответственность убивать, забирать жизни тех, кто заслуживает моей помощи в том, чтобы разорвать нить, связывающую кого-либо с этим миром.  

В черном плаще и с длиной косой, я поднялся на землю из самого ада.  

Первым делом я убил всех своих родных, первым был отец. Он сидел за кухонным столом и пил, проливая слезы. Тут же на столе лежал гроб с моим телом. Он рыдал, как мальчишка. Это было жалко. Он был жалок.  

– Ненадолго мы разлучились, отец. – сказал я, – покойся с миром, скотина. Ты заслужил умереть.  

Коса коснулась его горла, и он покинул этот бренный мир.  

Я убивал одного за другим. Никого не щадил. Я мстил этой земле, которая превратила меня в монстра. Я убивал, резал, рвал и не жалел. Мое сердце было отравлено. Противоядия не существовало.  

Для меня не существовало слова "жалость", "милосердие"... Я послан убивать. А у Смерти нет таких качеств. Поэтому просто жил своей местью судьбе, убивая.  

Однажды, когда я пришел убить какого-то пацана, так рьяно пытавшегося покончить с собой, я посмотрел на себя через зеркало. Я был тем же семнадцатилетним мальчишкой с серыми глазами, что и четыре года назад.  

Мама всегда говорила, что я красивый. Она говорила, что однажды я пойму свою ошибку, исправлюсь, вырасту... Она обещала мне, что однажды эта злость пройдет, и я буду хорошим мальчиком. Я ей не врил. И в тот же день прибил соседского мальчика трех лет камнем. Она в тот день прижимала меня к себе, обнимала крепко и плакала. А ее горячие слезы капали мне на волосы. И тогда я проклинал себя, проклинал судьбу, котая дала мне жизнь. Через день после этого она повесилась в сарае.  

Воспоминания нхлынули неожиданно, доставляя неприятную боль в районе все еще существовавшего сердца. Но нежные, милые картинки прошлого, заставившие меня выбросить косу из рук, сменились картинами моей жестокости. Я вспоминал, как убивал женщин, мужиков и детей... Вспоминал слезы родных умерших. Моя месть так сладка...  

Я тихо заржал, вновь посмотрев на себя через зеркало. Острые клыки выглядывали по бокам. Мой смех был диким, животным. Как у психа. Но я не псих. Я Смерть...  

Однажды я выходил из дома одинокого старика. Я давно должен был забрать его, но было как-то неприятно заходить в соседский дом моих родителей. Это навевало злость, раздражение и, может какую-то тоску. Прошлое упрямо продолжало сидеть в моей голове, не желая выветриваться. Уже вроде 4 года прошло... Но я до сих пор не могу забыть своего детства, свою крепкую обиду на вест мир.  

Закончив, наконец, со стариком, мне вдруг захотелось зайти в дом к девчонке, которую когда-то любил. Хотел посмотреть, как она живет. Я еще помню, как я бегал за ней, как был рад ее взгляду, ее прикосновениям, когда она на свой страх и риск соглашалась со мной прогуляться вдоль речушки. Странно как-то. Смерть идет проверять жизнь бывшей возлюбленной.  

Я прошел в ту комнату, где она сидела. В ее руках лежал сверток, откуда доносилось тихое хныканье. У нее ребенок? Забавно и неожиданно. Судя по всему, ей сейчас 21 год. Воспитывать ребенка в таком возрасте довольно сложно, наверное. В другой комнате сидел ее муж. Я знал этого человека, он жил через два дома от нашего и частенько приегал к моей матери, чтобы отдать молока. Ничем непримечательный, но довольно красивый, он сидел и чинил детскую кроватку. По его губам блуждала еле заметная улыбка. Он, наверное, счастлив иметь жену, ребенка...  

У меня не было ни злости, ни раздражения, ни тоски по прошлой любви. Моя душа (откуда ей у меня быть, интересно? ) не чувствовала ничего. Было пусто. Опустив голову, я вышел из дома счастливой семьи, хотя Катенька, моя милая Катенька, выглядела несчастной. Ее прежде светившиеся глаза потухли, угас огонек, который отличал ее от всех деревенских девчонок. Но ничего, совсем скоро я придк и заберу тебя у этого мира.  

– Дяденька, вы обронили!  

Сначала я не понял, что этот милый детский голосок кричит мне, ведь живые люди не могут меня видеть. И это было, вообще-то удобно. Нет никаких криков вроде "Ах, Смерть за мной пришла, прощай мир! "  

– Дяденька, подождите! Вы обронили!  

И все же я обернулся. Мне уже кажется, что ли? Вроде сегодня не так много убивал... Может, встреча с катенькой так на меня повлияла...  

Маленькая девочка лет шестнадцати бежала ко мне навстречу, смотря прямо в глаза и что-то сжимая в кулачке. Я... был поражен. В самом деле. Что не так? Не может же эта девчушка так просто взять и увидеть меня.  

Она догнала меня и пртянула мне свою ладошку. На ней лежал мой браслетик с белыми бусинками. Его мне моя сестра подарила. Давно это было, сейчас ее нет уже. Я ее убил.  

Я взял свое украшение, надев на запястье. Я вообще до сих пор не понимаю, почему ношу его. Он связывает меня с этим миром. Что мне мешает выбросить его и навсегда потерять связь с этой землей? Но сейчас мне было любопытно, кто эта маленькая девочка. Она явно не из простых, ведь...  

– Дяденька, не грусите. И вообще, снимите этот ужасный плащ, на улице жарко. И что за коса такая? Ей, наверное, не удобно пользоваться. И почему вы так далеко зашли?  

Первые секунды я пребывал в легком шоке.  

– А ты... Меня видишь?  

Девочка похлопала глазами и, усмехувшись, сказала, что да, мол, вижу.  

– Почему... Почему ты меня видишь?  

Она помолчала некоторое время, а потом выдала не менее удивляющее:  

– Я слепая с детства. Все в моей семье такие. И только если мы увидим единственного человека, которому обещала нас судьба, мы преобретаем способность видеть. Пока выбранный судьбой рядом, мы можем радоваться краскам мира. Когда увидела вас вчера вечером, очень обрадовалась. Мне очень повезло, что сегодня вы проходили по деревне. Вы первый и единственный человек, которого я вижу.  

" Первый и единственный"... Почему эти слова звучат так... незнакомо-приятными?  

–А ведь я даже не человек, знаешь ли...  

– Я знаю. Вы больше похожи на обреченного жить в одиночестве, без друзей и любви. Поэтому для меня выбрали вас.  

– Девочка, да ты пониманшь, что говоришь вообще не с человеком?!  

Я не понимал ее. Я тот, кто в любой момент может забрать ее жизнь, лишить вмиг всего, что когда-то имел сам. Жизнь... я ее ненавидел, но это милое созданье должно источать желание жить, дышать, любить... Почему она думает, что я ей поверю?  

– Дяденька, снимите капюшон.  

Эта просьба прозвучала, как требование, которому сопротивиться означало вновь обрести жизнь тому, кто однажды предпочел быть мертвым навечно.  

Я не знаю, почему. Почему мои руки потянулись к капюшону и скинули его. Глаза заболели от яркого света, разум помутнился, я упал. Голова сильно заболела, стало трудно дышать...  

– Что ты делаешь со мной? – прохрипел я.  

– Даю возможность прожить счастливую жизнь. Я даю тебе шанс начать жить заново. Воспользуйся моей помощью.  

Я в недоумени посмотрел на нее. Да как я, сама, черт возьми Смерть, позволил подчинить свой разум какой-то несносной девчонке, которая сейчас несет невесть что! Я могу убить ее прямо сейчас, но... Почему я чувствую, что не смогу этого сделать?  

Почему она протягивает мне, Смерти, руку, которую я сжимаю своими холодными пальцами? Почему она улыбается мне, а я ей в ответ? Разве Смерть доджна улыбаться вот так легко, по-доброму? Почему она уводит меня дальше в лес, а я иду за ней, все еще держа ее руку? Почему я чувствую, что... Живу? Так же, как четыре года назад? А имя этой девчонке, сломавшей мои взгляды на свою недожизнь, Любовь...  

Любовь возвращает полуумерших людей на землю, возвращает к жизни. И не важно, насколько мал тот факт, что Любовь не явится сама. Иногда надо постараться самому открыться, дать шанс изучить тебя полностью, впустить в свой грязно-серый мир Любовь, которая подарит невероятно яркие, насыщенно-глубокие краски твоей душе.  

Любовь и Смерть всегда идут рука об руку. Они крепко держатся, не позволяют друг другу себя отпустить. Для них нет времени и расстояния. Для них уже не существует простых слов "люблю", " не могу без тебя жить"... У них есть слова "навечно", "навсегда"...  

Любовь никогда не умрет. Смерть не позволит ей.