Сказка о змее

Ох,. давно это было..  

Так давно, что и седы́е старики́ не припо́мнят, быль то была́, а- ль небы́лица?  

Но внучатам то вечерами,  

они сказки сказывали у очага,  

переделав быль в сказ..  

Вот и один вечёр такой был.  

Старого деда, греющегося у камина, окружили дети..  

Внимая и раскрыв рты........От тех времён, столько вёсен сменилось, что и быль уж стала былиной, а сказ стал сказкой..  

Скрипнул креслом и голосом старик..  

Вот эту быль- сказку и поведаю вам, отроки.  

Про геройства ратные- как слышал от деда...  

–вещал старый дед кругу детворы, щурясь на огонь камина....В некотором царстве,  

некотором государстве,  

кое крепко было,  

как и на диво,  

так и на зависть соседям,  

и по люду,  

и по богатствам,  

дарованным им землёй и водами,  

да и по границам,  

что сами по себе были,  

горами и водами обозначенные..  

Да и царство то,  

само хоть и не воевало,  

но в морду лихим соседям давало.  

И часто. И знатно. И за дело.  

И от черной зависти к богатству чужому сговорились соседи  

и вызвали ворожбой мерзкой, противной небу и земле, чудище трехглавое.  

И наслали его на то царство.  

И эта погань,  

с телом ящерицы,  

крыла́ми летучей мыши,  

и глава́ми от трёх змей,  

прилетело в град тот начальный, стольный!... И одна глава́ изрыгла пламя.  

Люд простой разбежаться то успел, а служивый же люд щиты вскинул, копья выставил и пошёл без страха на чудище.  

Тут вторая голова повернулась и выдохнула, да не огонь жгучий, что был ранее, а дух студёный. И сделались ратники промёрзши, словно на северные острова ездивши и заплутавши там..  

А третья голова заговорила голосом змеиным, свистящим, и словами иноземными.  

Но толмачи у царя не только мёд хмельной пили, но и не страшась, хоть и после плетей, подошли к чудищу.  

А чудище сказало, что дань царство отныне платить будет.  

Каждый день деву отдавать, возраста детородного, или чудище будет палить города и веси, и земли сту́дить за отказ от дани.  

Что и было то апосля́,  

и не раз,  

за отказы...  

И настал плач великий на земле той.  

А девы хоть и стенали, но мужьям тогда всегда опорою были..  

И тут тоже.  

У одних ножи были с собою,  

у других яды.  

А у некоторых и зелья мерзкие.  

И никто им и слова не говорил супротив.  

А бывало шли с ними к змию – ворогу с отрядами, но тот, смеясь громогласно, прогонял прочь муже́й-во́инов и люд ра́тный..,  

насмеха́ясь.............  

Напрасно всё было...  

Стало скудеть царство.  

Как без баб эйных, воинов новых нарожать?  

А баб кто рожать будет?  

И пошли непотребства разные..... Мужиков паскудных расплодилось, тьфу!!!  

Куда не плюнь, в демократа попадешь,  

аль ещё хуже, -в либерала..  

У царя-батюшки даже палачи́ притомились, по́гань иноземную выкорчевывая..  

А баб уже давно по лесам мужики прятали..  

Но не всех.... Иных и гнали, и вслед плевали......Дурни..  

В то время, один из царевичей был,  

хоть и третий сын,  

но..малец- удалец.  

И кликали того удальца – Гришкой.  

Не особо знаменит был дела́ми ратными,  

ибо братья его всегда отодвигали в сторону.  

Но прославился тем, что девок лихо портил..  

Но ожени́ть его... никто не мог.  

И пришёл Георг-царевич к царю батюшке, и речь молвил.  

– Царь- батюшка! Ик! Дозволь мне..ик!..слово молвить..ик..  

– Говори, сын..  

– Скоро опять..ик..змею лютому дань девами нашими платить,. ик..Завтра вроде..ик..Дозволь сделать по своему.. ик..!  

Ну.. царь – государь наш подумал, терять то уж нечего, и изрек слово мудрое,  

– Быть по сему!....................  

А была в то время в сто́льном граде дева,  

коей хоть днем мужики и плевались вслед, но ночью ха́живали.  

Да и многих из тех захаживающих под утро слуги под ру́ки выводили..  

а некоторых то и на рука́х уносили.. Сказывал народ, что то была Марья-искусница..  

Следующим утром,  

пьяный вдрызг царский сын Гришка,  

пытаясь слезть с коня, запутался в стремени.  

Но слуги его верные, его поддержали, не дали царевичу просто так па́сть.. На ноги поставили и подвели к тумбе,  

откуда ре́чи рекли́..  

И молвил он речь.  

Из речи той, мало кто из лю́да что понимал..  

Хоть и речь та была внятна...  

Юноши были смущены,  

а девы -  

лица красные платками закрывали...  

И речь та дивна была  

Что де́вы равны во́инам,  

что деды́ равны но́викам,  

что змей не змей.  

И пообещал что так и будет.  

И что лучше со змием сразиться, чем жениться!  

А обоз очередной то тогда уже ушел..  

И была в том обозе скорбном  

та дева-кудесница,  

Марья-исусница..  

На девок рыдающих, свысока смотрела, прям как царица.  

И молвила им.  

– По что бле́яти, овцы?  

Вы мне главное не мешайте, сама справлюсь..Ну..ежели Гришка не накосячит....  

А утром,  

у дороги той черной,  

слегка протрезвевший царевич, свысока...  

сидя на коне, наблюдал как девы с леса бегут...  

После молвил..  

–Коня мне! Тьфу!!! Меч мне!.Тьфу!!!  

Короче! Здесь поскучайте, а я посмотрю- что там..  

И, тронув коня шпорами новомодными, он двинул в лес темный держа, хоть и с трудом, копьё на весу..  

Войско ратное недолго стояло, имея от царя-батюшки указ грозный.  

По следу царевича пошли, хоть и сторожась,  

но готовы были ко всему..  

И узрели они,  

как царевич,  

слова темные не сдерживая,  

рубит простым мечом,  

в карты выигранным намедни,  

змея лютого,  

а тот и не сопротивлялся..  

и пузо мягкое подставлял,  

лёжа на земле и крыла́ мерзкие распластав...  

Ну а дальше..  

Набросилось войско и одолело змея..  

За тот подвиг, был царевич наш,  

наречён святым именем-  

Георгием..,, дабы память шла об именах исконных,,  

и памятник ему воздвигли.  

Но не в столице, ибо недостоин, а в граде где он рожден был....  

–Да вы, отроки, можете в любой час лик его увидеть.  

На любой копейке!.....  

Только вот долго байки ходили меж воинов про подвиг тот.  

Вроде не рубил царевич змея того,  

а пинал его под ребра сапогом кованым,  

слова произнося разные,  

иноземные,  

и хоть понятные там тоже были,  

но воины их даже с оглядкой повторять страшились...  

Только первые, что добежали до логова,  

баяли,  

что видели деву ту,  

Марью- искусницу..  

И плакала дева, держа голову среднюю на коленях, и рыдая повторяла..  

– Ну шершавенький! Ну ещё разочек!!  

На что змей тот поганый, вроде только язык вывалиливал и шипел что то..  

То слово и разошлось потом в народе,  

Что никто не знает, а говорят постоянно..  

Старик, утомившись от рассказа, задремал в кресле, под ше́потки и смешки детей малых..