Скалы дьявола
_____
Осада закончилась удачно! Кастель-Вольтурно пал.
В это чудеснейшее лето…
Как сладко было это падение, полное грабежа и разбоя, ощущения сопротивления прекрасных жительниц, перед взятием законного приза победителя, успешного осаждающего.
На счету славного батальона эта победа далеко не первая, но для Аарона она была первой.
А когда-то, пока он ещё пребывал во младенчестве, подразделение удалых наёмников стояло крепостью на полях сражений, выдерживая ружейные залпы и сопротивляясь могучей тяжёлой коннице. Облака батального мира были дымом от пороха, а голубой небосвод сменился темнотой мёртвых тел товарищей.
Но вот молодой парень, поступил в это подразделение.
Он был чуть выше среднего, с вытянутым утонченным добродушным лицом, яркий представитель своего народа, живущего вдали от здешних мест. Бараньи глаза мечтательно смотрели в даль, и теперь они глядят туда же, но уже лишь цинично, ибо опытно.
Но плоть одеревенела, сладкий мятеж её закончился, жестоко пресёкся в тяжелом окопном труде.
Вознаграждение за сломанные и отброшенные образы было реальным, и потому здесь и сейчас из-за громкости услады не слышны были все переживания, да их, наверняка не было попросту.
Было удовлетворение и мысли о том животном прорыве.
Ворвались в город… огонь, шум, крики и визги, золото, смех.
_____
Аарон шёл по тропе, в горы.
Часами ранее, вторглась идея.
Отлёживался на роскошной кровати, в спальне дочери богатого хозяина дома, который с друзьями они нещадно использовали, как отдушину.
В первые мгновение после того, как вражеские силы у пролома в стене иссякли, силы нападающих утроились, ибо теперь это был не ещё один эпизод осады, но прямая дорога к блаженному материальному рабству.
А так хотелось вновь ощутить себя безмерным рабом телесных ощущений.
С кухни доносился запах готовящейся еды. Служанке пригрозил двуручным мечом, под зловещий хохот компании солдат. Хозяина дома не было, может быть закололи где-то, но дочка осталась на месте, между ног у неё трофей, главный после золота, а может даже первый, вернее сказать, один без другого не мыслим, они работают только в своём славном круговороте.
Пока парень ждал своей очереди, под вопли в соседней горнице, ему явился дух.
Это не было сопровождено явлениями зримыми или ощущаемыми, но лишь мыслимыми. Чужие слова отчётливо произнес в голове некто, повелевал:
— Иди в горы, через деревню Кастинья, там найдешь сокровище.
— Но, — зашевелились губы Аарона на встревоженном лице, — я уже нашёл сокровища.
"Что мне ещё нужно добыть… и чего у меня нет, когда я приложил столькие труды для достижения… чего же? если не истинного сокровища, денег и женщин! "
— Ты ничего не знаешь. Иди в горы.
— Да зачем же? Зачем? Для чего? — всё более нарастала обволакивающая тревога.
— Ты ничего не знаешь. Иди в горы.
И мысли прекратились… Дух исчез.
"Не дух ли это был? Ангел? Нет, это был языческий страшный дух… но жизнь одна, и пока она моя… нет, лучше я скажу себе, что господь всемилостив. О, где ты, мой ужасный идол, в какое зло жаждешь окунуть меня? " — мечтательно продумывал Аарон.
Такие мысли делали жизнь настоящим путешествием. Восприятие значило больше, чем сущность.
_____
Стоило лишь начать слушать, как начались проблемы.
Ничего сверхъестественного не происходило. Аарон не ощущал присутствия чего-то, что выше него, обладает властью над ним, но помнил, что стоит почитать голос, который, однако, даже не приказывал, хотя указывал далеко и строго.
"Это не долг, не обязанность и не божье попущение… но что же это? " — размышлял Аарон, идя по дороге через поля золотой пшеницы, скоро её соберут.
Когда осада началась, он шёл по этой дороге сюда, с востока. Записался западнее города, и там же вступил в опасное дело своё. Солнце спускалось.
Молодой наёмник оделся в типичный резаный наряд серых и красных цветов и шляпу с перьями, полусапожки из мягкой кожи, но в простой плащ из грубого сукна. На поясе же красовалась рапира, объёмная великолепная защита на рукояти была стилизована под ветви дуба. Этот меч был найден в доме, где дочка хозяина одарила всех криками боли, сорван со стены.
"И как мне позволили оставить его себе? " — дивился парень.
Последний раз, когда голос посетил его, у городских ворот, где он чудом просто так ушёл, и никто не заметил. Что-то подсказывало, что его спохватятся только после трехдневного грабежа. В тот момент, далось напутствие, в предгорье на пути будет одинокий трактир, там можно остановиться. После этого нужно будет продолжить, исключительно пешим.
Впереди виднелся хребет, снежные вершины его внушали пронзительно ощущение масштаба, величия, жестокие скалы были так могущественны, что могло даже стать немного страшно, но не Аарону, который вырос за морем в схожей местности.
В сознании всплыли образы далёкой ныне родины.
Нагорье…
Пустынное плато, с развалинами церкви, где он сидел, уперевшись спиной в обглоданный временем кусок кирпичной стены, играл на флейте своей таре из двух десятков овечек.
Ноги устали.
Дорога уже под уклоном привела в густую хвойную рощу, кусты уже проникли в уложенные гладкими камнями тракт, их корни неутомимо покоряли архитектуру. Здесь холм возвышался справа, и у подножья его, вырываясь из леса, белел секционной дом, двух этажей, верхний выдавался вперед на нижним, завершала строение покатая крыша, из которой валил вкусный дымок, ещё видимый глазу в воздухе умирающего дня.
Аарон остановился, взглянул на постройку, и ощущение уюта обвеяло его, как тёплый ветерок, а внутри разлилось тепло предвкушения.
Где-то там, в сгущающейся тьме с хрустом веток пробежала белка.
Вечер.
Небо окрасилось.
Пора.
Он подошёл к дубовой двери и стукнул два раза, вошёл.
Внутри оказался тёмный зал, освещённый одной свечей, на столе, за которым сидел пухлый хозяин заведения, с весьма жирным лоснящимся лицом. Тот дёрнул головой, встал, и пухлые его губы затряслись:
— Здравствуйте! Чего желаете, господин?
_____
Пара бежала, будто пряталась от кого-то.
Девушка в платье из дорого чёрного, в руках держала ожерелье из жемчужин. Её держал за руку, шагая впереди, крупный широкоплечий мужчина, старше лет на десять, также одетый в чёрное, он сжимал правой рукой рукоять палаша, словно удерживая его в ножнах, а тот был живой и мечтал вырваться наружу, в поисках крови.
— Что это за место? Почему мы оставили лошадей у ручья? — испуганно сказала девушка.
— Переночуем здесь, — хмуро утвердил её спутник и сплюнул в сторону, — идём, ну же!
Она плелась за ним, как тряпичная кукла.
_____
Лежа в кровати, Аарон слышал какие-то звуки.
Шаги в коридоре, от лестницы до тупиковых покоев прошлась пара, причём быстро, даже…
"Бурно! "
Затем слышалась замутненная стеной ругань.
"Бегут от кого-то? Интересно… такое злое, но страстное нечто происходит всего в паре шагов от меня, от моей постели! " — образ деяния возбуждал дух приключения, но иного, не пространственного, а личностного, какого не хватало.
Аарон встал, подошёл к окну, оно было открыто и выходило на лес. Вверху темнели вершины сосен и елей, луна показалась меж чёрных туч с еле заметной зелёной позолотой по краям. Глаз моргнул, и всё пришло в обыденность.
Когда внизу кто-то зашевелился.
Парень прищурился.
Ничего.
_____
Мелкая галька дороги летела из-под сапог.
Путь продолжился, высота повышалась, изредка снижаясь или держась на одном уровне.
Ради интереса, Аарон потянул завтрак, расслабившись смаковал бутыль замечательного местного вина, виноградники здесь процветают под жарким солнцем. Та парочка не появилась, видимо, ушла ещё раньше. Дух ничего не сказал об этой затее, и вообще он не торопил.
Большую часть палящего дня одна нога становилась перед другой, но та, другая, не хотела, чтобы её обогнали, и становилась вперед, ни разу не спуская с рук такую наглую выходку. Так один час тянулся за другим, и вот уже разум подсказывал, что ноги будут источником такой боли, что захочется утопить мир в проклятиях. Но Аарон говорил себе, что по он по своей работе знатный пешеход, так что, никакой переход ему не страшен.
К вечеру стало почему-то холодать. Но летом так не должно быть.
Не было ни ветра, ни дождя. Пасмурно также не становилось. Луна залилась красноватым оттенком и ненормально увеличилась, держась ближе к горизонту. Всё это устрашало, к тому же, солнце почти село за горы, а вперед не было ни одного трактира, встретились лишь одни обуглившиеся дощатые развалины, и ни один человек не встретился на пути.
Здесь была длинный подъём, усеянные булыжниками, и ближе к перевалу дорога резко повернула и пошла на юг, вдоль отвесного скального выступа. Затем обогнув его пошла на прямую к перевалу, но когда Аарон поднялся на одну высоту с краем выступа, по левую руку показался скрытый за огромной кучей камней каменный дом, с одним маленьким окном.
"Плевать" — сказал себе молодой наёмник, и двинулся в черноту проёма без двери.
Около входа лежала одна свечка.
Воспользовавшись кресалом, Аарон зажёг её.
Взору вошедшего предстала небольшая комнатка, шесть на шесть шагов, с полотком из досок, в котором было одно квадратное отверстие. На полу валялись угли и какая-то рванина. Всё.
Печально вздохнув, путник постелил свой плащ в углу, загасил свечу и лёг, понадеявшись на свой чуткий сон.
_____
Уже когда молочно-синий туман забвения завлёк в свои дебри, раздался шум, сдернувший завесу грёз.
— Быстрее…
— …не так… — …этом местечке.
— …плохая…
До ушей доносились обрывками фразы, прерываемые поднявшимся ветром. Полетела всякая пыль и сор. Луна засветила ещё ярче, выше поднялась, её было видно через отверстие в потолке, звезды поблекли и почти не осталось их, все они уступили своей богине эту постепенно ужасающую ночь.
Та самая парочка ввалилась впопыхах прямо в комнату.
— Синьор. — грубо бросил мужчина в чёрном и едва коснулся шляпы двумя пальцами.
После чего они бесцеремонно сели против Аарона, который в удивлении уставился на своих гостей. Он встал и посмотрел через проход на улицу. Там перевал покрывался снегом.
"Метель! " — подумал Аарон.
Ему стало не по себе при мысли о перспективе холодной смерти.
— Надо убираться отсюда! — воскликнул он, глядя растеряно на тех двоих.
— Расслабьтесь, синьор, все это растает сейчас же.
— Да нет же! — не унимался парень, лицо приобрел плаксивое выражение, даже при даме, — это явно не обычный снег, вы не ощущаете холода? Он усиливается, нужно немедленно спускаться в равнины.
— Тогда наша смерть будет ещё более жуткой, вы хотите быть съеденным волками? — усмехнулся мужчина.
— Откуда волки в этих краях!? — Аарон запнулся, — мы согреемся, если примем попытку… нужно… — Тихо!
Мужчина бесшумно и упруго вскочил и сжался, словно кот, увидевший жутчайшую опасность. Его взор устремился куда-то в метель, и парень и девушка повернули голову в том же направлении.
И увидели.
Одинокая фигура приближалась.
Она была слишком утонченной, слишком прямо и легко двигалась, люди чуяли это, понимали душой. Это нечто было подобно механизму, кукле, но движения были так правильны.
— Кто это?
Аарон посмотрел на девушку, её лицо было типичным для этих земель, особенно глаза, посчитал он, хороши, чёрные, глубина их неизмерима. Но в этот момент они вполне прекрасно отражали весь испытываемый страх. Аккуратные губы же затряслись.
Скелет.
К ним шли кости. В них ничего не было.
Мужчина в чёрном отдёрнул плащ, послышался лязг металла, обнажился первоклассный палаш, гарда которого была украшена серебряным узором и драгоценными камнями.
"…вот это клинок, стоит как целое поместье! " — подумал в восхищении молодой наёмник.
Но ничего не произошло…
Когда мужчина вышел, встав для боя, вытянув вверх руку, свесив клинок вниз, по направлению к противнику, тот подошёл уже вплотную.
Скелет увернулся от удара и взял человека за руку, сжалась костяная кисть и громкий хруст предвосхитил сдавленный крик боли. Теперь жертва превратилась в куклу, и кости просто ушли в метель, утаскивая с небывалой легкостью труп.
Девушка забилась в тёмный угол.
Аарон смотрел вдаль, но двинуться не решился.
"Ты…"
"Я? "
"Да, ты получил своё сокровище. "
"Но что оно? "
"Дурак! "
Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.