Как орёл орлицу искал

Впервые проводив мужа в загранкомандировку, ощутила нечто среднее между горечью и сладостью одиночества. С одной стороны мы с ним и вправду не разлей вода, и расставания переносим довольно-таки болезненно. А с другой – всю нерастраченную энергию я сейчас могу направить на поиски новых тем для своих «шедевров». И ведь как назло – снова не приходит в голову ничего стоящего. Хоть карандаш (то есть мышь компьютерную) грызи – для стимуляции мыслительного процесса! Опять где-то загуляла моя беспутная муза! Поди узнай, когда и с чем она вернётся!..  

Мучительные раздумья внезапно прерывает звонок в дверь. Посмеиваясь про себя («Ну вот она и возвратилась! Хоть бы не с пустыми руками! »), иду открывать.  

А открыв, сразу же забываю о своих сладких эстетических исканиях-мучениях. На пороге стоит заплаканная соседка с четвёртого этажа – хрупкая молоденькая блондиночка. Её пышные кудри растрёпаны, детское личико красно от слёз, пухлые губки дрожат, плечики дёргаются... Едва увидев меня, она падает ко мне на грудь. И разражается громким рыданием. Молча сжимаю её в объятиях, пытаясь успокоить. Осторожно веду на кухню, отпаиваю водой. Нежная девичья ручка с аккуратно накрашенными бледно-розовыми ноготками трясётся, расплёскивая содержимое стакана. Света пытается мне что-то сказать, но из уст вырывается лишь новый приступ горького рыдания. С искренним сочувствием глажу эту девчушку по густым белёсым кудряшкам. Пусть выплачется. Пусть немного успокоится... Наконец она собирается с силами. И отчаянно выбрасывает наружу обрывки фраз:  

– Мари... Мариночка... Он... Он ушёл!... Понимаешь?!!.. Разругался и... И ушёл... От... От меня!.. На... На... Навсегда-а-а!!!  

И опять рыдание – горестное, безудержное, взахлёб. И только спустя полчаса, кое-как придя в себя, соседка начинает свой печальный рассказ. А я внимаю ей, навострив уши и стараясь не пропустить ни словечка...  

Это случилось вчера. В обычный, ничем не примечательный тёплый сентябрьский вечерок. Света, закончив домашнюю уборку и готовку, стояла на балконе и счастливо улыбалась заходящему солнышку. Даже сейчас, во время декретного отпуска, она не давала себе разлениться и более чем исправно выполняла обязанности домохозяйки. Выкладывалась по максимуму, не ощущая и тени усталости. Только бы он остался доволен!..  

И вот наконец – долгожданный скрежет ключа в замке! Света, заранее принарядившись, бросилась в прихожую – навстречу мужу. И внезапно остановилась, с удивлением и с испугом глядя на его хмурую мину.  

– Чего лыбишься? – угрюмо заворчал он вместо обычного ласково-весёлого: «Привет, Светик! Соскучилась за день? »  

Сразу же перестала улыбаться, с изумлением глядя на недовольного супруга.  

– Ты тут не стой пеньком, а иди на стол накрывать! Жрать хочу, как волк... Шевелись!  

Не рискнув спросить, откуда такая резкая перемена в настроении, поспешно ушла на кухню. Глотая просящиеся наружу слёзы, поставила на стол тарелку свежесваренного супа, блюдо с жарким, полумисок с салатом, налила стопку вина, нарезала хлеб...  

И снова замерла от изумления, наблюдая за доселе невиданным странным поведением благоверного. Всеволод, переодевшись в футболку и спортивки, всё с той же угрюмой миной уселся за стол, взял ложку, отхлебнул раз-другой и скривился:  

– Пересолила! Ты что, втрескалась в кого-то, что ли? Путаешься тут с кем-то без меня?  

– Сев, ты что?  

– Что я? – сердито зыркнул он на жену. – Пока я на работе горб ломаю, ты тут... Ну вот! Опять начинается! Слёзы фонтаном, сопли пузырём! Чего ноешь?  

– Зачем ты так... на меня?  

– А как?! Ты же мне даже ответить адекватно не можешь!.. Другая бы мне сказала сейчас пару ласковых, влепила бы пару оплеух, и миру – мир! А эта... Господи, кто меня только надоумил жениться на малолетке?! Как будто нормальных взрослых девок рядом не было! Как же мне осточертело с тобой сюсюкаться! Тебе бы в пелёнки закутаться, соску в рот взять и с погремушками играться! А не замуж выскакивать, когда ещё молоко на губах не обсохло! Какая из тебя на хрен жена?! Соплячка желторотая!  

– Сева, ты же говорил...  

– Я много чего тогда наговорил по дурости! А теперь скажу пару умных вещей! Достало меня уже всё! До печёнок достало! И эти твои охи-вздохи без конца! И этот чёртов домашний уют! И твой постоянный лепет бестолковый: «Ты меня любишь? » Вот где у меня это семейное счастьице, пропади оно пропадом! С души воротит от него!.. – Всеволод черкнул себя ладонью по горлу.  

– Сев, не надо!  

– Молчи, Светка! Лучше молчи! Дай мне хоть раз в жизни высказаться до конца!..  

Это была их первая семейная ссора. Света больше не решалась заговорить и молча, с нескрываемым испугом в большущих голубых глазах следила за разгорающейся вспышкой супружеского гнева.  

– Так! Всё! С меня хватит! Живи тут сама, как знаешь! Не думай, что на тебе свет клином сошёлся!  

– Севочка!..  

– Хватит, я сказал! Где мой чемодан?! Где он, в японского бога душу мать?!!  

– Сева, не надо! Успокойся! Ну скажи, чем я тебе не угодила?  

– Тем, что ты – дура малолетняя. Полгода уже замужем, а ума так и не набралась. Тебе в куклы ещё играть надо, а не... Разве мне такая жена нужна? Разве я о такой мечтал? Я нормальную бабу хочу! Понимаешь? Нор-маль-ну-ю! Взрослую, опытную, горячую, страстную! Орлицу, а не мокрую курицу! Хотя... Ты даже не курица! Ты – цыплёнок беспёрый!..  

Он снова быстро облачился в только что снятый костюм, подхватил небольшой полупустой чемоданчик и, ругаясь сквозь зубы, громко хлопнул дверью. Оставив покинутую жену лить слёзы в одиночестве.  

Ну, что я могла сказать этой несчастной заплаканной девочке?.. Впрочем, уже не девочке, а женщине, но совсем ещё молоденькой и неопытной... Что даже в самых счастливых на вид семьях мужья иногда вот так хлопают дверьми, уходя искать разнообразия в быту и в сексе? Что любой физически и психически здоровый мужчина – по своей природе охотник, неспособный жить без регулярной погони за свежей добычей? Что удерживать его рядом с собой страстными охами-вздохами и любовным лепетом со временем становится всё труднее и приходится пускать в дело немалый набор уловок и хитростей. В нём, наверное, просыпается какое-то древнее предковское мужское начало, настойчиво зовущее к странствиям, походам, подвигам. И всё равно потом он возвращается назад. Только уже с обратной целью – в поисках уюта, спокойствия, душевного тепла, отдыха после изнуряющих путешествий и приключений! И Севка тоже вернётся! Обязательно вернётся!..  

Не посчитав нужным морочить голову своей несчастной соседке такими мудрёными лекциями, укладываю её на диван и уговариваю уснуть. Сон лечит многие подобные «недуги» и часто помогает находить решения казалось бы неразрешимых проблем...  

Как в воду смотрела! Едва моя подопечная успокоилась и сомкнула веки, как раздался звонок в дверь.  

Убедив гостью отдыхать и не беспокоиться, пошла к двери. А на пороге стоял он, Всеволод! Бледный, трясущийся, тяжело дышащий, какой-то взъерошенный и всклокоченный. Едва завидев меня, тяжело простонал:  

– Марин, привет! Моя... Света... у тебя?  

Похоже, отлетался орлик сизокрылый! Быстро же потянуло его назад, в родное гнездо...  

– У меня, – отвечаю строгим учительским голосом. – Прибежала вся в слезах! Часа два рыдала без умолку за своим муженьком-бродягой! Еле-еле привела её в чувство. Сейчас спит. Так что, извини, но беспокоить её я пока не буду. Ты где был?  

Он кивает и удручённо вздыхает. А затем обессилено опускается на колени, подняв на меня горестный взгляд:  

– Мариночка, помоги... Пропадаю! И не знаю, как быть дальше... Нужна твоя помощь. Вот так нужна!  

Стискивает себя за горло.  

– Что с тобой?  

Молча мотает головой и болезненно стонет. Да, кажется, вести его в таком состоянии пред светлые Светкины очи, чтобы поскорее отпраздновать воссоединение молодой семьи, – это не самая лучшая идея. Но и держать нежеланного гостя в дверях тоже незачем. Жестом приказываю ему встать, запираю дверь и веду на четвёртый этаж, в их опустевшее семейное гнёздышко. Сердито ворчу на ходу:  

– Ох, как же вы меня достали, соседушки дорогие! По сто раз в день бегаете ко мне за советами! И почему-то именно ко мне! Как будто я гуру какая-то! Прямо как в той старой рекламе: «Марина, у моего мужа болит панадол! – Попробуй дать ему головы! – Не за что тебе, Марина! – Спасибо! »... Вы что, бесплатного семейного психолога из меня хотите сделать? Так я никогда им не была и не буду! Диссертациев не защищала и академиев не кончала – токмо новорситет, да и тот на тройки!... Нет, Сев, я, конечно, постараюсь тебе помочь. Но ты мне всё расскажешь о том, что с тобой стряслось! Слышишь? Всё! От начала и до конца!  

Мой спутник обессилено и послушно кивает, с трудом плетясь за мной наверх по лестнице...  

Если спросить, что меня больше всего раздражает в собственном «творчестве», то я, должно быть, отвечу: «Вот эта самая фразочка – «Продолжение следует»! Всё никак от неё не избавлюсь, заставляя ни в чём не повинных читателей разочарованно вздыхать и теряться в догадках по поводу дальнейшего развития сюжета. Но, к сожалению, без неё – никак! Поэтому о нашей доверительной беседе с незадачливым искателем горячих страстей поведаю публике уже в следующих главах. За что и приношу ей сейчас искреннейшие и глубочайшие извинения!