Разговор

Однажды в одном сером городе, вечером, когда уже смеркалось, на крыше одной из многочисленных бетонных коробок, сидел человек в плаще и шляпе. Сидел на самом краю. Крапал дождь. Осенний. Такой обычный для этого времени года, промозглый, и наверное, если бы у дождя мог быть характер, то он оказался бы обязательно серым... Было немного ветренно. Человек сидел на краю и смотрел на сырой пустырь. Этакий прямоугольник, в ширину метров семьсот, а в длину где-то пятьсот. Он был почти что без растительности, разве что кое-где росла трава, да валялась парочка засохших, обломаных деревьев. Кое-где торчала арматура из земли, а где-то высовывались углы старых бетонных плит. Типичный пустырь. А дальше, за пустырем, бесконечными рядами стояли серые дома, такие же как этот, на котором сидел человек. Дождь был мелкий и препротивнейший, по своей сути, он лил и лил, а человек сидел, завернутый в свой плащ и смотрел на пустырь, на дома, на дождь.. Еще больше стемнело, в домах позажигались огни, стало ветреннее. Человек все сидел и размышлял о чем-то. Казалось, ему что-то хотелось решить или сделать, но он не решал и не делал, а сидел с апатичным видом, потерявший счет времени, совсем во время провалившись. Дождь в какой-то момент стал меньше, а потом и вовсе исчез, ветер стал немного сильнее, стало прохладнее, а на небе рассеялиссь тучи. Человек поежился, обхватил свои колени руками и продолжил сидеть. На небе, когда тучи рассеивались, появлялся месяц, такой желтый и такой же одинокий, и серый, по своей сути, как и все вокруг в этом городе. Своим тусклым светом, месяц немного освещал и пустырь, и крышу, и все вокруг.  

Человек вздохнул и вдруг негромким голосом сказал:  

– А вот и ты, месяц. Наверное, я рад тебе, – промолвил человек, – смотри, какое вокруг все серое и унылое, я часто здесь бываю... Уже много-много времени, я прихожу сюда и наблюдаю за тем, как живет этот город.. У нас тут у всех серая сущность..  

– А я желтый... – вдруг ответил, серый, по своей сути, месяц, хотя месяцы обычно не разговаривают.  

– Повезло тебе, – нисколечки не удивившись говорящему месяцу, – ответил человек, посмотрев в этот момент задумчиво куда-то в сторону, – цвет имеет большое значение. Когда ты сер, тебя не видно, ты невидимка и вокруг, все такие же невидимки, как и ты, ходишь и не видишь никого вокруг, тебя окружает пустота. Посмотри, в квартирах включился свет, но никого нет, люди не доступны друг для друга... Эх..  

– А я появляюсь, расту и исчезаю каждый месяц, и этот цикл повторяется каждый раз, я лью свет, а потом пропадаю... Наверное, в этом есть смысл, как и во всем... Умирать и рождаться. Светить и тускнеть.. Сереть и раскрашиваться в разные цвета..  

– Ты и правда желтый.. Может быть это многое значит, когда все время видишь лишь серое... Но я замечал, что всегда, в любом сером, в какой-то момент, появляется что-то желтое, конечно, это метафорично, но это так. Серое и желтое связаны, одно сменяется другим...  

– Город перестает быть серым, когда каждый из нас начинает проливать свет. Серость есть иллюзия туннельного мышления, состояние души, равновесие сил на исходе, поэтому серый цвет пожрал все и вся...  

В какой-то момент лицо человека немного просветлело, не только от света месяца, но и от какой-то видимо мысли, оживившей его. Он осмотрелся вокруг, потом встал, отошел от края крыши, и закинув голову вверх с улыбкой от какого-то озарившего его на мгновение счастья, стал крутиться, раскину руки по сторонам, смотря на небо, где помимо месяца были еще и звезды, много звезд, яркие и не очень, крупные и маленькие, потом человек засмеялся, что-то увидев в небе. Он подбежал к краю крыши, на котором недавно сидел, посмотрел еще раз на серый город, который показался ему сейчас не таким уж серым, потом посмотрел на месяц, улыбнулся и сказал:  

-"Спасибо!!! "  

Месяц ничего не ответил. Может потому что не хотел отвечать или не слышал, а может потому, что он никогда и не умел говорить, а весь этот диалог на крыше, это был лишь разговор потускневшего духом человека с самим собой... Человек в плаще и шляпе ушел. А месяц так и остался освещать и крышу, и пустырь, и бетонные коробки.