Дама с собачкой

ДАМА С СОБАЧКОЙ  

Я пенсионерка, живу одна, скучно, даже поговорить не с кем: перемывать косточки с бабками у подъезда не люблю. Вот и устроилась в киоск, продаю людям газеты, журналы и всякую мелкоту. Опять же, хоть и небольшой, но приработок к моей смешной пенсии, да какое-никакое общение с покупателями. Парой слов перебросишься и уже отрада. Работа не тяжелая, не сложная, потружусь пока ещё сносное здоровье и скромная силушка не покинули меня. Тем более киоск расположен аккурат у входа в парк, вдалеке от городского шума. Свежая зелень, чистый воздух, что ещё нужно пожилому человеку.  

Покупают в основном утром и в конце дня, в остальное время почти никого. Тогда я выхожу из своего скворечника: рядом скамейка, усаживаюсь и наблюдаю за гуляющими мамашами с малышами и старушками с собачками. Какая присядет рядом, поговорим, посудачим и время незаметно проходит. Но это сейчас, пока лето, а как будет, когда завьюжит: не представляю смогу ли я усидеть целый день при скудном обогреве от калорифера при закрытом окошечке и торопящихся посетителях.  

А пока благодать, особенно люблю наблюдать за маленькими собачками, они такие шаловливые и забавные, с претензией на значимость и важность своей персоны – смотрю с интересом. Вот, бежит такое гордое существо, быстро-быстро перебирает ножками, но шажки мелкие, коротенькие, прыти много, передвижения же чуть-чуть, но свою хозяйку опережает и пытается увести её в каком-то своем направлении. Но, куда там такой крохе: та – дородная, габаритами не обделена, ступает тяжело, лениво, качающейся со стороны в сторону поступью. Поводок натянут, вертихвостка норовит вырваться, не по дорожке, куда-то в сторону или наперерез таким же мечущимся собратьям. Хвост бубликом, торчком, уши вздыблены, мордочка перекошена грозной и решительной гримасой: такой вид, что набросится, не пощадит, растерзает в клочья. Никого не пропустит, всех замечает и пугает своим писклявым лающим дискантом. Не минет ни один столб или толстое дерево: обязательно справит свой ритуал, окропит их, задрав заднюю лапу. Похоже, переняла привычку у людей обозначать своё присутствие на каком-то значимом месте. Правда, люди это делают яркой надписью, типа: « Здесь был Вася», она же обходится мокрыми брызгами. И ещё и те и другие одинаково сорят и гадят, где не попадя.  

Но, однажды я увидела собачку с совершенно другими повадками, отличающуюся от выше описанных. Она не мельтешила ножками, понуро плелась позади хозяйки, хвост зажат между задних ножек, уши вялые, опущенные, вид виноватый, жалкий и обреченный. Зато хозяйка изображает энергию, хотя и в летах. Одета элегантно, с вызовом и желанием быть замеченной, правда, наряды минувших годков и давно забытой моды. Особенно поражала высокая и обширная шляпа, утыканная диковинными перьями, пухом и цветами. Но больше меня поразило её манеры и признаки благородного воспитания.  

Когда собака уединялась в сторону для исполнения естественной надобности, она неотступно следовала за ней. Когда же та завершала своё дело и инстинктивно пыталась лапками забросать содеянное, хозяйка её отдергивала и не давала совершить погребение. Доставала лист бумаги, что-то вроде пинцета и аккуратно собрала экскременты. Долго, зачем-то их переворачивала, передвигала, пристально рассматривала, потом брезгливо и, как бы с сожалением, скомкала и выбрасывала в урну. Не правда ли, странное занятие. Но, бывает. Женщина – уже в возрасте, похоже из интеллигентов, у них часто бывают заскоки. Не мне судить: человеку нравится, пусть занимается.  

Конечно, диковина по нашим временам. Может жила за бугром: там, говорят, подбирать за своими питомцами в порядке вещей, но чтоб у нас… Вот только там «добро» уносят с собой, а она – в урну. Это как-то смазывает впечатление: но хоть так, на газоне не остаётся. При этом она шумно демонстрирует свое недовольство: ругается на бедную собачку, обзывает её самыми злыми словами и заклинаниями:  

– Противная тварь, чтоб ты сдохла, глаза б мои тебя не видели, удавить тебя мало и т. п.  

Та, по-видимому, всё понимает и становится ещё несчастнее.  

Я знаю, что собаководам очень нравится, когда посторонние хвалят и восторгаются их питомцами. И здесь, как-то инстинктивно, не подумав, когда дама присела рядом, я похвалила песика и позвала к себе. И он преобразился, обрадовался, позволил себя погладить, завилял хвостиком, добрыми милыми глазками благодарно смотрел мне в лицо и усердно облизывал мои ноги. И я:  

– Какая прелесть, какое милое существо!  

– Да вы что? Это исчадие, вредина, каких свет не видел.  

– Неужели безобразничает дома, рвет обои, разбрасывает вещи?  

– Нет, бог миловал, смирная, даже слишком, но не предсказуемая, может сотворить что угодно. Удавить готова, да рука не поднимается. Всё равно избавлюсь от неё.  

А она так и жмется ко мне, ласкается, сторонится хозяйки, прячется. И сердце моё ёкнуло. Вот кого мне не хватает, вот она отрада моей душе в долгие зимние вечера. И я неожиданно для себя:  

– Продайте мне её, раз она так вам ненавистна и не нужна. Умоляю, готова заплатить любые деньги.  

– Да вы что, женщина? Какие деньги? Эта тварь копейки не стоит, отдам за так, только избавьте меня от неё.  

– Нет, я не могу принять такой дар. Как же бесплатно? Хотите я вам буду оставлять журналы, где описывается интимная жизнь знаменитостей. Вы этим интересуетесь?  

– О, да. Это я обожаю, мне так нравится, когда ведущие по телевизору копаются в чужих исподниках и перетряхивают постельное бельё. Буду весьма благодарна.  

– Ну, вот и сговорились, прямо сейчас я её и заберу. Вон там в уголочке, как раз коврик для неё имеется, да и покормить есть чем, а вечером отведу домой, здесь не далеко, совсем рядом.  

– Нет, женщина. Не сейчас, давайте через пару деньков.  

Наверное, дама сентиментальная, хоть и ругает, а сразу расстаться не может, хочет свыкнуться. Пусть. Подожду, пока прикуплю что надо: несколько мисочек для еды и питья, мягкий ошейник, модный поводок и т. д. На следующий день собачка, видать, уже почувствовала скорые перемены в своей судьбе, сразу прильнула к моим ногам, смело умостилась на моих коленях. В общем, признала и приняла меня. Прошла два дня, я уже вознамерилась обнять и увести желанное существо, но дама взмолилась:  

– Не забирайте, прошу, подождите ещё хоть несколько дней.  

– Да в чем дело? Так ненавидите, так проклинаете, а с передачей чего-то тянете. Стало жалко, передумали?  

– Нет, нет. Отдам, как обещала, только ещё чуть-чуть подождите.  

Ну, точно, баба с приветом, совсем запуталась, а может, темнит, что-то затеяла:  

– Не пойму, какая-то тайна, загадка или подвох: в конце концов это уже настораживает. Можете, наконец, объяснить?  

– Женщина, не обижайтесь, не хотела говорить. Но раз вы настаиваете, скажу. Эта проказница проглотила мои любимые золотые серьги. Согласитесь, ведь, не гоже такой даме, как я, и в таком возрасте, появляться на людях без дорогих украшений.