Родственные души

Он прогуливался по улице в поисках людей, подходящих для контракта. Прохожие совсем не замечали его, они и не могли его заметить, пока он сам не захотел бы этого. Что-то вроде невидимости, хотя это не совсем так. Он появлялся взору человека только тогда, когда находил подходящий вариант. И то появлялся так, чтобы не сильно напугать голосом из ниоткуда.  

Прохаживаясь по улицам, он сканировал мысли людей, входил в самые потаённые уголки их разума. За несколько секунд он мог узнать о человеке всё, даже то, что сам человек уже давно забыл. Сегодня было негусто: даже близко нет подходящей кандидатуры, одни и те же мысли, переживания и эмоции. За столько лет поисков он уже привык и понял, что по структуре своей все люди одинаковые. Есть, конечно, исключения, но в основном им интересно одно и то же: деньги, блуд, власть и популярность. Они постоянно находятся в каких-то непонятных, а самое главное, бессмысленных заботах. Сканируя всё новых и новых людей, он как будто получал один и тот же результат. Да... воспоминания и переживания их разнились, но суть была одинакова: эти люди были, хорошо, если просто пустыми, так чаще всего, ещё и гнилыми внутри. Они никак не подходили для контракта, они вообще ни для чего не подходили. Сам не зная почему, иногда он делал им приятные сюрпризы: то переводил кругленькую сумму на счёт, то делал дорогие подарки, иногда мог помочь в каких-либо делах, но никогда он не делал для них зла, хотя не запрещалось почти ничего.  

Если перевести на русский с их языка, то они называли себя "свои". Среди "своих" не было ни одного, кто делал бы только добро; были те, кто делал только зло, были те, кто не делал ничего, а были те, кто делал и добро и зло, но не было ни одного, кто бы, как он, делал только добро. Возможно, это было из-за того, что он сам когда-то был человеком, и его, как очень немногих, выбрали. В основном их команда состояла из "рождённых", то есть из тех, кто уже родился таким, а не таких, как он – "найденных". Найденных было всего несколько.  

Он уже устал от поиска и решил выйти из невидимости, из "тени". Присев на свободную лавочку, он спокойно разглядывал прохожих, перестав их сканировать. Минут через 10 к нему приблизился сначала кот, который тут же начал мурлыкать и ластиться, потом собака, которую хозяин еле оттащил (так ей нравилось, как он ее гладит), ещё через 5 минут подошёл ребенок, с которым они поболтали, а напоследок он дал ему горсть конфет. Родители ребенка были в восторге и заметили, что, видимо, он очень сильно нравится детям. Это было правдой. Все "свои" притягивали всё настоящее и чистое. Поскольку дети были чистыми в своих помыслах, ещё не "запачканы" этим миром, то, разумеется, они к нему тянулись. Можно это назвать чем-то, вроде магнетизма. Детей запрещалось брать для контракта. Хоть запрета для сканирования детей не было, но этим тоже мало кто занимался. Слишком сильный был соблазн сканировать их разум снова, когда они станут взрослыми, и тогда можно получить нежелательные эмоции, которые могут выбить тебя из колеи и сказаться на дальнейшем сканировании. Одно дело просто понимать, что когда-то все эти люди были детьми, без всего этого дерьма в голове, а другое – это лично увидеть и почувствовать разницу между ребенком и взрослым.  

Он уже собирался уходить, как его внимание привлекла девушка высокого роста, лет 20. Он уже видел её. Правда, не в живую, а на рекламном билборде в каком-то магазине одежды. Он ещё тогда подумал: нужно бы её просканировать, жаль нельзя это делать через фото. И вот теперь появилась такая возможность. Просканировав её, он обомлел, такого не было никогда: девушка не подходила им, но она и не была, как все остальные люди. Ей было плевать на деньги, хотя их у неё было много, даже с учётом того, что она почти все отдавала на благотворительность; ей было плевать, на мужчин, хотя она нравилась практически всем парням, даже сейчас, идя по улице, на нее обращали внимание почти все парни; ей было плевать на власть и популярность, хотя она в свои 20, уже была одной из самых известных моделей и очень перспективной певицей (контракт с ней мечтали заключить, практически все ведущие модельные агентства мира, а лучшие бренды платили немыслимые деньги, чтобы она снялась в их рекламных роликах). Но было что-то ещё, чего он не мог понять. Нужно было не только узнать её мысли, нужно было увидеть и почувствовать мир её глазами, чтобы лучше понять, в чем же дело. Он вошёл в тень, догнал девушку, вышел из своего тела и вошёл в её тело. Теперь он видел всё её глазами, чувствовал её телом, практически был ею, за исключением одной маленькой детали: он не мог управлять ею, мог только видеть её глазами и чувствовать, то что чувствует она.  

Он сразу почувствовал её тревогу, тоску и грусть, которые как будто разрывали её изнутри, но самое главное и сильное её чувство — бессмысленность существования. Она чувствовала бессмысленность во всем, в каждой секунде бытия, в каждой частице этого мира, но в ней не было ни капли гнева и злости на этот мир, напротив, в ней была доброта и искренность.  

На него как будто навалился груз, ему сразу стало не уютно в этом теле. И хоть он бывал уже в сотне других тел, проживая их жизни, он никогда не испытывал такого. Да... у других могла быть грусть, тоска, тревога, они могли чувствовать какую-то бессмысленность, но не всё же вместе и в таком количестве. Ему было невыносимо больше там находиться. Он резко выдернул себя из её тела. Он не смог пробыть там даже нескольких минут: это была му́ка чувствовать то, что чувствует она, переживать то, что переживает она, думать о том, о чем думает она.  

После выхода, он как будто бы отправился в тяжелейший нокаут, у него даже не было сил войти в тень, он просто взял и лег навзничь на тротуаре. Если бы его увидели "свои", они бы не поверили, что это он вот так просто лег и лежит, глядя невидящими глазами в небо, а люди проходят мимо, думая, что это очередной городской сумасшедший или пьяница.  

— То есть ты готов пожертвовать собой ради простой девушки? — голос глухо прозвучал в огромном пустом зале.  

— Да, — сухо ответил он.  

— Хорошо, совет уже собран.  

Все "свои", состоящие в совете, сидели на своих местах.  

Голос снова поведал то, зачем все сегодня собраны, хотя все и так прекрасно это знали. После вопроса, никто ли не против, что он, один из них, отдаст жизнь ради помощи незнакомому человеку, все отдали свои голоса "за".  

Один из совета встал и во весь голос заявил:  

— Ты не умрёшь, ты являешься "найденным", и твоя смерть – это лишь аллегория. На самом деле ты вернёшься к своей прошлой жизни, которая была у тебя до вступления в наши ряды, хотя для нас, как, думаю, и для тебя – это равносильно смерти. Ты забудешь всё, что здесь видел и чему научился, и ты больше никогда не попадешь к нам.  

Он очень удивился. Это было куда страшнее смерти. Он совсем не знал, а точнее не помнил, кем он был и чем занимался в прошлой жизни.  

— Я могу дать тебе время на раздумья.  

— Нет, я все решил, — твердо сказал он, вспомнив всё то, что он испытал в теле той девушки.  

— Хорошо, скоро всё будет готово.  

Для него это было очень трудное решение. Он – то считал, что просто умрёт. Это можно было принять, к этому можно было подготовиться. Но принять то, что он просто вернётся к своей прежней жизни, которую к тому же не помнил, было куда сложнее. Ему нравилась его теперешняя жизнь, он видел весь смысл в поиске человека, подходящего для контракта. Но после встречи с девушкой он больше не мог спокойно жить, его прежний мир рухнул, ему во чтобы то ни стало нужно было помочь этой девушке. После того, как он всё рассказал "своим" и решил воспользоваться правом помочь, ему дали месяц (по человеческим меркам) на раздумья. Ситуация ведь серьезная, такого рода помощь стоит дорого. За этот месяц он ещё больше убедился, что не хочет менять своё решение, его совсем не пугала смерть, только теперь он узнал, что не умрет. Он несколько раз специально находил девушку, но так и не решился ещё раз просканировать её.  

Его раздумья прервал голос старейшины:  

— Пойдём, всё готово!  

Они долго петляли по коридорам, пока не пришли в маленькое помещение, которое он видел впервые.  

— Ты должен будешь просто пройти через эту дверь, —сказал старейшина и указал на дверь, которая отличалась от всех дверей здесь: она выглядела как обычная входная дверь в обычную человеческую квартиру.  

— С той девушкой все будет хорошо. Её жизнь практически сразу начнёт улучшаться, через неделю от всего плохого не останется и следа, — продолжил старейшина.  

— Хорошо, я готов.  

Дверь беззвучно открылась, и он исчез за ней.