Под тяжестью мироздания.

Экзистенциальный ужас меня поглотил,  

Лежу на кровати, провалиться мне,  

Пулю пустил во мрак, день утопил во лжи,  

Кто-то кричит про время, я реву от бессилия, меняюсь временами года от стыда,  

Вроде все дела закончил – и всё равно, что-то не то.  

Гореть от горя, горя сей страстью поджигать себя,  

Зачем мне лопата если я и сам закопан в землю, я и сам – земля на поле,  

Вне пространства и законов,  

Мне не нужно бюллетеней, оголтелых мудозвонов,  

Мне бы усопших помянуть, но им уже всё равно,  

Водицы полить на могильные цветы,  

Сказать:  

Цветёт рябина красная,  

И к Осени умрёт.  

Забвение такое сладко-божественное,  

Но в то же время уродливое и неприветливое,  

Тела наши согнутся под тяжестью мироздания,  

Так и не поняв тот факт – случился акт мерзотного спектакля. (x2)  

Смерть как Нева, так стремительна и холодна,  

Всю жизнь придётся врать, чтобы выжить в балагане,  

И говорить самому себе – не повезло мне жить с убогими,  

Но признать, что сам кретин, увы, способны немногие.  

Тут и закончится наше "сегодня" – о "завтра" не думаю,  

Кипящая жизнь подобна смоле, ползёт по мегаполисам.  

И всё вершат судьбу, завершат подделку,  

Но что поделать, завершения нет, как и нет решения,  

Бездны свершений, за пологом свержений,  

К античности прений, а человечество – чёрная дыра на кровавом континууме.  

Забвение такое сладко-божественное,  

Но в то же время уродливое и неприветливое,  

Тела наши согнутся под тяжестью мироздания,  

Мы так и не поймём, случился акт великолепного молчания. (x2)