обменное

– Вень, мы похожи с тобой, как боги! – лучисто возгласил торговец рассадой, стоя перед прилавком продавца средств для борьбы с вредителями.  

сутки набодали рынок на рога полдня, и лихорадочно закруглялась ойкумена воскресной торговли. днепровые чайки уже толкались среди куч мусора, кося тревожным глазком на беспризорных кисок и собакенов. народ собирал с кирпичных прилавков твороги да одежды и двигался, увешанный баулами, к моцикам и машинам, припаркованным за воротами.  

после удачного сбыта луковиц, черенков, саженцев, семечек и семян совершал Тимур в своем голубом мундире, увешанном по-брежневски позолоченными бряцалками, обыденный моцион, как вдруг неожиданно обнаружил поразительное сходство с шапочным знакомцем Вениамином, демонстрирующем в данный момент милой старушке гранулированный крысиный яд с эффектом быстрой мумификации.  

– да пошла она нахуй, грымза, мармозетка, старушка. – пробормотал Веня вслед покупательнице (сам он был в каком-то черном плаще и шляпе с полями). – а ты, дурачок, хуле блистаешь тут, как чайник из нержавейки?  

– это потому что я люблю без исключения все живое, а тебя влечет только уничтожение в целях корыстной истины. моя профессия – счастье и созидание, твой удел – ограниченность и упадок.  

– да просто ты выкладываешь себя на витрину больше, все сводишь к мнимому превосходству. а я, если вдруг отраву не при работе упомяну, меня сразу называют маньяком черствым хреновы неженки. почему же я молчать должен, когда сердца все на тебя смотрят глазами хлопающими в ладоши от обожания?  

– так ты не молчи, дружище! кричи во всю глотку весело – веселым весь мир как раскрытая банка консервированной кукурузы. и не думай, что люди – гадки. это от нехватки в судьбе у тебя доброго товарища ты так думаешь! валяй предложение: что мне сделать, чтобы не кис ты журбы сфинксом, а через трамплин меня воспрянул фениксом к человечеству?  

– подари-ка мне пиджачок свой, которым народ подманиваешь, деньков на пару и местами давай махнемся и позырим чё будет.  

на следующее утро они обменялись обмундировкой, и каждый стал к прилавку другого.  

– где у вас рассада раннеспелого баклажана? – спрашивал юный фермер – прост и изящен, словно цветок картофеля.  

– разве я ебу, дорогой дружок?! шел бы ты лучше симпотных тел тёл рыскал и ю-тьюб каналец зачал, дауншифтеришка варёный.  

«может, случилось что – раз безосновательная издевка присосалась к исконно позитивной манере – надко побольше всего набрать – пускай утешится горемыка везением».  

– какие отравы для тли имеются? – любопытствовал седой садовод.  

– вот «суперАтака», «Брунька», «Зеленый щит»… я скидочку для вас скину, но вы лучше, хороший мой, тлю не бередите собственноручно – птичек в сад привадьте развешанием скворечников на деревьях – растениеводство с человеческим лицом в тренды вывести предлагаю!  

«обхаживает, гуманничает против обыкновения – не иначе говно затеял – жеманный жмот! – желаний жгут затягнул на бицепсе правды – осторожно! тут есть подводные».  

– меня мама послала за клубнями георгин – пискляво промямлил мальчик, выглядящий обиженно. – и давайте вы поторапливайтесь, а то я на кикбосинг опаздываю!  

– чего ж ты маме вертушку в сопатку не прописал, сопля?  

«раз они все в расчет меня не берут – с моими желаниями не считаются – я им докажу, что чего-то стою – самым успешным упорством сделаюсь – пусть все в меня влюбляются, пусть на руках качают – я их унижать буду – в них семечками плевать».  

– раньше муж двором занимался, а в марте умер, – картонно молвила женщина средних лет, – от слизней посоветуйте спасение – все дорожки в блестящих оттисках.  

– я вам искренне соболезную. вы, это, коль боль испытываете, можете со мной пообщаться. обещаю вас честно выслушать, но вы и так держитесь сногсшибательно!  

«еще один урод притворяется, якобы ему не пох – жалится пожалейкой – когда с тобой как с писаной торбой носятся эмоционально в суп-пюре превращаешься – ну обсмейте же меня какие-то смехачи, типа тех, что из «заводного апельсина» ребята! »  

постепенно Тимур обрел властную грубость, которую от него требовал настойчивый люд, а Веня от хорошего обращения разнежился и стал зазнаваться, уча не к месту всякого как жить правильно.  

возвращаться в свои старые роли им уже не хотелось.  

…тем временем оскорбленный мальчик бросился домой окрыленный, и вера в успех торчала камышинкой в голове, задевая кондёры высокоэтажных квартир.  

и мог стать он бизнесменом или пожарником, политиком, попевцом, но вдруг на зеленой травке меж гаражей почти у самого дома замаячило что-то красное, и неумолимое любопытство толкнуло его вперед, а там был трухлявый пень, облепленный колонией клопов-солдатиков.  

мальчик бросил пакет с клубнями и приблизился к насекомым – завороженный он ощутил эрекцию и, вытянув из ширинки ватную палочку пиписки, принялся заталкивать солдатиков этих ёбаных себе за крайнюю плоть.  

насекомые щекотались, отчего было ему приятно – стушевались и спорт и мама – существовал только он и мир – как единоутробный брат, как лучший друг, как девушка, которая не предаст.  

крайняя плоть у него свисала, словно щечки у хомяка.  

игра, красота и свобода – какие это славные вещи!