Не буди лихо!

Лето. Раннее субботнее утро. Поливальная машина неспешно умывает улицу. Лают собаки и спешат на свои утренние занятия физкультурники. Становится жарко.  

Семейная пара выехала на машине из двора многоэтажного дома. Это дачники. Жена сидит за рулем, несуразно подавшись всем телом вперед. Она заметно нервничает, часто поправляя сползающие на нос очки, и ёрзает. Обе её руки крепко сжимают руль, не меняя свое положение даже при повороте. Её взгляд так внимателен, как будто она следит за увлекательной телепередачей или разглядывает редкую старинную вещь. Муж угрюм и постоянно ругает жену.  

– Куда ты поехала? Здесь надо сместиться вправо. Черт подери, ты опять не на той полосе. Ты меня слушаешь?  

Жена молчит. Она, не реагируя на замечания, продолжает свое напряженное вождение.  

– Так, ну, посмотрим – продолжает придираться муж.  

Впереди виднеется плохая дорога. Выбоины и ямы такого размера, что складывается впечатление о недавно проходивших здесь незапланированных военных маневрах.  

– Ну, конечно, надо было обязательно в ямы попадать – громко причитает муж. – Ты, что, не видишь? Очки свои поправь. Давай еще сейчас колесо потеряем или амортизаторы угробим. Естественно, не тебе же их менять, а мне. Давай круши, ломай.  

Муж продолжает ругаться, показывая ей что-то руками и тыча пальцем то вниз, то вверх салона. Та немного начинает приходить в себя. Её напряжение заметно спало, она откинулась на спинку кресла и следит за дорогой.  

– Ты же постоянно ездишь этой дорогой – бурчит муж. – И никак не можешь запомнить этот поворот. Теперь крюк придется делать. Конечно, бензин ведь бесплатно наливают, что нам лишние пять литров!  

Видно как лицо женщины покраснело то ли от стыда, то ли от гнева. Она еле слышно подкашливает, пытаясь подавить в себе порывы что-нибудь ответить.  

– Опять проехали магазин – кричит неуёмный муж, оборачиваясь назад. – Я же тебя предупредил, что надо у магазинчика тормознуть. А ты? Где я теперь пиво куплю? Мне что пешком потом идти с дачи? Разворачивай!  

Муж бурно жестикулирует, показывая жене руками разворот, сам, при этом, вращая невидимый руль. Жена, словно не слыша его, продолжает ехать прямо.  

Машина свернула на грунтовую дорогу, пролегающую между участками. Шины шуршат и через несколько секунд останавливаются у двухэтажного ухоженного дачного дома. Женщина заглушила двигатель.  

– А магазин?  

– Ты меня достал! – тихо, но сердито говорит жена. – Заколебал ты меня своими указаниями и криками.  

– Мария, но я…  

– Что, ты? Ты вчера сожрал все пирожки, которые я испекла детям…  

– Маша, я ведь только…  

– Что только?! – повышая голос, восклицает жена. – Я тебя просила убраться в квартире, а? Ты ничего не сделал. Сидишь без работы. Мог бы что-нибудь по дому сделать.  

– Машенька, я ведь пытался включить пылесос, но…  

– Пытался он! Кормлю его, пиво ему покупаю, а он еще мне указывает, как ездить. На работу устройся, указчик!  

– Манюнечка, что ты, что ты. Успокойся, моя хорошая.  

Женщина поворачивается к мужу.  

– Слышь, это на мои деньги мы купили машину! Слышь, алле!  

– Мисюнечка, я не спорю. Фиг с ним, с магазином. Я и пешком сбегаю. И водишь ты очень даже, очень. Да ты у меня умница, прелесть моя.  

– Пошли в дом, чудо в перьях – командует жена, и они оба выходят из машины.  

Впереди с поднятой головой шествует жена, на её согнутой руке свисает маленькая дамская сумочка. Позади, прогнувшись под тяжестью сумок и баулов, кряхтя, плетется муж, теперь уже больше похожий на стоптанный башмак.