Сбежавшие червонцы

Аккурат, на следующий день после падения рубля до девяносто одной единицы за один евро все и случилось...  

Они решились на побег при свете дня – три медных кругляша, номиналом в десять рублей каждый. Один, правда, сразу упал – на ковер гостиничного номера, – как только совершенно бесшумно выкатились монеты из кармана штанов: наверное, затеребили человеческие пальцы доходягу до полного истощения. А два других укатились так далеко, как только позволяла подкроватная площадь пола. И только лёгкий, характерный стук о сплошную заднюю стенку – деревянный занавес – и выдал беглецов вмиг навострившему ухо Оглоблину. Тот сунулся в карман: ну, точно – нет мелочи!  

Он не поленился тотчас отодвинуть кровать – не из жадности, но в подтверждение своей догадки. Так и есть: два медных кругляшка лежали повинно в самом углу, у стены, один на другом.  

Какая мелочь, а задуматься ведь впору!..  

«Нарочно захочешь, – покачал себе головой Оглоблин, – сроду их так не закатишь! ». Незаметно, бесшумно выкатиться из кармана вывешиваемых на спинку стула штанов, и прокатиться в самый-самый дальний угол – до предела: а так бы, может, закатились и еще дальше. Право слово – как живые!  

И живое воображение Оглоблина тотчас нарисовало финальную, печальную и даже трагическую сцену. Когда, в бессилье повалившись на пол, один червонец в сердцах проскрежетал другому – тому, что первым стукнулся-таки о непроходимую преграду: «Ну, чего ты, елки-палки, звон поднял – теперь заметёт! А могли бы отлежаться до той самой радивой коридорной, что выгребла бы нас, и уж ей пригодиться – та-то наверняка копеечку к копеечке складывает».  

И осерчал тут Оглоблин – в самом деле: мало, бумажные купюры от него по ветру шелестят, так уже и железные монеты вслед за ними покатились…  

Да, не огорчайся ты сильно, дружище – не у одного тебя теперь такая история! А неверные верни срочно в оборот – пущай крутятся дальше, все выше нашу экономику поднимая.