Тайна четырёх медальонов.Соавтор Олег Вайнтрауб.

Не успела Лида переступить порог дома, как у неё зазвонил телефон. Она уже знала, что это номер Анжелы Марковны и ноги подкосились от волнения и она, как была в одежде и обуви, так и присела на табурет в прихожей.  

–Алло, Лида? Что-то я весь день звоню. Никто мне не отвечает. У вас всё в порядке? – озабоченно спросила женщина.  

–Да, да, у нас всё в порядке. Просто мы выезжали на природу, видимо, связь там не работала, вот и не было звонков, торопливо ответила Лида и затихла в ожидании новостей, которых ждала уже больше двух месяцев.  

–Лида, а ты сможешь завтра приехать в Тамбов с Иваном?  

–Я то смогу, а вот папа…. не знаю.  

В эту минуту вошёл Иван и вопросительно уставился на взволнованную Лиду.  

–Ну, что тут могло случится за моё отсутствие?  

–Папа, а ты можешь завтра со мной поехать в Тамбов? – не отвечая на его вопрос, спросила девушка.  

Иван немного подумал и ответил, что сможет, но лишь во второй половине дня.  

Анжела Марковна с облегчением вздохнула и тут же попрощалась. В трубке слышались короткие гудки. Звонить ей, и что- либо спрашивать не было смысла. Лиде предстояла ещё одна бессонная ночь, да и Ивану, кажется, тоже.  

–Ух, уж эти женщины, не могут без тайн, –тяжело вздохнул мужчина и пошёл снимать одежду.  

Его примеру последовала и Лида. То радостно-приподнятое настроение, которое держалось днём, куда-то испарилось, сменившись на тревожное ожидание. Они с отцом не обсуждали того, что предстоит им услышать завтра. Каждый думал о своём месте в этой запутанной истории. Они даже боялись предполагать, какой сюрприз их ожидает завтра.  

Вопреки опасениям Лида всю ночь спала отлично, даже без сновидений. Видимо, прогулка на природе дала о себе знать. А вот Ивану не спалось. Так и лежал с открытыми глазами. Уже в который раз со всех сторон рассматривал свою неудавшуюся жизнь. А ведь ему только 45 лет. А видел только потери и совсем мало радости. Хорошо, что хоть Лида тогда не ушла от него. Но теперь она явно уйдёт. Почуял душой, что этот Илья не просто так появился в их краях. Он видел, какими глазами смотрел тот на его сноху, или на дочь…кто знает…. Хотя она уже давно для него стала дочерью. Ещё тогда, на свадьбе сына, когда она робко подошла к ним с Машей и попросила разрешения называть их мамой и папой. Как же встрепенулось тогда мужское сердце! Может уже тогда пошёл сигнал, что это и есть его дочь?  

Утром позвонил на работу и согласовал отгул на два дня с начальником цеха. У Лиды было свободное время. Она заканчивала писать дипломную работу. Через месяц начинались Государственные экзамены. Решили в Тамбов ехать на машине.  

Почти всю дорогу молчали. Думали об одном, но каждый по-своему представлял- предстоящие события. Когда подъехали к больнице, Лида набрала номер Анжелы Марковны. Та ответила тотчас же. Узнала, где они находятся и попросила немного подождать. Не прошло и десяти минут, как помахивая сумочкой, из двери вышла она, на ходу застёгивая демисезонное пальто. Иван вышел из машины и махнул рукой, указывая на машину.  

–Ну, здравствуйте! Спасибо, что нашли время и приехали, откликнулись на мою просьбу. А сейчас, Иван, я присяду рядом с тобой и буду показывать дорогу. Никто ни о чём не спрашивал. Все находились, как под гипнозом. Вскоре Анжела велела остановится у пятиэтажного дома.  

В этом доме я живу и приглашаю зайти в гости. Не оглядываясь, она пошла впереди. Ивану и Лиде ничего не оставалось, как последовать за ней.  

Еще на лестничной площадке уловили запах свежеиспечённых пирогов. Этот запах приятно щекотал ноздри.  

–Соседи у Вас, Анжела Марковна, стряпать пироги любят. Ишь, какие запахи витают в воздухе, – прервал молчание Иван. Но женщина никак не отреагировала на его реплику, достала ключи и открыла дверь.  

–Пожалуйста проходите. Сегодня вы у меня в гостях. А навстречу гостям уже спешили две женщины. Одна была в солидном возрасте с пронзительными карими глазами, а вторая моложе, с такими же голубыми, большими глазами, как у хозяйки.  

–Бабушка, мама, не задерживайте моих дорогих гостей в прихожей. Ведите в гостиную.  

Иван снял куртку, ботинки. Помог снять пальто Лиде и хотел помочь Анжеле, но она отстранила рукой его руку, и нетерпеливо настойчиво пригласила следовать за женщинами. Там они уселись, кому, где понравилось. Не без видимого волнения, Анжела достала из своей сумочки большой конверт и дрожащими пальцами начала его вскрывать. В комнате установилась гробовая тишина, слышался только шелест бумаги.  

–Вы уже догадались, наверное, что это результаты генетической экспертизы?  

Иван и Лида кивнули головами. Другие женщины сидели, как две статуи, бледные с дрожащими губами.  

–Анжела! Ну, не тяни ты! И так моё сердце скоро выпрыгнет из груди. – не выдержала бабушка.  

–Вы думает, я сама что-то знаю? Нет! Я при вас вскрываю этот конверт, и волнуюсь не меньше вашего.  

Наконец, бумаги были извлечены, и Анжела первая глазами пробежала по бумажке, краска прилила к лицу, слёзы навернулись на глаза. Она глухим голосом прочитала:  

–Экспертиза подтвердила, что Потапова Лидия Николаевна на 99, 99 процентов является …является…дочерью Михайловой Анжелы Марковны, а Потапов Иван Иванович – отцом Лидии Николаевны.  

Бледная, как бумага, Лида медленно, как во сне встала и направилась к Анжеле:  

– Здравствуй… мама! Вот и наступил мой день, когда долгожданная надежда сбылась! Женщины обнялись и замерли в этом объятии. Казалось, что теперь никакая сила не сможет оторвать их друг от друга. Они ничего не говорили. Они слушали биение двух родных сердец. Мать Анжелы тихо плакала, не вытирая слёз, а Евгения Сергеевна подошла кЛиде и Анжеле, опустилась перед ними на колени. Обхватила их ноги руками и взмолилась:  

–Дорогие мои, девочки! Простите меня грешную тварь! Я готова целовать ваши ноги, только не отталкивайте меня, простите! Мне осталось жить на этом свете уже совсем немного, и перед Творцом хочу встать с лёгким сердцем, с прощённой душой.  

Иван не выдержал и сам подошёл к этой троице. Теперь уже и он опустился на колени рядом с рыдающей старухой и, не сдерживая слёз заговорил:  

– Простите и вы меня. Это я один во всём виноват. И если Бог есть, и слышит меня, то пусть все грехи сложит на меня одного за эти страдания, которые я вам всем принёс.  

Теперь уже и мать Анжелы, Елизавета Дмитриевна, подошла к кающимся грешникам, преклонила колени и голову:  

–Виновата и я, что догадывалась о произошедшем, но сделала вид, что ничего не знаю. А это ещё худшая вина, чем у того, кто её совершил.  

Лида и Анжела только теперь опомнились. Они оторвались друг от друга и непонимающе смотрели на коленопреклонённых Ивана Ивановича, Евгению Сергеевну и Елизавету Дмитриевну.  

Лида испуганно вскрикнула:  

–Да, что же это вы делаете! Немедленно вставайте! Папа, помоги бабушке.  

Иван тут же исполнил приказ. Подхватил под руки старуху и усадил на диван. А Анжела помогла подняться Елизавете Дмитриевне.  

Лида к первой подошла к Евгении Сергеевне и поцеловала в мягкую солёную от слёз щёку.  

–Ну, здравствуйте, бабуля! Можно я так буду Вас называть?  

А Евгения Сергеевна от слёз не могла и слово сказать, только кивала седой головой. А когда подняла на Лиду глаза, та узнала в её карих глазах свои глаза. Они так же излучали, какой-то внутренний свет, несмотря на слёзы, несмотря на возраст.  

Потом Лида подошла к Елизавете Дмитриевне.  

–А Вас я буду называть бабушкой. Вы согласны?  

–Я на всё согласна, Лидочка, только ты прости нас.  

–Я уже давно простила. Мы же ведь одной крови, одинаковые медальоны носим, – пошутила Лида и повернулась к Ивану Ивановичу, сиротливо стоящему в сторонке.  

Она подошла к нему взяла за руку и обратилась ко всем присутствующим:  

–А теперь я попрошу всех простить моего папу. Чего по молодости не сделаешь. Я знаю, что он всю жизнь носил при себе этот грех, и жизнь наказала его за это. Он достоин прощения.  

Лида за руку подвела отца к матери, взяла её руку и вложила в руку отца. женщина не отняла своей руки, а смотрела в глаза мужчины, который не стесняясь своей слабости, плакал. Сквозь рыдания сказал:  

–Прости меня, Анжела.  

–Прощаю, Иван. Ради нашей дочери я прощаю тебя.  

Иван наклонился и поцеловал Анжеле руки. Она также в знак примирения поцеловала его в щеку.  

Затем Лида подвела отца к Елизавете Дмитриевне  

–Простите и вы, бабушка, моего отца.  

–Женщина поднялась с дивана, обняла их обоих:  

– Я прощаю.  

Также подошли к Евгении Сергеевне и у неё попросил Иван прощения.  

В это самое время в квартирке раздался звонок. Анжела тыльной стороной ладони вытерла слёзы и пошла открывать дверь. Через пару минут в комнату ввела высокого, ещё довольно красивого мужчину.  

–Это мой папа. Представила она мужчину Лиде и Ивану. Он немного опоздал, хотя я его предупредила ещё вчера. Знакомься, папа, это моя дочь Лида.  

Мужчина подошёл, крепко обнял девушку и расцеловал в обе щёки.  

–Какая красивая у нас внучка! Правда, Лиза, правда, мама?  

Женщины согласно кивали головами.  

–А теперь, я хочу попросить прощения у моей бывшей жены Лизы за то, что предал её, тебя Лиза предал, и тебя, Анжела, и тебя, мама. Простите меня. Я знаю, что не имею права рассчитывать на то, что ты, Лиза, примешь меня к себе обратно. Но я подожду. Я уже давно живу один в гостинице. Анжела об этом знает. И если простишь и примешь, то я до конца дней своих буду молиться на тебя.  

Ничего не ответила Елизавета Дмитриевна, только было видно, как вздрагивают её опущенные плечи. Слишком много свалилось сегодня на хрупкие женские плечи.  

Но завтра придёт день и всё расставит по своим местам.  

Первыми уехали Иван Иванович и Лиза, Марк вызвал такси и на нем увез маму и бабушку. Теперь Анжела осталась одна. В изнеможении она села в кресло. Сердце билось в груди, словно хотело вырваться наружу, слишком уж большая нагрузка пришлась сегодня на него и на нервы, конечно. Сейчас она чувствовала себя полностью опустошенной, не хотелось ничего, ни пить, ни есть, хотя с самого утра во рту у нее не было маковой росинки. Хотелось просто лечь и забыться и не думать ни о чем.  

Самый лучший способ вернуть душевное состояние – это принять горячую ванну и лечь спать. Она так и сделала. Усталость и нервное напряжение сделали свое. Она уснула, едва голова коснулась подушки.  

Но через два часа она проснулась от мыслей, которые словно ворвались в ее голову. И самая главная мысль была: все подтвердилось, Лида ее дочь! Она впервые себя почувствовала настоящей матерью. И ничего, что огромная разница межу ее представлениями о ее малышке и реально взрослой Лидой. У нее есть дочь! Родная дочь! Как них будут складываться отношения? Конечно, нужно чаще видеться с ней. Может ее забрать к себе? Но она не поедет, она привыкла жить с Иваном Ивановичем, они заботятся друг о друге. Да она же и работает. Кстати, так и не спросила, где и кем работает дочка? Дочка… Нужно уже привыкать к тому, что Лида ее дочка. А Иван Иванович? Он ее отец. Странно получается: Лида в одночасье приобрела мать и отца, но они не муж и жена… Интересно, каким бы мужем для нее мог бы быть Иван Иванович? Неужели это и есть тот солдат, который так внезапно ворвался в ее жизнь и перевернул все. Она, конечно, сказала, что простила его, но забыть ему она не сможет то, что он сделал с ней. Но все же, он является отцом ее ребенка… И Лида так привязана к нему. Значит, он неплохой человек. Дети это чувствуют особо остро. Дети… Опять в ее представлении ее девочка маленькая.  

Все, решено: нужно чаще общаться с ними, иначе Лида так и не привыкнет к ней. Значит в первый же выходной, беру такси, еду к ним, забираю Лиду, и мы идем с ней по магазинам. Я хочу нарядить мою девочку в самые лучшие наряды.  

Сейчас Анжела почувствовала, что в ней просыпаются неизведанные ранее новые материнские чувства. У нее появилась потребность заботиться о ком-то. Впервые она почувствовала себя настоящей женщиной и матерью. Как же ей хотелось, чтобы в данный момент дочка была рядом, чтобы можно было ее обнять, целовать, дать выход накопившимся материнским чувствам.  

Так до самого утра Анжела больше и не уснула. Кое-как перемучила рабочий день в пятницу, а с утра в субботу уже мчалась в Моршанск.