Автономия духа

Источник изложенных здесь сведений не раскрываем никому.  

В этой статье изложено исключительно известное достоверно.  

* * *  

Преддверие.  

Прежде всего следует указать, что почувствовать свою смерть как ощущение перехода куда-то крайне затруднительно. При любом летальном ранении сначала отключается инструмент восприятия мира и осознания самости, отключается нервная система и головной мозг. Человек может понять, что ему нанесён смертельный ущерб только исходя из воспринятого ранее опыта. Обычная смерть не ощущается как переход куда-либо, но чувствуется точно так же как потеря сознания. Индивид сначала теряет сознание, утрачивая рефлексию на внешние раздражители, примерно так же как это происходит во время погружения в сон. Иногда это погружение быстрое, иногда медленное, но всегда внутреннее сознание отключается первым. Даже при «мгновенном» наступлении смерти, как принято говорить, всё равно первым прекращается процесс восприятия раздражающих нервную систему сигналов.  

Самое точное ощущение наступающей смерти это потеря восприятия всего происходящего. Любой многоклеточный организм, управляемый декодирующими устройствами центральной нервной системы может некоторое время пребывать на грани жизни и смерти, сохранять автоматическое или призрачное управление, но без ощущения подконтрольности происходящих с ним изменений.  

* * *  

Разделение.  

При распаде органических связей, поддерживающих жизнь в индивидууме, начинается так же распад живой души, хранящейся в сознании и отделение остаточной души от тела. Учитывая, что любой живой организм постоянно пребывает в процессе переработки присваеваемых им соединений, включённых в кругооборот жизнедеятельности и теряет свои отмирающие ткани, то процесс разделения души, подобный финальному, происходит постоянно в течении всей жизни. Все живые организмы всё время немного умирают, тратя части своих персональных душ постоянно, вне зависимости от желания делиться частями персональной души с окружающим миром. Такова автоматика постоянной жизнедеятельности, изменить которую невозможно без прерывания самой жизни. При распаде устройств, поддерживающих жизнедеятельность сразу во всём организме происходит и распад души, разделение её на фракции.  

Связанный пласт живой души многоклеточного индивидуума, его воли и жизненного стремления распадается вместе с движущимся организмом, теряя момент динамического взаимодействия. Сердце биться перестаёт, кровь застывает и душа теряет работу. Душа стремится сохранить работу, целостность и сферу своего применения, но при тотальной невозможности инструмента исполнять свои функции, душе, прямо увязанной с мобилизационными ресурсами, приходится увольняться. Большая часть души остаётся в распадающемся теле, меньшая, значительно меньшая часть – у людей, расстаётся с местом своей пожизненной работы или, если угодно – службы, отчуждается, отстраняется.  

* * *  

Бесплотность.  

Отдалившаяся душа, фракция личности оставшася «не у дел», воля, потерявшая тело владельца, выступает как привычка и ищет область своего применения. Воля индивдуума это информационный габитус, реставрируемая последовательность команд телу. Эта последовательность вырабатывается управляющей психикой и реализуется посредством тела, как главного инструмента сознания, сообщающегося со всем окражающим индивидуума миром в течении периода его деятельной кооперации. Отделившася фракция воли умершего индивидуума притягивается к тем субъектам, в которых остались участки персонального «следа деятельности» индивидуума, которого эта душа в виде набора привычных ему кодов обработки сигналов, покинула. Вроде как ключ ищет свой замок. Поэтому быстрее всего фракция освобождившейся от тела души впитывается в наследников, в генетических родственников покойного, в простаивающие психические «пазы», уже привычные к прижизненным проявлениям покойного.  

Таков эталонный путь перемещения отделяющейся фракции души покойного, однако в реальной жизни такое «лабораторное» наследование исполняется нечётко. Отдаляющаяся от умирающего тела фракция души не обязана вселяться в формальных генетических родственников покойного, демонстрируемые при жизни социальные предпочтения не всегда совпадают с душевными привязанностями индивидуума. Отделяющася от умирающего тела душа, вместе с выключившимся инструментом тела, теряет и признаки своей социализованности. Посмертная душа, отдаляющийся дух, не нуждается в вынужденной социализации, как в методе обеспечения своей бытовой безопасности. Вообще посмертный дух, утративший привычный ему инструмент тела, начинает утрачивать признаки вынужденно-социализованной индивидуальности.  

* * *  

Автономность.  

Дух умершего человека прекращает ощущать себя как индивидуальность вне объекта своего вселения. Бессознательность у индивидуума, не вписанного в прижизненные ритуальные кодексы, выключает все доступные этому духу инструменты восприятия, оставляя в распоряжении следового волевого кода только коммунальные, родовые методы вмещения и обработки ситуаций, интуитивные методы. Без этой обработки душа не может проявить свою самостоятельность и утрачивает индивидуальные черты, составлющие её «корпус». Дух, потерявший признаки индивидуальности, теряет и собственную значимость, расстворяется в неразделённой биоте до скелетизированных кодов.  

Скелетизированные посмертные коды, осевшие в биоте, в этносе, на месте упокоения, могут быть «подняты из небытия» со включением их «волевого потенциала» в какую-либо инициирующую сеть, но такая «реинкарнация» неизбирательна. Если сдуру умудриться инициировать методическое покрытие какого-нибудь забытого лесного капища посреди Европы, то вместе со скелетизированными кодами людей в том же массиве будут подниматься аналогичные коды почивших местных оленей, землероек, муравьёв и ос. У всех этих, для примера перечисленных разнородных тварей душ не меньше, чем у людей. Наиболее длительные посмертные автономии принадлежат престарелым сумасшедшим, значительным социальным подвижникам и «неординарным личностям», среди которых можно найти как формальных праведников, так и формальных негодяев. Для автономности вселённого существования духа почившего героя оценка моральности его поведения не существенна.