Хельдин.Дорога уводила в лес.

Дорога уводила в лес. Мрачный провал из густых сплетённых веток, словно вёл под толщу бездонного озера. Их скрюченные лапы зашипели на ветру, перебирая засохшими листьями, как перьями большой погибшей птицы.  

Рыжеволосая охотница спустилась из седла и едва не скрылась в густом бурьяне, доходившем ей до пояса. Она похлопала кобылу по нервно вздрагивающему боку, чтобы успокоить. Сива выдохнула паром и укоризненно посмотрела на хозяйку.  

«Мол, не надо успокаивать. Знала б куда, ни за что не поехала».  

– Да ладно тебе. – Взъерошила ей гриву Хельдин. – Могла бы уже и привыкнуть.  

«Сама привыкай». – Встряхнула головой любимица и демонстративно отшагнула от опушки.  

– Ну полно те, кривляка. – Поймала её за поводья охотница и привлекла к себе.  

Откинула полу перемётной сумки и извлекла на тусклый свет луны фиолетовый камушек на простом шнурке.  

– Всё лучшее – тебе. – Скорчила рожицу Хель, наматывая шнурок на нагрудную сбрую лошади. – Теперь, как под щитом пойдёшь. – Закрепила девушка узлом свою работу. – Всю нечисть амулетом распугаешь. Теперь довольна?  

Кобылка застригла ушами и потянулась к ней.  

– Конечно, довольна. – Потрепала она лошадь за длинную чёлку и отпихнула наглую мордень. Залезла в переднюю небольшую перемётную сумку и достала глиняный флакончик с фиолетовой ленточкой.  

«Природный магический фон здесь куда выше нормы». – Хельдин присмотрелась к деревьям, подправленным магией зрением, и те легонько замерцали синей дымкой с красными прожилками. – «Приберегу магические силы. Сегодня они мне понадобятся».  

Хель выпила содержимое залпом и отёрла губы тыльной стороной ладони от остатков терпко-горького зелья. Ночь стала пульсировать в такт ударам сердца. И лес перестал казаться таким загадочным и страшным.  

Просто деревья. Обычные заросли. Лунный свет пробивается сквозь ветви. Переставшая дрожать дорога стала светлей и приветливей.  

Охотница возвратила опустевший сосуд в перемётную сумку. Поправила на пояснице небольшую сумку на широкой одиночной лямке. Проверила пояс: мешочек с тремя камнями-накопителями и ножны с коротким мечом. Скорее по привычке, нежели боялась чего-то забыть. Снова поймала поводья и, подняв воротник, шагнула под живой навес.  

***  

Дорога находилась в запустении. Колеи от гружёных зерном телег, давно обжил бурьян. Путницы неспешно продвигались вглубь, стараясь не шуметь, дабы услышать незваного гостя на подступах.  

Большие деревья склоняли сплетённые ветви, желая зацепить корявыми длинными пальцами рыжий девичий хвост, торчащий дугой из-под ворота куртки. Хельдин часто приходилось пригибаться, а то и прижиматься к боку лошади.  

В нескольких локтях над ними бесшумно проплыла большая тень. Сова уселась перед путниками на крупную ветку, заставив взволноваться крону. Ольха зашипела листвой, словно в попытке прогнать нежеланную гостью. Сова покрепче уцепилась за насест. И, нахмурившись, стала буравить гостей большими круглыми очами.  

– У-гу. – Шепнула девушка пернатой наблюдательнице.  

Та уязвлённо моргнула и тут же нахохлилась.  

Сива шумно выпустила пар из могучих ноздрей и так внезапно отпрянула в сторону, что едва не свалила охотницу с ног. Из-за кобылы раздался пронзительный писк, и шум падения в сухие заросли.  

Хель придержала кобылу ладонями и, поднырнув под её шеей, возникла на дороге.  

– Постой, не убегай дитя! Я тебе дурного не желаю! – Охотница подняла ладони в сторону шума.  

– Я уже не дитя. – Послышался девичий голос из-за крупного ствола вяза. – Мне семнадцатый годок пошёл.  

– Такая девица должна поди, узнать, что я в руках держу. – Немного приблизилась Хельдин. – Не бойся. Погляди.  

– Вы венатор? – Недоверчиво шмыгнула носом девица и присмотрелась к медальону на крупной цепочке. – Какой красивый. – Протянула незнакомка, всё больше показываясь из-за укрытия. – А мне братец сказывал, что в венаторы дев не берут.  

– Уже берут. – Добродушно улыбнулась Хель. – Иначе откуда бы у меня медальону их взяться?  

В глазах девчонки замерцали огоньки, отражением изменчивой поверхности охотницкого знака. Её рука сама потянулась к нему, но Хельдин спрятала медальон в ладонях.  

Рельефная гравировка хранила покой, массируя кожу теплом.  

– Никому нельзя касаться, лишь венатору. – Предостерегла она. – А то беду себе накличешь.  

Девчонка закивала, но как зачарованная не спускала глаз с диковиной мерцающей вещицы, быстро спрятанной под стёганый доспех.  

– Зови меня Исхель. – Солгала охотница и протянула руку.  

– Марита. – Неловко поздоровалась девчонка. Словно бы не знала, что так могут делать и женщины.  

«Холодная». – Отметила охотница. – «Да и не мудрено».  

– Ты за лошадку извини. – Поймала Хель поводья. – Она у меня молодая. Да при том, – Охотница понизила голос и немного наклонилась к собеседнице. – совсем ещё дурная. Девицы испугалась.  

Сива тут же забила копытом в знак протеста слов хозяйки.  

– Да ладно, ладно. Умная, умная кобылка. – Она погладила любимицу по длинной, закрывающей левый глаз чёлке.  

Марита тоже потянулась приласкать кобылу, но в последний момент отстранилась. Словно побоялась трогать чужое животное.  

– А я к вам, на праздник урожая. – Улыбнулась охотница. – Проведёшь? А то темно, не заплутать бы.  

– Конечно, проведу! – Обрадовалась девонька. – Мы уже рядом.  

«Холод усилился». – Хель выдохнула паром на промёрзшие поводья.  

В нескольких шагах от них уже виднелись маленькие искорки. Острые частички инея в скупом лунном свете, то и дело подмигивали путницам белыми, синими и зелёными вспышками. Словно бы заманивали вглубь.  

– А чего ты одна в такую пору по лесу гуляешь? Не боязно?  

– Оно-то боязно… – Замялась Марита. – Так ведь можно…  

– Трёхцвет отыскать? – Улыбнулась охотница.  

– Он правда существует. – Насупилась девочка. – Мне про то бабушка сказывала. Кто трёхцвет в такую ночь найдёт, тот хворей может больше не бояться. Цветок удачу принесёт и… – запнулась она.  

– И жениха по сердцу. – Закончила Хельдин. – Твоя бабушка мудрая женщина. Трёхцвет не легко отыскать, тем более, что и распускается он только ночью. В ваши края ко дню урожая люди раньше толпами стекались. От факелов лес озарялся, как днём.  

– И находили? – Воодушевилась девчонка и приблизилась к охотнице, но тут же отошла от лошади.  

Сива всхрапнула и прижалась к хозяйке тёплым боком.  

– Случалось. – Хмыкнула охотница. – Но редко. Сейчас, поди, и не ездит никто. Перестали люди верить в чудеса.  

– По что вы, ездят. – Отмахнулась селянка. – Сегодня в полдень путница явилась. Так за ней все наши парни бегать начали, будто им местные девки не любы. – Нахмурилась Марита, скрестив руки под грудью.  

– А кто такая?  

– Да какая-то бродяжка. – Поморщилась девонька. – Без вещей, да пёхом. В одном цветастом тонком сарафане. Тьфу, срам один. Худая, как мокрая курица. Словно эльва какая.  

– А ты много эльвов видела? – Поинтересовалась Хель.  

– Не. И вовсе не видала. – С неохотой призналась она. – Так про меж собой, мой тятя с дядей про неё сказали.  

– И чего пришла? На праздник?  

– Должно быть. – Марита пожала плечами. – Я с ней не говорила. Это у братца моего непутёвого надобно спросить, чего она явилась? Он за ней, как хвост болтался за ослом. Даже перестал дрова колоть на зиму. Я и его в лесу искать ходила. Они с этой эльвой куда-то сюда подался. Хотела обратно их звать, а то ведь весь праздник пропустят.  

– Хм. – Многозначительно хмыкнула охотница.  

– Чего-то вы? – Удивилась девонька.  

– А ты вот знала, что на месте вашей деревеньки раньше эльвы жили?  

– А как же. – Закивала та. – Мне и о них бабушка сказывала. Но давно это было. И мор их страшный поглотил. Земля их отвергла и прочь прогнала. – Уверенно добавила селянка. – Они же сплошь все ведьмами, да ведьмаками были.  

– Не все. – Вздохнула Хельдин. – И не земля их прогнала.  

– А что? – Удивилась девочка.  

– Давным-давно. – Начала Хель. – Ещё до тебя и меня. До наших матерей и бабушек. Когда наш мир был молодым и глупым. Когда люди не селились с эльвами, а те не любили кобальдов. Из самой тьмы пришла беда. Злые духи во плоти ужасной. Мор, страданья и тьму приносили они. И началась великая война.  

– Война? – Испугалась Марита. – И у нас она была?  

Хельдин тревожно кивнула и погладила лошадь по морде. Та вздрогнула загривком и качнула к верху крупной головой.  

– Тогда здесь жили эльвы. – Продолжила она после короткой паузы. – Жили как ты и твои родичи. Растили сады, да боронили землю. И жила средь них одна мудрая, хоть и не старая женщина, в садах которой рос трёхцвет.  

– Мудрая, как наш староста?  

– Кто знает. Может и мудрей. – Пожала плечами охотница. – Могла она с природой говорить. Слышала шёпот травы и понимала ветер. Просила дождь, и тучи отзывались.  

– Она была ведьмой? – Нахмурилась девонька.  

– Она была ведой. – Мягко поправила Хель. – И когда пришла беда, ведунья призвала все силы природы и вступила в бой со злыми духами.  

Марита аж дыхание затаила, так заслушалась историю. Самое то, для такой необычной ночи.  

– Она призвала в помощь ветер. Тот превратился в лютый ураган. Он разметал врагов, хватал и бил их как рукой об землю. Но злые духи продолжали наступать. Тогда воззвала к молнии и та ударила с небес. Разило светом так, что округу кусками злодеев усеяло. Но духи не бежали. Ведунья призвала деревья в помощь сородичам, и те по воззванью оставили землю, и вышли на смертельный бой.  

– Она… победила? – Заглянула девочка в глаза Хельдин.  

– Весь день и ночь кружила непогода. Стонали ветви. Проливался дождь. А когда всё стихло… – Она обернулась к селянке. – Никого из живых не осталось. Ни эльвов, ни духов.  

– А ведунья?  

– Она тоже погибла. – Вздохнула охотница. – Все силы истратила. Все жизненные силы. Но то лишь старая легенда. – Приободрила она спутницу улыбкой. – О, уже вот и пришли. – Кивнула Хелдин в сторону деревни.  

– Смотри, как высоко горят костры! – Засмеялась девчонка. – Под самое небо. Пойдём, пойдём скорее! – Она задорно побежала к хороводу.  

Лес кончился, открыв широкую поляну, на которой праздновали люди. Чуть поодаль, позади разожжённых костров, виднелась деревня. Небольшая. В одну длинную улицу с отростками в несколько скромных домов.  

Поселенцы знатно проредили лес, ещё до эльфов бушевавший кронами. Древесина пошла на дома. А плодородная почва давала богатый урожай ещё несколько лет без удобрений.  

Охотница отклонилась от курса веселья и пригляделась подправленным магией зрением вдаль.  

За деревней вперёд уносились поля. Теперь бы им чернеть после уборки, да бурьян добрался и до них. По весне будет трудно возделывать почву. В нескольких местах он вырос в человеческий рост.  

– Госпожа венатор! Вот так благословение. – Развёл руками полноватый добродушный мужчина с широкими усами под носом, похожим на картошку. – Нам Марита про вас доложилась. Вы к нам на праздник гулять, али как? – Насторожился подпитый староста.  

– На праздник, добрый голова. – Приняв его объятия, успокоила гостья. – Хотела отдохнуть с добрыми людьми. И если вы позволите, прочесть слова для плодородия земли, что б урожай вас стороной не обходил.  

– За это, наша благодарность. – Серьёзно поклонился староста. – Вы лошадь привяжите у плетня. Али хотите, так в сарай ведите. Хотя, такая ночь… – Посмотрел на небо староста и слегка покачнулся. – Звёздная, да чистая. Дождя бояться не придётся. Только б не упариться. – Он улыбнулся гостье, кивая на подростков в лёгких сорочках, бегущих ручейком.  

– Прекрасная ночь. – Согласилась девушка и невольно опустила подбородок, выдыхая тёплым паром под высокий плотный воротник. – Вы соберите людей у большого костра. – Тронула она старосту за руку, словно бы тот стал забывать обо всём на свете. – Я слова за урожай скажу, и продолжим гулять.  

– Соберу-соберу, госпожа венатор. – Замахал руками староста. – Только вы уж, поспешите. -Невольно улыбнулся он. – Народ-то вовсю разгулялся.  

– Я мигом. – Улыбнулась Хель и быстро повела кобылу к ближнему сараю.  

***  

– Доверюсь твоей лошадиной сознательности. – Охотница похлопала кобылу по шее и отвязала от седла мешочек с овсом. – Привязывать тебя не стану. Шума ты тоже не бойся. Амулет не зря носишь. – Она накинула на голову питомице лямку мешочка.  

Повесила на луку седла наплечную сумку. Расстегнула воротник стёганки, чтобы удобнее было достать медальон. Поправила ножны с коротким мечом.  

«Пригодится ли? » – Отогрела дыханием пальцы охотница.  

Она достала маленький мешочек из сумки с чем-то сушёным и переложила в карман. В другой положила флакончик с золотистой ленточкой.  

«Луна почти над деревней». – Выглянула девушка из-под крыши открытого настежь сарая.  

– Ну, пожелаешь хозяйке удачи? – Глянула Хель на жующую лошадь.  

Та всхрапнула. Топнула ногой.  

– Снимать умеешь. Чай не маленькая.  

Сива фыркнула и обернулась к хозяйке.  

– Я скоро. – Она кивнула питомице и решительно зашагала в сторону костров.  

***  

Народ шумел, пел песни и радовался урожаю. В руках то и дело мелькали кувшины с медовухой. Добродушный староста нахваливал свой же напиток, щедро разливая золотой нектар по подставленным глиняным кружкам.  

Охотницу заметили не сразу, но тут же позвали к костру. Староста поднёс кружку дорогой гостье, и та с благодарностью приняла угощение. Сделала вид, что отпила. Напиток кольнул её сжатые губы морозом.  

– Хороша медовушка! – Радостно сообщила она свой вердикт, и мужчина расплылся в благодарной улыбке. – Давайте же начнём и продолжим. – Словно захмелела девушка, призывая руками селян собраться в круг у костра.  

«Луна почти над нами. Быстрее». – Занервничала Хель, но виду не подала.  

– Да будет добрым урожай! – Закричала она, привлекая внимание. – Пусть почва хлебом уродиться! – Воздела она руки к затянувшемуся тучами небу. – Пусть ветки наливаются плодами…  

Слева от неё в лесу блеснули красным огоньки. Появилась ещё одна пара. Воздетые руки мгновенно промёрзли, и Хель едва смогла засунуть их в карман, схватив мешочек негнущимися пальцами.  

Она с трудом растащила края неподатливой ткани и с силой выпустила содержимое поверх фантомного костра. Засушенные лепестки столь редкого трёхцвета, закружились над людьми и тут же взялись пламенем, слетевшим с её рук.  

– Этель минар, стаир олвита! – Закричала девушка, и превратившиеся в белый густой туман соцветия, понеслись вокруг костра, сковывая на своих местах собравшихся.  

– Кемас! – Закрутила она пальцами в воздухе, словно бы закручивала крышку. И дым, подвластный её воле, сомкнулся в плотное кольцо.  

Пар изо рта застыл в причудливую форму. Хель задержала дыхание и рванула навстречу опасности. Замёрзшая хрупкая влага успела оцарапать подбородок, когда разбилась и осыпалась осколками.  

«Левый или правый монстр? Левый или правый? » – Скакали мысли в голове, пока разогретые пламенем руки нашли в кармане глиняный флакон.  

Две бесформенные тени неслись ей на встречу зигзагами, стремительно преодолевая десятки шагов. Их каждое касание промерзшей земли передавало ступням неприятные вибрации, отдаваясь в сознании страхом.  

«Левый меньше, значит правый! » – Решилась она и, уклонившись в сторону, плеснула содержимое флакона на бесформенного духа.  

Тень, отступая, бесшумно взревела, заставив пространство вокруг себя искривиться от ярости. Упала и принялась конвульсивно распадаться на клочья, растворявшиеся в воздухе.  

«Всего пару минут». – Промелькнуло в голове, перед тем, как она увернулась от второго существа. Раскрывшаяся множеством острых длинных когтей лапа, едва не ударила девушку. Хель отклонилась назад, и её орденский знак вырвался из-под доспеха в сторону монстра. Тень ухватила медальон похожей на гнилую ветку лапой, и та на краткий миг превратилась в человеческую руку. Монстр зашипел и отскочил назад, едва не рухнув наземь.  

«Угадала! » – Выдохнула охотница, видя, как от ног поспешно отступает иней.  

Она откинула флакончик. Сняла с шеи медальон и быстро расцепила замочек. Орденский знак тут же съехал по цепочке вниз и намертво застрял на широкой застёжке на манер груза. Хель вскинула цепью и с шумом рассекаемого воздуха ударила монстра по руке. Цепь быстро обхватила его руку и крепко зацепилась медальоном.  

Монстр забился в конвульсиях. На его теле под гнётом тьмы, всё чаще проступали человеческие очертания. Очертания парня.  

Хельдин дёрнула рукой, и монстр подвластный жуткой боли, подпрыгнул вверх и в бок. Перелетел туман и рухнул в пламя.  

– Ка-э сур! – Прокричала охотница, и пламя мгновенно погасло. Туман загустел, отпуская людей, и сжался вокруг большого пепелища. Теперь, паря в ладони над землёй, он окружал с трудом стоящего на четвереньках человека.  

– Прости меня, Марита… – Голос донёсся сквозь плач. – Прости меня... сестра. Она околдовала меня, одурманила. Я так хотел, есть… Я так хотел МЯСА! … – Неожиданно громко захрипел мужчина. – Этот голод было не унять… ПРОСТ-и-и-и… – Потянулся он к сестре, кровоточащей от длинных порезов, рукой.  

Его открытые от ран суставы, переливались липким лунным светом. Лицо осунулось, обнажая хищный оскал челюстей, не прикрытых щеками.  

– А-а-а… – Прохрипело создание и обессилено припало к земле.  

– Братик. – Дрогнули губы девчонки. – Милор.  

Марита шагнула в кольцо и тут же рухнула на землю. Её жадно объеденные ноги впились костями в оттаявшую землю. Холодными, не гнущимися руками, она попыталась поднять брата на колени.  

– Я прощаю тебя Милор. Ведь моя боль уже не значит ничего. Мы все давно мертвы. – Она обернулась к охотнице, и та невольно вздрогнула. Лицо селянки было частично объедено человеческими зубами и особенно досталось небольшому девичьему носу. – Каждую ночь, на праздник урожая. – Продолжила Марита и по её подбородку побежала струйкой кровь. – Я танцую у костра. Потом обнимаю любимого. Серна. – Попыталась она улыбнуться стоящему за кругом парню. – А затем, приходит тень… И я кричу. Мы все кричим, венатор. Но мёртвые, не могут медь кричать?  

– Ма-х-ма… – Прохрипело существо, скосив глаза на вошедшую в круг женщину с разорванной руками шеей. – О-оте-ец-х… Прости-и-и-те…  

Женщина склонилась над сыном и с трудом положила ладонь на его изрубленную спину, пытаясь погладить по глубоким кровоточащим ранам. Ей на плечо, пытаясь присесть, опёрся мужчина без глаз. Но по его щекам, замерзая в движении, выкатились слёзы.  

– Ты можешь отпустить нас? – С надеждой спросила Марита. – Всех нас? – И на её словах все жители деревни обернулись на охотницу. Их глаза светились. Но не злобой, а тоской. Понятной человеческой тоской каторжника, уставшего от мук несправедливого наказания.  

– Венатор! Сзади! – Закричала Марита, но Хельдин уже почувствовала колебания магической силы у себя за спиной.  

– Зайдите в кольцо! – Приказала охотница, и духи плавно заскользили внутрь укрытия.  

– Х-х-хельдин. – Зашипела листва. – Х-хельдин. Ч-человечья ведьма. – Зашептал ветер, закручиваясь в спираль, образуя несуразную полупрозрачную фигуру. – Т-хе-бе мень-ях-х не убить-ть…  

– А я и не пыталась. – Обернулась охотница к духу возмездия. – Я лишь хотела рассказать тебе историю.  

– Ис-стории рас-сказывают с-смертным. – Зашипела тень, опасно приближаясь к рыжей. Но тут же отпрянула на расстояние, увидев в сопернике сильно мага.  

Тень стала качаться влекомая ветром, словно веточка водоросли в роднике. Она то и дело сверлила охотницу появляющимися пустотами глаз. Словно выбирала момент для атаки.  

– Ис-стор-рию… – Прошипела тень, словно гонимая ветром палая листва.  

– Историю о смелой веде из эльфийского рода. О её бесстрашии и жертве принесённой во благо других. – Речь охотницы стала звучать на распев. – Историю о выжженной земле. О смерти, крови на костях и принесённом горе. О великой трагичной победе. – В её слова стала вплетаться эльфийская речь. – О том, как эту землю после возродили люди. Как озаряли небо погребальные костры, а люди провожали павших эльфов, как собратьев. Но знаешь… – Вдруг запнулась она. – О чём я умолчу?  

– О-ох-ч-чём? – Замер дух.  

– О том, что добрая ведунья, из-за давних межрасовых распрей, не смогла отличить врага от друга. – Шагнула навстречу опасности Хельдин. – Как зачаровала и вселилась в парня, заставив напасть на родных. И как оставила их души мучиться в вечном кругу страшной ночи, заставляя их переживать кошмар снова… и снова, и снова… – Закончила охотница на чистом эльфийском.  

– ДЕМОНЫ ПОПЛАТЯТСЯ ЗА ВСЁ! – Взревела тень и кинулась вперёд, но замерла в пяди от стоящей перед ней на колене охотницы, держащей гильдейский медальон. Провалы пустых глаз просвечивали небо. Они искривлялись, пытаясь уследить за изменчивостью перетекающих символик на его поверхности.  

– Посмотри на них Римия. Веда свободного народа. Посмотри на них и ответь. Разве эти бедные люди похожи на демонов?  

Холодный ветер коснулся сапог, пронизав ноги холодом. Дыхание стало колючим, и повисла давящая тишина. Хельдин продолжала сидеть, смотря в землю и не шевелясь, хотя её левая свободная рука, незаметно разминала озябшие пальцы.  

– Сиромит этин коэм. Парв-э. – Наконец-то услышала Хель над собой женский голос.  

– Медин атвал. Спасибо Римилия. – Охотница подняла взгляд, хотя и знала, что увидит.  

Ничего.  

Она обернулась к призракам и грустно улыбнулась. Те покачивались, словно в такт дуновению ветра то и дело обретая устойчивую форму и толкаясь.  

– Ты теперь нас отпустишь? – Проступил образ Мариты сквозь остальных. Нормальный, естественный образ. Без крови и ужасов перенесённых мук.  

– Вы осознали, что мертвы. – С хриплыми нотками в голосе ответила девушка. – Вы сами себя отпустили, я лишь помогу.  

Она сделала несколько пассов, и кольцо засияло магическими символами. В его центре засветилась земля и вскоре свет, стал робко подниматься вверх, устремляясь к небесам.  

– Зайдите в свет, оставив за плечами всё мирское, и будет вам покой, дарованный в веках. – Пропела Хельдин на эльфийском и завершила вязь движений, осветив округу на десятки шагов.  

Последней истаяла девочка. Хель на мгновенье показалось, что Марита улыбнулась ей, исчезая в нарастающем свете.  

– Пармаир итен. – Развела она руки и столб света вместе с кольцом из тумана, стал плавно расширяться. На грани слуха зашипел и бесследно развеялся, оставив в пространстве колебания силы  

– В лучшем из миров. – Повторила она уже на всеобщем.  

***  

Хельдин вернулась к месту преклонения, и ковырнула носком сапога кусочек утоптанного дёрна. Трава отлетела, явив начертанный знак на земле. Потом ещё один. И вскоре из знаков стал складываться защитный магический круг.  

«Хорошо, что всё прошло по плану и мне не пришлось тебя использовать». – Устало улыбнулась девушка. Шмыгнула носом и невольно уловила запах скошенной травы.  

Ей нужно было расчистить место для ожидаемого боя. Для этого пришлось весь день скакать в ближайший хутор за косой. Кто же захочет селиться у проклятых мест? Затем обратно. Потом полдня работы. Поиск древнего заросшего кострища, начертание знаков…  

«Но оно того стоило». – Она помяла в ладонях постепенно оживающую зеленью траву. – «Пройдёт немного времени, и здесь снова смогут поселиться люди. Захотят ли только? ».  

Небо распогодилось, явив мерцающие звёзды. Луна скатилась к горизонту, накрывшись едва осязаемым одеялом рассвета. Первый месяц осени вновь заявил права на тёплую погоду и Хельдин, не без удовольствия расстегнула боевую тяжёлую куртку.  

«Где там моя Сива». – Отёрла пот охотница со лба. – «Мой ранний завтрак и косу нужно будет вернуть».  

Она поднялась на ноги. Прошлась над кругом пальцами, словно пересчитывала знаки, и, заставив символы вспыхнуть бледно-фиолетовым светом, тут же дёрнула ладонью, сжав кулак. Тревожные огоньки отлетели от начертанных знаков и задорно юркнули в ладонь, надёжно спрятавшись под согнутыми пальцами.  

Теперь это просто знаки на земле. Пустые и странные.  

Хельдин зарыла знаки каблуком, предварительно нарушив их структуру. Сняла, не удержавшись, куртку, оставшись в лёгком свитере, и удовлетворившись работой, пошла в сторону оставленной кобылы.  

***  

– Спишь на посту, лентяйка? – Обратилась охотница к лошади, мирно сопящей посреди заросшего поля.  

– Я смотрю, ты тут вся истомилась, исстрадалась без меня. – Укорила девушка «подружку». – Про ранний завтрак я уже молчу. – Хель достала разогретую боками лошади сырную лепёшку из перемётной сумки. – У-у рассфтаралась. – Заживала ужин девушка. – Но и лежак бы мне настелила. Что, и костёр на мне? – Деланно удивилась охотница. – Ну ладно, лентяйка. – Бурлили эмоции в голосе Хельдин. – Вот я и хворост наберу и лежак настелю…  

Она кинула куртку под ноги и умостилась сверху, раскрывая на коленях белую тряпицу с едой.  

– Представь, как удивятся моему отчёту в крепости. – Протянула уставшие ноги охотница и извлекла из-под лепёшки кровяную колбасу. – Проклятью больше лет, чем нам с тобой. Больше трёхсот, представляешь?  

Кобылка отогнала комара своим пышным хвостом и попыталась закемарить снова.  

– Да знаю, что никто нас не просил. – Качнула сапогом в сторону «собеседницы» девушка. – Но ведь интересно же! – Оживилась охотница. – Эту легенду я ещё в Магике проходила.  

«Эти приграничные с государством эльфов земли, не особо кому и нужны. Вот их и не просили очистить. Ни магов, ни охотников».  

Хельдин загрустила и молча откусила бутерброд. Отрезала тонкий ломтик пористого сыра. Отделила луковую оболочку.  

– Погибла целая деревня. В одну ночь. – Посмотрев на поляну, сказала она в пустоту. – А души их стали кружиться в цикличном кошмаре, подпитывая силы чудовища. Безжалостного монстра, которым стала бесстрашная добрая эльфка. – Разве можно было оставаться равнодушной? – Глянула Хельдин на Сиву. – Просто объехать дурные места? – Потупилась охотница. – Проехать мимо, просто потому, что никто тебя за это не заплатит?  

Кобыла фыркнула и словно бы только сейчас поняла, что проснулась не в тёплом сарае, а в высоком бурьяне на еле видневшемся остове от древнего укрытия.  

– Наверно из-за праздника. – Стала подниматься на ноги охотница. – Исконно, это был эльфийский праздник Матери природы. День Фэльнаэд. Они верили, что природа – это добрый дух, который засыпает осенью, чтобы набраться сил для обновления весной.  

Хель собрала остатки трапезы и, завязав тряпицу, вернула в перемётную сумку.  

– Его и сейчас эльфы празднуют. Знаю, не ворчи. – Погладила она кобылу по шерстяному боку. – Но люди стали отмечать относительно недавно. Наверно, это пробудило растворившийся в природе дух Римилии. А она, увидев людей, приняла их за… врагов.  

Охотница повесила куртку на луку седла. Взяла поводья лошади и зашагала к дороге. Навстречу восходу и долгим поискам косы в высоком бурьяне.  

***  

Спасибо, что не бросили Хельдин в её нелёгком приключении, пройдя с ней путь до самого конца!