Банальная история

БАНАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ  

Народная мудрость гласит: «Где родился, там и пригодился». Это вполне относится и к моему герою. Он туляк вот уже не в одном поколении, коренной житель города, таких здесь называют козюками, что пошло еще с времен Петра Первого, приписавшего к заводу казенных крестьян. Родившись и живя в городе, где даже названия улиц символизируют винтовку (Штыковая, Ствольная, Курковая, Замочная, Ложевая и т. д. ), он не мог не выбрать оружейное поприще деятельности. Постиг науки в местном политехе и отдался интересному, увлекательному творческому труду на ниве обороны родной страны.  

Звучит немного пафосно, но здесь всё к месту: упорство, трудолюбие и смекалка при хороших знаниях вскоре превратили его в способного специалиста, талантливого изобретателя и не плохого организатора.  

Судьба свела его с замечательной девушкой, попавшей в город по распределению, то ли землячку Ломоносова, то ли с уральских краев. Девушка скромная, не избалованная достатками, работящая и тоже сноровистая. Соединили они свои взаимные чувства узами Гименея и зажили в мире и согласии. Гармонично совпали их интересы, привязанности и желания. Жили дружно, вне работы гуляли по городу, наслаждались прямыми улочками с искусной резьбой на старинных домах, любовались новостройками, увлекались местными уникальными музеями, скромными театрами, помпезными ведомственными дворцами культуры, красотами скверов и парков, кривыми излучинами утопающей в зелени тихой реки, каменными неприступными стенами и зубцами бастионов седого, пережившего века, кремля. Город нравился, они гордились его историей и радужными перспективами в настоящем. Жизнь удалась. Горизонт был чист и безоблачен.  

Между тем его успехи на работе стали известны не только на предприятии, но и в городе. Ему настойчиво прочили престижные должности, номенклатура ввела в свой круг; заметили и в Министерстве, предложили работу в Москве. Но он не питал иллюзий, знал себе цену, его кредо: высоко взлетишь, больно и мучительно будет падать. Наотрез отказался от посул, остался на привычном месте.  

Но вдруг столичные амбиции неожиданно обуяли супругу. Обнаружилось, что здесь ей не хватает простора, провинция её гнетет, не дает расправить крылья, раскрыть свой деловой, творческий и культурный потенциал, показать свой интеллект и индивидуальность. В общем, как у Пушкина: «Не хочу быть столбовою дворянкой, хочу быть царицей морскою».  

В семье атмосфера стала сгущаться: недомолвки, неудовольствия, упреки в черствости и эгоизме. Дом из теплого гнездышка ласки и отдохновения превратился в сумрачный вокзальный зал ожидания неприятностей и отчуждения. Раньше он с удовольствием возвращался в него: здесь его ожидал уют, тепло, ласка, прекрасные и вкусные яства от заботливой хозяйки. Теперь холодный, не первой свежести, суп или простая магазинная сухомятка.  

Однажды, придя домой, он не увидел и этого. На столе записка:  

«Прости! Я так больше не могу. Не хочу прозябать в этой дыре, я достойна другого, но ты не захотел мне его представить, хотя и была возможность. С болью вычеркиваю тебя из своего сердца. Я нашла другого, он меня понимает: не такой скряга, как ты, зовет в Москву. Он очарован мной, моей жаждущей натурой, с готовностью бросает к моим ногам все преимущества, все возможности и перспективы большого мегаполиса. Только там я увижу свет, войду в круг желанных людей. Не ищи меня, я обрела свободу и теперь никому её не отдам».  

Хоть тучи давно сгущались, но это был гром среди ясного неба, молния неожиданности и отчаяния поразила сердце. Жизнь разбита, порушено святое чувство, порушена вера, порушен сам смысл дальнейшего существования, больше на этом свете делать нечего. И такая мысль стала единственным выходом и утешением; почему-то очень кстати вспомнился изумительный нелюдимый водоем у глухой деревни Руднево.  

Туда! Быстрей! Утопиться! На дне никто не найдет, никаких хлопот коллегам и товарищам по работе: пропал человек бесследно, мало ли таких, и всё. На машину, почти на автомате, не раздумывая. Вот он увесистый булыжник, обвязал, веревку на шею… Но какая-то сильная мозолистая рука перехватила конец и оттолкнула его от обрыва.  

Что за чудо, никого здесь никогда не было и, вдруг, человек, да такой дюжий, спокойный и настойчивый. При таком не завершишь задуманное: сник, прислонил голову на его плечо и в судорогах выплакал ему свое горе. Мужик посочувствовал, не бросил, успокоил, отвел в свой дом, велел жене отогреть, накормить, а сам пойдет – проверит верши, вернется и порешит, как быть дальше.  

Хозяйка ладная, домовитая, внимательная и тактичная, не пристает, не лезет в мятежную душу несчастного. Но, когда узнала, что он из Тулы, так и прилипла с вопросами: и есть ли трамвай или троллейбус, есть ли театры, стадионы, музеи, бывают ли концерты, много ли народу и т. д. И тут же запричитала: как же она завидует тем горожанам, как им, наверное, интересно жить, как бы она хотела оказаться среди них.  

Мужик долго провозился на водоеме, и не зря: плотвичек набралось чуть ли не целое ведро. Будет, чем попотчевать неожиданного гостя, отвлечь от кручины. Заходит в дом, а на столе записка:  

«Ухожу от тебя, не хочу всю жизнь ковырятся в земле и навозе. Осточертело топить печку, ухаживать за живностью, таскать коромыслами воду, ходить в замызганном тряпье, хорошие наряды моль доедает, а выйти в них некуда. Я другая и достойна другого. Как ты велел, я того человека успокоила, но приглянулась ему, позвал к себе, уезжаю в Тулу. Прости, что так поступила, но иначе не могу».  

Вот такую историю я однажды подслушал в нашем садоводческом кооперативе. Беседовали две старушки, наши дачницы: одна из Москвы, другая из Тулы. Сетовали, что города надоели: шум, гам, маета, никакого покоя, теснота, не протолкнешься, никуда не сходишь, ничего не посмотришь, один телевизор, а он одинаков, что в городе, что в деревне. Мнимые блага и возможности оказались призрачными, дорогими и недоступными.  

И еще одна жалела и проклинала себя, что когда-то давно обидела хорошего человека, а другая не могла нахвалиться своим и горевала, что бог так рано позвал его к себе.  

Кроме той народной мудрости или поговорки, их ещё очень много на все случаи жизни:  

– Что посеешь, то и пожнешь.  

– Рыба ищет, где глубже, человек, где лучше.  

– От добра, добра не ищут. Последняя, пожалуй, больше всего подходит к этой истории.